Глава 4

Русалка подобралась, будто и вправду в бой, и пошла впереди меня, ногами за все подряд цепляясь. Ходить на этаких палках было совершенно невозможно, но мы старались. До границы болот добрались, даже полуночи еще не было. Зато луна вышла – любо-дорого посмотреть, и захочешь спрятаться, не выйдет. Я уже только рукой махнула, не возвращаться же из-за этого.

– Подожди, – шикнула на Арвилу, которая бодро перелезала через корягу, – Тут подумать надо, как границу пересечь. Вдруг не получится? Главное шума не наделать.

– А? – повернулась ко мне русалка, да видимо следить за ногами перестала, они у нее друг с другом перепутались, и полетела она сразу на болото. Какие ей там границы? Оп, и сразу на месте.

– Дурища, как есть дурища! – закатила я глаза, – Ну хоть одно хорошо, теперь и я могу, не боясь…

И только я вступила на территорию болот, как в бок уткнулось что-то жесткое, а пространство вокруг подернулось дымкой и выступила из тумана четверка стражниц с копьями наперевес. У меня аж глаз задергался. Кто это видывал, чтобы кикиморы додумались охрану выставить? У них же в мозгу 3 извилины!

– Вы откуда? – грозно спросила одна из них, шлем поправляя. Он на деревянной голове держаться не хотел, все время на глаза съезжал, – С Гореловой топи или с Северной пустоши?

– С Гореловой топи, – выпалила русалка, не задумываясь, а я глаза прикрыла, до десяти считая. Убивать ее потом буду. Долго. Мучительно…

– Ааа…– ответила старшая из отряда, – А мы ждали из Северной пустоши. Это вам кто про общий сбор сказал?

– Гонец наш? – добавила другая.

– Ага, – ответила уже я. Удобно с кикиморами на вопросы отвечать. Все-таки зря я пугалась, в мозгах у них ничегошеньки не поменялось.

– Ну хорошо, что наш гонец! Наконец-то! Уже скучно стало, каждую полную луну одно и то же, а так хоть поболтать можно, новости узнать! – опустили копье та, что в меня острием тыкала, – Нам ведь запрещено на территорию любых посторонних пускать и самим выходить нельзя! Тут, конечно, границу магия охраняет, но все одно чужие могут проникнуть. Но вы ведь не чужие, вы свои!

– Ага. Свои. – я задумалась.

Кикиморам магия была недоступна. У них силенки какие-то есть, не без этого, но чтоб магия… Да такая, что границы охраняет, и их никуда не выпускает? И все-таки хорошее я зелье сварила, раз мы смогли пройти. Талант – он всегда талант! Я довольная кивнула сама себе, за оценку по зельеведению на защите диплома можно не переживать. Осталось узнать, что у них тут каждый месяц такого происходит, что они на болоте своем окопались.

– Дальше сами пойдете или вас проводить? – спросила одна из стражниц.

– Можно и проводить, – попросила я, поднимая с земли свою русалку. Она только хотела что-то сказать, но от моего злобного взгляда мигом рот закрыла. И правильно.

– Ну, пойдемте тогда? – кикиморы разулыбались щербатыми ртами с острыми зубами-гнилушками, поправляя свои шлемы.

А я не выдержала:

– Слушайте, – сказала, – Вы бы мха в шлем напихали, спадать не будет!

– Ой, и правда! – обрадовалась они, – А то мы мучаемся – мучаемся. Да и где это видано, чтобы кикиморы в стражниках ходили, а?

– Не знаю, – пожала я плечами, – Я такого не встречала еще.

– Да… – погрустнели наши провожатые, – Дела нынче такие.

Какие у них нынче дела рассказывать не стали, повернулись и потопали вглубь болот, даже не дожидаясь подруги своей, которая осталась мох обдирать и в шлем его засовывать. Видимо, ее больше всех припекло.

Шли мы недолго, кикиморы тропы заповедные открыли, и мы быстро в самом сердце топи оказались. Никогда еще я так далеко не забиралась. Ведьмам болота без надобности, если и забредем на край, так за травкой какой редкой. Но чтобы по доброй воле сюда соваться? Нет уж, воняет тут водой тухлой.

– Ведьма, – зашептала русалка, за руку дергая.

– Молчи! – шикнула я на нее, пальцами щелкая.

– Поглядь, чего там? – продолжила русалка, а я очень удивленно на нее посмотрела. И еще раз пальцами щелкнула. И еще.

– Ты что? – обиделась она.

А я замерла на месте, осознавая случившееся.

– Ой-ой-ой, – вырвалось. Может, сила моя тут не работала оттого, что пальцы деревянные? Я закрыла глаза и прошептала заклинание. Должен ведьмов огонек появиться перед лицом, только мне видимый. Открыла – ничего. И повторила:

– Ой-ой-ой.

Ох, и влипли мы с русалкой моей тупенькой. Надо было меч брать.

– Да Забава же! – продолжала меня трясти Арвила, – Смотри!

В центре небольшой лужайки лежал огромный камень. И такая от него черная сила фонила, что даже меня пробрало. И где, спрашивается, кикиморы его откопали?

– Пока тут посидите, – подвела нас к краю поляны стражница, – Дождемся всех и начнется собрание.

– Собрание, ага, – я подхватила свою недокикимору под руку и побрела к остальным, которые сидели на земле и тихонько переговаривались. Как бы в стороночке остаться, не привлекая внимания?

– Ну, что нового? – Толкнула в бок одну из кикимор русалка. Тупенькой Арвиле было совершенно все равно на мои планы, она сразу залезла в самую толпу, меня за собой утягивая.

– А? Что нового? Так собрание же! Вы откуда тут? – оживились остальные.

– С этой, как ее… – русалка по лбу себя стукнула, – С пустоши!

– Ааа! Вообще дикие, да?

– Чего это мы дикие-то? – обиделась русалка. А я застонала про себя.

Продолжить Арвиле налаживать связи не дали, застучали где-то барабаны, будто из-под самой земли звук шел, пополз туман у самых ног. Красиво обставили сборище, мне нравилось. Надо бы нашим на шабаше тоже предложить музыкальные инструменты использовать. Вон как сразу атмосферно!

Кикиморы тем временем повскакивали с мест, потянулись к центру, и мы за ними.

– Сестры! – прогудел голос над нами, – Снова пришел наш час!

– Это какой? – переспросила у меня Арвила.

– Я-то откуда знаю? – дернула я плечом.

На нас зашикали со всех сторон, и мы замолчали.

А голос продолжил:

– Мы продолжаем наше великое дело!

– Да! – закричали кикиморы, а я озираться начала. Откуда же голос? И увидела – стояла королевка кикиморошная прямо перед камнем, на деревянную башку ряску нацепила, видимо, для пущей красоты, а поверх еще и корону маленькую. Я хмыкнула. Обычно-то у них что королева, что обычная кикимора – не отличить, а тут нате вам, принарядилась. И с чего бы?

– Повелитель готов принять жертву!

– О как! – нечаянно вырвалось у меня. Вот уж не знала, что на болоте Повелитель какой-то появился.

Тут уж на меня Арвила цыкнула. Поглядела на нее злобно, чтоб место свое помнила, и дальше слушать начала. А дальше уже никто ничего не говорил. Все молча смотрели, как подтащили к камню бочку, серебром окованную, а оттуда за волосы вытянули Водяного. Загомонили тут кикиморы, заулюлюкали. В таком-то гомоне и себя не услышишь!

– Ваш? – шепнула я русалке.

– Наш, – кажется, я даже под личиной увидела, как помертвела Арвила, – Затон, миленький! Да что ж это…

– А чего это у вас, русалок, при водяном Затоне имена такие чудные? Аквата, Арвила?.. – Удивилась я.

Да, не к месту, но потом, боюсь, совсем не до имен будет.

Русалка посмотрела на меня укоризненно, но хоть паниковать перестала:

– А это ему одну заморскую книгу прошлая ведьма подсунула. Так-то меня раньше Аленкой звали. Но Аленка – это, оказывается, так по-деревенски…

– Ох ты ж, – только и ответила я. Вот это размах, вот это фантазия! Я от всей души позавидовала прошлой ведьме. Надо тоже что-то такое придумать. Но потом.

Выглядел Водяной неважно. Серое лицо, совершенно белесые глаза – будто рыбу на сковороде потушили. Посиди с его в окованной серебром бочке! Интересно, они ему хоть воду меняли? Если он тут с прошлого года, то чего, спрашивается, тянули? Пожертвовали бы его сразу и всего делов. Мы, ведьмы, если решим кого умертвить, долго не думаем.

Я поглядела по сторонам, решая, что предпринять. Пока в голову ничего не приходило. А времени в обрез осталось. Хоть Лешего сюда зови. Он по зову скорее всего придет, только будут ли у него здесь силы лесные, вопрос.

– Сестры! Кто сегодня возьмет на себя великую честь пустить кровь этого водокровного?

– Я! – вдруг выкрикнула рядом со мной Арвила и начала протискиваться к камню.

Удивила. Как есть удивила! Я даже некоторое время столбом стояла, и только потом следом пошла.

– А это кто вообще? – удивилась королева, выпадая из образа, и повернулась к остальным.

– Да она с этих… – защелкала пальцами одна из наших стражниц, – С топей что ли?

Я признаться уже тоже забыла, откуда мы с Арвилой, все-таки с топей или с пустоши?

– Да, я с этих, с них самых. Хочу жертву принести, – бодренько проговорила моя русалка, подходя к бочке и брезгливо оглядывая Водяного. Вот актриса! Ни грамма лжи на деревянном лице, даже нос длиннющий не дрогнул!

Я только глаза закатила. Дальше, кажись, все пойдет по новому сценарию. Вот что бывает, когда план до конца не продумал, а потом еще и в помощники абы кого набрал!

– Ну ладно, – растерянно ответила королева. Видимо, тоже не ожидала такого добровольца, – Тогда сначала танцы, как обычно, а потом ритуал, да?

Вокруг закивали. Я только головой покачала. Ну что за деревяшки? Задумали злодейство – действуйте! Так нет же, танцы им какие-то. Если б они хоть немного читали книги, то понимали, что чем дольше тянут, тем меньше шансов на успех. Хотя кому тут книжки читать? Собери кикимор вместе – одни нормальные мозги на всех получатся.

Русалка посмотрела на меня огромными глазами, но осталась рядом с Водяным. Оно и правильно. Не знаю уж, что она задумала, но время подготовиться у нас теперь есть.

Я огляделась. В стороне от поляны очень удачно коряга лежала. И только одна кикимора там сидела, прислонившись спиной к сухому дереву. Я не стала долго думать – села чуть поодаль. Сил ведьмовских нет, Водяной сам не дойдет, его нести как-то надо. А из русалки носильщик тот еще, она пока и в собственных ногах не разобралась. Невеселая картина вырисовывается.

Кикиморы передо мной начали вихляться в каком-то странном подобии танца, и я повернулась в сторону леса. Зачем я вообще сюда полезла? Чего мне вечно неймется? По-хорошему бы сообщить в Ковен о том, что тут творится, и не лезть самой. Самое время сейчас уйти, больше такой удачной возможности не будет. Я вздохнула и осталась сидеть. Чего уж. Непутевую Аленку-Арвилу было жалко бросать, пропадет без меня. Водяного, конечно, можно выписать из города нового, но боюсь русалки такого развития событий не одобрят.