Минута прямой связи на таком расстоянии от Терры стоила не меньше аТана. Грей неторопливо собрал листки, сложил их в папку и запечатал. Поскреб спину.

– Соединяйте.

Радужный столб возник посреди каюты. Медленно сжался, обретая очертания человеческой фигуры. Император, чистя ногти пером отключенной авторучки, поднял глаза.

– Приветствую вас, мой Император… – Кертис Ван Кертис медленно начал поклон. Грей дождался, пока поклон почти не был завершен, потом лениво махнул рукой:

– Оставьте, Кертис. К чему этикет – между нами.

– С вашего позволения я сяду. – Изображение Кертиса оглянулось и сделало несколько шагов, неестественно резких, – компьютер коммуникатора подстраивал его движения, пытаясь добиться визуального совмещения двух пространств. В каюте Императора Кертис Ван Кертис опустился на узенький жесткий стул, предназначенный для посетителей. Но развалился на нем слишком уж вольготно – в резиденции Кертиса на этом месте стояло явно удобное кресло.

Император сделал вид, что не заметил этого.

– Я счастлив поздравить вас с началом Преклонения, – произнес Кертис. – Примите мои извинения, что не сопровождаю вас, но дела в последнее время идут неважно. Требуется непрестанный личный контроль.

– Что ж, встретите меня на Терре через месяц.

Кертис поправил скромный серый пиджак. Небрежно заметил:

– Возможно, что и раньше, мой Император. Дела могут забросить меня на окраины Империи.

Грей с трудом скрыл удивление. Трусливый шакал Кертис намерен выползти из своей норы? Впервые за сотни лет?

Невероятно.

– А как же ваше поместье, требующее неустанного присмотра?

– Полагаю, мой сын уже достаточно вырос, чтобы контролировать слуг. – Кертис посмотрел куда-то в сторону. Для Императора это выглядело достаточно нелепо: любящий взгляд на прозрачный стеллаж с документами.

– Он рядом?

– Да, мой Император.

– Представьте его. Я видел вашего мальчика довольно давно – когда вы имели честь принимать меня в своем доме.

– Артур!

Радужный столб вырос в углу каюты. Прежде чем изображение сфокусировалось и отстроилось от помех, Грей успел заметить кое-что странное.

– Он не один с вами, Ван Кертис!

– Это лишь телохранитель. – Кертис вскочил, на этот раз склоняясь в поклоне гораздо быстрее. – Согласно этике двора, телохранитель не считается личностью, его присутствие на аудиенции допустимо…

– Не учи меня этике, раб!

– Простите, мой Император… – Кертис замер в поклоне. Несколько секунд Грей просчитывал, что можно извлечь из промаха Кертиса, если исходить из законов Культхоса… или Каилиса… Потом устало закрыл глаза. Он не нуждался в поводах, чтобы устранить Кертиса. Достаточно было желания.

Но не будет Кертиса – не будет и бессмертия. Хозяин аТана – та невосполнимая деталь, что заставляет работать технологию чужих.

– Я прощаю тебя, Кертис.

Грей посмотрел на Артура. Юноша стоял, склоняясь перед ним. Симпатичный крепкий парень, слегка похожий на отца, в пышной кружевной одежде – по эндорианской моде.

– Я думал, что ты старше, мальчик, – сказал Император. Юноша выпрямился:

– Мне довелось умирать, мой Император.

В его голосе почтения и страха было еще меньше, чем у Ван Кертиса. Он говорил как равный… и без натужности отца.

Интересно, а способен ли он контролировать систему аТана? И не проще ли будет работать с ним?

Это была крайне привлекательная мысль… на будущее.

Грей медленно протянул руку. Артур не колеблясь подошел, прикоснулся губами к ладони. Иллюзорный поцелуй был сухим и холодным, а по лицу юноши пробежали радужные всполохи. Ни одна техника не безупречна.

Кроме аТана…

– Ты мне нравишься, Артур.

– Благодарю, мой Император.

– Оставь это обращение своему отцу. Зови меня «господин».

– Да, господин.

Разделенные миллионами километров, они смотрели друг другу в глаза. Артур не отводил взгляд.

– У тебя странный вкус в подборе телохранителей.

– У меня очень странные вкусы, господин.

– Что ж, это меня забавляет. Иди.

Грей вновь перевел взгляд на Кертиса:

– Твой сын мне понравился. Привлекай его к работе… и береги.

Ван Кертис кивнул.

– Можешь удалиться.

Изображения исчезли. Император молча перебирал бумаги. Сын Кертиса… способен ли он контролировать аТан… не захочет ли занять место отца… сможет ли убить бессмертного…

Интересная игра, особенно если учесть, что Ван Кертис явно затеял собственную.

Грея это радовало. Он любил борьбу, а Галактика уже сотню лет не давала ему интересных противников.

9

– Почему именно Император? – спросила Ванда. Кей, разглядывавший оружие на стенах, ответил не сразу.

Каховски позвала его к себе вскоре после обеда. О результатах проверки не было сказано ни слова, но, вероятно, они в чем-то убедили полковника.

– Ван Кертис хочет лишь отомстить Императору. Если Грей умрет…

– Понимаю. Но это не довод.

– Я работал на него. И не хочу убивать бывшего нанимателя.

– Кодекс Лиги? Ха. Ты пытался это сделать на Граале.

– Тогда я не видел вариантов. – Кей осторожно снял со стены «Шанс». Явно тот самый…

– Осторожно, все оружие заряжено, – предупредила Ванда. – Кей, не темни. Нет никаких гарантий, что Кертис прекратит проект «Линия Грез» после смерти Императора. В отделениях «аТана» почти достроены дополнительные корпуса.

– Если не прекратит – займемся Кертисом.

– Не смеши. Заниматься будет некому – мы наверняка погибнем. Почему именно Император?

– Да потому, что он создал наш мир! – Дач, держа «Шанс» в опущенных руках, повернулся. – Он виновен во всем – Смутной Войне, бомбардировке Шедара, Хааранском мятеже, планетах анархии! Это его мечты! А мы вынуждены в них жить!

– Праведный гнев… Кей Дач нашел мировой источник зла. – Ванда взяла у него из рук «Шанс», с некоторым усилием водрузила обратно в крепления. – В тебе говорит личная ненависть к Императору… и любовь к Кертису. Я имею в виду клона, Артура.

– Если и так? Вы преданы Грею, Ванда? Жирной свинье, засевшей на троне?

– Он сплотил человечество в годы Войны.

– Это было несложно. Люди нуждались в вожде.

– Ладно, Дач. Допустим, Грей достоин смерти, равно как любой правитель любой планеты. Не думаю, что новый Император будет лучше, но если смерть Грея спасет расу – пусть. Тогда ответь: как убить бессмертного?

Кей молчал.

– Кертис Ван Кертис, я думаю, удовлетворился бы смертью Императора. И он мог просто-напросто не оживлять его после очередной смерти. Но Грей всегда воскресал. Почему?

– И дураку ясно, – пробормотал Кей.

– А, значит, ты понимаешь? Вскроют завещание… и там будет вовсе не имя Кертиса. Новому Императору станет ясно, что на бессмертие рассчитывать бесполезно. Что Кертиса не устраивает его нынешний статус. И он разнесет дворец Кертиса вместе с отделениями «аТана» на всех планетах. Народ поддержит – все равно лишь три-четыре процента способны оплачивать аТан.

– Разве достойных больше…

– О, как ты заговорил. Уже начал решать, кому жить. Дач, мы можем убить Грея. Покушения возможны всегда – был одиночка Кальма, были психопаты из джексоновского фонда. Только что это даст? Кертис, скрипнув зубами, оживит Грея. И если мы еще будем в живых, то Император устроит нам несколько веселых недель перед смертью.

– Боитесь, Ванда?

– Не хочу бесцельной смерти. Как ты собирался убить Грея? У тебя должен быть план… у тебя было четыре долгих года.

– Наверное, я рассмешу вас, полковник. – Дач потянулся к снайперской винтовке, но в последнюю секунду остановил руку. Смертоносные игрушки, развешанные по стенам кабинета Ванды, не давали ему покоя. – Понимаете… я хотел уничтожить его духовно.

Каховски действительно засмеялась:

– Добиться его падения в глазах двора? Чтобы Грея просто свергли и попросили Кертиса не оживлять бывшего Императора? Ну ты совсем ребенок в этих делах. Знаешь, как повязаны министры и военачальники? И каковы границы их власти? Грей устраивает всех, никто не захочет нового Императора. К тому же они все ненавидят друг друга, все надеются, что именно их Грей назвал в завещании, но не дадут и малейшего шанса на власть сопернику. Нет, Кей…

– Я имел в виду подлинную духовную смерть, – мягко сказал Кей, – аТан лечит лишь тело. Безумный Император не нужен никому.

Каховски фыркнула. Прошлась по комнате, стала у окна. Коротко бросила:

– Поройся в баре.

Кей охотно выполнил приказание. Из объемистого шкафчика, где в термогнездах хранились при подобающей температуре десятки бутылок, он извлек желтое мршанское.

– Покрепче, Кей, – не оборачиваясь, велела Каховски. – Я двадцать лет нормально не напивалась. Водку.

Проигнорировав рюмки, Кей разлил водку по хрустальным бокалам.

– Способный ученик, – решила Каховски. – За наше духовное здоровье.

Дач усмехнулся. Они выпили, и Ванда со вздохом запустила бокалом в стену:

– На сегодня хватит. Говоришь, безумие? Да, это шанс убить бессмертного. Вот только как? От всех психотропных ядов Император привит, смею тебя уверить. У него наверняка усилен гематоэнцефалический барьер, всади в него хоть полный шприц «Ви-6», он останется разумен минут на десять. Этого Грею хватит, чтобы убить себя, техника «джень» ему известна. Впрочем, возможно, что на такой случай у него подсажен биокиллер. Яд в крови – и Император погибнет непроизвольно.

– А излучение? Я помню шум об испытаниях на Горре…

– Шиз-луч? Увы. Можно достать схему генератора, одним преступлением больше – невелика разница для нас. Но шиз-луч вызывает безумие за счет органического поражения клеток. В новом теле к Императору вернется рассудок.

– Я не знал, – через силу признался Кей.

– Знай. Но зерно в твоем плане есть. Он должен сойти с ума сам.

– Бред, – коротко прокомментировал Дач.

– Мальчик, надо прожить две-три сотни лет… – Каховски со смехом отобрала у него полупустой бокал, – …долгие-долгие годы, чтобы понять, как оно близко – безумие.

Она выпила уже слишком много для своего возраста и сил, какие бы огонь и медные трубы ни были в ее прошлом. Но Кей ничего не сказал.

Второй бокал разлетелся звонкой хрустальной крупой.

– Ты прав, но ты не представляешь, как это можно сделать.

– Вербальная психоломка?

– А-а… Значит, слыхал. Она самая. Но для этого Император должен не сопротивляться, быть подавленным наркотиками – или просто доверять агенту влияния.

– Тетя Фискалоччи!

Ванда повернулась к окну:

– Вот, пришла твоя юная поклонница, которая предпочитает мое старое… то есть новое, имя. Тащи пацана в гостиную. Будем держать военный совет.

10

Томми, похоже, был недоволен, что Кей оторвал его от компьютера. Ванду он слушал внимательно, но с таким лицом, словно ему излагали таблицу умножения, пытаясь выдать ее за божественное откровение.

Дач предпочел сесть напротив Рашель. Девочка оделась подчеркнуто строго: длинные серые брюки, белая блузка с глухим воротником. Кея это забавляло, но одновременно вызывало непрошеное сочувствие. Она так старалась ему понравиться… Он распустил галстук и расслабился.

– Рашель, – в голосе Ванды не было и следа от короткого и бурного опьянения, – сейчас я скажу тебе очень серьезную вещь.

– Я слушаю. – Девочка закинула ногу на ногу. Сейчас она играла на Кея, только на Кея. Каждое слово, каждый жест были ею отрепетированы, еще не стали рефлексами, отработанными на сотнях мужчин.

И не станут – холодно понял Дач.

– Тебе надо уйти домой, девочка. Тогда все будет в порядке. Нам не нужна твоя помощь, поверь. Единственное, что ты можешь сделать для нас всех, – не гибнуть вместе с нами.

– Я никуда не уйду. – Рашель выдержала тон, и по спине Дача пробежал холодок. Да, не уйдет. Чертовски жаль… стоит ли судьба расы судеб людей… Стоит.

– Тогда помни – если ты сломаешься, мне придется тебя убить, как бы я тебя ни любила. – Ванда посмотрела на Рашель, и на секунду в глазах девочки мелькнул испуг.

– Хорошо.

– Все. Разговоры окончены. – Ванда обвела их взглядом. Четыре человека терялись в просторной комнате. Наверное, она это почувствовала. – Да… Старуха, мужчина, мальчик и девочка. Прекрасный отряд для убийства Императора Грея.

Рашель вздрогнула, но промолчала.

– Мы собираемся убить бессмертного. Томми! На всякий случай – ты не знаешь, как можно обойти систему аТана?

– Если и знал, то забыл.

– Понятно. Мы с Кеем пришли к одному-единственному выводу: Императора надо свести с ума. Психотропные средства и излучения исключены. Детишки, у вас есть предложения?

Неожиданно Томми оживился:

– Была такая программа в виртуалке… ну, вроде игры. «Поцелуй Хаоса». Ее сняли с сетей и сделали вирус-охотник, который до сих пор циркулирует, чтобы не запустили снова. Она ведь могла сохраниться у кого-нибудь, верно? Те, кто в нее играл, сходили с ума. На третьи-четвертые сутки.

– Забавно. – Каховски казалась искренне заинтересованной, но не слишком обрадованной. – Крайне интересно. Но мы не можем похитить Грея, всунуть в костюм, нахлобучить шлем и включить «Поцелуй Хаоса». Ты не представляешь потенциала его охраны. Нам не дадут трех суток – максимум три часа.

– К тому же он может почуять неладное, – вставил Дач. Его тоже поразили слова Томми. – И сумеет покончить с собой. Скорее всего при похищении Грей сделает это немедленно.

– А просто подсунуть ему игру?

– Не думаю, что Император играет в игры.

Томми пожал плечами.

– Значит, надо, чтобы Грей сошел с ума сам? Добровольно? – Рашель смутили собственные слова, но Ванда одобрительно кивнула.

– Да.

– А что необходимо, чтобы человек сошел с ума?

– Прежде всего его наличие.

– Назвать Грея дураком невозможно. – Кей помолчал. – Что мы, верноподданные, знаем о своем Императоре? Я не шучу.

– Как ни странно, немного… – Ванда казалась заинтригованной. – Он с Эндории, но его полное имя и происхождение неизвестно. По словам самого Грея, все его родные погибли при первой атаке алкарисов.

– У него и не было родных… в нашем мире, – пробормотал Кей.

– Он был капитаном эсминца в начале Смутной Войны. Когда Планетарный Совет Терры, тогда еще правил он, бросил эндорианский флот на прорыв к Альтаиру, именно Грей, приняв командование, спас остатки эскадры. Привел ее к Терре, захватил орбитальные базы и вынудил Совет передать ему власть. Потом две очень удачные боевые операции, временный союз с силикоидами, что позволило удержать булрати от открытой войны с Империей. Его авторитет рос. Он удачно маневрировал между расами и дал колониям столько полномочий, что это их вполне устроило и предотвратило распад Империи. Когда Кертис Ван Кертис ушел из флота и организовал «аТан», Император стал одним из первых пользователей. Сейчас ему должно быть около трехсот тридцати лет… да, триста тридцать четыре года. Очень много. Кертису, которого называют самым старым, всего двести семьдесят. – Каховски засмеялась. – Мы с Кертисом ровесники. Вот только я аТан купила на сорок лет позже, уже после Войны.

– Это биография, – небрежно сказал Томми. – Ее и в школах проходят.

– А кроме биографии есть только слухи. Грей не любит новых технологий, и это вполне объяснимо. Возрастной консерватизм. Он периодически устраивает чистки двора – более чем разумно. Но ключевые фигуры в правительстве не меняются с Войны. Император сменил сотни хобби, до сих пор коллекционирует модели космической техники, нашей и чужой. Говорят, булрати специально открыли завод по выпуску моделек – чтобы сделать ему приятное.

– Вот уж не думал, что они умеют льстить, – заметил Кей.

– Озарение, видимо… Что еще? Экспериментировал в сексе. Неудивительно, за треть тысячелетия все приедается. Сейчас как будто вновь увлекся малолетними девочками.

– А любовь? – рискнула поинтересоваться Рашель.

– Вот в этом Императора никогда не обвиняли. В молодости, вероятно. Но этих концов уже не вытащить. Жалко, конечно, это был бы наилучший метод воздействия… – Ванда задумалась. – Так. Я загоню в машину данные о всех сексуальных партнерах Грея, без учета пола и возраста. Выведем его идеал или образ утраченной любви, что едино. Смоделируем стратегию поведения.

– Агент влияния? – спросил Дач.

– Да. Вероятно, девочка.

Кей глянул на Рашель – та слегка побледнела.

– Ты уже слишком взрослая, – хмуро сказала Ванда. – Дьявол, нам придется использовать в боевой операции ребенка. Снова дерьма полный скафандр…

– Что дальше? – Дач оставался невозмутимым.

– Дальше? Если мы все сделаем правильно, то наедине с агентом Грей будет абсолютно беззащитен. И физически, и духовно, можно будет ломать его психику. У нас есть лишь три дня, вот что плохо. Вербальная психоломка всегда требовала нескольких недель.

– Постараемся. Мы можем использовать свое главное знание. – Дач прищелкнул пальцами. – Мы знаем то, что Грей считает абсолютной тайной. Тот факт, что он создатель нашего мира.

– Да, – без особого энтузиазма подтвердила Каховски. – Но стоит ли? Наш тайный козырь…

– Который нужен только один раз. Играя на нем, можно убедить Грея, что наш мир нереален… – Кей захохотал. – Что он лишь грезит наяву, воображает себя Императором! Отличный посыл для психоломки!

– Для этого хорошо бы знать, каким был его мир. – Ванда вздохнула. – Увы, этого нам не узнать никогда. Кей, а ты слышал такую веселенькую притчу? Что наш мир – лишь сон одного-единственного человека? И если его разбудить – все исчезнет.

– В нашем случае превратится в бред, – уточнил Томми. – Здорово…

– А наш мир и без того бред. – Дач похлопал Томми по плечу. – Поможешь Ванде с вычислением облика агента?

– Помогу. – Томми с готовностью выбрался из кресла.

– Подождите, – не выдержала Рашель. – Вы хотите подставить Грею агента… девочку, которая войдет в доверие и сумеет разрушить его психику…

– Мерзко, признаю, – сухо сказала Ванда.

– Нет, я не о том. Ее же надо будет обучить, объяснить, в чем дело…

Кей посмотрел на Рашель с сочувствием.

– Девочка, агент влияния вовсе не должен знать о том, что делает. Более того, это излишняя информация.

– А вот это и правда мерзко, – тихо ответила Рашель.