Глава 7. ТЕМНАЯ ШКОЛА

Ученицы присели в глубоком реверансе. Эван заметила, как густо покраснела Тиамет. У рослой девушки почтительный поклон получился совсем неуклюжим, и она понимала это.

– Фрау Калиссандра, – чопорно произнесла мать-настоятельница, – фрау Дерстина и фрау Фридера, я привела учениц.

– Благодарю вас, фрау Мерридин, – голос декана темной школы был холоден.

Мать-настоятельница кивнула и отступила от девушек на три шага,

Бордовое, цвета крови, платье Калиссандры ди Каллис поражало роскошью и стоило оно, как несколько малодворных деревень в Восточном королевстве. Пышные юбки, корсет с узором из золотых нитей, бахрома. На груди в глубоком декольте – золотое колье с большим бриллиантом, серьги тоже с белыми камнями. Страшно подумать о том, что можно купить за украшения арханта темной силы.

В руках фрау Калиссандра держала палочку, обвитую красной, черной и золотой лентами. Несведущие часто назвали такую волшебной. По слухам, именно в волшебных палочках да посохах магов кроется колдовская сила, что, конечно же, полный вздор. Это должно быть известно любому, кто умеет читать и писать.

У двух других волшебниц в руках тоже имелись палочки, обвитые лентами трех цветов. Слева от Калиссандры ди Каллис замерла статная русоволосая дама с безвозрастным лицом. Высокую прическу украшала нить с жемчугом. Платье дорогого покроя с декольте, почти не скрывавшим большую грудь, сшито из красного шелка с белыми вставками. Золотоволосая волшебница изучающе рассматривала принцессу Илвет.

Третий маг тоже красива, стройна и роскошна. Ее черные волосы были сложены в несколько легкомысленную прическу, а над правым уголком губ прилеплена фривольная мушка. В отличие от двух других, волшебница, стоящая справа от декана школы, улыбалась, ее глаза блестели, отчего лицо без следов прожитых лет в самом деле казалось молодым. Словно чародейке не больше двух с половиной десятков лет. Она была в алом, как роза, платье, золотом ожерелье, в перстнях и с серьгами, опускавшимися почти до плеч.

Не будь Эван ученицей темной школы, чья сила питается близостью мужчины и женщины, могла бы подумать, что третья волшебница выглядит будто проститутка. В отличие от двух других, декольте дамы в алом платье казалось каким-то уж слишком вызывающим. Да еще эта мушка у ярко накрашенных красной помадой губ!

Три волшебницы, встретившие подруг, стояли в центре большой залы. Красный мрамор отделки, высоченные окна и гобелены. С лестницы, позади наставниц новых учениц темной школы спускались другие волшебницы. Разволновавшаяся Эван не смогла их сосчитать, но явно больше трех десятков.

Маги облачились в платья разных цветов и оттенков, далеко не только в красный цвет школы, и все наряды были очень дороги. Достойны для приема при любом монаршем дворе Кольца. Что говорить, если во дворце короля Фроддона не каждая дама могла позволить себе роскошь, доступную темным магам. Локонтелор гораздо богаче Сигмара.

Одна лишь мать-настоятельница не подобрала одеяние под стать торжеству. Эван покосилась на фрау Меррридин в черном строгом платье с высоким воротом. Очень уж оно отличается от нарядов остальных магов. Пусть и недешевое, это видно по ткани и крою, но сшито для повседневных дел.

Мать-настоятельница поймала взгляд Эван да так зыркнула, что ученица разом забыла про мысли о неподобающем черном одеянии и быстро перевела взор на людей, выходящих в большую залу из распахнувшихся дверей слева и справа от лестницы, по которой спускались маги темной школы. В основном прислуга, одетая в красные цвета школы. Еще ликторы и ученицы в скромных серых платьях с красной полосой на подоле. Учениц было меньше всего, десятка два. Они радовались трем новым сестрам по учебе более других.

Эван заметила в толпе двух ликторов фрау Калиссандры – Патрика и Брюса. При взгляде на них часто-часто забилось сердце, захотелось провалиться под землю от стыда, однако девушка нашла в себе силы встретить взгляд светловолосого Брюса и не отвернуться в тот же миг.

Когда спустя несколько ударов сердца Эван покосилась сначала на Тиамет, потом на Илвет, обнаружила, что подруги тоже не в своей тарелке. Принцесса необычайно бледна и смотрит только перед собой, а Тиамет хмурит брови и покусывает нижнюю губу – наверное, заприметили кое-кого. У их наставниц скорее всего тоже по два ликтора, и они вместе….

Ох, лучше не думать ни о чем – не то будет стоять перед всей школой красная как рак. Эван постаралась отрешиться от раздумий и вскинула голову. чтобы заметить еще одного знакомого человека. Капитан наемников Джон Ленар был по обыкновению во всем черном. Только шляпу снял, явив тоже черные, как крыло ворона, волосы, спускавшиеся до плеч. Ледяной взгляд кондотьера уколол девушку. По какой-то причине, неясной для самой себя, Эван робела перед Ленаром.

Калиссандра ди Каллис подняла трехцветную палочку над собой. Глухой шум толпы за ее спиной мгновенно стих.

– Ученицы! – усиленный магией голос арханта темной силы звучал под сводами большой залы дома темной школы. – Мы рады приветствовать вас! Рады принять в нашу большую семью! Мы верим, что дни в академии не окажутся для вас непосильной ношей, и через семь лет вы наденете красную шаль с черной бахромой.

Декан школы удостоила взглядом каждую из новых учениц и продолжила:

– Запомните этот час! Не забывайте о нашей общей надежде! Темной школе нужны новые сестры! Мы очень нуждаемся в вас и хотим узреть через семь лет вместо учениц новых темных магов.

Голос Калиссандры ди Каллис зазвучал еще громче:

– А сейчас я вручу каждой из вас символ магического искусства! Символ нашей силы!

Настал черед фрау Мерридин.

– Илвет ди Фрегга ди Раввалок, – произнесла она.

Принцесса полуобернулась к волшебнице с сединой в золотых волосах. Когда-то они были такого же насыщенного тона, что и у дочери сигмарского короля, но потускнели с годами.

– Да, мать, – Илвет почтительно склонила голову.

– Подойди к твоей наставнице Фридере ди Ренейт и прими дар!

Принцесса почтительно кивнула и направилась к волшебнице с черными волосами и мушкой над уголком губ. Эван удивилась, уж больно внимательно все время разглядывала Илвет русоволосая дама в красно-белом платье. Между магом и ученицей имелось даже внешнее сходство, но оказалось, что наставницей дочери короля является легкомысленная на вид особа.

Сейчас она напустила на лицо строгое выражение и передала склонившейся в поклоне и вытянувшейся руки ученице ее волшебную палочку.

– Темная школа с тобой! – торжественно произнесла Калиссандра ди Каллис. – Встань подле наставницы!

Илвет выпрямилась и заняла место по правую руку от Фридеры ди Ренейт. Маг вновь улыбалась. Она едва ли не сияла, чего не скажешь о принцессе, надевшей маску строгой отрешенности. Только взгляд выдал Илвет, почему-то фрау Фридера ей не нравилась.

– Тиамет Лига! – мать-настоятельница назвала девицу с короткой мужской стрижкой и волосами цвета пепла.

– Да, мать, – сказала вторая подруга Эван.

– Подойди к твоей наставнице Дерстине ди Клармонт и прими дар!

Тиамет направилась к русоволосой даме, а Эван повторила про себя родовое имя Тиамет. Лига. Звучит как прозвище: на севере дорожный путь отмеряют в милях, а на юге обычно лигами. Полное имя Тиамет подтвердило догадку, что она из худородных, простолюдинка, хотя это ничего не значит для академии, а став магом, она получит тогда высокородие с приставкой «ди»…

– Эван ди Рокк!

Девушка встрепенулась. За размышлениями о Тиамет почти упустила, как той вручили волшебную палочку.

– Да, мать, – вслед за подругами произнесла Эван.

Все повторилось в третий раз. Она приблизилась к наставнице, склонилась в поклоне и вытянула вперед обе руки ладонями кверху. Калиссандра ди Каллис вложила в них палочку, обвитую тремя лентами, и объявила, что темная школа отныне с Эван.

– Встань подле меня!

Эван замерла справа от декана школы рядом с наставницей принцессы.

Мечта сбылась! Эван – ученица академии! Она крепко сжала врученную палочку, рекомую по незнанию либо пустой привычке волшебной. Нет в ней никакой магии. Это просто символ, но как же он дорог ей!

Три волшебницы и их ученицы обернулись к многоликой толпе – все, кто являл собой темную школу и находился сейчас в Локонтелоре. Все, от прислуги до высокочтимых магов, приветствовали их дозволенными в сей миг рукоплесканиями.

Фрау Калиссандра коснулась плеча Эван.

– Идите же, – декан обратилась к трем новоявленным ученицам.

Девушки переглянулись. Эван видела, что подруги очень взволнованы. Да и она тоже.

– Идите же!

Они сделали первые шаги, будучи полноправными ученицами, и через несколько ударов сердца оказались окружены девушками со старших курсов. Эван, Тиамет и Илвет поздравляли, пожимали руки. Часто обнимали и что-то говорили. Потом, вспоминая эти минуты, Эван не могла повторить, что же ей желали. Все забылось. Помнила лишь, как отвечала что-то сбивчиво, но и ее собственные слова совершенно выветрились из головы.

Слуги, кого можно было заметить в суматохе поздравлений, кланялись новым ученицам. Делали они это в первый и последний раз. В академии учениц не баловали.

Еще более сдержанно вели себя волшебницы. Они стояли чуть в отдалении, порой переговариваясь, и просто наблюдали за ученицами. Как и капитан наемников Джон Ленар, только взор его казался совсем уж чужим, можно было даже подумать, что враждебным. Настолько черств и неподвижен был взгляд мрачнеющего кондотьера. Да и боги с ним!

Скоро сумасшествие вокруг подруг начало стихать. Вместе со старшими ученицами они направились в столовую, где к девятнадцати блюдам добавились три. Слуги накрыли праздничный завтрак. Вместо привычной утренней каши подали бобы с жареным мясом, молодой редис и листья салата, а вместо чая и постной булки были кофе и кремовое пирожное.

Для каждого курса стоял свой отдельный столик. Немного ошалевшие от бурной встречи новые ученицы кушали молча. Эван то и дело поглядывала на палочку, обвитую лентами, и приметила, что Илвет и Тиамет тоже косятся на свои.

Когда завтрак закончился, круглые часы в столовой показывали чуть более восьми утра, а занятия начинаются в девять. Первый урок в академии! Эван снова почувствовала волнение. Все идет как в ее грезах о Локонтелоре. А мысли, что она суккуб, почти не донимают. Как будто и не было ужасного вчерашнего дня и ночи.

– Пойдемте, – Тиамет поднялась из-за стола.

Им сказали, что нужно вернуться в свою комнату, но ненадолго. Потому что до места, где проводятся занятия, еще нужно будет дойти, а опаздывать нельзя. На аккуратно застеленных кроватях в комнате первокурсниц лежало по тетради. Толстые, в кожаном переплете, для ученических записей. Самая настоящая роскошь, если судить по кошельку барона Огюста ди Рокка.

Эван несказанно обрадовалась, обнаружив тетради. Она любила писать, составляя из букв слова и предложения, но в отцовском замке это от дочерей барона не требовалось. Потому как хозяйство они не вели, и промокать перо в чернила доводилось очень редко.

Но какой же замечательный подарок! Эван едва не захлопала в ладоши, глядя на свою тетрадь. Еще одно зримое воплощение мечты учиться в Академии высокой магии. Девушка обернулась к Тиамет, чтобы сказать, как не терпится приступить к занятиям, и замолкла на полуслове. Высокая девица с короткой стрижкой была испугана.

– Ты не умеешь писать? – воскликнула Илвет. Принцесса тоже заметила странное выражение лица Тиамет.

– И читать, – ответила та, понуро опустив голову.

– Это не страшно, – неуверенно произнесла Эван, вспоминая, что говорила о таких случаях фрау Джосия, наставляя перед поездкой в Локонтелор: академия открыта всем – и высокородным, и простолюдинам. – Мне сказывали, что тут учат не только магии, но и читать и писать, коль не умеешь.

– Да уж, – Тиамет уселась на свою кровать и вдруг спрятала лицо в ладонях, – стыдно-то как…

Эван и принцесса растерянно посмотрели друг на друга. Тиамет, чего доброго, еще и разрыдается прямо сейчас, а уже пора идти

– Я родилась и выросла в маркитантском обозе, – вдруг призналась пепельноволосая девушка. – Не видела ничего, кроме телег с парусиной, и общалась лишь с солдатами, торговцами и шлюхами.

Тиамет отняла руки от лица, подняла голову и с вызовом посмотрела на подруг. Эван перевела взор Илвет. Для дочери барона неожиданное известие о прошлом Тиамет явилось новостью, но не для нахмурившейся принцессы.

В первый день знакомства, когда Илвет хотелось выдрать пепельные волосы, Тиамет бросила ей в лицо слова, что лучше жить под одной крышей с солдатами, чем с высоколобыми, и особенно с принцессой. Да, так и сказала тогда – с высоколобыми. А потом, едва в комнату вошла Эван, назвала себя солдатской шлюхой. Сейчас Илвет не могла точно вспомнить даже, из-за чего поцапалась с Тиамет, но в первый день они едва не придушили друг друга.

– Отца я не знала никогда, а мать у меня проститутка! Но она не подпускала ко мне никого! Слышите? Сберегла, и только здесь…

Девушка замялась, подбирая нужное слово.

– Только здесь…это постыдство.

Тиамет часто дышала, покраснела. Эван чувствовала, что и у нее щеки горят, она тоже вспомнила купальню, свою наставницу и двух ее ликторов.

– Я тоже, – принцесса, напротив, была очень бледна, – только здесь.

– И я, – пискнула Эван.

Подруги переглянулись. Совершенно разные, они вдруг стали похожи друг на друга, пережив то, о чем среди досточтимых людей говорить вслух не принято. Враз забылось и неожиданное признание Тиамет.

– Ну, – Эван одернула пояс платья; дурацкая ее привычка: как волнуется – всегда дергает себя за платье, – пора идти.

Тиамет с тоской посмотрела на лежащую рядом тетрадь.

– Не переживай, – Илвет положила руку на плечо подруги. – Мы обязательно поможем тебе и быстро научим читать и писать. Ведь правда, Эван?

– Конечно, – закивала дочь барона из Восточного королевства.

Тиамет с искренней благодарностью посмотрела на подруг. Она улыбалась, но уголки ее губ дрожали. Эван представила, как страшно, наверное, было Тиамет при мысли, что за неумение писать и незнание букв ее могут выгнать из академии, а об этом та точно подумала. Не из-за слов же о своем происхождении так раскисла!

Дверь в комнату неожиданно распахнулась.

– Лисоньки! – всплеснула руками экономка Джора. – Вы еще здесь?

– Уже бежим!

– Токмо плащики свои не забудьте! На дворе та еще холодрыга!

Подобрав плащи и схватив тетради, новоявленные ученицы академии поспешили за знаниями. Волшебные палочки оставили. Экономка сказала, что разгуливать с ними по улицам для курсисток считается дурным тоном. Зато Эван прижимала к груди тетрадь, будто самую дорогую свою драгоценность.

На выходе из дома темной школы подруг встретили две старшекурсницы. Симпатичные черноволосые девицы в скромных платьях, укрытых плащами.

– Привет! Меня зовут Кирга.

– А я Антонита. Нам велено проводить вас до академии.

Строго говоря, Академией высокой магии был старинный дворец за стенами внутреннего бастиона. Большой дворец, но так его называли редко, имя это не прижилось.

Говорили проще – дворец академии либо, если вычурно, обитель знаний и магии. Именно дворец академии дал уже Локонтелору второе имя, и уже много столетий как весь город-замок по-простому называли Академией.

На улицах средь горожан то и дело попадались другие ученики из прочих школ, принадлежность к которым выдавал цвет полосы на подоле платья либо галстука у парней. Облачены они тоже по-простому: рубахи под жилетом, штаны и ботинки – и все серое, кроме коричневой обуви.

Удивительно было видеть молодых людей среди учеников. Эван всего ничего в темной школе, а привыкла, что магию постигают только девицы. Нет, в других школах это вовсе не обязательно.