СЕЙЧАС:

ГЛАВА 1: "ЗОВ ЯКУДЗА"

13 марта 2045

Я спускался в нижний город, где улицы гудели хаосом и сыростью, а дождь бил по крышам, словно кулаки по обшивке старых грузовиков. Воздух пропитался паром, поднимавшимся от жаровен, где шипело масло, и резким запахом выхлопов электрокаров, их двигатели рычали, пробивая себе путь сквозь людской поток. Над головой мигали вывески с иероглифами, их свет – пурпурный, лазурный, ядовито-жёлтый – отражался в лужах, превращая асфальт в россыпь осколков, будто стекло разбитых витрин. Голоса торговцев рвали тишину: "Импланты без лицензии, дёшево!", "Горячая лапша, три кредита за порцию!" Я шагал сквозь этот гул, натянув капюшон, скрывая лицо от камер, висевших на столбах, их линзы поблёскивали, подобно глазам ворон, высматривающих падаль. Мой киберглаз мигал, сканируя толпу, но я не выискивал добычу – меня вела цель, способная перевернуть мою жизнь.

Бар Красный Лотос ютился в узком проулке, за голографической вывеской с карпами, чьи хвосты колыхались в ритме синтезаторного бита, лившегося изнутри. Я толкнул тяжёлую дверь, встретившись с полумраком, пропитанным запахом рисового спирта и палёного пластика. Стены покрывали старые экраны, транслировавшие схватки кибернетических бойцов – их стальные кулаки лязгали, а зрители на записи ревели, требуя зрелища. Внутри теснилось людское месиво: подростки в потёртых бронежилетах глушили дешёвый синтетик, хакеры в углу склонялись над своими машинами, шепчась, а пара якудза в строгих костюмах резалась в карты, их татуировки проступали под манжетами, как пятна крови под тканью. Я ощущал себя чужим в этом гнезде, хотя улицы давно стали моей кожей. Камень Они висел у груди, холодный, но давящий, и я сжал его сквозь куртку, будто он мог подарить мне уверенность перед тем, что ждало впереди.

Она сидела в углу, за столиком, утопленным в тени от мигающей лампы. Женщина в чёрном кимоно, расшитом серебряными нитями, держалась прямо, словно ствол бамбука в бурю, но её глаза, скрытые за линзами дополненной реальности, выдавали острую холодность. Кибертатуировки в виде крыльев тэнгу вились по её шее, их контуры тлели багрянцем, и я узнал её сразу, ещё до первого слова. Представитель Тэнгу Индастриз – якудза, чья власть тянулась из башен до самых подворотен, их хватка была крепче стали. Я подошёл, ботинки оставляли грязные отпечатки на выщербленном полу, и замер перед ней, чувствуя, как её взгляд прорезал меня, словно луч прожектора. Это была не просто встреча – это был торг, и я понимал, что плата окажется неподъёмной.

– Ты Кайто, охотник за призраками? – спросила она, её голос, тихий, но острый, напоминал звук вынимаемого клинка. Она постучала пальцами по столу, и встроенный экран мигнул, высветив эмблему Тэнгу – крылатую маску демона, знакомую каждому в этом городе.

Я кивнул, не снимая капюшона, и бросил в ответ:

– Был им когда-то. Теперь просто выживаю. Чего вы хотите?

Мой тон вышел резче, чем я планировал, но их игры мне давно осточертели. Она улыбнулась – тонко, холодно, не разжимая губ, и откинулась назад, её кимоно шелестело, подобно ветру в сухой траве. Я заметил лёгкую дрожь её пальцев – она что-то утаивала, и мой киберглаз зафиксировал это, записав тень эмоций в память. Тэнгу Индастриз не вызывали таких, как я, ради мелочей, и Камень у груди потеплел, словно предугадывая грядущий шторм.

– Меня зовут Мэйко, – сказала она, смягчив голос, но я не купился на эту маску. – Кодзиро Тэнгу, наш глава, пропал три дня назад. Его тело мертво, но сознание ушло в сеть. Мы хотим, чтобы ты нашёл его цифровой след и вытащил его. Пока враги не обернули это против нас.

Я застыл, вбирая её слова. Кодзиро Тэнгу – имя, звучавшее в Ниппон-Сине, как раскат грома над морем. Вождь якудза-корпорации, чья тень покрывала каждый закоулок, и теперь он – призрак в сети? Это не было случайностью – такие люди не растворялись без причины. Мой разум закружился: сеть была моим полем, но это задание воняло риском, глубоким, как бездна под ржавыми мостами.

– Что мне за это? – спросил я, стараясь держать голос ровным, хотя внутри всё бурлило. – Вы не из тех, кто раздаёт милостыню.

Мэйко чуть склонила голову, её линзы мигнули, поймав свет лампы, и она ответила:

– Сумма, способная вырвать тебя из этой грязи навсегда. Двести тысяч кредитов. И, возможно, шанс оставить позади старые тени.

Её слова ударили, словно выстрел в упор. Она знала обо мне слишком много – о прошлом, о боли, о Камне, лежавшем у груди, как вечный груз. Я сжал кулаки, металл киберруки скрипнул, и посмотрел ей в глаза, выискивая подвох. Двести тысяч могли дать мне новый старт, но забыть тени? Это было пустым обещанием, и она понимала это не хуже меня. Камень нагревался, его жар пробивался сквозь ткань, и я осознал – это не просто работа, а нить судьбы, от которой не уйти.

– Я подумаю, – сказал я, хотя ответ уже зрел во мне. Разум кричал бежать, но ноги приросли к полу, удерживаемые её взглядом и весом её слов.

– Не тяни с решением, – бросила она, поднимаясь. – Время не терпит. Завтра в полночь, у старого храма на окраине. Принеси ответ.

Она ушла, оставив за собой шлейф цветочного аромата и металла, а я стоял, глядя на пустой столик, где экран всё ещё показывал маску Тэнгу. Двести тысяч, Кодзиро, сеть – всё это кружилось в голове, подобно дронам над крышами. Я вышел из бара, дождь обрушился на меня ледяным потоком, и я побрёл прочь, ощущая, как Камень бился в такт шагам. Это была не просто сделка – это была западня, но я уже шагнул в неё, ведомый надеждой, от которой не мог отречься.

Ночь застала меня в квартире, когда дождь превратил улицы в зеркала, отражающие дрожащие огни вывесок, похожие на рои светлячков в тумане. Мой дом – если это слово вообще подходило – прятался в ветхом жилом блоке на краю нижнего города, где стены гудели от сырости, а воздух был густым от запаха ржавчины и палёного пластика. Дверь скрипнула под моим толчком, её петли застонали, будто старый механизм, и я вошёл в тесное логово, ставшее моим укрытием: серверы громоздились вдоль стен, их кабели, спутанные, как сухие лозы, тянулись по полу, а тусклые лампы отбрасывали блики на потолок, покрытый разводами плесени. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь гулом машин и далёким рокотом города за окном. Я сбросил мокрую куртку на стул, ощущая, как холод впивался в кожу, и опустился за терминал, стоявший в центре – мой маяк в цифровой пустоте, где я терял себя, ища чужие следы.

Камень Они висел у груди, его тепло струилось сквозь ткань, и я вытащил его, положив рядом с терминалом. Его чёрная гладь ловила свет лампы, алые жилы тлели, словно угли в остывающем костре, и я ощущал его присутствие – молчаливое, но цепкое, как тень, ждущая своего часа. Я достал чип, врученный Мэйко, его гладкий металл холодил пальцы, и вставил его в разъём. Экран мигнул, высветив координаты точки доступа в сети – начало пути к Кодзиро Тэнгу. Пальцы замерли над клавишами, и я почувствовал укол тревоги – тот же, что терзал меня перед каждым погружением. Но я стиснул кулаки, металл киберруки загудел, и отбросил сомнения. Это была работа, и я должен был её выполнить.

Подключив Камень к терминалу тонким проводом, я лёг на вытертый матрас, ощущая, как его пружины кололи спину. Виски кольнуло, когда я вставил нейрошунты, их холодные иглы вонзились в порты, связывая меня с сетью, и я закрыл глаза, погружаясь в цифровую бездну. Реальность растаяла, и я оказался в виртуальном Ниппон-Сине – коридоры света простирались передо мной, их стены пульсировали, будто живые вены. Сеть была хаосом и красотой: потоки данных текли, подобно чёрным рекам, шпили кода вздымались над пустотой, а тени давно угасших сознаний мелькали в углах. Киберглаз адаптировался, выделяя слабые сигналы, и я шагнул вперёд, ведомый Камнем, бившимся в руках, как второе сердце, синхронизируясь с моим.

Я двигался по координатам, пробираясь сквозь шифры Тэнгу Индастриз, их барьеры вставали передо мной, словно стены из стекла, но Камень, усиливая меня, рвал их в клочья, его энергия струилась через мои вены. Здесь, в этом бесплотном мире, я ощущал себя живым, свободным от оков плоти, но тревога всё равно грызла – вдруг я найду больше, чем искал? Я отбросил эту мысль, сосредоточившись на сигнале, тянувшем меня глубже. И тут я наткнулся на него – след, слишком чёткий, слишком старый, подобно шепоту, доносившемуся из глубин веков. Камень задрожал, его жар стал обжигающим, и передо мной возникла тень: багровые глаза в пустоте, рогатый силуэт, шептавший слова на языке, которого я не знал, но чувствовал каждой клеткой, даже здесь, где клеток не было.

– Кто ты? – вырвалось у меня, голос эхом раскатился в цифровой тишине, но ответа не последовало – лишь взгляд, пронзавший меня, словно луч в темноте. Я попытался извлечь данные, пальцы в реальном мире дрогнули на терминале, но сеть сжалась, сопротивляясь, как капкан. Камень вибрировал сильнее, и я увидел имя – Они-но-Ками, высеченное алыми иероглифами на чёрной глади, возникшей передо мной, как печать древнего духа. Это был не Кодзиро, не человек, а нечто иное, и оно знало обо мне. Мой разум закружился: что скрывали Тэнгу? Что я вызвал? Его присутствие давило, его сила будила трепет – не страх, а благоговение перед чем-то, жившим дольше этого города.

Я вырвался из транса, сорвав шунты с висков, и рухнул на матрас, задыхаясь, будто вынырнул из ледяной воды. Грудь вздымалась, сердце колотилось, а Камень оставил лёгкий ожог на ладони, его тепло всё ещё пульсировало в пальцах. Я смотрел в окно, где дождь размывал огни города, и пытался осознать увиденное. Кодзиро Тэнгу не просто пропал – он слился с чем-то древним, дремавшим в сети. Сжав Камень, я ощутил его вес и понял – это был не намёк, а вызов, тянувший меня в бездну, из которой я мог не выбраться. Но отступить я не мог – не теперь, когда тень Они-но-Ками следила за мной из глубин.

Выйдя из Красного Лотоса, я встретил дождь, его холодные струи смывали запах спирта и проводов, цеплявшийся ко мне в баре. Улица бурлила: торговцы орали о товарах, их голоса тонули в гуле электробайков, оставлявших за собой шлейфы пара и света. Вывески мигали – "Ремонт киберимплантов", "Синтетический рис, два кредита" – их блики дробились в лужах, слепя глаза. Я натянул капюшон, пряча лицо от камер, торчавших на столбах, их линзы поблёскивали, словно жуки в ночи. Киберглаз мигал, сканируя толпу, но я не смотрел на лица – мысли занимала Мэйко, её слова и то, что я видел в сети. Камень Они висел у груди, его жар пробивался сквозь мокрую ткань, и я сжал его, ощущая, как он бился в такт моему сердцу.

Я шагал через проулок, где тени сгущались, а гул города затихал за стенами из ржавого железа и пластика. Дроны гудели над головой, доставляя грузы в трущобы, их багровые огоньки мелькали, подобно искрам в ночи. Я думал о Они-но-Ками, о тех глазах, что смотрели из сети, и о Кодзиро – что связывало его с этим шепотом? Мой разум тонул в вопросах, но ноги несли меня вперёд, привыкшие к этим тропам, где каждый поворот мог стать западнёй. Я почти свернул за угол, когда тень за спиной шевельнулась – три силуэта выступили из мрака, их очертания проступили в свете мигающей вывески. Киберсамураи Тэнгу Индастриз, их чёрные доспехи блестели под дождём, а татуировки в виде крыльев демона тлели багрянцем. Я замер, холод пробрал меня глубже, чем сырость, стекавшая по спине.

Их лидер шагнул вперёд, его катана гудела, плазменное лезвие отбрасывало голубые искры на асфальт. Лицо покрывали шрамы, будто вырезанные карта сражений, а глаза горели красным – импланты, делавшие его машиной смерти. Я сжал кулаки, киберрука скрипнула, готовая к схватке. Камень нагревался, его пульс ускорился, и я чувствовал его шепот – не словами, а током, струившимся по нервам, предупреждая, что я влез в игру, правил которой не знал.

– Ты лезешь не в своё дело, охотник, – прорычал он, голос низкий, как рокот машин над городом. – Отдай Камень Они. Он наш.

Я посмотрел ему в глаза, киберглаз зафиксировал его движения, и ответил, сдерживая гнев:

– Он мой. И я не ваш слуга. Если Тэнгу хотят его, пусть сами попробуют забрать.

Мои слова хлестнули его, и я заметил, как его губы дрогнули в усмешке. Он поднял катану, её лезвие загудело громче, и двое других двинулись ближе, их оружие – сплав стали и плазмы – сверкало во мраке. Я отступил, ощущая, как дождь стекал по рукам, и понял – слов больше не будет. Они не просили – они брали, а я был для них лишь помехой.

Схватка вспыхнула мгновенно: лидер рванулся ко мне, катана резанула воздух, и я уклонился, ощутив жар лезвия у щеки. Киберрука взлетела, блокируя удар второго, металл зазвенел, искры осыпали асфальт. Я двигался быстро, импланты гудели от нагрузки, но их было трое, и каждый выпад выжимал из меня силы. Их дыхание, тяжёлое и ровное, смешивалось с шумом дождя, а глаза горели холодом, напоминая сеть, где я встретил Они-но-Ками. Камень пульсировал, его жар обжигал грудь, и я знал – он ощущал угрозу так же остро, как я.

– Ты не понимаешь, с чем связался, – бросил лидер, его катана снова рванулась ко мне, и я отскочил, лезвие прошло в волоске от горла.

– Может, и так, – выдохнул я, – но я не сдам его.

Я схватил дымящийся дрон, валявшийся у стены – старый трюк из трущоб, – и швырнул его в них. Он взорвался с треском, окутав проулок дымом, и я бросился прочь, ноги скользили по мокрому асфальту. Их крики гремели за спиной, но я не оглядывался – бежал, пока тени не поглотили меня, а дождь не смыл следы. Прислонившись к стене заброшенного склада, я задыхался, сжимая Камень, его тепло успокаивало меня. Слова лидера эхом звучали в голове: "Ты не понимаешь, с чем связался". Я знал достаточно, чтобы понять – Тэнгу Индастриз были не единственными игроками, и эта ночь стала лишь первым шагом в игре, конца которой я не видел.