В одном из слотов Виктор повстречал небольшую эскадру врага, насчитывающую семь крейсеров разного размера, другие военные корабли и десяток транспортов. Появление одинокого истребителя людей всполошило магров. Знали ли они уже, с кем имеют дело, или нет, но предприняли попытку перехватить незваного гостя. С одного из крейсеров взлетели двадцать истребителей и направились в сторону Бранта. Но тот, конечно, дожидаться их не стал. Виктор определил, что караван магрианских кораблей движется к входу в один из тоннелей. Туда он и направился, опередив эскадру противника.

В соседнем слоте Брант и обнаружил цель своих поисков.

Это была большая группировка магров, явно превосходящая ту, что угрожала Кантуму. Точно посчитать количество кораблей Виктор не успел. Он заметил, как два крейсера противника двинулись к входу в тоннель, ведущий в следующий слот – туда, где Брант ещё не был, и куда попасть ему нужно было обязательно. Чтобы ускользнуть быстрее, чем магры смогут ему помешать, Виктор бросил подсчёт и совершил гиперпрыжок в направлении входа в тоннель, опередив крейсеры всего на какие-нибудь минуты – пока автоматика готовилась к переходу по тоннелю, магры едва ли не приблизились на расстояние ракетной атаки!

Выйдя из тоннеля, Брант сразу попал под огонь двух больших крейсеров и спасся больше благодаря воле провидения, нежели своему мастерству. Наконец оказавшись на безопасном расстоянии, Виктор перевёл дух, чувствуя как сердце готово выпрыгнуть из груди. Он находился в середине небольшого слота, преодолеть который на маршевой скорости можно за три-четыре часа. В слот вели только два тоннеля, вход в каждый из которых охраняли по два крейсера.

Но если там, где Виктор появился, это были корабли магров, то с противоположной стороны дежурство нёс суперкрейсер Конфедерации «Плеата» из гарнизона одноимённой планеты и приданный ему большой крейсер.

Весть о том, что значительные силы противника сосредоточены на подступах к Плеате, долетела до адмирала Гилберта быстрее, чем Брант вернулся на суперкрейсер «Гордость Дивеса». Новость была неожиданной и крайне тревожной, требующей незамедлительного и пристального внимания.

Первым делом адмирал сообщил всю полученную информацию военному совету. Он трезво рассудил, что намечающееся противостояние должно оказаться чем-то большим, нежели битва за планету Кантум. В такой ситуации сил только второго флота, которым и командовал Гилберт, могло оказаться недостаточно. В его распоряжении было сорок два собственных крейсера разного размера и ещё двенадцать принадлежащих гарнизонам близлежащих планет. Ровно треть из общего количества крейсеров, а именно восемнадцать, были задействованы в охране площади фронта. Попарно или поодиночке они дежурили в пограничных слотах, как это недавно делал «Адмирал Юрм».

Кстати, об «Адмирале Юрме». Далеко не все из тех тридцати шести крейсеров, которые Гилберт сосредоточил в системе Синтакуры, его устраивали. Многие из них устарели, вмещали мало истребителей или вовсе не были полностью укомплектованы. Адмирал жалел о потере двух прекрасных суперкрейсеров: «Сияние Лордсмара» и «Канцлер Таттерсалл». Его неоднократно посещала мысль: «Лучше бы на месте хотя бы одного из них оказался “Адмирал Юрм”». Но высказать подобное вслух Гилберт никогда бы себе не позволил.

Он не только хотел казаться, но и искренне считал себя человеком справедливым. Кроме того, Робер Верона, представитель древнего и уважаемого на Дивесе рода, которого адмирал знал лично и о котором был весьма высокого мнения, утверждал, что «Адмирал Юрм» сражался доблестно, и даже представил его капитана и единственного оставшегося в живых пилота к высоким наградам. Теперь же этот пилот, Брант, добыл чрезвычайно ценную информацию. Её, конечно, ещё нужно было проверить, для чего в направлении Плеаты готовился отправиться большой радарный корабль, но Гилберт был почти уверен, что полученные сведения правдивы. Это подсказывала ему интуиция.

Уведомив военный совет, Гилберт незамедлительно собрал собственное совещание. В течение нескольких часов он, его офицеры и капитаны нескольких суперкрейсеров обсуждали ситуацию, возможные действия магров и необходимые контрмеры. Итог обсуждения был неутешительным: когда силы магров, сосредоточенные в направлении Плеаты, зайдут в тыл второму флоту адмирала Гилберта, а на это им потребуется менее двух суток, защитники Кантума окажутся в критическом положении. Остановить же продвижение противника нет никакой возможности. Фактически, второй флот уже находился в капкане, который вот-вот захлопнется.

Вырваться из ловушки он мог, только оставив свои позиции и отойдя еще дальше вглубь пространства Конфедерации, но все понимали, что такой вариант никак не устроит Канцлера и Совет.

Тем временем Брант вернулся на «Величие Дивеса». Он очень устал, но стойко выдержал получасовой допрос, учинённый ему Шутенбергом и начальником разведки, имени которого Виктор даже не запомнил. Закончив, Шутенберг поблагодарил Бранта за ценную информацию и разрешил ему отбыть на свой корабль. Виктор хотел у него что-то спросить – в голове кружилась нечёткая мысль, которую никак не удавалось ухватить – но отчаявшись вспомнить вопрос из-за усталости, махнул рукой и попрощался. Вскоре катер доставил его на «Адмирал Юрм», и уже спустя четверть часа Брант упал на кровать в своей каюте и заснул мертвецким сном.

Проснулся Виктор от негромкого, но настойчивого пиликанья.

Он долго не мог понять, что происходит и сколько времени прошло. Наконец сообразил, встал с кровати, подошёл к столу и нацепил на ухо клипсу коммуникатора.

– Слушаю, – сказал Брант, с трудом превозмогая зевоту.

– Виктор? – услышал он какой-то приглушённый и незнакомый мужской голос.

– Да, – ответил Брант, – кто вы и что вам угодно?

– У меня поручение от одной вашей знакомой! – растягивая слова, пропел незнакомец, проигнорировав первую часть вопроса. – Догадываетесь, о ком идет речь?

Сердце Виктора сжалось от какого-то непонятного предчувствия.

Мелькнула надежда, но он решил быть благоразумным, слишком уж странным показался ему собеседник.

– Нет, – сказал Брант.

– Ну что же вы, а я думал, что сразу догадаетесь! – в голосе незнакомца слышна была ирония. – Такая прекрасная черноволосая альманийка. Неужели вам много встречалось подобных ей, что вы так быстро забыли?

– Кристэль? – спросил Виктор, пытаясь не выдать волнение.

– Ну вот, наконец-то! – обрадовался таинственный собеседник.

– Она просила передать вам письмо и ещё кое-что.

Признаться, я вам завидую! Такая изумительная девушка!

– Где и когда мы можем встретиться? – Брант буквально сгорал от нетерпения.

– Решать вам! – ответил незнакомец. – Я служу на флагмане и нахожусь на дежурстве в машинном отделении.

Завтра до вечера буду отсыпаться. Так что либо найдите меня сейчас, если не боитесь заблудиться, либо завтра вечером встретимся в баре. Заодно и угостите меня кружечкой хильмы!

Ждать до завтрашнего вечера Виктор, разумеется, не мог.

– Я буду через полчаса! – почти крикнул он, словно опасаясь, что мысль о возможном подношении в виде разных напитков овладеет собеседником, и он решит непременно перенести встречу на вечер.

И точно. Незнакомец немного помолчал, а потом сказал:

– Хорошо. Но я рассчитываю, что вы порядочный человек, и умеете выражать благодарность не только на словах…

– Разумеется! – заверил его Брант. – Можете не сомневаться!

– Ну что же, ищите меня в восьмом отсеке второй палубы, – согласился незнакомец. – Там я вас встречу. Ваш коммуникатор запомнил мой контакт?

– Да! – проверив, подтвердил Брант.

– Тогда до встречи!

Виктор был настолько окрылён неожиданной весточкой от Кристэль Лоран, что почти потерял голос разума. Вернее, он его совсем потерял, ведь Кристэль вполне могла связаться с ним по общеармейской связи, если бы у неё возникло такое желание. Впрочем, ситуации бывают разные, и хотелось верить в самое лучшее, но Брант всё же догадался посмотреть, кому принадлежал контакт. Джон Килби, старший механик, переведён на «Величие Дивеса» неделю назад – выдал информацию квантер.

– Всё сходится! – сказал сам себе Брант. – Он, наверное, раньше служил на корабле вместе с Кристэль!

Мгновенно приняв душ и одевшись в парадную форму, словно он шёл не на встречу с механиком, а на свидание с самой девушкой, передавшей ему послание, Виктор бегом направился в ангар, где находился дежурный катер. По пути он отметил, что стояла глубокая, хоть и условная, ночь. Коридоры «Адмирала Юрма» были абсолютно пусты.

Пилот катера узнал координатора и не стал задавать лишних вопросов. В последнее время Брант нередко перемещался на флагман и обратно. Как говориться – надо, так надо!

Солдаты из службы режима, несущие караул на «Величии Дивеса» тоже встретили Виктора, как родного:

– А, наш разведчик! Даже ночью не дают вам покоя?

Брант кивнул, и этого было достаточно. Караульные понимали, что такому занятому человеку особо разговаривать с ними недосуг.

Вторую палубу, равно как и восьмой отсек, Брант нашёл без труда. С архитектурой современных крейсеров знакомили в академии, а он к большинству занятий относился с искренним интересом. Но сам отсек внутри был огромен! Он, казалось, не имел никакой планировки. Просто нагромождение агрегатов, хитросплетение труб и кабелей между ними, узкие, изгибающиеся змеёй проходы и бесконечные металлические лестницы. Всё это жило, вздыхало, гудело и шипело.

Где-то вырывались струйки пара, в другом месте с труб на решётчатый пол капал конденсат. Освещение было тусклое и неравномерное, отчего во многих местах образовывались двойные и тройные тени.

– Пожалуй, сам я ничего не найду! – подумал Брант и вызвал по коммуникатору Килби.

– Слушаю! – сказал тот, немного сонно. – Это вы, Виктор?

– Да, я уже здесь в отсеке. Но сам я точно вас не найду.

– Где вы находитесь? Что видите поблизости?

– Трудно сказать…

– Найдите большой агрегат и подойдите к нему. Нашли?

– Да, – ответил Брант.

– На нём должна быть табличка с обозначением…

– Да, вижу…

– Продиктуйте мне.

Виктор прочитал вслух то, что было написано на табличке.

– Сейчас посмотрю по схеме, – сказал Килби и замолчал на какое-то время. Потом продолжил: – Да, нашёл. Над вами должна быть труба с обозначением Н15 красным цветом. Видите?

Брант посмотрел наверх:

– Да, вижу!

– Идите вдоль неё, до тех пор, пока не упретесь в лестницу, ведущую вниз. По этой лестнице спускайтесь и ищите трубу В4…

Так Килби направлял Бранта добрых десять минут. Наконец они встретились. Высокий, коротко стриженый человек в костюме механика ждал Виктора на мостике между двумя большими, в восемьдесят футов в высоту резервуарами.

Брант подошёл ближе и сразу испытал чувство тревоги.

Слишком мало человек, стоявший напротив него, походил на механика, да ещё любителя выпить. Холодное презрительное выражение лица и немигающий, как у змеи, взгляд источали опасность. Виктор присмотрелся.

– У вас кровь на куртке? – спросил он, стараясь сохранять самообладание.

– Заметил! – усмехнулся незнакомец.

Брант уже догадался, что это не Килби.

– А что с механиком?

Человек пожал плечами и в его руке появился пистолет.

– Тебя больше должно волновать, что будет с тобой, – ответил он, – хотя, я думаю, ты уже знаешь.

Не успел незнакомец договорить последнее слово, как Брант кувыркнулся в его сторону и ногой выбил пистолет, который со звоном улетел вниз, после чего сразу нанёс удар в горло. Противник захрипел и отступил, но быстро пришёл в себя. Видимо, кулак Бранта лишь вскользь задел его шею.

– Так даже лучше, – сказал незнакомец, доставая нож. – Неинтересно убивать слабаков!

Он наступал на Виктора, делая выпад за выпадом, и каждый раз это оканчивалось ничем. Лезвие ножа разрезало воздух, со звоном стукалось о железное ограждение мостика, но даже не оцарапало обладающего феноменальной реакцией Бранта. Наконец, Виктор сам выбрал момент и встретил летящую на него руку с ножом ломающим приёмом. Хрустнула кость, и лезвие звякнуло о металлический пол. Брант молниеносно отправил нож ногой вниз, вслед за пистолетом.

Противник был ошарашен и смотрел на Виктора с ненавистью.

Вдруг он резко развернулся и бросился бежать. Ему, без сомнения, удалось бы скрыться, так как Брант не был хорошим бегуном, но этому воспрепятствовал настоящий механик Джон Килби, пусть даже и после своей смерти. Беглец побежал по уже знакомому ему маршруту, за одним из поворотов которого лежал труп убитого им бедняги. Кровь из глубокой ножевой раны растеклась, сделав металлический пол скользким. Именно здесь беглец поскользнулся, потерял равновесие и упал, а Брант настиг его и оглушил ударом ноги, после чего связал, использовав его же куртку и свой ремень.

Единственным кроме убитого Килби человеком на флагмане, чей контакт имелся в памяти коммуникатора Виктора, был координатор Шутенберг. Его Брант и решил потревожить.

– Что случилось? – спросил Макс сонно. – Думаю, тебе не пришло бы в голову разбудить меня по какому-нибудь пустяку.

– Я сейчас в компании мертвого механика и связанного шпиона, который пытался меня убить! – ответил Брант, тяжело дыша.

– Ничего себе! – удивился Шутенберг. – Только причём тут я? Ваши режимщики не знают, что делать?

– Я на «Величии Дивеса», Макс, в машинном отделении, – ответил Брант. – И мне не с кем больше связаться на вашем корабле!

– Понял тебя, Виктор, – сказал Шутенберг. – Я сейчас доложу кому надо, но тебе придётся многое объяснить!

– Хорошо! – согласился Брант.

Едва он закончил разговор, как очнулся связанный незнакомец.

Он перевернулся набок и смотрел на Виктора со злобой и презрением.

– Откуда ты узнал про Кристэль? – спросил его Брант.

Пленник усмехнулся в ответ:

– Думаешь, ты что-то понимаешь, юнец? Ты считаешь, что всё очень просто: вот люди, а вот магры! Ты борешься с маграми и делаешь это, надо признать, самоотверженно! Но люди, которых ты якобы защищаешь, кажутся тебе и другим таким, как ты, просто однородной серой массой! А это совсем не так, поверь…

Виктор ничего не понял из этой эмоциональной речи да особо и не вдавался в её смысл. Его интересовал другой вопрос, и он его повторил:

– Откуда ты узнал про Кристэль?

– Тьфу, – сплюнул пленник, – какой глупый!

Больше он ничего не сказал, а Виктор не спрашивал.

Бранту, конечно, хотелось отделать нагло ухмыляющегося предателя и выбить из него правду, но его останавливала неуверенность в собственной жестокости.

Примерно через десять минут вышел на связь Шутенберг.

Он уточнил у Виктора, где тот находится. А ещё спустя какое-то время послышался топот ботинок по металлическому полу и лестницам. Шутенберг появился в сопровождении начальника разведки и нескольких режимщиков.

– Лейтенант Фрай, кто бы мог подумать! – сказал он, вмиг узнав связанного человека.

Тот лишь зло оскалился, понимая безвыходность своего положения, и сплюнул кровью.

Около часа Брант провёл на допросе у разведчиков. Он ничего не стал утаивать, хотя не очень тактичные вопросы относительно его отношения к Кристэль Лоран были Виктору крайне неприятны. Эти чувства он относил к разряду сокровенных, тех, что не выставляют напоказ. Обижало Бранта и сквозившее почти в каждом вопросе недоверие, многозначительные переглядывания между присутствующими и фразы вроде: «Ну допустим!»

Неожиданно дверь в кабинет, где производился допрос, открылась, и появился сам адмирал Гилберт.

– Итак? – спросил он, строго глядя на всех присутствующих.

– Трудно сказать, господин адмирал! – ответил начальник разведки, вытягиваясь в струнку. – История запутанная и плохо пахнет. Версию Бранта подтвердить некому.

Мотив, по которому он оказался в машинном отделении флагманского корабля не выдерживает никакой критики, зато попытка передачи информации в обход установленных систем связи налицо. В свете открывшихся обстоятельств возникают сомнения в правдивости полученных от Бранта разведданных. Если рассуждать непредвзято, он сам вызвался произвести разведку. Затем доложил, что контрольные точки заняты противником, чтобы не предоставлять данные беспристрастной аппаратуры. После же спокойно путешествовал по позициям магров. Может быть, они сами ему это позволили, чтобы нас дезинформировать! Мы сейчас думаем, что основные силы противника сосредоточены в направлении Плеаты, а они, возможно, в соседнем слоте и с минуты на минуту готовятся начать атаку!

Брант едва не задохнулся от возмущения, но адмирал сделал ему знак рукой, чтобы он не горячился.

– Пять минут назад группировка из примерно сорока магрианских крейсеров начала открытое движение в направлении Плеаты. Вы ни на что не годитесь, господа! Принесите Бранту свои извинения и отпустите его, не ломайте комедию! – сказал Гилберт и вышел.

Брант вернулся на свой крейсер за полчаса до начала утреннего построения: уставший, не выспавшийся, злой на весь мир из-за проявленного к нему недоверия. Сняв испачканную и помятую парадную форму, он облачился в привычный пилотский комбинезон и какое-то время просто сидел на кровати. Хотелось побыть одному, и Виктор проклинал своё назначение координатором, взвалившее на его плечи заботу о других пилотах.