Глава 2

В тот волнующий миг, когда я поднималась на Арену, мое сердце стучало в груди словно дикий барабан. Мое число. Семь. Прозвучало по двору Академии, и я, затаив дыхание, шагнула вперед, едва не споткнувшись о ступеньку. Я глубоко вдохнула и постаралась, чтобы голос не дрогнул.

– Ведьма Клэр, – представилась я, бросая взгляд на строгое лицо директора.

Восседая на высоком мраморном троне, оглядел меня сверху вниз. Его проницательный, почти хищный взгляд упал на меня, просчитывая каждую мою слабость.

– Сколько вам лет?

Унижение уже подступало к горлу, но я ответила максимально уверенно:

– Почти шестнадцать.

Директор медленно покачал головой. Это движение было едва заметным, но оно обрушило на меня карту мира моих надежд.

– К обучению в Академии Чародейства и Проклятий допускаются ученики только с полных шестнадцати лет.

Я почувствовала, как румянец стыда заливает щеки. Отчаянно я попыталась объяснить, что мой день рождения всего через два месяца, что я уже готова, что мои знания… Но он не стал слушать. Его рука, украшенная тяжелым перстнем, махнула в сторону трибун.

– Позовите следующего абитуриента, – приказал он, этот краткий приказ прозвучал как приговор.

По толпе прокатился едкий шепот и смешки. Мои мечты стать студенткой, которые я лелеяла годами, рассыпались, превращаясь в пригоршню пепла.

Бессильная, опустошенная, я медленно попятилась к ступеням Арены. Каждый шаг был болезненным ударом. Громкий шум толпы слился в неразборчивый, издевательский гул, который заглушил боль в моем сердце. Я чувствовала себя изгоем, полным ничтожеством. Я должна была просто уйти, заливаясь слезами, и больше никогда не возвращаться.

Я уже почти достигла выхода, когда внутренний голос, голос, который я не знала, но который звучал так свирепо и властно, пронзил мою боль:

«Соберись, тряпка, и покажи им на что ты способна».

Слезы мгновенно высохли. Стыд сменился яростью, а отчаяние – ледяной решимостью. Резко развернувшись, я направилась обратно к центру Арены, делая вид, что не замечаю следующего, уже поднимающегося на площадку, абитуриента – высокого, надменного парня, который, вероятно, был полон самомнения.

Директор, увидев, что я не вышла, а наоборот, возвращаюсь, хотел возразить. Он уже открыл рот, чтобы произнести свое ледяное «Вон!», но я не дала ему этой возможности.

Я подняла указательный палец в воздух.

Внезапно завыл ветер. Это был не естественный порыв, а нечто резкое и злобное. Он подхватил с земли оранжевую ареновую пыль и швырнул ее в лица собравшихся. Абитуриенты, дрожа от напряжения, выстроившиеся в ряд вдоль края площадки, инстинктивно прикрыли лица.

Моя кровь гудела, но я чувствовала необъяснимую ясность. Это была не моя магия. Это было что-то новое, глубокое, и невыносимо темное.

Я, игнорируя окружающих, сосредоточилась. В следующий миг потоки черной, как смола, магии взметнулись из-под земли. Они закружились с нечеловеческим, механическим шипением, обретая форму змеи. Эта сущность, сотканная из чистой Тени, обвилась вокруг меня, касаясь моей кожи холодным, но одновременно пульсирующим жаром.

Воцарилась тишина. Шумы и гомон исчезли. Все взгляды, включая ошеломленного парня, который только что должен был проходить испытание, устремились на меня.

Внутри меня что-то щелкнуло. Я не просто использовала магию, я была ею.

Резким движением руки я повелела. Земля под ногами содрогнулась с утробным ревом. Словно по волшебству, из трещин в земле прорвались реки огня, взметнувшиеся вверх и образовавшие огненные столбы, заплясавшие в солнечном небе. Зной ударил в лицо, но я была в самом центре этого пекла, и мне было совершенно комфортно.

Огонь, вода, воздух, земля… Я управляла четырьмя стихиями, которые всегда считались отдельными способностями! Я кружилась в танце с элементами, подчиняя их своей воле, словно нити в руках кукловода.

Я заставила воду подняться из невидимых источников (возможно, из подземного резервуара Академии), и она превратилась в огромную, прозрачную волну. Волна обрушилась на край Арены, заливая ноги абитуриентов. Они отшатнулись, глядя с ужасом на бушующую стихию, которая подчинялась взмаху моей ладони.

Я заставила ветер кружить вокруг себя: послушная стихия вздымалась и ревела, как я желала, создавая миниатюрный, но мощный торнадо. Земля содрогалась под моими ногами, повинуясь моей воле, и из ее недр пробились цветы невиданной красоты, покрытые инеем и мерцавшие, как звезды.

И затем я обратилась к другой силе – той, что обвивалась вокруг меня черной змеей. Черные столбы магии, хотя я видела их впервые, были мне интуитивно понятны. Они были частью меня, даже более родной, чем огонь.

В этот момент я ощутила прилив небывалой силы. Я чувствовала, как магия бурлит во мне, наполняя меня ощущением мощи, которое не знало границ.

И тогда, обуреваемая восторгом от своей невероятной силы, я сделала то, чего никогда не делала раньше и что не должно было быть под силу ни одному ученику.

Я заставила черные столбы магии перелиться в гигантскую, монолитную птицу, расправившую крылья над Ареной. Она была сделана из сгущенной Тьмы, без перьев, чистое воплощение ночи. Она парила, бросая вызов всем известным законам гравитации и физики.

Она кружила над Ареной, ее крылья затеняли солнце. Ее тень, холодная и властная, легла на всех зрителей. Абитуриенты смотрели с благоговейным ужасом, понимая, что на их глазах творится нечто по-настоящему экстраординарное – проявление высшего мастерства и неконтролируемой, первобытной магии.

Даже директор, который за свои многочисленные годы работы никогда не показывал ни малейшего знака удивления, замер, вперив в меня свой непроницаемый, теперь уже устрашающий взгляд. Он никогда не видел такой мощи. Никогда.

Я уже победила. Я уже захватила их внимание, заставила их уважать мою силу. Я ждала его капитуляции, его приглашения в Академию.

Внезапно, директор, словно сбросив невидимые оковы, резко выпрямился. Его голос прозвучал, как трещина в граните, перекрывая рев ветра и шипение огня:

– Довольно.

Монолитная птица из Тьмы, казалось, замешкалась, готовясь обрушить на мир свою тень. Я собиралась отпустить её.

Но директор не дал мне закончить.

С его губ не сорвалось ни заклинание, ни даже слово. Он просто поднял правую руку, демонстрируя перстень-печатку на указательном пальце, и, глядя прямо мне в глаза, резко щелкнул.

Щёлк.

Мир исчез.

Нет, не исчез. Он замер. Звук, который я собиралась произнести, застрял у меня в горле. Волосы, развевающиеся вокруг моего лица от жара Стихий, застыли в неподвижных локонах. Гигантская птица из Тьмы, раскинувшая крылья над головами зрителей, превратилась в статичную, идеально чёрную скульптуру.

Я чувствовала, как парю на вершине этой чудовищной, неконтролируемой энергии, но не могла пошевелить даже ресницей. Мои мысли продолжали бешено скакать, но тело стало хрупкой, безжизненной куклой.

Директор, единственный движущийся объект в этом застывшем мире, медленно спустился со своего места. Он прошел через замершую толпу, чьи лица были искажены ужасом, и остановился прямо передо мной.

Он был так близко, что я могла видеть тонкие морщинки вокруг его глаз, хотя выражение лица оставалось абсолютно пустым.

– Какая досадная, невероятная сила, – прошептал он, его голос, хотя и тихий, звучал в этой застывшей тишине как гром. – Не в то время, не в том месте. И не в том возрасте.

Он протянул руку, не касаясь меня, его пальцы замерли в дюйме от моего лба. Я почувствовала ледяной, болезненный толчок, проникающий сквозь череп прямо в центр моего сознания.

Это было похоже на то, как если бы кто-то взял кипящую реку моих воспоминаний и резко её заморозил, а затем, словно скульптор, начал отсекать куски. Я почувствовала, как рушится память о том, что я призывала воду, как я управляла ветром, и, самое страшное, как исчезает ощущение первозданной, холодной Власти, которую дала мне Тьма.

Он не стирал всё. Он заменял.

Он оставил в моей памяти яркое, опустошающее послевкусие могущественного, но контролируемого Огня. Только Огня. Достаточно впечатляющего, чтобы пройти испытание, но недостаточно невероятного, чтобы угрожать существующему порядку. Он исказил реальность для всего двора. Птица тени, все четыре стихии, момент его страха – всё это было стерто.

Когда он убрал руку, я почувствовала себя опустошенной, но не понимала, почему.

Щёлк.

Время хлынуло вперёд.

Рев ветра немедленно вернулся, обжигая моё лицо. Гигантская птица из Тьмы исчезла, и её место заняло лишь рассеивающееся облако дыма и последние, шипящие языки пламени, которые, как я помнила, были апогеем моего выступления. Я тяжело дышала, чувствуя невероятную усталость.

Я моргнула, пытаясь осознать, почему я так обессилена. Я ведь только показала… Огонь, верно?

И я отпустила свои вихри, те остатки энергии, которые еще держались вокруг меня.

– Вы не хотели даже и глазком посмотреть на меня, потому что мне нет шестнадцати, но я показала вам свою мощь, – прошептала я, еле ворочая языком. Я знала, что сказала что-то очень важное, что-то, что должно было звучать как вызов, но в голове стояла странная пустота. Словно я забыла, что именно я им показала.

Директор стоял, идеально ровный и невозмутимый. В его глазах не было ни тени прежнего устрашающего шока. Только холодная, профессиональная скука.

– Ты проходишь в следующий раунд, – пробормотал директор и жестом пригласил следующего кандидата, который так и стоял у края Арены, но уже весь дрожал от страха, наблюдая за моими вихрями огня.

Слова директора дали мне надежду, хоть и призрачную. Я вытерла слезы радости и с новой решимостью направилась в толпу людей. Я твердо знала, что моя мечта еще не умерла, и что я перехожу к следующему заданию.

Проходя мимо толпы, я услышала шепот:

– Видел? Чистый огонь, невероятная мощь для её возраста. Но ей ещё далеко до высшей магии…

Я смутно кивнула, ощущая себя обманутой. Я знала, что показала нечто большее, чем просто «чистый огонь». Я чувствовала это в костях, в этой жгучей, необъяснимой усталости. Но что именно? Четверть секунды назад я была абсолютно уверена в своей силе, а теперь могла вспомнить только красное пламя.

Директор, проходя мимо меня, чуть слышно проговорил, обращаясь словно в пустоту:

– Что было – то прошло. И пусть так остается.

Я вздрогнула от его слов, но тут же отбросила их, сосредотачиваясь на грядущем успехе. Я прошла. И это было главное.

В толпе абитуриентов я все еще пыталась унять бешеное сердцебиение после своего выступления. Я отступила в угол, прислонившись к шершавой коре дуба, наблюдая, как на сцену выходит Кристиан.

Кристиан был высок и мускулист, с бледной кожей, темными волосами и пронзительными золотистыми глазами. Он излучал ауру власти и уверенности. Я сразу поняла, что он вампир, как и Айрис.

Директор объявил о продолжении первого задания: проверке основных магических способностей. Кристиан сжал руки в кулаки, его глаза загорелись.

Он протянул руку над Ареной, с его ладони вырвался огненный шар. Он манипулировал им, управляя его размером и формой, заставляя его танцевать в воздухе. Толпа взорвалась аплодисментами.

Затем Кристиан сконцентрировался, и огненный шар превратился в ледяную глыбу. Он направлял ее, заставляя летать по Арене, низвергаясь на ошеломленное множество ледяными осколками.

Я была поражена его силой и мастерством. Я никогда не видела ничего подобного. Я чувствовала себя маленькой и незначительной по сравнению с его могуществом. Даже моя сила, по сравнению с его была ничем.

Когда Кристиан закончил свое выступление, толпа взорвалась в овациях. Он поклонился и скромно улыбнулся. Я не могла не восхищаться им, хотя и завидовала его природным талантам.

После Кристиана на Арену выходили по очереди оборотни и эльфы. Я наблюдала за ними у дуба, отмечая, как немного представителей оборотней присутствует на отборе в Академию. Их движения были грациозными, а глаза горели неземным светом. Однако их численность резко контрастировала с показательным количеством вампиров, которых я видела здесь.