Молодежный расовый экстремизм в России

Введение

В каждом современном обществе имеется определенное количество людей, более чем другие склонных к ксенофобии, межрасовой неприязни, подозрительности к людям, имеющим какие-либо национальные и расовые отличия. Согласно статистическим данным, 2–3 % людей являются постоянными носителями агрессии (что является склонностью к экстремизму), а около 10–15 % составляют люди, подверженные воздействию идеологии и пропаганде экстремизма^[15].

Также можно отметить, что по данным результата опроса ВЦИОМ не менее 14 % жителей России испытывают неприязнь к представителям других народов на физиологическом уровне: им не нравиться внешность, манера поведения и черты характера «чужих»^[16]. Таким образом, данное явление является достаточно устойчивым и не связано с факторами внешнего воздействия, основным из которых является воздействие со стороны средств массовой информации.

Исходя из анализа специализированной литературы, посвященной проблемам молодежи, можно сделать обоснованный вывод о том, что и ранее в СССР в период 70–80-х годов уже существовали достаточно крупные, организованные группы криминализированной, агрессивно настроенной молодежи. При этом каждая из данных групп характеризовалась своей особой спецификой: криминальной – дворовые «команды», «моталки» (Казань и Набережные Челны), антиобщественной – люберы (город Люберцы) и даже группы радикально-эпатажной направленности «фашики» – поклонники идей, символики и атрибутики времен Третьего рейха (Москва, Ленинград).

Однако динамика развития склонных к противоправному поведению молодежных групп антиобщественной направленности не стоит на месте. Особенно это касается сферы межнациональных отношений. Все ранее изученные в СССР проявления молодежной криминальной и антиобщественной активности (даже долговременного и устойчивого характера) никогда не оказывали заметного влияния на межнациональные отношения. Молодежная активность в этой сфере не была основным или даже значительным фактором.

Однако сегодня ситуация изменилась. По наблюдению исследователя ультраправых радикалов В. А. Шнирельмана – регулярные социологические опросы, проводимые на территории России, показывают, что если в начале 90-х годов молодежь (18–24 года) в меньшей степени, чем представители старших поколений, была подвержена ксенофобии, то начиная с середины 90-х годов она оказалась весьма восприимчивой к праворадикальным настроениям. А к началу 2000-х годов по уровню ксенофобии молодежь превзошла практически все остальные возрастные категории, включая пожилых людей, традиционно отличавшихся высоким уровнем ксенофобии^[17].

В качестве примера можно привести данные социологических исследований:

Как вы думаете, представляют ли сейчас угрозу безопасности России люди не русских национальностей, проживающих в России?

По данным ВЦИОМ: ЭКСПРЕСС-75^[18]:

Как видно из данных таблицы, былая зависимость роста уровня этнофобии по мере увеличения возраста опрашиваемых наблюдается сегодня только, если начать отсчет с группы в возрасте 25–39 лет, т. е. с тех, кому (в своем большинстве) в начале 1990-х годов было не менее 24 лет.

Зато нынешняя молодежь демонстрирует даже больший уровень этнофобии, чем представители самой пожилой из представленных в таблице групп. Это нельзя объяснить только большей возбудимостью молодежи, поскольку такая, вполне естественная, особенность возрастной психологии проявлялась и раньше. Однако в начале 1990-х годов она обусловливала наибольший уровень этнической толерантности, а ныне – наибольшие этнические фобии и страхи^[19].

Уже в 2004 году по данным аналитического Центра Юрия Левады (Левада-Центр) 66,5 % респондентов в возрасте до 19 лет с раздражением, неприязнью, недоверием и страхом относятся к цыганам, 64,1 % – к чеченцам, 48,9 – к азербайджанцам, 19,5 % – к евреям^[20].

Кроме того, рост этнофобии молодежи сопровождается существенным ростом неприязни по национальному признаку и увеличением возможности участия в этноконфликтах на стороне своей национальной группы.

Наличие неприязни по национальному признаку (учащиеся школ)

1998 г. – от 20 до 36 %,

2001–2002 г. – от 8 до 47 %,

2004–2005 – от 25 до 53 %.

Возможное участие в этнокофликте на стороне своей национальной группы (учащиеся школ)

1998 г. – от 60 до 83 %,

2001–2002 г. – от 73 до 89 %,

2004–2005 г. от 66 до 91 %^[21].

Можно обоснованно предположить, что значительное количество таким вот образом настроенной молодежи, уже не удовлетворяет безобидное участие в неформальных контр- и культурных течениях или участие в политически нейтральных общественных объединениях. Нынешняя социальная и политическая ситуация, сложившаяся в России, резко идеологизировала и политизировала общую массу российской молодежи. Из аморфной аполитичной массы поклонников контркультуры и различных неформальных субкультур выделилось несколько молодежных групп, с самостоятельной и вполне оформленной политической идеологией – анархисты, леворадикалы и т. п.

При этом только одно современное движение ультраправых скинхедов, имея сравнительно небольшой характер полноценного существования (около 15 лет) уже оказывает огромное негативное влияние именно в сфере межнациональных отношений. По данным исследователей молодежного экстремизма, на 2007 год на территории Российской Федерации действует 141 молодежная группировка экстремистской направленности общей численностью (включая как сторонников, так и сочувствующих) не менее полумиллиона человек^[22]. При этом и по официальным данным МВД РФ в настоящее время (на 2007 год) в России действует около 150 агрессивно настроенных групп (движений) профашистского толка, значительное число которых составляют объединения скинхедов^[23]. Очевидно, что численность таких групп растет, поскольку в 2009 году исследователи отмечали, что в России действует уже свыше 200 объединений экстремистской направленности^[24].

Однако развитие различных социальных и неформальных групп, как и развитие самого современного общества, не стоит на месте. Некоторые изменения прослеживаются и в ультраправом, национально-радикальном спектре молодежных групп. И даже такие радикальные, криминализированные молодежные объединения, как движение скинхедов, ультраправые футбольные болельщики, праворадикальные неформалы, молодые национал-патриоты (и прочие группы радикалов) могут служить основой для формирования относительно новых весьма специфичных объединений с еще не изученными свойствами.

В настоящее время в силу ряда социально-экономических и политических факторов в обществе уже появилась весьма значительное количество лиц, склонных к объединению (в том числе долговременному и устойчивому) на основе ультраправой и праворадикальной идеологии и ее практического применения для достижения определенных целей. При этом, объединения данных лиц в значительной степени состоят именно из молодежи.

Идеологические различия экстремистских групп молодежи

Различия основаны на разнице в идеологии молодежной группы, что напрямую влияет на организационную структуру и повседневную деятельность этой молодежной группы, придерживающейся принципов ультраправой идеологии.

Скинхеды – это участники относительно нового неформального стилистического контрикультурного молодежного движения, возникшего в Англии в период 60–70-х годов и широко распространившегося в большинстве мест компактного проживания европейского населения. Слово «скинхед» происходит от слияния двух английских слов, «кожа» (skin) и «голова» (head); слово skinhead буквально переводится как кожаная голова. Однако в России (где движение появилось только в начале 90-х годов) представители движения skinhead предпочитают называть себя бритоголовыми, так как, по их мнению, это название звучит более патриотично.

Большинство наиболее преданных участников данного движения до настоящего времени бреют свои головы до блеска, и носят специальную атрибутику, резко выделяющую их из общей массы молодежи – грубые и тяжелые ботинки военного стиля, черные или синие джинсы, а также используют в своей атрибутике (куртки, жилетки, кепки) белый и зеленый камуфляж. Хотя в России в связи с давлением со стороны правоохранительных органов начиная с 2001–2003 годов подражание стилю классического бритоголового становиться достаточно опасным.

У бритоголовых существуют свои обычаи и традиции, своя музыкальная культура, имеющая несколько музыкальных направлений. По сравнению с другими молодежными неформальными группами, российские бритоголовые, помимо элементов неформальной субкультуры, обладают достаточно сложной и развитой политической идеологией наиболее популярным (но не общепризнанным) вариантом которой является «Азбука Славянских Бритоголовых». При этом данная идеология обычно основана на совокупности неких общих расистских принципов, имеющих достаточно стандартную форму и не зависящих от места нахождения той или иной группы бритоголовых. Кроме того, при исследовании групп молодежи, являющихся участниками наиболее популярных субкультур, было установлено, что отличительной особенностью объединений скинхедов является их склонность к неконтролируемой агрессии и эмоциональная неуравновешенность, явно выраженные у 44 % – юношей и 20 % – девушек^[25].

В России это движение сразу стало приобретать резко политизированные формы. Большинство скинхедов в России исповедуют расистские взгляды со значительным уклоном в сторону национал-социалистических теорий времен Третьего рейха. Тем не менее, в России существует небольшие группы скинов (2–3 % от общей численности), придерживающихся коммунистической, антифашистской идеологии.

Деятельность скинов обычно направлена на претворение в жизнь их примитивных расистско-нацистских теорий. При этом основная часть деятельности бритоголовых характеризуется эпатажными – расистскими и ксенофобными выходками, переходящими в акты прямого физического насилия. Как правило, именно деятельность бритоголовых «бойцов» создает всем группам ультраправой молодежи его грозную и свирепую репутацию. Благодаря многочисленным газетным публикациям именно такая разновидность ультраправых наиболее известна обычному, среднему человеку.

При осуществлении своей деятельности бритоголовые обычно объединяются в небольшие группы (5–10 человек), организованные по территориальному признаку. Обычно в группы бритоголовых входит значительное количество малообразованной, маргинальной молодежи, основным движущим мотивом участия в скин-движении которой является желание выплеснуть свои агрессивные эмоции. При этом участие в скин-движении рассматривается в том числе и как способ объединения для совершения противоправных действий, а также повод для агрессии. Особенно сильно такие группы молодежи были активны в период максимальной популярности скин-движения 1998–2003 годов.

В средствах массовой информации достаточно часто упоминаются факты тесных связей бритоголовых с преступным миром. И в отношении этой группы они имеют достаточно веские основания. В силу основного направления своей деятельности участники этой группы являются наиболее криминализированными. У бритоголовых большой процент заведенных на них уголовных дел.

Идеология бритоголовых делает обязательными систематическое совершение актов прямого насилия, так как от этого зависит «репутация» того или иного бритоголового. В связи с этим практически каждый год несколько десятков российских бритоголовых получают значительные тюремные сроки. По данным правозащитного объединения «Русский Вердикт», в настоящее время в местах лишения свободы содержится более тысячи бритоголовых и идеологически близких к ним молодых радикалов^[26].

Радикальные националисты – вторая наиболее крупная группа молодежи не являющаяся бритоголовыми, но активно сотрудничающая с объединениями, в той или иной мере исповедующим ультраправую, праворадикальную и даже правоэкстремистскую идеологию. Значительная или основная часть неонацистов (принадлежащих к тому или иному объединению) может иметь длительный стаж участия в деятельности скин-движения, что может весьма существенно влиять на уровень радикальности того или иного объединения. Однако данная группа молодежи имеет существенные отличия от групп бритоголовых. При этом основные отличия данной группы от ультраправых бритоголовых будет заключаться в следующем:

1. Сознательное обособление от ультраправых бритоголовых как участников мирового «белого расового сопротивления», помимо общности политической идеологии характеризующегося наличием общих субкультурных элементов – музыки, стиля одежды, символики и атрибутики. У молодежной группы радикальных националистов не существует какого-либо единого образца внешнего вида и он различается от наряда ультраправого бритоголового до копирования внешнего вида своего сверстника, не имеющего отношения к ультраправому политическому спектру.

2. Декларация своей принадлежности к определенному политическому объединению, индивидуализирующему свое название, символику и имеющее определенный тип политической идеологии, чаще всего имеющей письменное закрепление. При этом данное объединение имеет достаточно длительный стаж существования не менее 3–5 лет.

3. Также важными отличительными особенностями молодых радикальных националистов могут быть такие признаки, как более высокий уровень идеологической грамотности, связанный с сознательным изучением основ политической идеологии того или иного объединения, часто являющимся обязательным условием для участия в его деятельности – ДПНИ, РНЕ, ННП. Более высокий уровень организованности и управляемости – основанный на подчинении приказам более авторитетных участников объединения.

4. Кроме того группы радикальных националистов характеризуются обязательным наличием внутригрупповой иерархии – лидером, активистами объединения и сложной структурой, связанной с различными направлениями деятельности объединения – охрана, пропаганда, финансово-хозяйственная деятельность. В большинстве групп в связи с их значительной величиной, а также наличием региональных отделений проводиться обязательный учет и анкетирование участников объединения.

5. Помимо этого по сравнению с бритоголовыми, группы радикальных националистов обычно характеризуются значительно меньшим уровнем внешней агрессии и связанной с этим готовности к применению прямого физического насилия по отношению к своим идеологическим противникам. Это связанно с тем, что данные действия могут негативно сказаться на деятельности объединения. При этом более агрессивные участники ультраправой молодежи изначально сами определяют себя в качестве бритоголовых, так как в этом случае они имеют больше возможностей для бесконтрольной реализации своих агрессивных действий.

При обобщении данной категории молодежи автор выбрал название «радикальные националисты», так как значительная часть данной молодежи этой группы принадлежит к объединениям, исповедующим националистическую и нацистскую идеологию, при которой прежде всего положительно воспринимаются именно лица, принадлежащие к одной национальной (русские) или этнической группе (славяне).

Однако в группах ультраправых бритоголовых идеология основана прежде всего на расистских принципах «всемирного белого братства». Все «нормальные» белые люди (разделяющие идеи ультраправых бритоголовых) вне зависимости от национальности и места проживания (Россия, Германия, Америка, ЮАР) заведомо объявляются «белыми братьями», соратниками в тяжелой «расовой» войне за «Великий арийский рейх белых людей».

Деятельность радикальных националистов обычно направлена на обеспечение развития того или иного политического объединения, полностью поддерживающего или разделяющего основы ультраправой идеологии. Именно эта группа молодежи составляет актив большинства ультраправых объединений и наиболее заметна на всех политических мероприятиях, проводимых ультраправыми радикалами.

Ультраправые неформалы