Цитаты из книги «Империя бурь»

– Я люблю тебя, – выдохнул Рован, проводя языком по месту прикуса. – Я бы без колебаний отправился в пылающее сердце ада, чтобы тебя найти. Аэлине хотелось напомнить ему, что совсем недавно он уже там был. Но она лишь сильнее выгнула спину, издав легкий стон… Угаснет ли когда-нибудь ее желание? Потребность не только быть рядом с ним, но и ощущать его в себе настолько глубоко, чтобы сплелись их души и магия… Желание было спасительной нитью, что вывела ее из пылающего безумия и разрушения.

Элиде было не остановиться. Гневные слова сами вылетали из нее: – Можешь называть Аэлину убийцей, воровкой и вруньей. Можешь называть ее сукой-королевой и огнедышащей. Но я составлю о ней собственное мнение, когда мы встретимся. Не обессудь, если оно значительно разойдется с твоим. А я обязательно с нею встречусь.Кивком головы Элида указала на серые глинистые воды реки: – Я отправляюсь в Эйлуэ. Высади меня на берег. Я хочу отмыться от тебя, и поскорее… как ты отмывался от крови убитого лодочника.

Чтобы появилось желание, она вначале должна проникнуться доверием. Убедиться, что человек готов сражаться за ее свободу и что сам он никогда не причинит ей зла и не посадит под замок. Элида не успела произнести ни слова. Снаружи послышались крики.

Элиана невесело рассмеялась и спросила Аэлину: Элиана исчезла.

Он постарается оправдать эту честь. Найдет способ доказать, что заслуживает Аэлины и она не ошиблась в выборе. Он заслужит ее любовь, даже если пока ему нечего ей предложить, кроме сердца и магии. Но Рован успел изучить характер своей королевы. Он знал: их восхитительная близость была не единственной причиной, заставившей Аэлину удалиться из города. Она убежала от вопросов их соратников… Получилось, что лишь на время. Войдя во двор «Океанской розы», Рован сразу увидел освещенное окно комнаты Эдиона. Друзья ждали их возвращения.

Он никогда не испытывал ничего подобного. Все, что он давал ей, она возвращала. Когда во время их второго слияния она укусила его… Его магия разнесла в щепки пять-шесть окрестных пальм. Рован боялся, что выплески семени разнесут и его самого. Аэлина собралась вернуться в Бухту Черепов в одеянии из собственного огня. Чтобы не смущать и без того натерпевшихся страху жителей, Рован отдал ей рубашку и пояс. Это лишь отчасти прикрывало ее, оставив почти на виду потрясающие длинные ноги. Но опасность свести городишко с ума все-таки уменьшилась.

Затем Эдион поймал себя на странной мысли: Лисандра нравилась ему в любом человеческом облике.

Эдион кивнул, сглатывая. Ему хотелось дотронуться до плеча Лисандры. Нет, это было бы слишком рано. Ее еще долго будет воротить от мужских прикосновений. Возможно, она навсегда вычеркнула мужчин из своей жизни. И будь он проклят, если раньше времени, вопреки ее желанию, толкнет ее к этому.

– Представляю, чтó тебе пришлось пережить, – тихо сказала она Дорину. – И Рафтхолу тоже. Загорелое лицо молодого короля напряглось. Улыбки – как не бывало.– Тебе спасибо. За помощь. – Рован всегда ищет случай произвести впечатление. Бессмертная жизнь монотонна и скучна. А такие вот спасения из-под самого носа противника… они наполняют его жизнь смыслом.

Если Фенрис был светом, то Коннал – сумраком. Фенрис любил хохотать во все горло. Коннал говорил мало. Фенрис отличался безрассудством, Коннал был рассудителен.