Пазл 52. Начало дружбы Вити и Коли

К доводу Витьки о занятости уроками в музыкальной школе, Коля отнесся серьезно и с уважением. У Вити, на самом деле, были иные причины, нежели урок в музыкальной школе, чтобы не согласиться немедленно отправиться ремонтировать кораблик. И не менее серьезные основания не посвящать в эти причины Кольку. Витька не показывал виду, не позволяло воспитание, но слово «инструменты», так легко сказанное Колькой, на него тоже произвело магическое впечатление.

Витька действительно посещал музыкальную школу, и относился к посещению занятий ответственно. Но сейчас его волновало совсем другое. Виткины родители довольно щепетильно относились к кругу знакомств своих детей. Они опасались, что Витька попадет в не подходящую, дурную компанию. И опасения их были обоснованы. Его школьные сверстники, в большинстве своем были из семей, проживающих в коммуналках и заводских казармах. Благополучными семьи его одноклассников, с точки зрения райкомовских понятий, назвать можно было чисто условно. Родители их были большую часть дня заняты либо производстве, либо на огородах. Ребятишки были предоставлены самим себе, со всеми вытекающими последствиями. Ребятишки в школе с первого взгляда распознавали «своих» и «чужих». Они объединялись в группы между собой на почве одинаковых бытовых проблем и интересов. У этих простых ребят были свои компании, которыми они вместе играли, ходили в лес, на речку, помогали родителям по дому и на огородах. Бытовые проблемы людей из райкомовского дома были несколько другими, чем у простых работяг, если не сказать совсем иные. Поэтому родители Витьки настаивали, чтобы он дружил с ребятами из их райкомовского дома. Но, все эти райкомовские ребята чурались друг друга, и друг другу не доверяли. Как ни старались родители уберечь своих чад от ненужных знаний, ребята райкомовского дома, становились свидетелями их обсуждения своих соседей по дому. Волей-неволей, они были в курсе всей подковёрной борьбы городской элиты. Эти дети райкомовского дома росли с комплексами неполноценности, которые просто не могли появиться и развиться у детей из коммуналок. Быт, образ и темп жизни, информационные возможности жителей коммуналок были совершенно иные, чем у жителей райкомовского дома. Но, оградить полностью от опасностей жизни своих чад райкомовским не представлялось возможным. Для этого им пришлось бы изолировать своих детей от большинства их сверстников. Дети из райкомовского дома были похожи на щенков собак элитных пород, между которыми шныряла стая щенков бродячих дворняг, шустрых, пронырливых и предприимчивых. Как дворняжки начисто вычищали языками миски элиты, при этом ловко увертывались от заслуженного наказания, так и дворовая детвора не упускала возможности надуть и обставить райкомовских. И так же как элитные щенки беспомощно созерцали опустошение своих мисок, так и райкомовские молча проглатывали свои обиды, и ждали своего часа. Часа мести. «Райкомовские» мечтали стать медалистами, после окончания десятого класса. Они мечтали окончить престижные институты и органично влиться в элиту советского общества. И вот тогда-то они покажут, кто хозяин жизни. Запросы дворовых были значительно скромнее. Они собирались пополнить рабочие места на заводах, где работали их родители. Медали для этого им были не нужны. Единственная мечта, к которой апеллировали учителя, чтобы их ученики стремились учиться, был то, что они могут стать космонавтами. И, тем не мене, каждый из райкомовских детей в тайне мечтали быть принятыми компанию дворовых. Также как в элитные щенки, если им представлялась такая возможность, предпочитали играть с дворнягами значительно охотнее, чем между собой.

В силу сложившихся семейных традиций, Витьке непременно нужно было выспросить у родителей разрешение на общение с Колькой, и разрешение, чтобы пригласить его домой. Сказать об этом Кольке открыто Витька естественно не мог. Поэтому Витька под благовидным предлогом хотел отложить продолжение более тесного знакомства, с этим импонировавшим ему мальчишкой на не определенный срок. Если отец разрешит, он сам найдет этого мальчишку и продолжит знакомство. Если нет, то как-нибудь увернется, избежит, уклонится от общения с ним и при этом не получит по шее. Хотя, по правде говоря, продолжить знакомство Витьке очень хотелось. Хотелось подержать в руках этот загадочный инструмент и даже что-то поделать своими руками этим загадочным инструментом. А, Колька проявлял завидную настойчивость и упорство в достижении цели, что называется, пер на пролом:

– Ну, давай, встретимся, когда ты освободишься.

Витька задумался. Он опасался, что отец не одобрит его нового знакомства и не разрешит ему привести Кольку в дом. Встречаться сегодня с Колькой, в случае запрета отца, грозило ему семейными неприятностями. Витка просто не знал, что ему в этом случае сказать Кольке. Назначить встречу и не встречаться было опасно, в лучшем случае это означало подвергнутся остракизму сверстников, в худшем, открытое оскорбление и драка. Мир пацанов был суров и жесток. Поэтому Витька осторожно отнекивался:

– Давай не сегодня, сегодня никак не выходит. Дела. Сестре обещал помочь с уроками. Не помогу, нажалуется родителям, врежут по первое число.

– А, тогда когда?

– Да, не знаю. Вечно, родители что-нибудь придумают, чтобы я без дела не сидел. Тебя как зовут то?

– Колька, Николай.

– Тебя как найти можно?

– Ну, у нашего дома, ты знаешь. Там, где кораблики пускали. В случае чего у ребят спросишь, они подскажут.

– А, ты там один Николай, а то будут искать не тебя, а вас там много с таким именем.

– Я – Хромов, ну, ладно, бывай.

На удивление, отец легко согласился на просьбу Витьки, только спросил:

– Что за друг? Как зовут?

– Коля Хромов.

– Хромов?

– Да.

– Отца знаю, вроде, человек хороший, ну, приводи своего друга, посмотрим, что он за человек.

Кольку Витька заметил из далека. Он играл с каким-то мальчишкой в шахматы, сидя верхом на лавочке. Остальные ребята молча смотрели за игрой. Витька остановился за спиной Коли и стал смотреть за ходом партии. Колька его не замечал. Выдал Витьку Лешка:

– Витя привет, где твой корабль?

Колька резко обернулся:

– Привет Вить, как дела?

– Привет Коля. Да, вот пришел, как обещал. Привет Лешка, корабль пока не отремонтировал. Вот Коля обещал помочь отремонтировать.

Ушлый Лешка тут же сориентировался:

– Я тоже буду помогать. Куда пойдем?

У Витьки сердце ухнуло вниз, а если все захотят ремонтировать кораблик, что тогда делать. Что он отцу скажет. Выручил Колька:

– Без сопливых обойдемся, ремонт корабля, это тебе не хухры-мухры. Только мешать будешь. Ну чего, Вить, пойдем?

Лешка воспринял слова Кольки добродушно, и не огрызался. Витька хотел досмотреть чем закончится партия, поэтому сказал:

– Коль, ты доигрывай партию, я подожду.

Колька сделал еще пару ходов, но видимо у него уже свербело, он посмотрел на партнера:

– Юрка, ты запиши позицию, потом доиграем. Пошли Вить.

Зрители заволновались:

– Доигрывайте, немного осталось

– Доигрывай, или сдавайся.

– Че сдавайся то? Колька выигрывает.

– Много ты понимаешь. Выигрывает. Пара ходов и ему мат.

Снова влез в разговор шустрый Лешка:

– Колька, я за тебя доиграю.

Колька обдал его скепсисом:

– Продуешь. Юрка тебя с закрытыми глазами сделает. Юр, запиши партию потом доиграем. Чтобы по честному все было.

Но Лешка уже сидел на Колькином месте за шахматной доской, сделал первый ход за Кольку:

– Я так пойду. Юрка твой ход.

Первым делом Колька зашел домой за ключами и потащил Витьку в сарай за инструментом. Верстак и инструменты на верстаке и на полке над верстаком произвели на Витьку большое впечатление. Он их трогал, рассматривал. Уходить не хотелось. А, Колька с уходом не торопил. Ему было приятно чувствовать себя обладателем настоящих мужских, взрослых ценностей. Самое необходимое, в том числе и штангенциркуль они сложили в старый Колькин портфель, который висел в сарае на гвозде, и двинулись домой к Витьке.

Пазл 53. В первый раз у Вити

Витькина квартира встретила Кольку букетом необычных и непривычных запахов. Запахи были разные, но все какие приятные. Это были и запахи свежести от недавнего сделанного ремонта, восковый запах крема для обуви и запахи импортной парфюмерии. Запахи приятно отличались в лучшую сторону от привычных ему запахов коммунальной квартиры. Именно здесь, для Коли эти привычные ему запахи встали молчаливым контрастом на заднем плане обоняния к тем, которые были сейчас в квартире Вити. Раньше это были запахи, к которым он привык, и не замечал. Кухню, пропахшую керосином, прокисшей квашенной капустой и еще какой-то коллективной затхлостью. Пока Колька разувался в прихожей, его из-за двери откровенно рассматривала девочка, держась обеими руками за ручки открытой двери в комнату. Она только наполовину была видна из прихожей. Держалась она уверенно и спокойно, как и полагается хозяйке. Витька ей сделал замечание:

– Кларка, чего ты уставилась на человека, сейчас в нем дыру глазами протрешь.

Девочка молча развернулась на пятках, и скрылась в комнате, не закрывая за собой двери.

Витька двинулся вдоль прихожей и кинул Кольке через плечо:

– Пошли в мою комнату.

Колька, услышав, моя комната, ощутил всю ничтожность и неустроенность жителей своей коммуналки. Там, в коммуналке каждая комната была на семью в четыре, пять человек, а здесь, даже у Витьки была своя комната. Колька шел медленно и рассматривал обои на стенах и лепнину на потолке. Он смотрел на хрустальную люстру под высоким потолком, бра на стене, торшер на резной деревянной ножке в комнате. Николай невольно все это сравнивал со своей родной коммуналкой, которая в нем сейчас рефреном виделась, пахла и звучала. Серые остатки не сметенной паутины по углам потолка в коридоре и в кухни, таз и детскую ванночку на стене коридора, выкрашенной грязно синей краской, лампочку, на кухне, точащую из патрона, свисающего на двух свитых проводах в тканевой оплетке, громкие звуки спускаемой в туалете воды из ржавого бочка под потолком. Перед глазами встали одинаковые у всех соседей оранжевые абажуры, висящие над стоящими посреди комнаты столами, и черные тарелки репродукторов на стенах. Но, главное потрясение Кольку ждало впереди. Это был многостворчатый книжный шкаф до потолка во всю стену, украшенный резьбой по дереву с красивыми латунными ручками. Внизу каждого радела шкафа были отделения, закрытые деревянными дверцами. На полках стояли красивые книги, собрания сочинений отдельных авторов, подписные издания, выполненные в едином стиле и отдельные книги. В одном разделе шкафа были собраны журналы, Внимание Кольки привлекла полка с журналами «Радио», «Юный техник» и «Моделист-конструктор». Колька с придыхание спросил:

– Вить, можно журналы посмотреть?

– Смотри сколько влезет, не жалко.

Через полчаса Витька напомнил:

– Ну, мы чего модель парусника то будем сегодня ремонтировать.

Колька очнулся от жадного рассматривания журналов и прохрипел:

– Давай ремонтировать.

Он начал ставить журналы на место. Витька открыл одну из нижних глухих дверца шкафа и на пол выпала много дорогих механических игрушек. Тут были и изящно сделанные заводные мотоциклы с мотоциклистами на них, уменьшенные копии ЗИМов, Опелей, Хорьков, Мерседесов, Фордов. Выпала оттуда и уменьшенная копия парусника «Крузенштерн». Колька пришел в шок от количества дорогих игрушек и от того на сколько небрежно они хранились. Он попытался аккуратно сложить их обратно в шкаф, но Витька его остановил:

– Я потом сам сложу, давай парусник ремонтировать.

Колька бережно взял в руки парусник и его сломанную мачту и осторожно спросил:

– Где делать будем?

Витька показал рукой на стол:

– Стол подойдет?

Колька подошел к столу задрал черную парчовую скатерть с вышитыми по ней щелком золотыми пагодами и удивленно спросил:

– Ты обалдел? Стол полированный, скатерть дорогущая, мы же на ней зацепов понаделаем. У тебя хотя бы картон или фанерка есть, на скатерть постелить.

Витька удивился:

– От куда? Мы что старьевщики что ли?

– Ну, а клеенка старая?

– От куда? Я же тебе говорю мы не старьевщики.

Колька тяжело сглотнул слюну и посмотрел на пол. Пол был выстлан, начищенным до блеска, дубовым паркетом. На паркете лежал красивый ковер. Колька завернул угол ковра и сказал, Газеты-то вы точно выписываете. Тащи газеты. Витька исчез из комнаты, а через некоторое время за дверью раздался красивый баритон:

– Виктор, ты куда понес правду, не вздумай ее сдать в макулатуру.

В комнату вошел Витька, в руках он нес стопку газет:

– Столько хватит?

Колька утвердительно кивнул:

– За глаза хватит.

Следом за Витькой в комнату вошел плотный мужчина белой рубашке на распашку и в брюках с широкими подтяжками. Еще не видя Кольки, сидевшего на полу в углу комнаты, он спросил:

– Витя, я повторяю. Что ты собираешься делать с газетой «Правда»? Ты понимаешь, что одно неосторожное действие, любое пренебрежительное отношение к «Правде» на глазах у людей, и мы уже не здесь, а на Колыме?

– Витька полуобернулся:

– Я все понимаю папа. Ничего такого я делать не собираюсь. Меня Коля попросил дать ему газеты.

Тут мужчина увидел, что он в комнате не один с сыном:

– Витя, ты не познакомишь меня с твоим другом?

Витька прижал одной рукой газеты к себе, а другой по очереди указал на Кольку и на своего отца:

– Это Коля. Это мой папа.

Мужчина укоризненно покачал головой:

– Витя, ну кто-же так знакомит людей? Когда людей знакомят, они после знакомства должны понимать, как друг другу обращаться. Коля-же не будет ко мне обращаться – папа Вити.

Он протянул Кольке руку:

– Александр Иванович. А, вас, молодой человек, я понимаю, зовут Николай Федорович Хромов?

– Да, я Николай Хромом, здравствуйте Александр Иванович.

Колька пожал протянутую ему руку. Он слегка поморщился, и чуть не вскрикнул от боли. Его детская ладонь еще была слаба для мужских рукопожатий. Но, Витькин отец понял свою ошибку и тут же извинился:

– Извините Николай Федорович, не рассчитал.

Он накрыл и легонько похлопал своей левой рукой по Колькиной руке, лежащей в его правой ладони:

– Прости Коля, не хотел тебе сделать больно. Как здоровье отца.

– Спасибо хорошо. А вы его знаете?

– Да знаю, мы с ним еще с войны знакомы. Передавайте ему привет Николай Федорович.

Колька приосанился:

– Спасибо, передам.

Александр Иванович с улыбкой посмотрел на ребят:

– Так, и что вы тут затеяли? Сознавайтесь заговорщики.

Витька посмотрел в лицо отца:

– Пап, парусник немного сломался, отремонтировать надо.

Колька смущенно продемонстрировал Александру Ивановичу парусник, который держал под мышкой.

Александр Иванович удивленно поднял брови:

– А, зачем вам газета «Правда»? Вы ее хотите наклеить на паруса?

Колька с недоуменным видом ответил:

– Нет. Газета на паруса не подойдет. На пол постелить, чтобы пол не испортить. Это же паркет.

Александр Иванович удивленно поднял брови:

– Газету «Правда» на пол постелить?

– Какая разница? Любая газета подойдет. Можно и «Правду». Я Витю просил просто принести газету на пол постелить.

Витка взвился:

– Ты не сказал, что на пол постелить.

Пришла очередь удивиться Коли:

– А, чего говорить то? И так ясно, для чего газета. Мы же насорить можем, нагрязнить. Александр Иванович вздохнул и продолжил:

– Что, и вот сейчас вы могли «Правду» на пол постелить?

Николай удивился:

– Мог, а что-такого-то?

– Понятно. Виктор, будь добр, отнеси «Правду» на место, принеси несколько экземпляров газеты «Труд». Поищи, они там же рядом с «Правдой» в кладовке лежат.

Александр Иванович озабоченно поинтересовался:

– Николай, а скажи мне, почему вы решили ремонтировать этот кораблик на полу, а не на столе? На столе, мне кажется, удобней.

Колька смущенно пробормотал:

– Вообще-то надо было у нас в сарае кораблик ремонтировать, там вообще удобно. Но, это Вите решать, ему его вещь. Пол еще ничего, а стол вообще дорогущий. На столе скатерть красивая и дорогая, сам стол полированный. А если мы его поцарапаем? Стол – это же не пол. Пол не полированный его можно поддраить, в случае чего, если вдруг мы его поцарапаем.

Александр Иванович задумчиво хмыкнул, внимательно посмотрел на Кольку, но политического подвоха не узрел и продолжил: