Это не могло быть правдой. Только сном – непонятно лишь еще, страшным или нет. Кирилл молча смотрел на своего двойника, не делая даже попытки подняться с кровати. Визитер…
– Я оденусь, – сказал тот, открывая шкаф. Кирилл отвел глаза. – Мать когда придет?
Кирилла обдало холодом.
Так оно и происходит? Ты сидишь дома, и появляется кто-то, неотличимый от тебя как две капли воды. Появляется, чтобы занять твое место.
Не умненький робот-двойник из детской книжки. Не монстр-оборотень из американского ужастика. Просто двойник – такой же мальчишка, ежащийся от холода и торопливо натягивающий твой старый свитер. Визитер…
Мальчишка шагнул к нему, присел на корточки возле кровати. Заглянул в глаза.
– Кирилл, мне не нужна твоя жизнь… и твоя мама.
– Кто ты? – прошептал Кирилл.
– Больше, чем ты. Я – Визитер.
Он не улыбался. Не пытался говорить понятнее. Кирилл вдруг понял, что Визитер добивается лишь одного – чтобы ему поверили. Перестали путать со сном.
И он уже добился своего.
– Что тебе надо?
Мальчишка поднялся. Посмотрел в окно – в дождливую ночь. Сквозь нее… выше ночи…
– Мне нужна Земля, – сказал Визитер.
Они вновь смотрели друг на друга. Кирилл понял.
– Ты… оттуда?
Визитер кивнул. Протянул руку, касаясь плеча Кирилла, легонько притягивая к себе.
– Миллионы миров. Мы ищем их. Мы выбираем Путь.
– Кто – «мы»?
– Визитеры.
– Ты не один?
Визитер словно вслушался во что-то, безмерно далекое.
– Не один. Нас… – Он замолчал, мучительно морщась, словно пытаясь найти слова, которых не было. – Нет, не так… Я объясню по-другому. Ты умеешь уводить словами?
Кирилл не ответил, но этого и не требовалось.
– Сквозь темноту небытия, – сказал Визитер. – Сквозь столетия. Мы осознали свою цель, и мы ищем других – чтобы помочь.
…Огонек звезды. Ослепительный шарик, окруженный черной роящейся мошкарой. Космические корабли? Или… живые?
Иглы-кристаллы, скользящие во тьму, прочь от тепла. Неторопливые и неудержимые. Ни размеров, ни скорости, они могли быть больше планеты или меньше песчинки, мчаться или ползти, этого не понять. Нет ориентиров.
Жизнь осознает себя и ищет цель. Тысячелетия ложных идеалов, напрасных усилий. Миры, рожденные, чтобы умереть, живут. Миры, рожденные, чтобы жить, погибают.
Так просто помочь им – для тех, кто осознал свою цель.
…Над планетой, раскрашенной белым и голубым, летела черная игла.
Не так уж и много целей было у этого мира. Простейшие варианты. Ему легко помочь.
Он сам выберет свое будущее.
Осознавшие Цель ничего не навязывали силой.
Взгляд или что-то большее, чем взгляд, скользнул по планете, отыскивая тех, кто сделает выбор. Вобрал их в себя – на короткий миг, показавшийся людям бесконечным днем. Преломил в черных плоскостях кристалла.
И отбросил отражения обратно.
Выбор Пути начался…
…Кирилл выдохнул, оседая на кровать. Визитер стоял рядом, все еще держа его за плечо.
– Я пришел помочь вам, – сказал он. – Дать цель существования. Твой смысл жизни – для всех людей. Ты ведь рад?
Смысл? Кирилл вздрогнул.
А какой смысл в его жизни, в тринадцати прожитых годах? Каждый ведь считает себя центром мира. Каждый верит в свою исключительность. Его приятель Максим, учительница литературы, прочитавшая меньше книжек, чем Кирилл, вечно пьяный сосед с седьмого этажа, режиссер с телевидения, решивший заткнуть пустую графу «детские программы» юным поэтом… Они задумываются над тем, для чего живут?
Может быть, и к ним пришли Визитеры?
– Остальные? – спросил он.
– Они тоже хотят дать смысл, – терпеливо объяснил тот. – Но они ошибаются. Я знаю, ведь я – это ты, и даже больше.
– И чего я хочу?
Визитер молчал. Когда Кирилл поднял взгляд, он отвел глаза.
– Многого. Ты можешь стать кем угодно, ты еще не решил. Поэтому победим мы.
Кирилл осторожно снял его руку со своего плеча. Инопланетянин… Тощий пацан, его собственное отражение.
– Я человек, – сказал Визитер. – У меня зуб болит, потому что ты боялся идти к врачу.
– Я не боялся!
Виз только улыбнулся.
– Еще я хочу есть. Как и ты.
Кирилл быстро взглянул на часы. Надо поесть, прежде чем придут с работы родители. Не показывать же им Кирилла-два…
– Ты сумеешь спрятаться? – на всякий случай спросил он. – Чтобы тебя никто не увидел.
– Я могу только то, что можешь ты.
Ужас. Пришелец со звезд, у которого даже штанов собственных не было. Которого придется прятать (где? под кроватью?), украдкой кормить, поражая маму удвоившимся аппетитом… И как долго все это?
– Как ты… мы… должны победить?
– Последний оставшийся из Визитеров является наиболее соответствующим данному миру, – скучным голосом сказал Виз. – Соответственно, его жизненные цели должны доминировать. Просто, правда?
Соответствующий миру? Чем соответствует он, мальчик, когда-то умевший писать стихи? Не умеющий драться, не имеющий родителей-миллионеров?
– Они не смогут меня уничтожить, – продолжил Виз. – Человеческая мораль осуждает убийство ребенка, значит…
Кирилл засмеялся, глядя в собственное отражение. Виз не только не умел ничего, что должен уметь любой пришелец со звезд.
Он еще и ничего не понимал.
Ирония судьбы – чудо случилось с человеком, не верящим в чудеса. Ярослав смотрел, как его двойник разливает кофе, безошибочно выбрав из четырех пачек самый лучший – «Маэстро Лоренце». Да, наверное, и он так же морщится, подхватывая джезву с огня…
– Приходите вы на пляж, а там станки, станки… – задумчиво сказал Слава. – Человеку, который всю жизнь придумывает невозможное, трудно в него поверить.
– Допустим, я верю. Кто ты?
Его двойник вздохнул:
– Ты хочешь правды? Или этикетки?
– Правды. А этикетку прилепи себе на задницу. – Ярослав посмотрел на оттянутый карман халата. – Пистолет ты у меня забрал, теперь можешь спокойно говорить.
– Я вот и думаю… – Двойник сел напротив. – Ты же ни во что не веришь, Ярик. Что я могу сказать?
– Правду.
– Ладно. Начнем. – Он сделал маленький глоточек. – Во-первых – не ты один сейчас сидишь перед двойником. Пришли несколько человек. Старичок-ученый, депутат, мальчик, врач… Тенденцию замечаешь?
Ярослав кивнул:
– Разные социальные группы.
– Молодец. Не совсем социальные, но в общем ты прав. Были отобраны самые разные люди.
– Кем отобраны? – с нажимом спросил Ярослав.
– А вот здесь правда кончится. Ты веришь в инопланетный разум? Или в потусторонний мир?
Ярослав улыбнулся.
– Во-во. – Слава развел руками. – И я о том же. Каждый из твоих «коллег» получил свое объяснение. Мальчик…
– Про инопланетян.
– Конечно. Дедок-профессор – о новом законе природы. Девочка…
– Какая девочка?
– Врач… она считает, что начинается апокалипсис. – Слава засмеялся, сморщив лицо. – Поверхностная религиозность, знаешь ли, до добра не доводит.
– Интересно, что сказали депутату…
– Ничего. Его уже нет, Ярик.
Они переглянулись через стол: двое мужчин, один из которых был не совсем человеком.
– Визитеру не обязательно сохранять жизнь оригиналу, – мягко сказал Слава.
– Выходит, мне повезло? – Ярослав надеялся, что слова прозвучат убедительнее, чем он сумел их сказать.
– Скорее не повезло вашему политику. Удивительно, насколько моральны оказались все отобранные.
– При чем здесь мы?
– Этика Визитеров отражает этику прототипов.
– Кто вы?
– Я же говорю – для тебя нет приемлемого ответа. Ты привык оперировать самыми разными вариантами. Убеждать других в их реальности. Теперь расплачивайся.
– Но ты – не человек.
– Не совсем человек. Мне нужно есть и пить, Ярик. Меня можно убить… так же просто, как и тебя. Но я появился на свет полчаса назад. Считай меня просто ходячим символом, этикеткой, на которой написано «творчество».
– Знаешь, меня не покидает ощущение сна.
– Тогда считай его кошмаром, от которого не проснуться.
– Почему же кошмаром? Беседа за кофе – не самое страшное происшествие.
– Ярик…
– Прекрати меня так звать.
– Ярослав, у нас, пришедших, есть маленькие разногласия. Каждый из нас считает, что люди живут неправильно.
– А кто на Земле считает иначе?
– Да, но только у нас есть возможность доказать свое мнение. Очень простым образом – тот, кто продержится дольше, считается правым.
Он понял сразу. Жизнь переломилась надвое с этим непрошеным чудом, с этим скрипом двери в пустой квартире. А чудеса добрыми не бывают.
Ярослав поймал взгляд Визитера. Сочувственный? Как бы не так. Он сам никогда не умел сочувствовать. Это редкость – человек, понимающий чужую боль.
– Вы собираетесь убивать друг друга?
Тот лишь пожал плечами:
– Очевидно. Я против такого метода, но остальные выберут его. Понимаешь, ведь все, все допускают убийство – хотя бы во имя высоких целей. Защитить себя, Родину, друзей – это искупает вину. Так ведь? А здесь цель выше… дать счастье миру.
– Сделай еще кофе, – попросил Ярослав. На мгновение он удивился своему тону – так говорят старым друзьям.
Впрочем, Визитер был им самим.
– Ты начинаешь верить, – добродушно сказал тот.
– Кем ты себя воспринимаешь?
– Хороший вопрос, – вытрясая молотые зерна в джезву, отозвался Визитер. – Писателем Ярославом Заровым. Популярным поставщиком читабельной массы.
– А еще?
Визитер косо глянул на него.
– А еще я знаю, что являюсь лишь его копией. Порождением непонятной силы, решившей… э… упорядочить человеческую жизнь.
– Ты и правда не знаешь, как возник?
Визитер молчал так долго, что он перестал ждать ответа.
– Хотел бы я ответить, Ярик. – Во взгляде Визитера вдруг пробилась тоска. – Хочешь знать, как это было? Я засыпал. Проехала машина, я приоткрыл глаза. Посмотрел в потолок. Понял, что не усну. Решил встать и сесть за компьютер.
Он резко выдохнул, словно отсекая воспоминания.
– И оказался в коридоре. Голый и босой. И знающий, что теперь я – двойник. А ты – настоящий… лежишь в постели. Открыл дверь в ванную, надел халат, прошел на кухню и включил свет.
– Значит, я поступил бы так?
– Ты так и поступил… – Визитер резко обернулся, подхватывая закипающий кофе. – У меня не спросили разрешения и ничего не потрудились объяснить. Я просто знаю – нас шестеро. У всех, кроме меня, есть объяснения произошедшему, но что в них правда, а что ложь, я не знаю.
На короткий миг Ярослав представил себя там, у плиты, в накинутом халате, осознающим, что он – лишь копия. И отпрянул, словно схватившись за раскаленный металл.
– Извини, – прошептал он.
– Ты ни при чем. Пойми, мы уже разные. С каждой секундой нас разводит все дальше и дальше. Через несколько лет мы станем… ну, как близнецы, долго жившие вместе. Если, конечно, у нас будут эти годы.
– Что ты знаешь про остальных?
Визитер пожал плечами.
– Я их чувствую. Где они и что могут сейчас делать. Это не телепатия, больше похоже на догадку. Ты так чувствуешь Галину.
Это был словно удар под дых.
– Я не знаю, где она, – прошептал Ярослав.
– Брось. Ты представляешь. Она дома, в этой квартирке в микрорайоне. Одна. И тоже не спит, читает своего любимого Дюрренматта.
– Чушь.
Визитер удивленно смотрел на него.
– Так ты не можешь ощутить других людей? Что они делают, о чем думают? Даже свою бывшую жену, которую до сих пор любишь?
– Нет.
Молча налив кофе, Визитер снова сел напротив. Взглянул на Ярослава – не то с иронией, не то с жалостью.
– Эй, мужик… А как же ты книжки пишешь?
– Я вру.
О проекте
О подписке