Глава 6. НИТОЧКА К ПРОШЛОМУ

Дождь моросил с самого утра, тихо и монотонно, словно сама природа пыталась скрыть город под завесой своей мелодии. Капли стекали с крыш, собираясь в тонкие, извилистые ручейки, которые исчезали в трещинах старого, почерневшего от времени асфальта. Их звук был мягким, почти успокаивающим, но в этом ритме ощущалась скрытая тревога, словно дождь шептал о том, что должно было произойти.

Город казался призрачным, окутанным серым маревом, которое стирало чёткие линии зданий, превращая их в неясные силуэты. Тяжёлые облака низко нависали над улицами, словно пытались дотянуться до земли, а воздух был наполнен запахом сырости и мокрого бетона. Этот день напоминал старую, выцветшую фотографию, на которой остались только смазанные контуры воспоминаний.

Наоми шла вперёд, её шаги звучали глухо на мокром тротуаре, как отдалённые удары сердца. Несмотря на усталость, которая пронизывала каждую клетку её тела, она двигалась с твёрдой решимостью. Холодный ветер нёс с собой ощущение неизбежности, пробирая её до костей, но она продолжала идти, сжимая зубы.

Её лицо, обычно спокойное и собранное, теперь хранило тень тревоги, тонкую, но неумолимую, как шрам, который невозможно скрыть. Глаза, глубокие и серые, как грозовые облака, неустанно скользили по улицам, будто она искала кого-то или что-то, что могло бы объяснить всё происходящее. Они были напряжёнными, но в их глубине скрывалось что-то ещё – слабая искра надежды, за которую она цеплялась изо всех сил.

Её волосы были собраны в небрежный пучок, из которого выбивались мокрые пряди, падая на лицо и шею. Она быстро убирала их рукой, но дождь не унимался, заставляя их снова липнуть к коже. Плотное тёмное пальто, казалось, защищало её от порывов ветра, но не могло укрыть от пробирающего до самой души ощущения надвигающейся беды.

Наоми шла по улицам, где жизнь, казалось, замерла. Мокрые витрины магазинов отражали её силуэт, искажённый каплями дождя, а редкие прохожие двигались в тени зонтов, словно прячась от реальности. Её мысли были полны беспорядка, словно страницы книги, перевёрнутые ветром.

Она остановилась перед дверью, которая вела в маленькую квартиру Синдел. Вещи подруги стали для неё первой надеждой, первым шагом на пути к ответам. После той жуткой ночи на мосту, когда она едва удержала Синдел от прыжка, и долгих часов в больнице, эта мысль была единственной, что придавала ей силы двигаться вперёд.

Наоми осторожно открыла дверь, и её нос сразу уловил запах. В комнате пахло так, как пахнут места, где долгое время никто не жил: смесью затхлости, сырого дерева и лёгкого аромата духов, которые, казалось, всё ещё витали в воздухе, напоминая о Синдел. Квартира встретила её удушающей тишиной, такой плотной и неподвижной, что казалось, будто она сама была живым существом, обвившим комнату своими невидимыми щупальцами. Воздух внутри казался застоявшимся, как в давно забытых местах, и в этой неподвижности витал лёгкий аромат пыли, смешанный с сладковатой ноткой духов, которые Синдел всегда любила. Этот запах был едва уловимым, но он словно напоминал Наоми, что это пространство всё ещё хранит её присутствие, её жизнь, которая теперь казалась такой далёкой.

Она закрыла за собой дверь, и звук замка прозвучал неожиданно громко, нарушив хрупкий покой квартиры. Её шаги эхом отдались в комнате, где царила странная, обволакивающая тишина. Все вещи были на своих местах, словно подруга просто вышла на минуту и должна была вот-вот вернуться. На столе стояла недопитая чашка чая, уже покрытая пылью. В полумраке комната выглядела застывшей, будто время остановилось в тот момент, когда Синдел ушла отсюда.

Наоми медленно приблизилась к столу, её рука дрожащими движениями скользнула по его поверхности, и холод дерева обжёг пальцы. Дождь за окном продолжал звучать, его шёпот теперь казался ей чем-то большим, чем просто природным явлением. Казалось, что он повторяет её мысли, превращая их в ритм, который звал её вглубь этой комнаты, вглубь тайн, которые нужно было раскрыть.

Её взгляд скользнул по вещам, оставленным рядом с чашкой, и сердце забилось быстрее. На краю стола стояла маленькая шкатулка, потускневшая от времени. Её поверхность была покрыта тонкой сеткой царапин, которые делали её ещё более старой и потерянной. Шкатулка казалась частью этой комнаты – таким же забытым и затёртым предметом, как и всё вокруг. Если ответы существовали, они были скрыты здесь. Синдел, возможно, оставила их, не осознавая их важности. Наоми осторожно протянула руку, пальцы дрогнули над крышкой. В этот момент она поняла, что ключ к разгадке мог находиться внутри. Она открыла шкатулку, и комната будто потемнела, хотя света в ней и так было немного.

Внутри шкатулки были разложены мелкие, на первый взгляд ничем не примечательные предметы. Наоми перевела взгляд на пару старых, выцветших фотографий, на которых лица были едва различимы. Под ними лежал странный металлический ключ, такой тяжёлый, что он явно был сделан вручную, и несколько сложенных записок.

Её внимание сразу привлёк листок, сложенный вчетверо. Почерк на нём был знакомым до боли – чёткие, аккуратные линии, которые принадлежали Синдел. Но содержание этих слов заставило её сердце замереть:

"Если я исчезну, начни с этого."

Рука Наоми дрогнула, когда она развернула бумагу. Листок чуть шуршал, как будто сопротивлялся её прикосновению. Слова на нём были написаны неровно, словно в спешке, или под влиянием паники:

"Дом в чаще."

Наоми перечитала эти слова несколько раз, словно пытаясь найти в них какой-то скрытый смысл. Она никогда раньше не слышала от Синдел об этом месте. "Дом в чаще" звучало странно, пугающе. Эти слова были короткими, но в них ощущалось что-то неправильное, как будто они сами по себе были ключом к чему-то неизведанному и опасному.

Её пальцы сжали листок сильнее, пока она всматривалась в строки, которые словно жили своей жизнью. Её дыхание стало чуть глубже, и она осознала, как тяжело дышать в этом месте. Казалось, воздух в квартире пропитался чем-то невидимым, чем-то, что следило за ней.

Наоми почувствовала, как по её коже пробежал холодок. Её мысли вдруг показались слишком громкими, как будто их кто-то мог услышать. Она огляделась, её взгляд задержался на тенях, которые колебались на стенах, будто двигались в такт её дыханию.

– Дом в чаще, – прошептала она, её голос прозвучал тихо, почти неуверенно, но этот шёпот разнёсся по комнате, как эхо.

Слова показались ей ещё более жуткими, когда прозвучали вслух. Они висели в воздухе, словно обладали собственной тяжестью. Наоми снова посмотрела на листок, пытаясь подавить нарастающее чувство, будто с этим местом связано что-то очень тёмное.

Тишина вокруг вдруг показалась слишком насыщенной, слишком напряжённой, как будто она скрывала что-то, чего Наоми не могла увидеть. Её рука машинально сложила бумагу обратно, и она положила её в шкатулку, как будто это могло скрыть правду, которую она только что прочла.

Но в глубине души она уже знала: этот путь, этот "Дом в чаще" станет началом чего-то, от чего нельзя будет отказаться.

Она вернулась к остальным вещам на столе, её руки двигались почти машинально, но разум оставался напряжённым, как струна. Среди разбросанных предметов выделялся альбом с фотографиями. Его потёртая обложка была выцветшей, края обтрепались, будто его часто открывали и листали. Наоми нерешительно положила ладонь на альбом, её пальцы чуть задержались на обложке, ощущая шероховатую поверхность, и затем она медленно открыла его.

Первые страницы не вызвали никаких эмоций. На фотографиях были запечатлены обычные моменты: тёплые улыбки, вечеринки, детские лица. Они были такими знакомыми, такими типичными, что Наоми почти почувствовала себя обманутой, ожидая найти что-то большее. Но когда она перелистнула ещё одну страницу, её дыхание перехватило, и холод словно окутал её плечи.

На фотографии стояли Синдел и Виктор. Синдел, яркая, живая, как всегда, смотрела прямо в камеру, её улыбка была лёгкой, но искренней. Но Виктор… Его взгляд завораживал и пугал одновременно. Его тёмные глаза смотрели прямо в объектив, словно пронзая его, а заодно и саму Наоми. В них было что-то гипнотическое, бездонное, будто он не просто смотрел, а проникал в душу. Его губы кривились в лёгкой, насмешливой улыбке, которая будто говорила: "Я знаю то, чего не знаешь ты."

Он был странно красив. Его черты лица были совершенными, почти идеальными, но в этой красоте чувствовалась холодная, неестественная отстранённость. Это была красота, которая больше притягивала, чем утешала, которая могла убаюкать, но затем – уничтожить.

Наоми задержала взгляд на его руках. Тонкие, изящные пальцы обнимали Синдел за плечи, но в этом жесте было что-то неправильное. Это было не объятие, а скорее хватка, обладание. Как будто он не держал её с любовью, а утверждал своё господство, напоминая, что она принадлежит ему.

– Вот ты и появился, – пробормотала Наоми, её голос прозвучал тихо, но в этой комнате он разнёсся, словно шёпот, который кто-то мог услышать.

Она провела пальцем по глянцевой поверхности снимка, почти неосознанно, словно пыталась прочувствовать эту сцену, уловить то, что могло быть скрыто в её деталях. Что-то в этой фотографии настойчиво притягивало её, как магнит.

Перевернув снимок, она обнаружила надпись на обратной стороне. Почерк Синдел был слегка наклонным, с ровными, уверенными буквами:

"Судьба начинается здесь."

Эти слова словно ударили её. Она почувствовала, как холод пробежал по её коже, оставляя за собой мурашки. "Судьба начинается здесь." Простая фраза, но в ней была такая тяжесть, будто она предвещала что-то неизбежное и непоправимое.

Наоми вгляделась в слова, пытаясь понять, почему они звучат так жутко. Что имела в виду Синдел? Почему она оставила именно это послание?

Она снова перевела взгляд на фотографию, но теперь детали казались ей ещё более зловещими. Глаза Виктора не отпускали её. Они словно жили собственной жизнью, заставляя её чувствовать себя под их взглядом, даже когда она отворачивалась. Это был не просто снимок. Это была часть чего-то большего, звено в цепочке, которая только начинала складываться.

Её пальцы сжали фотографию чуть сильнее, и она медленно вдохнула, пытаясь унять учащённое сердцебиение. В комнате стало тихо, слишком тихо. Даже звук дождя за окном теперь казался далёким, приглушённым, словно мир снаружи начал отдаляться.

Наоми почувствовала, как напряжение заползает в её мысли, её сердце сжимается. Эти слова, этот взгляд, эти руки, обнимающие Синдел… Всё казалось частью какой-то головоломки, детали которой начинали собираться, но картина оставалась пугающе неясной.

Она глубоко вздохнула и закрыла альбом, но чувство тревоги не исчезло. Фраза "Судьба начинается здесь" продолжала звучать у неё в голове, как тихий, настойчивый шёпот, который она не могла заглушить. Её пальцы дрожали, когда она убрала альбом обратно на стол.

Наоми поднялась, и взгляд снова остановился на комнате. Воздух был таким же неподвижным, как и раньше, но теперь он казался ей плотным, насыщенным, словно наполнился невидимыми вопросами, на которые не существовало ответов. Она знала одно: это только начало.

На столе осталась одна вещь, которую Наоми почти пропустила. Это был маленький амулет, спрятавшийся в самом углу, будто намеренно избегая её взгляда. Его чёрный камень, гладкий, как застывшая ночь, был обрамлён тонкими серебряными нитями, которые переплетались в замысловатые узоры. Наоми протянула руку, и в тот момент, когда её пальцы коснулись амулета, ей показалось, что он откликнулся на её прикосновение.

Камень был тёплым. Нет, не просто тёплым, а становился всё теплее, словно внутри него пробудилась жизнь. Наоми подняла амулет ближе к глазам, пытаясь разглядеть детали, но её взгляд притягивала сама гладкая поверхность камня, отражающая тусклый свет лампы, словно в ней скрывалась бездна.

Она крепче сжала амулет в руке, и в тот же миг мир вокруг неё изменился. Не было никакого резкого толчка, никакого физического движения, но комната словно задрожала, став зыбкой, как поверхность воды, в которую бросили камень. Свет в углу дрогнул, и тени на стенах начали удлиняться, медленно ползти к ней, как живые существа, выходящие из укрытия.

– Что за… – начала Наоми, но её голос замер.

Сердце её забилось быстрее, и холодок пробежал по спине, когда она услышала это. Тихий, едва различимый шёпот. Он напоминал лёгкое дыхание ветра, которое пробралось сквозь щели в окнах, но в этом шёпоте звучали слова. Они были неразборчивыми, словно говорящий находился где-то очень далеко, но они прорезали тишину, как иглы.

"Найди его."

Наоми застыла, её пальцы вцепились в амулет так крепко, что он казался готовым расколоться от этого напряжения. Холодный пот выступил на её висках, и она почувствовала, как её ноги будто приросли к полу. Шёпот повторился, громче, ближе, и на мгновение ей показалось, что слова звучат прямо у неё в голове.

И тут всё прекратилось.

Свет вернулся к своему прежнему, тусклому состоянию, тени больше не двигались, их линии снова стали обычными и неподвижными. Шёпот исчез, будто его никогда не было. Комната вновь наполнилась той же напряжённой, удушающей тишиной, которая встречала её при входе.

Наоми медленно вдохнула, её дыхание было рваным, как у человека, только что выбравшегося из ледяной воды. Она осторожно опустила амулет обратно на стол, стараясь не разжать пальцы слишком резко, будто боялась, что предмет снова пробудит то, что только что произошло.

– Если это была подсказка, то чертовски жуткая, – пробормотала она, её голос звучал надломленно, но в глазах появился новый огонь – огонь решимости.

Её мысли метались, собирая обрывки. "Дом в чаще", странное место, о котором она узнала из записки. Виктор, фигура, которая, казалось, затянула Синдел в мрак. И теперь этот амулет, шёпот, и тени, которые, как она была уверена, двинулись сами по себе. Это всё были нити, ведущие к разгадке.

Она не знала, к чему приведёт этот путь, но теперь у неё не было выбора. Оставаться в неведении означало предать подругу.

Наоми надела пальто, её руки всё ещё слегка дрожали, но она не позволила себе остановиться. Она бросила последний взгляд на квартиру, которая казалась ещё более пустой и чужой, чем раньше.

Эта тишина больше не была просто отсутствием звуков. Она была живой, наполненной чем-то, что ждало. Наоми вдруг почувствовала странную уверенность, что, когда она вернётся сюда снова, всё изменится. Возможно, она уже не будет той, кто она есть сейчас.

Закрыв за собой дверь, она шагнула в ночь. Дождь всё ещё моросил, его капли тихо шептали свою мелодию, наполняя воздух запахом мокрой земли и свежести. Холодный ветер обнял её, бросая пряди волос на лицо, но она словно не замечала этого.

Она ушла в эту дождливую ночь, оставляя за собой пустую квартиру и тишину, которая, казалось, была наполнена ожиданием.