Назначение наказания

5. Правила ст. 62 УК РФ в отношении женщин применяются без каких-либо ограничений, в том числе и в тех случаях, когда санкция статьи предусматривает пожизненное лишение свободы, поскольку данный вид наказания не может быть назначен женщинам в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 57 УК РФ.

По приговору суда Б. осуждена по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по надзорному представлению заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, изменил приговор суда и кассационное определение в отношении Б., смягчил ей наказание, назначенное по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, до 13 лет лишения свободы.

При назначении наказания Б. суд признал смягчающими наказание обстоятельствами явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, признание вины полностью, раскаяние, противоправное поведение потерпевших, явившееся поводом для совершения преступления, состояние здоровья осужденной и наличие заболевания.

Отягчающих наказание Б. обстоятельств судом не установлено.

Согласно ст. 62 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 июня 2009 г. N 141-ФЗ) при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. п. «и» и (или) «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ.

В соответствии со ст. 57, 59 УК РФ пожизненное лишение свободы и смертная казнь женщинам не назначаются. Таким образом, Б. по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ могло быть назначено максимальное наказание в виде 20 лет лишения свободы, а с применением ст. 62 УК РФ – не более чем 13 лет 4 месяца лишения свободы.

Однако Б. назначено наказание, превышающее пределы, установленные ст. 62 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 июня 2009 г. N 141-ФЗ).

Ссылка в определении кассационной инстанции на то, что к Б. не могут быть применены положения ч. 1 ст. 62 УК РФ, регламентирующие назначение наказания при наличии явки с повинного и активного способствования раскрытию преступления, поскольку ею совершено деяние, наказуемое смертной казнью либо пожизненным лишением свободы, является несостоятельной.

Согласно ч. 2 ст. 59 УК РФ смертная казнь не назначается женщинам, а также лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения приговора шестидесятипятилетнего возраста.

Таким образом, указанные виды наказаний на женщин не распространяются, поэтому им может быть назначен только исчисляемый срок наказания, к которому применяются положения ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Постановление N 343П09ПР

6. Если сроки давности уголовного преследования истекли до назначения дела к рассмотрению, то суд на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ освобождает лицо от уголовной ответственности, а не от наказания.

По приговору суда от 19 декабря 2007 г. В. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 159 УК РФ.

В соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ В. освобожден от наказания ввиду истечения сроков давности уголовного преследования.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила приговор суда и кассационное определение в отношении В. в части осуждения его за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 159 УК РФ, и дело производством прекратила на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Решение об освобождении осужденного от наказания принимается судом только в том случае, если срок давности уголовного преследования истек в ходе судебного заседания.

Однако таких обстоятельств по настоящему делу не имеется.

Как видно из приговора, В. признан виновным в хищениях чужого имущества путем обмана, совершенных 23 ноября 2004 г. и 6 апреля 2005 г.

Согласно материалам уголовного дела, судебное заседание по делу в отношении его было назначено к рассмотрению на 4 октября 2007 г. постановлением от 24 сентября 2007 г., то есть по истечении сроков давности уголовного преследования за указанные преступления.

При рассмотрении дела суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о необходимости применения положений п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в силу которых суд не вправе был постановить в отношении В. обвинительный приговор, поскольку освобождение лица от уголовной ответственности (ст. 78 УК РФ) предполагает решение о прекращении уголовного дела по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Суд же вопреки этим положениям закона принял решение об освобождении В. не от уголовной ответственности, а от наказания.

Определение N 87-Д09—12

Процессуальные вопросы

7. Защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в качестве свидетеля (ч. 1 ст. 72 УПК РФ).

Постановлением судьи удовлетворено ходатайство государственных обвинителей об отводе защитников подсудимых.

В кассационных жалобах подсудимые и их адвокаты, выражая несогласие с постановлением суда, заявили, что у суда не было законных оснований для отвода защитников.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оставила постановление судьи без изменения, а кассационные жалобы подсудимых и их адвокатов – без удовлетворения.

Как видно из материалов дела, допущенные судом к участию в деле наряду с адвокатами защитники З., Ф. и В. в ходе предварительного следствия по данному уголовному делу были допрошены в качестве свидетелей, поэтому председательствующий обоснованно, в соответствии с требованиями ст. 69, 72 УПК РФ, удовлетворил заявление государственных обвинителей об отводе указанных защитников.

Доводы кассационных жалоб подсудимых и их адвокатов о том, что эти лица не могут быть признаны свидетелями по данному делу, так как они не располагали какими-либо сведениями по уголовному делу и, кроме того, отказались от дачи показаний, являются несостоятельными, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 56 УПК РФ свидетелем по уголовному делу является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.

Судебная коллегия не согласилась и с доводами кассационных жалоб о том, что, приняв решение об отводе защитников подсудимых, суд нарушил право подсудимых на защиту, поскольку из материалов дела видно, что защиту подсудимых в судебном заседании, кроме отведенных защитников, осуществляли профессиональные адвокаты, и оснований считать, что указанные подсудимые при прекращении полномочий защитников были лишены права на защиту и на оказание им квалифицированной юридической помощи, не имеется.

Определение N 84-О09—64

8. Постановление суда, которым отклонено ходатайство адвоката о назначении судебно-психиатрической экспертизы подсудимому, подлежит обжалованию вместе с приговором по данному делу.

В ходе судебного разбирательства по делу адвокат в защиту Г. заявил ходатайство, поддержанное подсудимым, о проведении в отношении Г. амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, сославшись на то, что в связи с перенесенными ранее черепно-мозговыми травмами в период пребывания под стражей ухудшилось его психическое состояние.

Постановлением суда указанное ходатайство отклонено.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев материалы судебного производства и кассационную жалобу Г., прекратила кассационное производство по следующим основаниям.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство, в том числе ст. 17, 355, а также ст. 256 УПК РФ, не предусматривает возможности самостоятельного обжалования вынесенных в ходе судебного разбирательства постановлений суда об отклонении ходатайств сторон, в том числе ходатайства, заявленного по данному делу.

В силу ст. 119 – 122 УПК РФ отклонение ходатайств не лишает заявителя права при необходимости вновь заявить ходатайство в ходе судебного разбирательства. Отклонение судом ходатайства не лишает сторону защиты доступа к правосудию и не ущемляет права участников судопроизводства.

Определение N 14-О09—62

9. Продлевая срок содержания, обвиняемого под стражей, суду необходимо указать, до какой даты и на какой срок принято соответствующее решение.

Постановлением судьи срок содержания А. под стражей продлен до «момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитников с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд».

Вывод суда о необходимости продления срока содержания обвиняемого А. под стражей является обоснованным.

В то же время согласно разъяснениям, содержащимся в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 октября 2009 г. N 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста», в резолютивной части решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого либо о продлении срока содержания под стражей этих лиц необходимо указывать, до какой даты и на какой срок принято соответствующее решение.

Вопреки этим разъяснениям, продлив срок содержания А. под стражей до «момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитников с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд», судья не привел мотивов принятого решения и нарушил принцип правовой определенности, не указав конкретный срок, на который продлевается действие меры пресечения, и конечную дату этого срока.

Определение N 64-О10—8

10. Решение суда о применении заключения под стражу в качестве меры пресечения должно быть мотивировано в отношении каждого из подсудимых.

Органами предварительного следствия П., К. и другие обвинялись в создании преступного сообщества, а также в незаконном обороте наркотических средств.

Постановлением суда в отношении обвиняемых П. и К. была изменена мера пресечения с подписки о невыезде на заключение под стражу на время рассмотрения дела в суде.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила данное постановление суда в отношении П. и К. в части решения об изменении им меры пресечения с подписки о невыезде на заключение под стражу и дело в этой части направила на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Судебная коллегия указала следующее.

Принимая решение об изменении в отношении подсудимых меры пресечения, суд не привел в постановлении предусмотренные ст. 97 и 99 УПК РФ основания, которые изменились в период после избрания в отношении подсудимых меры пресечения в виде подписки о невыезде до проведения предварительного слушания и потребовали изменения данной меры пресечения на более строгую.

В нарушение требований вышеприведенных норм суд сослался на не предусмотренные законом основания и обосновал свое решение об изменении подсудимым меры пресечения «необходимостью обеспечения исполнения приговора», что на данном этапе судопроизводства недопустимо.

В соответствии с п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 октября 2009 г. N 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» в решении о применении заключения под стражу в качестве меры пресечения должны быть отражены исследованные в судебном заседании конкретные обстоятельства вне зависимости от того, на какой стадии судопроизводства и в какой форме – в виде отдельного постановления или в виде составной части постановления, выносимого по иным вопросам (в т.ч. о назначении судебного заседания), оно принимается.

Из представленных материалов, в том числе из протокола судебного заседания, видно, что судом не исследовались фактические обстоятельства, подтверждающие необходимость изменения в отношении подсудимых меры пресечения. Не были представлены такие данные и государственным обвинителем, заявившим в ходе предварительного слушания ходатайство об изменении меры пресечения в виде подписки о невыезде на заключение под стражу.

Суд, принимая в ходе предварительного слушания решение об изменении меры пресечения на заключение под стражу, не привел мотивы, по которым он изменил меру пресечения в отношении одних подсудимых и оставил ее без изменения в отношении других, тогда как указание в постановлении в обоснование принятого решения на то, что подсудимые «обвиняются в совершении особо тяжких преступлений в составе преступного сообщества, а судебное разбирательство предполагает большой объем действий, связанных с привлечением многих лиц в совершении большого количества преступлений», в равной степени распространяется на всех подсудимых.

Судом не оценены основания для изменения меры пресечения в отношении каждого из подсудимых индивидуально. Подсудимый К. обвиняется в совершении одного эпизода преступления, и в отношении его изменена мера пресечения на заключение под стражу без определения конкретных оснований для этого, относящихся именно к нему.

Определение N 57-О10—4

11. Согласно положениям, ч. 2 ст. 338 УПК РФ стороны вправе высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, и внести предложения о постановке новых вопросов.

По приговору суда с участием присяжных заседателей Г. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 305 УК РФ, за отсутствием в деянии состава преступления.

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации приговор оставлен без изменения.

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации в надзорном представлении просил об отмене состоявшихся по делу судебных решений, полагая, что вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, сформулированы с нарушением требований ст. 339 УПК РФ.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации оставил приговор суда и кассационное определение без изменения, а надзорное представление – без удовлетворения.

Как усматривается из материалов дела, поданные государственным обвинителем замечания по содержанию и формулировке вопросов, были приняты председательствующим судьей и приобщены к материалам дела.

Тот факт, что при окончательном формулировании вопросов, вносимых в вопросный лист, в совещательной комнате судья не согласился с поданными замечаниями по содержанию и формулировке вопросов, не может расцениваться как ограничение прав государственного обвинителя, повлиявшее на исход дела и законность приговора.

Доводы в представлении о том, что формулировки вопросов могли оказаться сложными для восприятия и понимания присяжными заседателями, противоречат материалам дела, из которых следует, что после оглашения вопросного листа у присяжных заседателей не возникло неясностей по постановленным вопросам, поскольку они не обращались с просьбой об их разъяснении.

Требования закона о недопустимости постановки вопросов, требующих от присяжных заседателей собственно юридической оценки при вынесении вердикта, соблюдены.

Постановление Президиума Верховного

Суда Российской Федерации N 294П09ПР

12. Осужденный, отбывающий наказание в виде лишения свободы, вправе участвовать в судебном заседании непосредственно либо путем использования системы видеоконференцсвязи при условии заявления им ходатайства об этом (ч. 2 ст. 407 УПК РФ в редакции Федерального закона от 14 марта 2009 г. N 37-ФЗ).

Сообщение о дате рассмотрения дела и постановление о возбуждении надзорного производства поступили в учреждение 20 апреля 2009 г., а вручены осужденному 21 апреля 2009 г.

Однако заседание Судебной коллегии прошло в тот же день (21 апреля 2009 г.), в связи с чем осужденный не смог подать никаких предложений или возражений, а также был лишен возможности заявить ходатайство о своем участии в судебном заседании.

Такое ходатайство может быть заявлено осужденным, отбывающим наказание в виде лишения свободы, в надзорной жалобе либо в течение 10 суток со дня получения им извещения о дате, времени и месте заседания суда надзорной инстанции.

Допущенные судом надзорной инстанции нарушения уголовно-процессуального закона повлекли лишение и ограничение гарантированных законом прав осужденного.