Цитаты из книги «Фигуры света»

Алли оглядывает собственную одежду. Мама совсем запретила им носить корсеты, и под пальто ее тело расплывается, не держит форму.

многие профессора отказываются их учить, что другие студенты оскорбляют их, преследуют, угрожают им. Если бы папу это интересовало, он прочел бы об этом в газетах.

Они прилетают будто бы из ниоткуда, возникают из воздуха, их грубые голоса слышны прежде, чем их тени падают на поросший тимьяном пригорок, они беспрестанно алчут того, что им не принадлежит. Мерзкие ненасытные женщины. У Алли перехватывает дыхание, ива начинает расслаиваться. Не здесь, нельзя, чтобы это случилось здесь.

– Потому что много книг написано на латыни, – отвечает Алли. И это правда, но не вся. Потому что все ученые умеют думать на латыни. Потому что стать врачом означает примкнуть к миру людей – мужчин, – которые читали «Энеиду». Timeo Danaos et dona ferentes

Что там Эней, Аль? – Он унылый, – отвечает Алли. – И ветреный. Слишком уж быстро он оправился от потери жены. – Наверное, ему было чем заняться, – говорит папа с набитым ртом.

– Обри пусть делает что угодно. Пусть развлекается с механическими игрушками, если хочет, я мешать не стану. Это очередная блажь, Мэй. Летняя забава. В точности пойманное мгновение на самом-то деле мало о чем тебе скажет.

– Пиво, папа? Опьяняющие напитки, когда у нас столько работы?

Маме пришлось потратиться на экипаж, и Алли потом неделями не разрешали выходить из дома, неделями она только и делала, что занималась домашней работой и позировала папе, который требовал, чтобы Алли стояла в очень неудобном положении, завернувшись в кусок ткани, который и не согревал ее, и, по мнению Алли, ничего не прикрывал. Картина так понравилась Обри, что папа ему ее подарил.

– А я думала, твоим нервам здесь будет получше. Я думала, бросить занятия на целую неделю полезнее, чем отказываться от вкусной еды.

Алли закладывает страницы «Энеиды» тетрадкой, берет словарь и карандаш. – Миль пять – от силы. И мне нельзя есть окорок. И горчицу тоже. – Тогда ешь хлеб и воду, – говорит Мэй. – Как тебе будет угодно. Маме никто не скажет. Я набрала в саду слив нам на десерт, их ты тоже можешь не есть, если хочешь.