В пустом помещении, похожем на небольшой кабинет, раздавалось урчание, напоминавшее рокот работающего кондиционера. Впрочем, то, что за стенкой работал не кондиционер, было ясно по иллюминаторам над крышкой стола – за стеклянными кругляшами блестел «океан» облаков. Самолет летел ровно, без всяких подергиваний – даже дрожь его двигателей не передавалась в салон, – поверхность воды за окошечком кулера оставалась спокойной.

Неожиданно приоткрылась блестящая дверь в торцевой стене комнаты. Человек лет пятидесяти – с усталым лицом, но уверенным взглядом того, кто привык принимать непростые решения, – вошел в помещение и уже через пару секунд опустился за столик…

Не меньше минуты он сидел, глядя строго в иллюминатор. Могло показаться, его тяготила какая-то темная мысль, нечто столь необычное и одновременно важное, что оно не давало ему успокоиться очень давно… Но вот он устало вздохнул и нажал неприметную кнопку на подлокотнике. Из потолка с мягким шелестом опустились блестящие «шторки», закрывшие пару иллюминаторов.

Потянувшись к стоящему на столе монитору, сидящий за ним человек прикоснулся к экрану – в углу монитора повисла «иконка» с названием видео. Указательный палец мужчины коснулся значка, запуская видеозапись. Сидящий откинулся в кресле и сосредоточил свой взгляд на экране…

Какую-то пару секунд на последнем плясали полоски, потом появилась картинка: вершина большого холма, освещенного солнцем. Весь холм покрывали цветы, за холмом расстилалось бескрайнее море – оно уходило до самого горизонта, растворяясь в синеющем небе.

На самой вершине холма, на большом валуне, сидел молодой человек. Худощавого телосложения, с правильными чертами лица и короткими волосами. В его внешности не было ничего примечательного, за исключением глаз. Темно-серые, необычайно пронзительные – казалось, они проникали с экрана и могли сейчас видеть того, кто сидел за компьютером.

В правом нижнем углу монитора – там, где к склону холма подступали деревья, – виднелась дорожка. У самой дорожки стояла скамейка, на которой сидела какая-то женщина…

С полдесятка секунд на экране ничего не менялось, затем человек на большом валуне шевельнулся. Он словно устроился поудобнее и принялся говорить тихим голосом, глядя прямо на камеру:

– Здравствуйте! Меня зовут Сергей Рябинин… Сергей Александрович Рябинин. Где и когда я родился, сейчас не имеет значения. Важнее другое. У меня остается не так много времени, но мне бы хотелось…

На мгновение сбившись, рассказчик продолжил:

– Нет, я ДОЛЖЕН рассказать вам историю последних десяти лет своей жизни! С одной стороны, это будет история обычного человека, который не был ни злодеем – хотя мне и приходилось убивать, – ни святым. Скорее, я просто пытался быть порядочным человеком, честным по отношению к близким, к друзьям, к себе самому… Отчасти это будет история о любви – я обожал свою любимую женщину! Но, прежде всего, мой рассказ – это драма того, кто однажды заглянул за черту, за которую ему не следовало заглядывать. В результате это привело меня к тому, к чему, в конце концов, привело…

Человек на холме сделал паузу. На короткое время по его лицу промелькнула печальная тень.

– С чего же начать рассказывать эту историю? Пожалуй, с того дня, который разделил всю мою жизнь на две половины. Первую, когда я был спокоен и безмятежен, как и большинство окружавших меня людей; и вторую, когда я открыл для себя это знание и больше уже не мог смотреть на мир прежними глазами. Я очень отчетливо помню этот день. Жаркий июльский день девяносто второго!..

Часть первая: КАТЯ

Глава 1

Синее небо было безоблачным. С юга дул ветер – он с шумом раскачивал кроны деревьев и приглушал одиночные карканья над дорожками кладбища.

Напротив одной из могил неподвижно стояли мужчина и женщина. Крест с фотографией, установленный на свежем холме, отбрасывал кривоватую тень. Мать Сергея Рябинина – невысокая женщина лет пятидесяти, с сеточкой тонких морщин на лице, – с тихой болью смотрела на снимок покойного мужа; сам Сергей – молодой еще человек – отрешенно стоял рядом с ней, равнодушно взирая на крест…

С полминуты они сохраняли молчание. Наконец, сунув руки в карманы, Сергей протянул:

– Ты ведь все эти годы не забывала о нем?

Посмотрев в лицо сына, мать тихо ответила:

– Ну, а ты, Сереж? Разве ты его не любил?

– Мам, вот не будем об этом! – Сергей машинально напрягся. – Я даже лица его толком не помню!.. Когда он ушел от нас? Я ведь в школу еще не ходил?

– Да, и все-таки он нас любил.

– Почему же тогда он ушел? Почему он нас бросил?

– Вот потому и ушел, что любил больше жизни! – Мать тихо вздохнула. – Когда-нибудь ты всё это поймешь.

Повернувшись, она молча двинулась к выходу с кладбища. С недоумением посмотрев на могилу, Сергей поспешил вслед за матерью…

Две минуты спустя они оказались напротив такси, что стояло у темных ворот. Распахнув дверь машины, Сергей подождал, пока мать устроится на сидении. Захлопнув открытую дверь, повернулся, чтоб сесть на переднее кресло, но тут до него долетел хриплый голос:

– Молодой человек, подождите!

Сергей обернулся и тут же испуганно вздрогнул, разглядев пожилого мужчину в плаще, подходящего к дверце машины. От правого уха ко лбу незнакомца проходил рваный шрам. Правый глаз у мужчины отсутствовал – вместо глаза в его изуродованной шрамом глазнице блестела «стекляшка».

– Простите, но вы ведь Сергей? – продолжил мужчина. – Сын Александра Ивановича?

– Да, – настороженно бросил Сергей. – А вы кто такой?

– Мое имя сейчас не имеет значения, – человек покачал головой. – Важно то, что последние годы я был рядом с вашим отцом…

Заметив, как брови Сергея подпрыгнули, незнакомец продолжил:

– Нет-нет, вы не поняли, молодой человек! Я не хочу от вас ничего! Наоборот, я хочу вам кое-что дать… – Достав из-под мышки потрепанный сверток, он протянул его юноше. – Ваш отец просил передать это вам после смерти. По существу, это всё, что у него было при жизни. Теперь – это ваше!

Взглянув на ладони Сергея, мужчина слегка улыбнулся – как будто увидел на них что-то крайне забавное.

Как только в руках у Сергея оказался пакет, человек произнес:

– Извините меня еще раз. И примите мои соболезнования!

Немного ссутулившись и еще раз «сверкнув» на Сергея «протезом», незнакомец отправился через пустырь, отделявший притихшее кладбище от окраины города…

Пару долгих мгновений Сергей удивленно смотрел ему вслед, наконец, опустил взгляд на сверток и медленно надорвал упаковку. Внутри обнаружил старинную книгу в потертой обложке, дневник-ежедневник и белый конверт. На конверте темнела всего одна фраза: «Моему сыну – Сергею Рябинину».

Опустив толстый сверток на крышу машины, Сергей вскрыл конверт и достал из него пару мятых листочков, исписанных рваными строчками. Оперевшись о дверцу машины, развернул первый лист. Взгляд Сергея настороженно заскользил по бумаге…

По мере того, как еще непрочитанных строчек оставалось всё меньше, на лице у Сергея отражалось всё большее удивление. Уже очень скоро оно перешло в беспокойство, а беспокойство – в тревогу. Наконец, когда всё письмо уже было дочитано до конца, по лицу побледневшего юноши промелькнул откровенный испуг.

Проглотив комок в горле, он с ужасом выдохнул:

– Господи!.. Как же ты жил с этим, отец?!

Засунув письмо в карман брюк, он еще боязливей – как будто она была чем-то отравлена, – прикоснулся к обложке потрепанной книги. Через пару секунд колебаний достал ее из пакета и осторожно открыл.

«Хиромантия – язык руки» – гласила надпись на пожелтевшей от времени ветхой странице.

«Человек на экране компьютера мрачно выдохнул воздух:

– …Я взял в руки книгу отца, не подозревая о том, что в эту минуту меняется вся моя жизнь!..»

Глава 2

Яркий свет проникал в небольшую аудиторию на втором этаже Омского Университета. Доска на стене помещения была сплошь исписана сложными формулами – нелинейные уравнения с интегралами покрывали ее сложной вязью.

За столом у доски находились четыре студента – среди них Сергей и его друг Виталик, чуть полноватый парнишка в очках. Студенты играли в подкидного.

– …Я точно не знаю, но слышал, – говорил в это время студент с худощавым лицом, – как Толян им рассказывал, что в прошлом году они также прогуляли почти половину всех лекций, а потом Ливашов завалил всех троих на экзамене. И этот Костенко – такая же сволочь! – Он слегка неуверенно оглядел всех сидящих. – Может, парни, не стоило пропускать эту пару?

– Ой, да ладно, расслабься! – ответил студент с прыщеватыми скулами. – Костенко – нормальный мужик! На следующей неделе сходим на семинар, подготовим доклад и получим зачет автоматом. Мы же не «атом» прогуливаем. Основы охраны труда – это так!

Не отрываясь от карт, Сергей машинально кивнул:

– Не сходить «охранку» – сам бог велел, Санчо! – Он бросил на кучу из карт козырного туза и взглянул на соседа. – Не слабо ты, Саня, огребся. Забирай, всё твое!

Худощавый, скривившись, протянул руку к картам; по аудитории прокатились смешки.

Сделав крупный заход на Виталю, прыщавый сказал, обращаясь ко всем:

– Послезавтра у Светки Захарченко день рождения. Приглашаются все – гулянка в кафе на Рождественской. Как вы – идете?

Собрав свои карты, худощавый сердито подбросил Витале две штуки:

– Я точно пойду!

– Виталь, ты идешь?

– Если завтра разделаюсь с «лабами».

– Серый, а ты?

– Не могу. Много дел.

– Ну, какие в субботу дела? – возмутился прыщавый. – Да брось ты их на фиг, расслабимся!

– Нет, – внимательно глядя на карты, Сергей вдруг увидел, что может «прикончить» Виталика, но не стал это делать. – Ты знаешь, как я отношусь к этим праздникам!

– Зря… – разочарованно бросил прыщавый. – Когда-нибудь пожалеешь, что не успел оторваться по полной, пока еще был молодой, а ничего не исправишь уже!

– Всё, отбой! – рассмеявшись, Виталик убрал кучку карт и зашел на Сергея.

– Ну, что ж. Значит, буду жалеть…

За какую-то четверть минуты Сергей всё отбил; на руках ничего не осталось. Подняв вверх ладони, он весело показал, что закончил. В этот миг на часах его пискнул будильник.

– Мужики, извиняйте! – Сергей бросил взгляд на запястье. – Но дальше – уже без меня!

Быстро встав, он отправился к выходу.

– Серег, ну, еще одну партию? – бросил парень с прыщами. – Для полного круга?

– Нет, старик, не могу!

Худощавый ехидно скривился:

– Голубок улетает к голубке?

Не поворачивая головы, Сергей показал средний палец.

– Серег, мы еще до обеда увидимся? – Виталик поправил очки.

– Я не знаю!

Повернув ручку двери, Сергей быстро вышел из помещения…

* * *

На подоконнике лестничного пролета сидела красивая девушка. Темно-каштановые волосы обрамляли лицо с тонким носом и чувственным ртом. Большие глаза с интересом смотрели на хрупкий рисунок, нарисованный на окошке морозцем. Девушка явно кого-то ждала – ее ноготки отбивали ритмичную дробь по коленке.

– Котенок!

Уверенный голос Сергея заставил сидящую девушку вздрогнуть. Рывком обернувшись назад, она тут же встретилась взглядом с Сергеем; лицо ее озарилось улыбкой, в глазах полыхнули счастливые искорки.

Торопливо пройдя по площадке, Сергей обнял Катю; она машинально прижалась к нему…

Какое-то время они целовались, наконец, отстранившись к окну, Катя весело бросила:

– Папы дома не будет до вечера – у него там какая-то встреча в администрации. Тетка тоже уехала – к бабке. – Она улыбнулась. – Квартира пустая! Приедешь сегодня ко мне?

– Ну, конечно!

– У тебя нету пар?

– Вроде, есть одна «лаба», – Сергей равнодушно поморщился. – Да и фиг с этой «лабой»!

Она улыбнулась, прижавшись к Сергею.

– Я приду домой в три!

– Значит, я буду в три ноль одну!.. Принимаю заказы: какое ты хочешь мороженое? Шоколадное или с ванилью?

– Совсем дурак, что ли?! – Катя весело-грозно пихнула его кулачком. – Вот истратишь последние деньги, как жить дальше будешь? Стипендия только через неделю!

– Да как-нибудь проживу! – беззаботно ответил Сергей…

Еще с полминуты они целовались. Наконец, Катя весело потянулась:

– Ну, ладно, мне надо бежать! Нас и так отпустили всего на минутку! – Поправив прическу, она улыбнулась. – В полчетвертого я тебя жду!

– Я приеду в начале четвертого, – прежним тоном ответил Сергей.

– Ну, Сережа… хоть тридцать минут-то мне дай подготовиться!

– Для того чтоб раздеться, полчаса не нужны!

На мгновение зардевшись, она улыбнулась:

– Пошляк!

Он вдохнул аромат ее пышных волос и прижал к себе девушку; Катя снова застыла, почувствовав руки Сергея у себя на плечах…

– Кать, идешь?

Женский голос, донесшийся с лестницы, нарушил идиллию – в громком голосе слышалась зависть подруги.

– Ага, я сейчас! – Неохотно скользнув из объятий Сергея, она прошептала: – Ну, ладно, Сереж, мне пора!.. В полчетвертого я тебя жду!

Катя быстро прошла по площадке.

Оставшись один, Сергей еще с четверть минуты сидел на пустом подоконнике, широко улыбаясь и слыша шаги уходящих студенток. Наконец, молча вытащил из кармана горсть мелочи и легко соскочил с подоконника; на губах его всё еще играла улыбка…

* * *

Площадка перед длинным крыльцом университета была ярко-белой от снега. Ступени крыльца были в катышках льда. На крыльце и площадке стояли студенты – они оживленно болтали, разбившись на группки; почти половина – курили. Перед самым крыльцом одиноко топтался Виталик – он явно кого-то здесь ждал, то и дело поглядывая на стеклянные двери.

Полминуты спустя из здания вышел Сергей. Он быстро спустился на землю и остановился напротив Виталика.

– Ну, чего, мы в столовку идем?

Сергей покачал головой:

– Я домой!

– Я не понял? – На лице у Виталика дрогнули брови. – Через полчаса пара по «твердому телу»! Ты, что, на нее не пойдешь?

– Да потом возьму у Наташки конспекты, перепишу эту лекцию.

– Зря ты это, Серега! Руденко, возможно, мужик и нормальный, но на лекции всё у него не запишешь. В учебнике ты его материал не найдешь, а ведь спрашивает он, ты же знаешь, по лекциям!

Сергей усмехнулся:

– Виталь, я бы, правда, пошел, но сейчас не могу! У меня одно дело горит!

– Ну, как знаешь, – разочаровано бросил Виталик и тут же добавил: – Насчет послезавтра. У тебя точно в субботу дела или просто не хочешь идти на гулянку?

– А, что, у тебя предложение есть?

– Ну, вообще-то, имеется. Мы на прошлой неделе покрасили коридор в общежитии, так «коменда» дала нам попользовать видик в субботу. Колян достал пару классных кассет. «Сердце Ангела» и еще один фильм. Я щас точно не помню, какая-то мистика.

– «Сердце Ангела»? Слышал. Говорят, фильм хороший! – На короткое время Сергей сделал паузу, перед тем как кивнуть. – Хорошо, я приду!

Он взглянул на часы и с усмешкой добавил:

– Ну, ладно, Виталь, дуй в столовку, а то не успеешь на пару!

Пожав руку друга, Виталик еще раз нахмурился:

– Зря ты все-таки «твердое» пропускаешь!

Ничего не ответив Витале, Сергей подмигнул ему и отправился к остановке…

* * *

Большие часы, висящие на стене помещения, показывали половину шестого. В комнате слышались легкие вздохи, иногда что-то тихо шуршало.

Неожиданно тишину разорвал женский смех. Катя ловко откинула одеяло, скрывавшее ее с головой, и расслабленно вытянулась. Сергей подтянулся с дивана и взял в руки чашку с мороженым, стоявшую возле постели.

– Приятное – к приятному!

Он ловко сорвал упаковку с мороженого и склонился над Катей. Опять рассмеявшись, она потянулась к мороженому. Через пару секунд они уже вместе откусывали от него небольшие кусочки…

– Что, сладко? – Сергей поцеловал Катю в губы.

– Угу!

– А ты помнишь, какой завтра день?

Облизнув с губ мороженое, Катя быстро кивнула:

– Полтора года с первого разговора!

– Ты помнишь? – Сергей заглянул ей в глаза.

– Мне кажется, я это буду помнить всегда! – Катя нежно прильнула к Сергею. – Я, как сейчас, это вижу. Пустой пролет лестницы напротив библиотеки… Ты сидишь на пустом подоконнике, а я подхожу и опускаюсь рядом с тобой… А потом сижу двадцать минут и, как дура, не двигаюсь с места!

1 2 3

...

Стандарт

4.76

(29 оценок)