СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

DS – Демократическая партия

HSĽS – Глинкова словацкая народная партия

HZDS – Народная партия – Движение за демократическую Словакию

KDH – Христианско-демократическое движение

KDS – Христианско-демократическая партия

KSS – Коммунистическая партия Словакии

NEZES – Независимая ассоциация экономистов Словакии

ODS – Гражданская демократическая партия

OF – Гражданский форум

SKS – Всемирный конгресс словаков

SNP – Словацкое национальное восстание

SNR – Словацкий национальный совет

SNS – Словацкая национальная партия

SNS – Словацкая национальная партия

SĽS – Словацкая народная партия

VPN – Общественность против насилия

ZP – Совет уполномоченных

ČSL – Чехословацкая народная партия

ČSS – Чехословацкая социалистическая партия

ВВП – валовой внутренний продукт

ГДР – Германская Демократическая Республика

КПС – Коммунистическая партия Словакии

КПСС – Коммунистическая партия Советского Союза

КПЧ – Коммунистическая партия Чехословакии

ОВД – Организация Варшавского договора

СМИ – Средства массовой информации

СНВ – Словацкое национальное восстание

СНС – Словацкий национальный совет

СР – Словацкая Республика

ССР – Словацкая Социалистическая Республика

СССР – Союз Советских Социалистических Республик

ЦК – Центральный комитет

ЦК – Центральный комитет

ЧР – Чешская Республика

ЧСР – Чешская Социалистическая Республика

ЧССР – Чехословацкая Социалистическая Республика

ЧСФР – Чешская и Словацкая Федеративная Республика

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ СЛОВАЦКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ ДО РАСПАДА ЧЕХОСЛОВАКИИ

Нитранское княжество и Великая Моравия в IX – X веках

Cтремление словаков к полной независимости невозможно рассматривать вне истории развития этой нации как таковой. По большому счёту, «Нежная революция» 1989 года – всего лишь одно из множества событий в прошлом Словакии, прошедших примерно по одному сценарию, включающему захват или оказание влияния на словацкие земли сильнейшим с военной точки зрения соперником, постепенное угасание супердержавы и расцвет национально-освободительного движения.

Нечто подобное мы видим в истории возникновения одного из древних самостоятельных государства на территории современной Словакии – Нитранского княжества. Его появление в конце VIII – начале IX века связано с двумя процессами: развалом племенного союза аваров, господствовавших на территории современных Словакии, Украины, Хорватии, Венгрии, Румынии и ряда других стран¹⁴, и политическим объединением славян в юго-западной Словакии под предводительством левобережных словенов – нитранцев¹⁵.

Нитранский князь Прибина использовал военную экспансию и силой отбивал земли: вместе с дружиной он уничтожал опорные пункты аваров в юго-западной Словакии и выстраивал систему укреплённых центров – градов, которые становились военно-административными, ремесленными, торговыми и религиозными центрами¹⁶. Именно так возникли крепости в Победиме, Вишном Кубине, Спишских Томашовцах и Брекове. Вооружённые столкновения между борющимися за независимость словаками и другим крупным государством – охваченной революцией Венгрией – мы видим и XIX веке. В веке XX – другой пример: противостояние участников СНВ подконтрольному Германии правительству Йозефа Тисо. Все эти исторические события объединяет одно: народ, проживающий на территории современной Словакии, во все времена был немногочисленным, что вынуждало его десятилетиями, а иногда и столетиями выжидать удобного момента, чтобы открыто выступить против мощного государства-властителя.

Таким образом, объединение на основе этнокультурной и политической принадлежности для борьбы против господства чужих традиций и обретения суверенитета народами, населявшими Словакию – явление не новое даже для второй половины VIII века.

В то же время нельзя не упомянуть о присутствии в научных кругах сомнений относительно существования «нитраван» как осознанного этноса. В ряде исследований говорится о произведениях франкских авторов, которые, обозначая Нитранское княжество, как и «политические организмы южной Паннонии», обращались «не к „племени“, а к правителю». Исходя из этого, а также из «отсутствия в письменных источниках этнического противопоставления Моравии и Нитранской земли при ясном политическом размежевании»¹⁷, учёные заявляют о возможном неимении особой «племенной» идентичности людей, населявших Нитранское княжество. Кроме существования «древних словаков», о котором размышлял видный историк Первой Словацкой республики Франтишек Грушовский¹⁸, спорным остаётся вопрос и о том, кем были в IX веке сами мораване. В «Истории Словакии» о них говорится, как о захватчиках Нитранского княжества¹⁹.

К примеру, австро-венгерский и чехословацкий историк Вацлав Новотный считал, что мораване, чехи и словаки были одним народом, который состоял из разных племён²⁰. В официальной чешской историографии мораван зачастую рассматривают как ветвь чехов, а население Великой Моравии, образовавшейся после присоединения Нитры, называют «чехославянами»²¹, в то же время значительная часть словацких историков, по примеру уже упомянутого Грушовского, именуют Великую Моравию государством, населённым «исключительно словаками»²². О желании словацкого народа ассоциировать себя с мораванами говорит и текст современной Конституции Словацкой Республики, в котором упоминается «исторический завет Великой Моравии»²³.

Отметим, что за спорами словацких и чешских историков кроется ещё одна причина распада Чехословакии. Словацкий суверенитет стал главным лозунгом Глинковой словацкой народной партии, а в дальнейшем ― государственной концепцией Первой Словацкой Республики, которая, однако, не соответствовала реальности 1939—1945 годов. Возрождённая как «потомок» HSĽS в 1989 году Словацкая национальная партия (SNS), выступающая в защиту традиционных христианских ценностей и национальной идентичности словаков, на парламентских выборах в июне 1990 года получила 13,94% голосов и 22 мандата из 150 в Национальном совете, добилась представительства на общечехословацком уровне в Палате национальностей (11,44% голосов от Словакии и 9 мест из 75) и Народной палате (10,96% голосов от Словакии и 6 мест из 200), что подтверждает имевшийся в обществе запрос на этническую независимость, в том числе, от чехов.²⁴

Земли словаков в составе Венгрии и сопротивление мадьяризации

Распад Великой Моравии в результате политического кризиса, неспособности противостоять набегам кочевников-мадьяр, откола чехов и лужицких сербов привёл к тому, что территория современной Словакии оказалась поделена на множество мелких единиц. Местная знать начала объединяться с венгерскими племенами для осуществления грабительских набегов. В 20-е гг. X в. венгры стали оседать в стратегически важных местах в юго-западной Словакии, в 30 – 40-х гг. продвинулись до линии Братислава – Глоговец – Нитра – Левице – Крупина – Лученец – Римавска Собота – Турня – Михаляны²⁵.

Несмотря на все последующие войны, в том числе, завоевание части словацких земель польскими и чешскими правителями, воцарение династии Арпадов в Словакии X века можно назвать началом «венгерского времени», продлившегося вплоть до распада Австро-Венгерской империи в 1918 году.

При изучении вопроса обретения независимости Словакией, представляется важным рассмотрение истории зарождения словацкой государственности в XVIII веке, вооружённой борьбы словаков за получение автономии во время венгерской революции 1848—1849 и проведение исторических параллелей с событиями конца XX века.

Прежде всего, необходимо сказать о появлении и развитии самой словацкой национальной идеи. Несмотря на современное признание чехов и словаков двумя разными народами, концепция «чехословакизма», то есть единой нации, появилась раньше момента, когда словаки стали ощущать себя отдельным этносом. Большое влияние на этот феномен оказала религия – вплоть до 1843 года евангелическая церковь отказывалась использовать словацкий язык в качестве литературного, Божественные Литургии велись на «библичтине» – чешском языке Кралицкой Библии, которая была завезена и распространена на словацких землях гуситами²⁶. Словацкие лютеране, сопротивлявшиеся католической реакции, считали своей обязанностью помощь евангелистам Чехии. Постепенно из церковной сферы эта концепция переместилась в область этнологии, где стала набирать популярность идея «чешско-словацкой нации» и использовался «словакизированнный» вариант «библичтины» – на нём была написана значительная часть учебников педагога, историка, географа, евангелического священника Владислава Бартоломеидеса, который стремился ко «взращиванию домашней аудитории» и влиянию на литературные вкусы читателей²⁷. Кроме того, на «словацкой библичтине», то есть смеси слов из словацкого диалекта и чешского литературного языка, в 1783 – 1787 выходила газета «Прессбургские новости», одной из задач которой было освещение политической повестки дня для местного населения, донесение информации о качестве родного языка и мысли о важности его развития²⁸. Редакция газеты, понимая необходимость удовлетворения потребностей людей, говорящих на разных диалектах, попыталась предоставить читателям практические и краткие инструкции по «стандартизированной орфографии»²⁹. Произошло это еще и потому, что словаки не были довольны использованием в словацкой газете «библичтины», которую считали «слишком чешской»: в анонимном письме один из читателей задавал редакции вопрос, не будет ли правильнее писать новости на разговорном словацком?³⁰ Рассматривая споры, возникшие вокруг «Прессбургских новостей», можно сделать вывод о растущих в то время патриотических настроениях в словацкой среде, желании говорить на отдельном о чехов языке, а за счёт отслеживания географии распространения издания – примерно обозначить границы расселения носителей словацкого языка в Венгрии³¹.

В то же время словацкие католики везде использовали местный западнословацкий диалект, который отличался от «библичтины», однако не применялся в религиозной среде. Первым кодификацией словацкого языка занялся католический священник Антон Бернолак, который после окончания обучения в генеральной семинарии в Братиславе в 1787 году издал «Филологическо-критическое рассуждение о славянских письменах» (Dissertatio philologico-critica de literis Slavorum) с приложением «Орфографии» (Orthographia). Принято считать, что от момента выхода в свет этой публикации начинается история словацкого языка³².

Тремя годами позднее, в 1790-ом, Антон Бернолак выпустил грамматику словацкого языка (Grammatica Slavica)³³, еще через год – «Этимологию словацких слов» (Etymologia vocum slavicarum). Отметим, что «бернолаковщина» использовалась лишь ограниченной частью населения Словакии – интеллигенцией католического вероисповедания, в результате чего так и не стала общенациональным языком, хотя заложила основу для будущих надконфессиональных лингвистических исследований штуровцев. Их работы приобрели особую актуальность в период надвигавшейся опасности «мадьяризации» 20-х – 30-х годов XIX столетия³⁴. Тем не менее, форма литературного словацкого языка, разработанного Штуром, была принята представителями обеих ответвлений христианства лишь спустя полвека после выхода первого труда Бернолака – в 1847 году³⁵.

Следующей проблемой становления словацкой государственности в XVIII веке стало отсутствие хоть сколько-нибудь полной концепции общего прошлого словаков, которая был позволяла им исторически обосновывать свои права на участие в государственном управлении. До периода активизации национального движения в XVIII – XIX веках словаки не создавали собственных органов политической власти или культурных институтов: представители привилегированных сословий отождествляли себя если не с венграми, то точно с Венгрией, разделяя территориально обусловленные патриотические чувства³⁶.

В это время историки-гуманисты создали теорию, согласно которой словаки были потомками людей, населявших Паннонию – южно-дунайскую область римской империи, а в последствие множества войн – Паннонское княжество IX века, просуществовавшее всего несколько десятилетий.

Среди других исследователей, к которым относился создатель «Истории словацкого племени»³⁷ Юрай Папанек, было распространено суждение о том, что первым истинно словацким государством была Великая Моравия. Споры вызывал период окончания существования этого государства: согласно теории преподавателя права Трнавского университета Михая Бенчика, выраженной в 1722 году, словацкий князь Сватоплук продал свою землю венграм за белую лошадь и отрекся от власти³⁸.

Однако ответные произведения, в том числе, знаменитая книга Матея Бела «Notitia Hungariae Novae Historico-Geographica», описывающая историю венгерской власти, опровергли это предположение: согласно аргументам прословацких авторов, в раннем венгерском государстве, созданном путём заключения общественного договора, народности имели равные права и не были подвержены гнёту феодализма³⁹. Таким образом подчеркивалась принадлежность словаков к самому созданию Венгерского королевства, что исключало какие-либо попытки обосновать политическое притеснения словацкого меньшинства с точки зрения истории.

Как чехословацкий социализм в конце XX столетия, еще в 20-х годах XIX века абсолютизм перестал отвечать общественным интересам в Венгрии. Борьба за реформы, попытки ослабить экономический и политический гнёт Габсбургов не приносили венграм успеха⁴⁰. Недовольство изжившей себя политической системой нарастало и в других странах – об этом свидетельствует кризис неограниченной монархии в Европе – в 1848 году революция началась на Сицилии, в феврале – во Франции. 13 марта был свергнут режим Меттерниха и открыт путь к демократическим преобразованиям.

15 марта 1848 года восстание вспыхнуло в Пеште и принесло результат – в Венгрии появилось собственное правительство во главе с графом Людовитом Батьяни. На заседании венгерского сейма в Прешпорке (Братислава) были приняты «мартовские законы», которые означали установление некоторых демократических свобод⁴¹.

Венгерское дворянство стремилось удержать власть в государстве, не потеряв земли. При этом невенгерские народы отвечали сопротивлением⁴². Лидеры меньшинств стремились предотвратить мадьяризацию, добиться признания и равенства их наций⁴³.

Невозможно не заметить очевидных сходств между 1848 и 1989 годами: нарастание социальной напряжённости, недовольство самовластными режимами, революции – всё это указывает на две закономерности. Во-первых, любые политические системы, подавляющие природное желание человека быть свободным, будь то диктатура привилегированной группы или отдельно взятого человека, неминуемо терпят крах. Причины стоит искать не столько в политике, сколько в психологии: согласно «пирамиде потребностей» Абрахама Маслоу, желание не испытывать страх или тревогу, а репрессивный аппарат – это ни что иное, как источник страха, – одно из самых глубоких в иерархической модели мотивации⁴⁴. Во-вторых, подобного рода перевороты, направленные против карательной системы в целом, а не против отдельных правителей, вызывают цепную реакцию: следуя примеру восставших народов, другие нации, ранее не находившие достаточно сил для решительных действий, присоединяются к сопротивлению, которое уже выходит за рамки одной страны и становится делом международной политики.

Еще до 1848 года активность начали проявлять словацкие деятели национального возрождения, ощущавшие потребность в обновлении нацполитики и общественного сознания. Лидерами словацкого движения стали Людовит Велислав Штур, Йозеф Милослав Гурбан и Михал Милослав Годжа. Их последователи во главе с Яном Францисци и Стефаном Дакснером 10 мая 1848 года в Липтовском св. Микулаше опубликовали документ под названием «Требования словацкого народа⁴⁵.

В нём словаки признавали землю Венгрии, на которой они проживают, святой и родной, призывали все народы Венгрии к равенству и братству, требовали от властей следующего:

– собрать Сейм народов, живущих под венгерской короной, в котором будет представлена каждая нация, разрешить создать национальные собрания;

– дать возможность проводить собрания в государственных органах на родном языке, использовать словацкий язык в школах, судах, органах местного самоуправления;

– разрешить избирать словацкий парламент на основе всеобщего избирательного права;

– признать равенство наций, отказаться от верховенства одного народа над другими;

– создать словацкие народные, средние и профессиональные школы, университеты и политехнические школы;

– ввести полную свободу печати, выражения мнений и собраний.

Таким образом, «Требования словацкого народа» были основаны на демократических принципах, причём, во многом тех же, что нашли отражение в документах конца XX века. Как пример – программное заявление гражданской инициативы «Общественность против насилия», в котором говорилось⁴⁶:

– Требуем в создать из Словацкого национального совета парламент Словацкого народа, в котором будут иметь представительство все части нашего общества;

– Требуем гарантировать полную свободу печати.

– Требуем гарантировать свободу предпринимательства, собраний, объединений, перемещения, совести и другие гражданские права и свободы.

– Требуем отметить ведущую роль КПЧ, указанную в Конституции, и тем самым изменить Конституцию.

– Требуем разидеологизировать образование и культуру, и отделить культуру от системы государственного управления.

– Требуем гарантировать независимость судов и прокуратуры и создать правовое государство.

– Требуем последующего отделения церкви от государства.

– Требуем свободного профессионального движения и независимых студенческих организаций.