Глава 2. Посвящение

Направляясь на работу, я думал о людях, с которыми мне придётся работать. И сейчас мысли были заняты не пациентами, а коллегами. А ну, попадётся такой неадекват, как Лыков? Понимаю, что он юморит, чтобы не сорваться, в моральном плане тяжело выдерживать такие потрясения, но и работать с таким клоуном в команде не хотелось. Особенно, если он будет старшим в бригаде.

Я отметился в журнале, заскочил в раздевалку и минуя общий зал, направился к машине, где уже собиралась моя бригада.

– Приветствую вас, юноша! – произнёс круглолицый мужчина лет сорока пяти на вид. Короткая стрижка наверняка была призвана скрыть сформировавшуюся лысину на макушке, а усы-щёточки придавали необычный внешний вид.

– Басов Матвей Анатольевич, – представился он.

Я назвал своё имя и переключился на другого члена бригады, который, судя по всему, был шофёром.

– Просто Иваныч, без всяких формальностей, – проворчал мужчина, крепко сжав мою руку.

– А вот и наша постоянно опаздывающая красавица Дашенька, – представил медсестру Басов. – Точнее, Дарья Степановна.

– Извините, – виновато отозвалась девушка, бросив испуганный взгляд на Матвея Анатольевича, словно он мог отругать её за опоздание или выгнать из бригады.

– Вот в такой тесной компании нам и предстоит спасть жизни людей. А теперь давайте за работу, потому как наша смена начинается буквально через пару минут.

Первый вызов не заставил себя ждать. Нам пришлось ехать в Старый город, где в одном из частных домов женщина упала с лестницы.

– Трегубова Клавдия Михайловна, восемьдесят три года, падение с лестницы, возможно перелом руки, – предупредил нас Басов, поделившись информацией от диспетчера.

– В таком-то возрасте и перелом! – отозвался Иваныч, крутя баранку.

– Ничего, срастим и через недельку будет как новенькая, – успокоил его Матвей Анатольевич.

– И нова будет по лестницам лазать! – рассмеялся водитель.

На месте мы оказались уже через семь минут, что было хорошим результатом, учитывая, что землю запорошило снегом и на дорогах было скользко.

Пока мы шли к калитке, то несколько раз едва не растянулись на льду.

– Чувствую, у нас вызовов сегодня будет много, – поморщился Басов, сетую на погодные условия.

Калитка была закрыта, а на цепи лаяла небольшая чёрношёрстная собачонка. Клавдия Михайловна уже ждала нас, выглядывая из окна и разрешила войти самостоятельно.

– Ой, соколики вы мои ясные, прилетели на помощь! – едва не расплакалась женщина, увидев нас.

– Так, радость вы наша, рассказывайте, что случилось? – спокойным приветливым тоном поинтересовался Басов, когда мы вошли в комнату. Молодец, явно решил подыграть пациентке.

– Да вот, господин целитель, вспомнила молодость и решила тряхнуть стариной. Да так тряхнула, что и косточки посыпались.

– А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, – попросил Басов.

– Захотелось заглянуть на чердак и посмотреть где крыша прохудилась. После каждого ливня течёт. Да что там ливень? Мелкий дождичек как начнёт накрапывать, так целые струйки под крышу стекают и по стенам текут. А сейчас сами видите какая погода: то замёрзнет, то оттает. Вот, полюбуйтесь! Вся стена мокрая. Того и гляди размоет, и дом завалится. Муж мой пока живой был, дом в идеальном состоянии держал, а не стало хозяина с золотыми руками, так всё и сыпется потихоньку.

– Понятно. А почему вызвали «скорую», а не обратились в отделение?

– Так разве я дойду до той вашей больницы? – всплеснула здоровой рукой женщина. – Да и потом, за окном погода такая, что я совсем убьюсь.

– В таком случае, давайте осмотрим вас. Присаживайтесь.

Матвей Анатольевич жестом пригласил меня провести осмотр. Сам он также запустил диагностику, чтобы проверить меня. Выходит, хочет оценить мои возможности и уяснить для себя что я представляю из себя как целитель. Разумное желание проверить коллегу на относительно простом вызове, чтобы в сложной ситуации знать: рассчитывать на него или нет.

Я сразу заметил множественный перелом левой руки со смещением. Сейчас она висела плетью вдоль тела женщины, но если бы она попыталась пошевелить рукой, ничего хорошего из этого бы не вышло. Помимо этого ещё серьёзная гематома в области таза и свезённая коленка. В какой-то степени женщине даже повезло. Сломай она тазобедренный сустав, и вызвать помощь было бы некому.

Когда я озвучил свои наблюдения Басову, он одобрительно закивал головой.

– Ваши действия, коллега?

Я чувствовал себя словно очутился на каком-то экзамене, но это нисколько не мешало работать.

– Первым делом нужно обезболить, иначе любое прикосновение к руке приведёт к сильным болевым ощущениям для пациента. Не хватало ещё, чтобы Клавдия Михайловна осознание потеряла. Затем неподвижно укладываем руку и при помощи своего ментального зрения складываем кости руки. Как только удалось вернуть кости в исходное положение, накладываем лангету, убеждаемся, что ничего не сместили во время этого процесса, запускаем заживление и стараемся снять воспаление.

– Отлично! Действуйте, а я подстрахую.

Басов вмешался только на моменте, когда требовалось поставить кости на место. У него в этом плане было куда больше опыта, и справился он гораздо быстрее.

– Вот и всё, голубушка, отдыхайте, старайтесь руку не нагружать. Мы всё сделали на месте, чтобы не тащить вас в больницу.

– Ой, а я и не поеду. Кто же на хозяйстве останется? У меня, вон, куры! Целый десяток! И Уголька кормить надо.

– Не волнуйтесь, никуда ехать не придётся, – успокоил женщину Матвей Анатольевич.

– Ой, а я так хотела покататься на вашей красивой машине! – с улыбкой пошутила женщина.

– Вы молодец, что не теряете расположения духа.

– А что мне отчаиваться? Жить как-то надо, помереть всегда успеем, а отведённым сроком нужно воспользоваться в полной мере.

– Мне нравится ваш оптимизм, – не переставал улыбаться Басов. – Продолжайте в том же духе, только руку не нагружайте работой. А завтра к вам придёт целитель из больницы, чтобы обезболить руку, проверить, что всё срастается хорошо и провести ещё одну процедуру исцеления.

– А за крышу больше не волнуйтесь, я пришлю ребят, которые её осмотрят.

– Спасибо вам, деточки! – расплылась в улыбке старушка.

Когда мы вышли из дома и остановились из машины, старший целитель решил поделиться своими наблюдениями.

– А ты хорошо отработал, всё правильно определил и сработал. Немного практики не хватает, но через годик-другой уже стрелянный воробей будешь и такие проблемы будут даваться на раз-два. Вот только на счёт крыши ты зря сказал.

– Почему зря? У меня действительно есть ребята, которые могут помочь. Только бы погода позволила на крышу забраться. Вы же понимаете, что до весны там реально потолок рухнет?

– Понимаю. Ну, делай как знаешь.

Второй вызов мы приняли, потому как находились совсем недалеко. Помощь вызвали мужчине, который лежал без сознания у автобусной остановки. Одет он был опрятно, а по лицу и не определить, потому как оно было залито кровью.

– Я ждала автобус. Этот мужчина рядом стоял, а потом ни с того ни с сего как рухнет! – призналась женщина, которая и вызвала бригаду скорой помощи. – Я к нему, а он весь в крови, ворочается, не может подняться. Перевернула его на бок, чтобы он перестал биться лицом об лёд. На спину ложить побоялась, чтобы не захлебнулся кровью.

– Вы молодец. Садитесь на автобус, теперь мы им займёмся. Пострадавший в надёжных руках, – успокоил женщину Басов.

Даша уже смочила ватку специальным лекарственным раствором, который помогал приводить пациентов в чувства, а я запустил диагностику и заметил, что энергетические узлы были очень слабыми и едва мерцали. Да, у тех, кто не владеет даром они выглядят более тускло. Из своих наблюдений я понял, что не бывает людей, у которых дара нет в принципе, просто у большинства он слишком слабо выражен. Настолько, что при склонности повелевать стихиями они даже спичку поджечь не смогут, опираясь только на энергию. Но тут была немного иная ситуация. Энергетические узлы были приглушены каким-то ядом или веществом.

– Вы нас слышите? – поинтересовался Басов, когда мужчина пришёл в себя и открыл глаза. – Как вас зовут?

Мужчина быстро пришёл в себя, но подняться самостоятельно не мог. Всё, на что его хватило – сидеть на пятой точке и удивлённым взглядом смотреть на нас.

– Вы нас понимаете? – поинтересовалась Даша.

– А-а-ум, – прозвучало в ответ.

– Ник, проверь сердце, – распорядился Басов.

Я убедился, что никаких проблем с сердцем у него нет. Наиболее вероятными версиями оставались инсульт и… опьянение. Да, банальная проблема из-за которой бригаду «скорой» чаще всего вызывают к потерявшим сознание на улице людям.

Помимо приглушённых каналов диагностика подсказала проблемы с печенью и обморожение ног. Да и с разбитым лицом нужно было что-то делать. При падении мужчина заработал сотрясение и пару рассечений. Сколько проблем из-за пагубной привычки!

– Оставлять его здесь нельзя. Ложим спать, и в больницу, – распорядился Матвей Анатольевич. – Пусть там с ним разбираются. Думаю, отдельную палату найдут.

С этим больным пришлось повозиться – остановить кровотечение и дезинфицировать раны, обезболить и воздействовать на сознание больного, чтобы он уснул. Очищать лицо от крови пришлось Даше – Басов запретил тратить дар за обработку ран.

– Смена только началась, ещё неизвестно что случится, поэтому дар лучше сильно не тратить попусту. Вот когда без него никак – тогда другое дело.

Это была ещё одна причина, по которой смены в «скорой» сделали по двенадцать часов, а не по суткам – за двадцать четыре часа у каждой смены могло быть по двадцать вызовов, а энергии на такое количество пациентов просто не хватало – она не успевала восстанавливаться.

– Я смотрю, вы не гнушаетесь использовать подручные материалы для помощи больным, – заметил я.

– Конечно! Полагаться на один только дар глупо. Это прямой путь к тому, чтобы потерять пациента…

– Да куда ты прёшь, дубовая твоя башка? – заорал Иваныч, а машину резко дёрнуло, отчего мы едва не попадали с места.

– Что случилось? – возмутился Басов, потирая ушибленный лоб.

– Анатольич, да тут один неудержимый болван, понимаешь ли, решил сэкономить на резине и не может остановиться. Вон, гляди, этот удод на красный попёр!

На дорогах действительно творилось какое-то безумие, и я нисколько не удивился, когда нас отправили на место дорожно-транспортного происшествия, когда мы доставили нашего «подснежника» в больницу.

– Что тут у вас? – поинтересовался Басов, когда мы остановились на обочине дороги и вышли осматривать пострадавших.

– Машина не справилась с управлением и выскочила на встречную полосу. Водитель вылетел через лобовое стекло и получил множественные травмы, находится в шоковом состоянии, но сознание не терял. Водителю и пассажиру второй машины посекло лицо и руки осколками лобового стекла, ничего серьёзного.

– Ник, работаем вдвоём! – скомандовал Басов. – Я осматриваю тяжёлого, ты займись остальными.

Пострадавшими во второй машине оказались муж и жена. Они были пристёгнуты ремнями безопасности, поэтому практически не пострадали, отделавшись синяками и порезами. Прежде всего, нужно было их успокоить, чем я и занялся. Затем очистил раны от осколков и запустил заживление, а Даша обработала раны специальным настоем.

Освободившись, я направился к Басову, который до сих пор возился с пострадавшим.

– Ник, хорошо, что ты освободился, потому что у меня тут ситуация серьёзнее, чем я думал. Множественные разрывы внутренних органов. До больницы не довезём. Побудь батарейкой, пока я его подлатаю.

На самом деле, старший целитель допустил ошибку. Нужно было провести диагностику и визуальный осмотр всех пациентов и разработать план на основании полученной информации, а Матвей Анатольевич бросился лечить самого тяжёлого пострадавшего в одиночку. Окажись проблема куда серьёзнее, мы могли бы его вообще потерять. Хотя, если бы Басов понял, что не справляется, он бы позвал меня раньше.

На этом вызове мы проторчали почти час, и я понял, что запас моей энергии просел почти наполовину.

Нам ещё дважды пришлось приводить в чувство «подснежников», как их называл Иваныч, но на этот раз оба героя медицинских хроник смогли самостоятельно вернуться домой.

Наступило затишье, чем мы воспользовались, чтобы перекусить. Иваныч остановил возле пирожковой, и уже через пятнадцать минут мы втроём пили горячий чай с малиной и закусывали пирожками. Даша достала судочек с салатом и аппетитно хрустела свежими овощами, бросая на нас неодобрительные взгляды.

– Вы же целители! – не вытерпела девушка. – А питаетесь всякой гадостью. Неужели не понимаете, что он жареного вашему организму только хуже будет?

– Ничего, мы как-нибудь переживём, – отмахнулся Басов. – В крайнем случае, подлечимся. А на счёт полноценного обеда я с тобой согласен, вот только готовить когда? Со смены я прихожу домой уставший, хочется забросить что-нибудь в желудок и отдыхать. Это у вас возраст даёт кучу энергии, а я быстро устаю. Когда мне ещё еду с собой готовить? Вот и приходится дома хорошо кушать, а на работе перебиваться чем есть. И потом, это ещё везёт, когда поесть можно. А как быть со сменами, когда мотаешься по городу без остановки?

– Сглазил! – проворчал Иваныч, когда запищала рация, а из динамика послышался голос диспетчера.

– Третья бригада, принимайте вызов! Телишевская Тамара Викторовна, возраст семьдесят четыре года. Высокое давление, головокружение и боль в сердце.

– Вызов принял! – ответил Басов, одним махом запихнул остаток пирожка в рот и устроился на сидении рядом с водителем.

– Слушайте, ну, что за птица-секретарь там сидит на звонках? Никого не смогла найти поближе? – выругался Иваныч. – Через весь город переть, да по такой погоде!

На деле оказалось, что расстояние – ещё полбеды. Когда мы пытались съехать с дороги во дворы, оказалось, что подъём полностью покрылся льдом, и машина просто скатывалась обратно.

– Вот куда рабочие службы смотрят? – зло процедил Иваныч, когда мы в очередной раз сползли обратно на дорогу. – Как мне прикажете проезжать?

Водитель попытался заехать, виляя из стороны в сторону, но такая тактика тоже не принесла результата.

– Иваныч, паркуйся тут, пройдём остаток пути пешком. Благо, тут идти дворами минут пять.

– Не, я сейчас заеду! – настаивал водитель. От идеи покорить этот Эверест он отказался и принял решение заехать через соседний двор, но и тут нас ждала подлянка. Правда, не от погоды, а от бестолковых водителей. Единственный проезд через двор нам перекрывала машина, припаркованная посреди дороги.

– Да чтоб тебя ощипали, как утку! – выругался водитель, обеими руками ударив по баранке, а затем принялся сигналить. Вот только в машине водителя не оказалось, и из домов никто не торопился выходить, чтобы убрать помеху.

– Анатольич, время теряем! – недовольно произнёс Басов.

– Ну, я сигналю! Видишь? Где этот глухой тетерев? – выругался водитель. – Слушай, Анатольич, может, протараним?

– Я тебе протараню! Ладно, этого машину не жалко, возмещать ущерб даже не придётся, когда узнают в чём дело, а нам как на битой машине смену дорабатывать? А если от удара колесо заклинит, или ещё что, прикажешь мне по всему городу пешком бегать? Всё, выбирайся иэ этого тупика и жди нас у дороги, а мы пошли своим ходом.

На вызов мы прибыли через тридцать семь минут. В глубине души я переживал, что можем не успеть, тем более, что женщина не открывала. И что делать в этой ситуации? Ломать дверь?

– А вы к Тамаре? – поинтересовалась соседка, выглянув на шум.

– К Тамаре Викторовне, – подтвердил Басов. – От неё поступил вызов, но мы не можем попасть в квартиру. У вас, случайно, нет запасных ключей? Может, вы можете открыть?

– Нет, ключей у меня нет, – покачала головой женщина. – Погодите, так ведь Тамара в магазин ушла минут пятнадцать назад. Я с ней на лестничной площадке столкнулась, когда домой шла.

Мы ненадолго зависли, не веря своим ушам.

– А вы уверены?

– Да я ведь не настолько старая, чтобы мне почудилось! – обиделась женщина. – Вон, кстати, и она идёт!

Мы обернулись и увидели женщину, которая отдуваясь поднималась по ступенькам с полной сумкой продуктов.

– Вы Тамара Викторовна? – поинтересовался Басов.

– Она самая, – подтвердила женщина.

– Что же вы «скорую» вызвали, а сами ушли.

– Да вы так долго ехали, что мне уже лучше стало, и я решила пока в магазин сходить. Он ведь тут рядом, в соседнем подъезде, – принялась оправдываться женщина.

Пока старший целитель отчитывал женщину за халатность и рассказывал о том, что «скорая» очень занята и вполне сейчас может быть ситуация, когда кто-то находится на грани жизни и смерти, пока мы теряем тут время, я провёл диагностику и убедился, что женщине ничего не угрожает. Немного поддержал работу сердца, часть энергии направил, чтобы успокоить пульс, и через несколько минут давление опустилось. Даша сделала женщине лекарственный чай и повелела больше никуда не ходить, пока ей не станет лучше, а мы помчались на следующий вызов.

Спускаться к дороге пришлось по засыпанным снегом клумбам, потому как дорога представляла собой настоящий каток.

– Осторожнее, здесь розы! – предупредила нас Даша, зацепившись за один из кустов.

– Не волнуйся, не затопчем, – отмахнулся Матвей Анатольевич.

– Затоптать, может, и не выйдет, а изорвать штаны и ноги разодрать до крови вполне успеется!

Пришлось пробираться, словно по минному полю. Каждый холмик снега воспринимался как запорошённый куст розы.

– Сюда бы предсказателя! – произнёс я, лавируя между холмиками. – Есть у меня подозрение, что некоторые холмики – совсем не кусты, но проверять не хочется.

Минут пять у нас занял короткий спуск со двора к дороге длиной метров в тридцать.

– Всё, отпускаю Иваныча домой, сажусь верхом на чемодан с лекарственными травами и еду на следующий вызов! – произнёс Басов, глядя на накатанную практически зеркальную поверхность дороги.

Обратно на станцию «скорой помощи» мы вернулись только в конце смены, когда нас сменила другая бригада. За этот день мы успели побывать на двенадцати вызовах.

– Ровно по вызову в час, – резюмировал Басов, когда мы расписались в журнале.

– Анатольич, как тебе новичок? – поинтересовался Лыков, когда мы ненадолго зашли в зал ожидания.

– Мировой пацан, можно брать с собой на дежурство, – произнёс целитель, одарив меня довольным взглядом. – Ник, а ты сам как? Нет желания сбежать обратно в отделение?

– Целители везде нужны, – ответил я, пожав плечами. – Не скажу, что я прям в восторге, но если мы все сбежим, кто тогда будет людей спасать?

– Вот это хороший ответ! – поддержал меня Матвей Анатольевич. – Ну, раз не сбежал в первый же день, значит, прошёл испытание.

– Какое ещё испытание? – нахмурился я.

– Как это? Первая смена всегда самая сложная для новичков. Если кто и отсеивается в самом начале пути, то именно после первого дня.

– И много таких было?

– Много, – уклончиво ответил Басов и достал из сумки какой-то свёрток. – Держи, это небольшой презент от нас. Подготовили всей станцией, как того и требуют традиции. Дарим тебе этот фонендоскоп, чтобы ты всегда слышал своих пациентов и коллег по работе.

– Кстати, с фонендоскопом целитель выглядит гораздо круче. Таскай его всегда на шее, и уважительное отношение от пациентов гарантировано, – вмешался Лыков.

– Ещё возьми эти очки с прозрачными стёклами, чтобы всегда видеть очаги воспаления и более точно ставить диагнозы. – продолжил Матвей Анатольевич.

– С очками та же история! Очки – это круто! – поддержал его Лыков.

– И, напоследок, самое главное! Прими наше уважение. Пусть будет трудно, пусть мы будем цапаться из-за мелочей и спорить о диагнозах и регламенте оказания помощи при спасении пострадавших, но ты всегда должен помнить, что команда скорой помощи – это не просто братство, а целая семья. Мы подолгу торчим на работе и часто попадаем в сложные ситуации, из которых не выбраться в одиночку. Иногда нам самим нужна поддержка, и тогда можешь рассчитывать на нас.

Я крепко сжал руку Басова и обнял его, а потом обе бригады и диспетчеры присоединились к нашим объятиям, создав самую настоящую гору.

– Спасибо всем! – ответил я, сжимая шуточные подарки, как самую драгоценную на свете реликвию. – Я рад быть частью вашей семьи и обещаю, что не подведу.