И. В. Роберт обращает внимание на еще два направления, которые представляют интерес в разрезе нашего исследования: интеллектуализация информационных систем, обеспечивающих управление технологическими процессами в сфере образования, а также совершенствование педагогических технологий, «ориентированных на развитие интеллектуального потенциала обучающегося на базе реализации идей конвергенции педагогической науки и наукоемких технологий (нано-, инфо-, когнитивных технологий)»³⁶.

Для дальнейшего изучения сущности и роли информатизации важно установить значимость понятия «компьютеризация», которое используется в работах современных ученых. Так, в своей монографии В. Г. Пушкин и А. Д. Урсул отмечают: «А. И. Ракитов полагает, что компьютеризация общества есть лишь техническая составляющая процесса информатизации. Причем, по его мнению, …вся совокупность процессов, связанных с автоматической обработкой, поиском, машинным хранением, передачей, преобразованием и практическим использованием непрерывно возрастающего потока информации во всех сферах общественной жизни, составляет сущность информатизации общества. Компьютерная же революция формирует ее материальную и техническую основу… Информатизация, на наш взгляд, – более широкое понятие потому, что оно делает акцент на проблеме информации, тогда как компьютеризация – на средствах ее обработки»³⁷. Можно согласиться с В. Г. Пушкиным и А. Д. Урсулом и заключить, что «компьютеризация» – это «процесс внедрения компьютеров, обеспечивающих автоматизацию информационных процессов и технологий в различных сферах человеческой деятельности, включая процесс образования для повышения эффективности учебного процесса на основе его индивидуализации и интенсификации»³⁸. Подобный поход нас удовлетворяет, так как соответствует цели данного исследования.

Важной представляется категория «коммуникация», тесно связанная с понятием «информатизация». В качестве рабочего определения в тексте мы будем употреблять следующее: «Коммуникация (лат. communicatio – от communico – делаю общим, связываю, общаюсь) – общение, передача информации от человека человеку – специфическая форма взаимодействия людей в процессах их познавательно-трудовой деятельности, осуществляющаяся главным образом при помощи языка (реже при помощи других знаковых систем)»³⁹.

Выше мы писали о том, что виртуализация образования по отношению к информатизации выступает как частное по отношению к целому. Далее рассмотрим это соотношение подробнее.

Виртуальность есть «объект или состояние, которые реально не существуют, но могут возникнуть при определенных условиях»⁴⁰. Экспликация этих условий по-разному проявляется в различных подходах к виртуальности.

Все исследования конца ХХ века стали базисом для особого интереса к проблемам виртуальности среди представителей естественных и технических наук, а потом к ним подключились психологи, социологи и философы. В частности, проблематика виртуальности вошла в круг интересов ученых различных направлений: естественно-научного, психологического, социологического. Выделим философское направление исследований виртуализации, которое представляли такие ученые, как Е. В. Ковалевская, Н. А. Носов, Е. С. Шаповалов. Каждое из этих направлений имело свой вектор рассмотрения виртуального. Однако особое значение приобретали успехи социологов в изучении процессов виртуализации, которые являлись следствием бурного развития компьютерных технологий. В 1990-е годы в Институте человека ИФ РАН⁴¹ Н. А. Носовым было положено начало возникновению нового философского направления, которое и было названо «виртуалистика»⁴².

Н. А. Носов, считающийся «родоначальником»⁴³ виртуалистики как науки, дал ее определение как дисциплины, включающей в себя «научные и практические знания, занимающиеся виртуальными реальностями. Виртуалистика не является научной дисциплиной, а есть парадигмальный подход, в рамках которого виртуальные реальности рассматриваются как реалии, обладающие онтологическим статусом существования, а не как эпифеномены. Виртуалистика основывается на признании полионтичности виртуальных реальностей. Виртуалистика есть подход, который может быть использован в любой научной дисциплине»⁴⁴.

Опираясь на определение, предложенное Н. А. Носовым, М. А. Пронин дает свое: «Виртуалистика – новый парадигматический подход, развивающийся в рамках постнеклассической картины мира, основанный на идеях полионтизма и полионтологичности (то есть множественности) любой реальности. Будучи подходом, а не наукой, виртуалистика применима в любой научной дисциплине. Объектом виртуалистики выступают виртуальные реальности, которые могут быть самой разной природы – психологическими, физическими, социальными, химическими, политическими и т. д.»⁴⁵ Термин «виртуальная реальность» в настоящее время активно используется не только в научном языке, но и в обыденном общении. По ранее данному определению Н. А. Носова⁴⁶, «виртуальная реальность» представляет собой реальность, обладающую рядом свойств⁴⁷, которые не носят имманентный характер, то есть она не зависит ни от физической, ни социальной природы. Более того, в процессе виртуализации приобретаются новые свойства, которые являются следствием использования информационно-коммуникационных технологий, скрывающих в себе субъектность разработчиков программного продукта. Можно констатировать, что при подобном подходе в онтологическом смысле существует несколько реальностей, что вряд ли может быть наукой даже постнеклассического периода. Важны, как мы считаем, работы Д. В. Иванова⁴⁸. Логика виртуализируемого общества, по его мнению, представляет собой замещение реальных вещей и поступков симуляциями, поэтому любые достижения в таком обществе в максимальной степени зависят не от реальных людей и вещей, а от образов. То есть возникает группа острых проблем, предполагающих необходимость объяснения специфики виртуализации социума вообще и образования в частности.

Информатизация, как показывает практика последних десятилетий, в онтологическом плане в той или иной степени характеризует любой социальный институт. В этом случае его бытийность вне современных информационных технологий может быть поставлена под сомнение. Современные технологические процессы не могут быть реализованы за пределами установившейся сетевой структуры. Более того, результат деятельности любого социального института может быть оценен при помощи соответствующих электронных носителей. В этом контексте можно утверждать, что процесс информатизации потенциально порождает виртуализацию, а процесс виртуализации сопровождает любые высокотехнологические социальные институты, однако перспективы их существования тесным образом связаны с увеличением степени виртуальных процессов и потенциальной виртуализацией функций.

Следовательно, очень важно уйти от примитивных ассоциаций, где степень виртуализации напрямую увязывается с количеством и качеством электронных носителей. На определенном этапе взаимодействий субъекта с компьютером вырабатывается особый стиль мышления, который принципиальным образом проявляется в гносеологии, затрагивая традиционные субъект-объектные отношения любого познавательного процесса. Не менее важно учитывать тот факт, что информатизация в современном мире носит глобальный характер, значит, уйти от ее влияния и последствий не в состоянии даже изолированная закрытая социальная система. Здесь мы говорим об информатизации как глобальном императиве. В то же время виртуализация – это более узкий процесс, в значительной степени связанный с конкретными субъектами и условиями их взаимодействия с компьютерами. Информатизация в бóльшей степени – объективный процесс, а виртуа-лизация имеет более глубинные корни. Имеется в виду, что виртуализация в значительной степени есть следствие конкретных проявлений субъекта: характера, эмоций, уровня образования и т. д. В этом плане можно утверждать, что существуют относительно виртуализированные социальные пространства, при том что уровень компьютерной обеспеченности они имеют одинаковый.

На базе принципиального различения информатизации и виртуализации возникает возможность выходить на футурологический уровень, включая прогностическую функцию, относительно перспектив конкретной социальной общности. Можно реально спрогнозировать период существования сложных социальных систем исходя из уровня виртуализации коммуникаций ее субъектов. Например, если процесс общения проходит только на уровне сетевых сообществ, то на определенном этапе могут возникнуть сомнения о целесообразности существования конкретной системы как социального института. Так, сегодня библиотека, отвечающая традиционным признакам (каталог, абонемент, читальный зал, книгохранилище и библиотекарь, который является связующим звеном всех перечисленных составляющих), теряет свои классические онтологические основания.

«С точки зрения виртуалистики все другие мировоззрения (философии, науки, практики и т. п.) имеют дело исключительно с константной реальностью. Таким образом, виртуалистика включает в себя константные мировоззрения как частный случай. …Виртуальная модель может включать в себя неограниченное количество различных уровней реальностей как одного и того же типа, так и разного типа, что позволяет разрабатывать методы виртуального управления внутри однотипных реальностей, а также между любыми возможными типами реальностей»⁴⁹. Виртуальность можно рассматривать в онтологическом аспекте, при котором она позиционируется в качестве определенного потенциального состояния бытия. При таком подходе виртуальность должна включать в себя не только определенное активное начало, но также потенциальную предрасположенность к появлению определенных событий или состояний, что могут реализоваться при соответствующих условиях. Анализ виртуализации с подобных позиций прослеживается в работах Ж. Бодрийяра, Ж. Делёза, Ж.-Ф. Лиотара, М. Маклюэна, А. Турена⁵⁰, которые анализируют виртуальное общество с позиций постмодерна. Они подчеркивают, что виртуальное общество характеризуется следующими признаками: децентрализацией, опорой на непосредственный опыт, отказ от претензий на единое.

Виртуальность, по мнению А. В. Юхвида, является свойством компьютерной реальности, показывающим обладание ее виртуальностью⁵¹. Данный подход в значительной степени согласуется с тематикой нашего исследования.

Г. И. Рузавин подчеркивает, что определенный подход к виртуальности сформировался под влиянием развития компьютерных и информационных технологий. Эти современные технические средства создают условия для максимального погружения в виртуальную реальность, когда субъект не в состоянии различать объекты действительного и виртуального мира. Хотя окружающий мир дается субъекту непосредственно в его ощущениях, однако они на этом уровне не могут быть различимыми. Тем не менее виртуальная реальность характеризует состояния сознания, поэтому она отличается от реальности объективного мира, включая мир нашей повседневной жизни. Анализ различных типов виртуальных реальностей предполагает установление определенных критериев различия между типами реальности, а также их роли в познавательной деятельности. Не менее важное значение в виртуальном образовательном пространстве приобретает решение проблемы исследования взаимосвязи виртуальности с категорией возможности, объяснения в целом. В связи с этим, как справедливо отмечает Г. И. Рузавин, «особое значение приобретают проблемы внутренней активности материи и роль телеологических принципов в развитии мира»⁵².

Социальные основания виртуализации состоят в том, что она ввиду полученных социальных оснований дает возможность изменять все сферы социальной деятельности, однако главные изменения затрагивают образовательную сферу.

По мнению К. Поппера, виртуализация – «это процесс превращения неосязаемого идеального продукта в реальные, материальные формы. По своей сути они являются зеркальным отражением реальности первого порядка. Но “зеркало” материально, хотя это совершенно иная реальность, нежели находящийся перед ним объект. Сходство отражения и отражаемого может варьироваться до полного подобия (но никогда не идентичности!), до очевидных фантазий по поводу реальности. В последнем случае реальность представлена в зеркале, но лишь как повод для полета фантазии»⁵³. Однако современные специалисты, занимающиеся виртуальной реальностью, часто сталкиваются с комплексом актуальных проблем, которые требуют разрешения как на мировоззренческом, так и на философском, методологическом и организационно-практическом уровнях. Исследования виртуализации и ее проявлений в образовательной сфере сталкиваются с целым комплексом трудностей в силу неясности природы виртуализации, а также отсутствия общепризнанных теоретических и практических признаков объекта анализа. Это касается как самого виртуального пространства, так и инструментов, выступающих в качестве средств его концептуализации. В данной связи особо актуализируются «принципиальные мировоззренческие установки, необходимые субъекту исследований для фиксации и преодоления проблем в данной области»⁵⁴. М. А. Пронин и другие авторы справедливо отмечают важные особенности, которые в той или иной степени затрагивают сферу образования.

Для многих эмпирических подходов к виртуальной реальности характерно отсутствие специфических моделей, что сводит феномен виртуальности к вполне конкретным компьютерным реальностям, цифровым технологиям, а также средствам электронной коммуникации. В подобных условиях формируются концепции, так или иначе связанные с вульгарным материализмом. В частности, даже сегодня виртуальная реальность продолжает подпитывать мифологемы не только обыденного сознания, но и научной сферы, хотя особенности виртуальной реальности исследовались психологами уже во второй половине 1980-х годов⁵⁵.

Определенные проблемы при исследовании виртуальной реальности возникают в связи с тем, что большую роль в этом играет именно эмпирический подход. В то же время многие ученые обращают внимание на особенности исследования виртуальной реальности, которые обусловлены тем фактом, что любая виртуальная реальность подчиняется своим собственным законам, описывающим виртуальные время и пространство.

В современном мире нарастает несоответствие между множественной онтологией любой виртуальной реальности и ограниченной до эпистемологической представленности термина «виртуальная реальность». Во многом это обусловлено отсутствием определенных принципов анализа, регулирующих алгоритм данного несоответствия.

Ученые, которые занимаются исследованиями, посвященными виртуальной реальности, сталкиваются с такими проблемами, которые требуют разрешения на различных уровнях. В современной ситуации проблемным является даже уровень обсуждения подобных проблем, что обусловлено следующими факторами:

● неясностью их природы;

● отсутствием общепризнанных теоретических моделей для объекта исследований;

● отсутствием адекватных инструментов концептуализации виртуальной реальности.

В современном глобальном мире на одно из первых мест среди новых мировоззренческих парадигм выходит виртуалистика, под которой мы понимаем определенный инструментарий, позволяющий концептуализировать виртуальность как предмет научных исследований и конкретных практических действий с точки зрения философии. Спорно, на наш взгляд, мнение С. Х. Асадуллиной⁵⁶, согласно которому виртуалистика представляет собой тип мировоззрения постнеклассического периода, то есть данный автор отказывает виртуалистике не только в статусе философии, но и науки. Мы полагаем, что виртуальная реальность имеет свое время, пространство, а также определенные законы существования, то есть она, являясь онтологически независимой, в состоянии выйти на взаимодействие со всеми другими реальностями.

Многие исследования показывают, что современная информационная революция в области образования характеризуется формированием именно информационного миропонимания и мировоззрения, которые принципиально изменяют не только традиционную картину мира, но и научную парадигму и методологию научных исследований⁵⁷.

В статье «Информационное общество как этап новейшей истории» академик Н. Н. Моисеев писал: «Я вижу несколько принципиально трудных проблем формирования или, лучше сказать, становления информационного общества. Эти проблемы противоречивы по существу, и их решение мне представляется невозможным в рамках современного миропонимания и утвердившихся цивилизационных парадигм. И первая из них – проблема владения информацией и знаниями. Объективно знания и культура – это единственный вид коллективной собственности, от использования которой ее объем и ее ценность только возрастают»⁵⁸. И далее: «Поэтому я думаю, что нас ожидает смена шкалы ценностей, смена менталитета. Другими словами – смена цивилизационных парадигм. Это вторая трудно преодолимая ступень на пути восхождения к информационному обществу»⁵⁹. Его прогноз оказался верным. Именно эти две проблемы являются сегодня принципиально важными и имеющими стратегический статус для развития цивилизации⁶⁰.

С возникновением таких мощных элементов современной информационной технологии, как системы искусственного интеллекта, по мнению А. И. Ракитова, на базе современных средств медиатизации принципиальным образом меняется содержание культуры, поскольку их пропорции и взаимоотношения качественно меняются. Учитывая детерминированность процессов информатизации и глобализации, вопросы взаимосвязи причинно-следственных явлений «информатизация» – «информационное общество» и другой пары «глобализация» – «глобальный мир» притягивают к себе внимание исследователей различных отраслей науки.

Таким образом, можно заключить, что взаимосвязь процессов информатизации и виртуализации определяется на основе диалектики общего и частного, где под информатизацией следует понимать «организованный социально-экономический и научно-технический процесс создания оптимальных условий с целью удовлетворения информационных потребностей на основе формирования и использования информационных ресурсов посредством применения современных информационных технологий и развитой инфраструктуры»⁶¹. Виртуализация в рамках дальнейшего исследования выступает как составная часть процесса информатизации, имеющая свою специфику, которая позиционируется в качестве определенного потенциального состояния бытия. При таком подходе виртуальность включает в себя не только определенное активное начало, но также потенциальную предрасположенность к появлению специфических событий или состояний, которые могут реализоваться при соответствующих условиях.

Основаниями взаимосвязи между информатизацией и виртуализацией служат современные информационные технологии, в которых практики виртуального образования реализуются в тесном взаимодействии преподавателей (как субъектов и объектов), студентов (как субъектов и объектов) и изучаемых ими в совместном взаимодействии объектов.