Рюрик. Морковку нож не берет.

Володя. А свеклу режешь?

С. Носов. Берендей

© С. Носов, 2020

© ИД «Городец-Флюид», 2020

© П. Лосев, оформление, 2020

Дон Педро

Представление в четырех эпизодах

Действующие лица

Антон Антонович.

Григорий Васильевич.

1

Улица. Григорий Васильевич стоит с ведром, надо полагать, в очереди. Подходит Антон Антонович – без ведра.

Антон Антонович. Григорий Васильевич, день добрый. Вы тут за крайнего, я погляжу.

Григорий Васильевич. За последнего, Антон Антоныч. Здравствуйте. Надо всегда последнего спрашивать, а не крайнего.

Антон Антонович. Сколько лет живу, всегда крайнего спрашиваю. «Кто крайний?»

Григорий Васильевич. А надо последнего.

Антон Антонович. Почему же последнего? Это когда в магазине последнего… Когда в затылок стоите… один за другим… тогда, конечно, последнего… А когда в одну линию, как сейчас… к плечу плечо… где ж тут последнего?.. Тогда крайнего.

Григорий Васильевич. Да тогда и тогда, всегда последнего… Очередь – она всегда очередь. Первый – последний. Первый – последний.

Антон Антонович. Пусть будет последний.

Григорий Васильевич. Просто так правильнее.

Антон Антонович. Будто что-то меняется…

Григорий Васильевич. Да нет, просто правильнее.

Антон Антонович. Вы не в духе сегодня. Я вижу.

Григорий Васильевич. Да нет, в духе.

Антон Антонович. Не в духе.

Григорий Васильевич. Да нет, в духе.

Пауза.

Антон Антонович. Ничего, приедет.

Григорий Васильевич. Будем надеяться.

Пауза.

Антон Антонович. Ничего, ничего. Опаздывает.

Григорий Васильевич. А когда он не опаздывал? Назовите мне число, когда он не опаздывал, Антон Антоныч?

Антон Антонович. Да я и говорю, что опаздывает.

Григорий Васильевич. То ли дело баки стояли… Разве тогда было такое?

Антон Антонович. Вам с помойными баками больше нравилось?

Григорий Васильевич. О чем вы спрашиваете, Антон Антоныч? С баками мы забот не знали. Вынесешь ведро, когда хочешь, и в бак… А теперь стоим… ждем у моря… Приедет или не приедет, приедет или не приедет…

Антон Антонович. Приедет, приедет. Мне так больше без баков нравится. Чище, культурнее…

Григорий Васильевич. Вот уж не надо про это… про культуру… Я, Антон Антоныч, на пределе, терпение лопнет вот-вот… Не заводите, пожалуйста… Вы мне все равно объяснить не сможете, почему я должен жить по предписанию местной власти…

Антон Антонович. Так ведь это же дисциплина, Григорий Васильевич…

Григорий Васильевич. Почему я должен выбрасывать вот теперь… именно в этот час… Почему, спрашивается, убрали… Всегда в баки выбрасывали… А теперь убрали… А теперь, понимаешь, машина… Мусорщик, понимаешь… Вы это реформой называете?.. Это преобразования?.. Вот посмотрите, в соседнем районе, в Ленинском… там как было все, так и осталось…

Антон Антонович. В Ленинском, говорите?

Григорий Васильевич. Да, в Ленинском. Да! Там баки стоят.

Антон Антонович. Надо же, вспомнили, «Ленинский район», говорит!.. Где же вы Ленинский район увидели?

Григорий Васильевич. То есть как где? Где всегда – вон там! (Показывает рукой.)

Антон Антонович. Окститесь, Григорий Васильевич. Ленинский район уже сто лет не существует! Нет никакого Ленинского!

Григорий Васильевич. Че-го? Как это так нет Ленинского?

Антон Антонович. Старой памятью живете, Григорий Васильевич.

Григорий Васильевич. А куда ж он девался, по-вашему?

Антон Антонович. Туда и девался, куда все девается. Туда и Ленинский.

Григорий Васильевич (уверенно). Ленинский район есть!

Антон Антонович (уверенно). Ленинского района нет!

Григорий Васильевич. Через дорогу перейдите, вот вам и Ленинский!

Антон Антонович. И совсем никакой не Ленинский!

Григорий Васильевич. Может, он для вас и не Ленинский, а для меня – всегда Ленинский!

Антон Антонович (с досадой). Сами вы Ленинский, Григорий Васильевич… извините за грубость!.. Надо идти в ногу со временем.

Григорий Васильевич. Вот и идите!.. А я здесь постою. С ведром. Без вас! Идите, идите.

Антон Антонович. Что же я сказал такого обидного? Только то, что Ленинского района нет?

Григорий Васильевич. Есть или нет, а баки стоят. И будут стоять. В Ленинском!..

Антон Антонович (примирительно). Баки стоят. (Пауза.) Я и не спорю, баки стоят.

Григорий Васильевич. В Ленинском!.. И давайте оставим этот разговор… А то поссоримся, знаете…

Антон Антонович. И правильно. Я тоже так думаю.

Григорий Васильевич. Вот и молчим.

Молчат.

Ну и как дела у вас в плане личной жизни?

Антон Антонович. Личной?.. А что у меня?.. Ничего дела.

Григорий Васильевич. Что новенького?

Антон Антонович. Что новенького… Вот племянница замуж выскочить собирается…

Григорий Васильевич. За иностранца.

Антон Антонович. Откуда вы знаете?

Григорий Васильевич. Догадался. Наверное, за американца. Да?

Антон Антонович. Нет. То есть да. Не совсем да. За южного американца. Из Южной Америки.

Григорий Васильевич. Вот видите.

Антон Антонович. Дон Педро. Бразилец. Дон Педро зовут.

Григорий Васильевич. А хорошо. Мне нравится. Красивое имя.

Антон Антонович. Дон Педро.

Григорий Васильевич. Богатый, наверное.

Антон Антонович. Там все богатые.

Григорий Васильевич. Молодой?

Антон Антонович. Не думаю. Думаю, что не очень.

Григорий Васильевич. Ну, это ничего, это не главное. А кто по профессии?

Антон Антонович. Бизнесмен, кто ж еще. Там все бизнесмены…

Григорий Васильевич. Да, там все бизнесмены.

Антон Антонович. Вон, едет… Кажется, едет… Вон, за трамваем…

Григорий Васильевич. Нет, нет, это автобус. Наш мусорщик не такой. Что же оно получается… Ваша, значит, Анютка теперь донной Анной будет? Так получается?..

Антон Антонович. Пылкая любовь, пылкая любовь… Мы таких страстей, Григорий Васильевич, с вами не знали. Честно вам скажу.

Григорий Васильевич. А вы, значит, дон Антон? Или как?.. Значит, дон Антон на фазенду поедет?

Оба смеются.

Антон Антонович. Хотя и не без трудностей, не без проблем…

Григорий Васильевич. Да какие там проблемы, в Бразилии?..

Антон Антонович. Там тоже проблемы…

Григорий Васильевич. У дона Педро вашего проблемы? Какие там проблемы… Там климат другой.

Антон Антонович. Жена у дона Педро.

Григорий Васильевич. Жена?

Антон Антонович. Жена у него… И развод ему давать не желает.

Григорий Васильевич. Что вы говорите?

Антон Антонович. Вот так. Ничего не поделаешь.

Григорий Васильевич. Не повезло, это действительно не повезло… А что ж дальше-то будет?

Антон Антонович. Время покажет.

Григорий Васильевич. Слушайте, Антон Антоныч. А что это вы без ведерка вышли? Где ваше ведро помойное?

Антон Антонович. А вот не поверите, если скажу.

Григорий Васильевич. Почему не поверю? Поверю.

Антон Антонович. Украли.

Григорий Васильевич. Как украли?!

Антон Антонович. Украли. Я, знаете, стал выходить из квартиры, тут звонок телефонный… Я ведро поставил на площадке, вернулся, телефон-то звонит… Ну, дверь за собой прикрыл… Как раз племянница звонила…

Григорий Васильевич. Насчет дона Педро, наверное?

Антон Антонович. Ну да. Поговорил. Она письмо получила. Минут пять говорил, не больше… Какое пять!.. Три минуты… Вышел. На площадку. А его нет, ведра. Слямзили.

Григорий Васильевич. Ты смотри!..

Антон Антонович. Вместе с мусором.

Григорий Васильевич. Вместе с мусором слямзили!.. А что за мусор был?

Антон Антонович. Обыкновенный мусор. Очистки картофельные.

Григорий Васильевич. Надо же… То-то я смотрю, вы все глазами по ведрам зыркаете.

Антон Антонович. Вам показалось.

Григорий Васильевич. Почему?

Антон Антонович. Я не думаю, чтобы похититель решился бы сразу стать в очередь. С его стороны это было бы очень цинично.

Григорий Васильевич. О-о-о-о! Антон Антоныч, дорогой, вы просто людей не знаете. Сейчас вас так облапошат, вы и глазом моргнуть не успеете… Вы представьте, спер на барахолке сумку с ботинками, отошел в сторонку и продает тут же… тут же, только правые ботинки!.. Левые у хозяина выставлены. Ему говорят, что ж ты продаешь только правые, когда вон у хозяина левые выставлены, что ж ты, говорят, ему, гад ты такой, делаешь… а он – откуда я знал, говорит, что тут только правые в сумке, я думал, и правые, понимаешь, и левые… и правые и левые…

Антон Антонович. И правые и левые, и правые и левые…

Григорий Васильевич. Нет, сейчас надо ухо востро держать. Сейчас и не знаешь, с какой стороны тебя надуют. Вон девушка в красной шапочке, видите? Это не ваше ведро?

Антон Антонович. Где?

Григорий Васильевич. Вон, не ваше ведро?

Антон Антонович. Нет, не мое. У меня беленькое, а то красненькое. У меня беленькое. Как у вас.

Григорий Васильевич. А вон, смотрите, в очках, видите?.. У него такой вид профессорский, а сам он, я его знаю, он пивом на углу приторговывает. Такой подозрительный тип, вам доложу. Посмотрите, не ваше?

Антон Антонович. Нет, нет, не мое. Я же вам сказал, у меня беленькое. Как у вас.

Григорий Васильевич. Ага. А дон Педро, наверное, очень сильно племянницу вашу полюбил. Если даже так развестись с женой собирается.

Антон Антонович. А наших девушек во всем мире любят.

Григорий Васильевич. Все образуется. Надеюсь, все образуется.

Антон Антонович. Я тоже надеюсь. Как у вас, такое же беленькое…

Григорий Васильевич. Ничего, ничего. Кому что, а девке парень.

Антон Антонович. Человек любви не хозяин. Это верно.

Григорий Васильевич. На любовь нет закона.

Антон Антонович. Знаете, Григорий Васильевич, я ведь интригу предвижу. Только между нами, пожалуйста…

Григорий Васильевич. Антон Антоныч… Могила.

Антон Антонович. У дона Педро есть служанка.

Григорий Васильевич. Служанка!

Антон Антонович. Служанка. У них у всех там служанки. Не в этом дело. Так вот, эта служанка… по имени Мари… целиком приняла сторону супруги дона Педро… и откровенно за ним шпионит!

Григорий Васильевич. Ах ты… А откуда это известно вам?

Антон Антонович. Не спрашивайте.

Григорий Васильевич. Вот посмотрите, не ваше?

Антон Антонович. Нет, у меня беленькое, как у вас. У меня крышка такая же, как у вас… Вот… тоже с царапинкой…

Григорий Васильевич. Это Колька соседский, он нацарапал гвоздем. Озорник такой…

Антон Антонович. У меня тоже царапина была. Григорий Васильевич, если не секрет, вы сегодня какой мусор выбрасываете?

Григорий Васильевич. Да так… ерунда всякая… Очистки картофельные. А что?

Антон Антонович. Нет, ничего. У меня тоже очистки были.

Григорий Васильевич. Антон Антоныч, значит, так. Вы, по-моему, все время на что-то намекаете…

Антон Антонович. Я? Нет. Я ни на что не намекаю.

Григорий Васильевич. Антон Антонович, давайте так, честно: вы меня подозреваете в чем-то?

Антон Антонович. Я же вам сказал, я никого ни в чем не подозреваю. Никого из присутствующих.

Григорий Васильевич. А зачем же вы тогда пришли сюда без ведра помойного, если не подозреваете никого?

Антон Антонович. Ну пришел и пришел. Просто так пришел.

Григорий Васильевич. Без ведра помойного. А говорите, не подозреваете. Вы зачем пришли?

Антон Антонович. В самом деле, зачем?

Григорий Васильевич. А то мне как-то нехорошо делается… Вы уж объясните, зачем пришли. Не для того ли, чтобы меня допрашивать?

Антон Антонович. Ну что вы, Григорий Васильевич…

Григорий Васильевич. Без ведра помойного.

Антон Антонович. По привычке. Пришел по привычке. Привык приходить, вот и пришел по привычке…

Григорий Васильевич. Как-то странно, что по привычке… Мне не верится…

Антон Антонович. Вы спросили, а я и сам удивляюсь… Это ноги!.. Ноги сами меня привели!..

Григорий Васильевич. В ногах правды нет, Антон Антоныч. Правильно говорят. Нет правды.

Антон Антонович. Мусорщик… Наконец-то… Ноги, правда, не держат…

Григорий Васильевич. Вот это хорошо. А я боялся, знаете, опять домой понесу… Осторожно, осторожно…

Антон Антонович. Позвольте, я вам помогу…

Григорий Васильевич. Спасибо, спасибо… Вываливайте.

Бразильская музыка.

2

Сквер.

Антон Антонович. Гули, гули, гуленьки, вам говорят… Гуленьки… Гуленьки… Не надо бояться… Я вот крошечку брошу… гуль-гуль-гуль…

Григорий Васильевич. Здоровеньки булы, Антон Антоныч!

Антон Антонович. А, Григорий Васильевич? Здравствуйте, здравствуйте…

Григорий Васильевич. Вот, все на жизнь жалуются, все плохо, а сами голубей хлебом кормим…

Антон Антонович. Осторожно, тут грязно… С этой стороны сядьте, я вытер…

Григорий Васильевич. Благодарю. Вы очень любезны. Сколько их налетело…

Антон Антонович. А подойти опасаются, отвыкли.

Григорий Васильевич. Так уж и отвыкли. Вас боятся! Не внушаете им доверия.

Антон Антонович. Да чем же я страшен?

Григорий Васильевич. Вот рукой размахиваете… Вы так не махайте… вы рукой чуть-чуть, а кидайте подальше, подальше…

Антон Антонович. Мне подальше не добросить – крошечки маленькие… Гули-гули-гули… Эх, мать честная… куда полетели?

Григорий Васильевич. Говорю, рукой не махайте… От себя, от себя… Не так, ну не так же…

Антон Антонович. Хотите попробовать?

Григорий Васильевич. Спасибо.

Антон Антонович. Еще?

Григорий Васильевич. Нет, спасибо, спасибо, я ел.

Антон Антонович. Вот и я купил, дай, думаю, сяду, посижу на скамеечке… а сам отщипываю, отщипываю… а тут эти… безобразники.

Григорий Васильевич. Вкусно. Некоторые недовольны. Говорят, хуже стал. А по-моему, наоборот, вкуснее…

Антон Антонович. Нам ли с вами, Григорий Васильевич, жаловаться?

Григорий Васильевич. А знаете, я читал где-то, что у нас культура дрожжей погибает… Что вот ухудшаются они, дрожжи… вырождаются… С каждым новым поколением…

Антон Антонович. Ну вы скажете тоже, с поколением!.. Поколения – это у людей, у голубей, на худой конец… А не у дрожжей.

Григорий Васильевич. Здрасьте, приехали. По-вашему, если дрожжи, то и не размножаются?

Антон Антонович. Я этого не говорил.

Григорий Васильевич. Еще как размножаются. Дрожжи – это гриб, только попроще. Они и размножаются, как грибы.

Антон Антонович. Как простейшие.

Григорий Васильевич. Вот-вот. Гуленьки, гуленьки…

Антон Антонович. Гуль. Гуль. Гуль.

Воркование, где-то шумит улица.

Григорий Васильевич. А что, Антон Антоныч, как ваша племянница?

Антон Антонович. Анютка-то? Анюта моя хорошо, с ней все в порядке.

Григорий Васильевич. Вы говорили, она за иностранца собирается.

Антон Антонович. За бразильца. Дон Педро зовут.

Григорий Васильевич. Помню, помню. Дон Педро.

Антон Антонович. Дон Педро благороднейший человек. На что я скептик, а скажу откровенно: благороднейший человек, по лицу видно.

Григорий Васильевич. Вы с ним встречались?

Антон Антонович. Он карточку прислал. Цветную. С усами стоит. Лицо благородное… Дон Педро.

Григорий Васильевич. Ну, чудесно, если так… А то я боялся, мало ли что.

Антон Антонович. Нет, нет, наоборот. Все в порядке, не бойтесь. Приехать хочет. Хочет дом купить в Петербурге. Пишет, у вас большие возможности для коммерции. Дяде Антону салют. Это ему Анюта фотографию посылала, общую, и про меня написала: «Первый сбоку дядя Антон». «Дяде Антону салют». Очень, пишет, люблю Достоевского…

Григорий Васильевич. Они Достоевского все любят.

Антон Антонович. А вы читали «Карамазовых», Григорий Васильевич?

Григорий Васильевич. А как же. Я в молодости все читал. Все читано было.

Антон Антонович. А я сейчас больше читаю… «Фуэнте Овехуна»… «Дон Карлос»… «Дон Хиль Зеленые штаны» Тирсо де Молина…

Григорий Васильевич. «Зеленые штаны»… Надо же, какие книжки читаете…

Антон Антонович. А я все читаю, всем интересуюсь…

Григорий Васильевич. Как вы имена запоминаете?! Меня хоть убей, не запомню… Я сейчас все время имена путаю…

Антон Антонович. Опять же Педро Кальдерона… Амаду… Кортасара…

Григорий Васильевич. Надо, говорят, «Записки президента» прочесть. Говорят, хорошая книга.

Антон Антонович. А кто написал?

Григорий Васильевич. Да уж нашлось кому написать. Кто у нас книги пишет…

Антон Антонович. Григорий Васильевич, вы удивитесь, наверное, но ведь мне эта Бразилия на роду написана…

Григорий Васильевич. У вас родственники в Бразилии?

Антон Антонович. У меня? Откуда? У меня, кроме дона Педро, в Бразилии никого нет. Нет. Меня просто в детстве «Бразилией» дразнили.

Григорий Васильевич. Как интересно…

Антон Антонович. Да, я как-то в школе, а учились мы в Подпорожье на Свири, после эвакуации… Я как-то у доски отвечал в школе… Он меня спрашивает: «Какой в Тихом океане самый большой остров?» Как сейчас помню… Ленька Федосеев «Бразилия» подсказывает. Я возьми и ляпни: «Бразилия». Весь класс в хохот. Семен Петрович, потом он под поезд попал, хоронили всей школой… хороший был учитель… география… «Сам ты Бразилия», – говорит… И все тоже: «Бразилия! Бразилия!» Так и привязалась Бразилия… А теперь снова Бразилия.

Григорий Васильевич. Потрясающе.

Антон Антонович. Вот так.

Григорий Васильевич. Потрясающе, Антон Антоныч. Я вам даже немного завидую.

Антон Антонович. Обольщаться тоже не надо. И у них в Бразилии не одни карнавалы, не одно там только веселие. Между прочим, они своего президента сковырнули. А мы нет, своего отстояли, не дали в обиду. Вот вам и демократия бразильская. Так что не все просто с Бразилией.

Григорий Васильевич. Интересно, кто дон Педро по политическим убеждениям?

Антон Антонович. Во всяком случае, против своего президента дон Педро голосовать не будет. Он порядочный человек.

Григорий Васильевич. Дон Педро… Надо же… Дон Педро…

Антон Антонович. А вы, Григорий Васильевич, ходили на референдум?

Григорий Васильевич. Гули-гули-гули…

Антон Антонович. Помните, референдум был?

Григорий Васильевич. Какой референдум?

Антон Антонович. Референдум. Вы что, не помните, референдум был?

Григорий Васильевич. Когда референдум?

Антон Антонович. Да уж давно референдум…

Григорий Васильевич. Не помню.

Антон Антонович