8. Вдвоём сподручнее

Хьюго словно по голове получил, когда увидел разбойников на деревенской площади. Ещё только этого не хватало! А когда услышал слова старосты о том, что ещё две деревни разграбили, да как бы не на сам его замок покушались – так и вовсе был готов со стыда под землю провалиться. Это надо же было так запустить дела, чтобы разошлись слухи, что, мол, и в живых его нет, и имущество его можно к рукам прибрать?

Сколько-сколько он просидел в замке, не показываясь наружу? Три месяца? Ну да, всё случилось летом, а сейчас уже и снег лежит на дальних вершинах в горах. Горы на самом деле за линией границы, в Варагоне, но кажется – совсем близко. Вот так же и он думал, что три дня прошло, ему казалось – совсем мало, а вышло – три месяца!

Что же, нужно собирать отряд – вдруг кто-нибудь согласится пойти на разбойников под его началом? Он хоть больше и не командир, но разбойники – вечная беда, и стоит дать им волю, как расплодятся, и обратно не загонишь. Жить грабежом всяко легче, чем пахать и сеять, и даже чем лепить горшки и строить дома. Поэтому – разбойники будут всегда, и долг лорда – защищать своих людей.

И что, если бы не эта… леди Серафима – он бы провозился дольше, так выходит? Она не обманывала, когда говорила, что умеет сражаться? И вправду умеет, и у неё были хорошие учителя. Но – отчего же она только бьёт, но не убивает? Или это потому, что у них там, откуда она прибыла, убивать нельзя?

Нет, не может такого быть. Как тогда жить-то? Как приструнить врагов, если они знают, что в любом случае останутся в живых? И смогут собрать силы и прийти снова? Хьюго не понимал. Наверное, нужно расспросить её? Расскажет, растолкует?

Серафима сидела прямо на траве у забора, и он снова поразился – как же чуждо она выглядела! Она носит удобную одежду и какие-то хорошие башмаки, в драке ей ничего не мешало, она двигалась легко и естественно. Что она скажет, когда увидит, во что обычно одеваются женщины?

Ладно, увидит – и увидит. Там и разберёмся.

Пока же следовало расспросить жителей деревни – что у кого забрали, всё ли здесь, на площади, и вернуть обратно. И не забыть о себе – это раньше он был один, и если сегодня нет еды, то завтра кто-нибудь принесёт. А теперь у него есть… не солдат, но… невеста? Так это называется? Слово было странным, даже просто думать о ней таким образом казалось ему странным. Но… выхода же нет?

Пока староста с помощниками разбирался с награбленным, Хьюго подошёл к Серафиме.

– Поднимайтесь, леди невеста, – подал ей руку, она взялась – хорошо так взялась, крепко – и легко встала на ноги. – Пойдём принимать благодарность.

– Это ты сказал, что нас здесь накормят? Неплохо, да. Я б умылась ещё.

Умыться и ему не помешает, она права. И наверное, нужно вернуть камердинера – чтобы брил и смотрел за одеждой. Он, Хьюго, всё ещё из приличного графского рода, и пока его земля носит, так и останется. И никакой дядюшка не сможет этому помешать. Тот дядюшка если и был в здешних местах, то разве только в далёкой юности, и явно забыл, как выглядит настоящая нежить. И как выглядят разбойники, в отцовских владениях отродясь такого позора не случалось, всех на подлёте вылавливали. И значит – если что не по нему, так пусть сам возглавляет рейды в Туманный лес. А Хьюго поглядит на такое диво.

Тем временем крестьяне начали таскать какие-то мешки и горшки.

– Что это? – Хьюго успел поймать одного, пока тот не убежал.

– Так это ж, ваша милость, ваша доля, – пробормотал тот.

– Наша доля – это прекрасно, спасибо, – кивнула леди Серафима, развязала завязки мешка и засунула туда свой нос. – О, мука. Просто супер, завтра что-нибудь испечём. Дрожжи, яйца, сахар?

Хьюго разбирался только в самой наипростейшей еде – ну там добыть в лесу кроликов, освежевать и сварить похлебку. Или косулю там какую, и зажарить на костре. Про выпечку хлеба он знал умозрительно, и про какие-то более сложные вещи – тоже. Он мог сосчитать, сколько провизии нужно отряду на время рейда, да и только. Откуда эта провизия берётся, он представлял, конечно, владетельному лорду без того нельзя, но… В общем, если эта девица умеет стряпать, то и хорошо. Пока. А потом повара найдём. Негоже его невесте самой на кухне возиться, даже если она и знает, что там делают.

Тем временем невеста осмотрела содержимое мешков и горшков, и осталась довольна.

– Не пропадём, – сказала она и смешно подняла вверх большой палец.

На носу у неё было пятнышко муки, Хьюго потянулся – смахнуть его, взглянул ей в глаза – серые, задорно смеющиеся – и неожиданно для самого себя коснулся губами её губ.

– Спасибо тебе, что берёшь на себя заботу о моём хозяйстве, – сказал он.

– Так это ж теперь – ну, наше хозяйство, так? У меня-то здесь точно другого нет.

– Так, – кивнул он.

Обернулся, увидел изумлённо глядящего на них старосту.

– Смотрите все, – Хьюго взял руку Серафимы и поднял. – Леди Серафима из-за грани мира – моя невеста. Если предания верны, она сможет избавить меня от проклятья. А сегодня она помогла мне победить разбойников, вы видели её в деле.

И что же – захлопали и закричали им здравицы, всё правильно, хоть и поглядывали на неё с опаской. Как же, женщины не бывают воительницами, в Альтории точно. Ничего, привыкнут.

Он свистом подозвал Каэдвалара, тот явился, позволил снять с себя заготовленную Серафимой корзину, и она тут же сгрузила туда горшочки с маслом и чем-то ещё. Мешки тоже закрепили на спине. А староста кланялся, благодарил за спасение, и обещал утром прислать свежего молока, раз коров удалось спасти, и яиц, ведь кур тоже сохранили.

Вот и хорошо. А что делать с остальными разбойниками – сообразим дома. Пока же он усадил на шею Каэдвалару Серафиму, сел сам и велел взлетать. Помахал деревенским сверху и направил дракона в замок.

9. Ему нужно остаться в живых

В замке нас поджидал Эдрик – болтался в воздухе над главным входом. А я посмотрела на распахнутую калиточку.

– Скажи-ка, Хьюго, а ты настолько никого не боишься, что дверей не запираешь, да? – спросила я. – Заходите, люди добрые, берите, что понравится?

– Ты о чём, леди Серафима? – ладно, хоть перестал мне «выкать», и то ладно, а то прямо неудобно.

Господин Эдрик-то старше нас прилично, ему нормально говорить «вы». А Хьюго – не выходит. Поэтому – будет так.

– Я вон о той открытой калитке, – кивнула я в сторону ворот.

– Так это для деревенских, они утром свежего молока, хлеба и яиц принесут, – сообщил он.

– А держать на воротах стражу не принято? Или закон запрещает? Или религия?

А то такой здоровенный замок, а стражи нет.

– Я согласен, это упущение. Если в графстве завелись разбойники, то и сюда дойдут.

– Тебе же сказали, что пока не дошли разве что чудом. Наверное, нужно найти какую-то стражу?

– Да, и отряд, который отправится со мной в рейд на логово разбойников. Я сейчас займусь.

Он легко снял меня с шеи своего костлявого зверя и поставил на камни двора, потом снял корзину и мешки с мукой и капустой. Подхватил оба и понёс на кухню, мне осталось взять корзину и поспешить за ним.

– Ну что? – поинтересовался новостями господин Эдрик.

– Разбойники, – пожал плечами Хьюго. – Завтра нужно ехать искать логово. Из деревни обещали дать проводника.

– Неужели один поедешь?

– Со мной, – влезла я.

– Вы, миледи, боитесь одна в замке оставаться? – поинтересовался призрак довольно ядовито.

– От меня, между прочим, помощь и поддержка, – я прошла внутрь вслед за Хьюго.

На кухне мы разом сгрузили припасы на пол.

– Я бы принёс корзину, негоже даме самой что-то таскать, – он смотрел удивлённо.

– Я привыкла, а штата прислуги у тебя тут всё равно нет. И к тебе есть ряд вопросов по нашему хозяйству.

– Я сейчас попробую вызвать нам подкрепление на завтра, – сказал он. – И потом обсудим всё, что сочтёшь нужным.

– Каким образом вызовешь? – не поняла я.

– Магической связью, – сказал он как будто о чём-то совершенно обыденном.

Ладно, о магии я ещё выспрошу. Магия – это зелёные искры, да? Которыми кормить нашего крылатого скелетика? И свечение, которым он бил врагов?

В общем, Хьюго отправился куда-то в недра замка, а я подумала и припустила за ним. Он прошёл через весь главный зал, и оказалось, что в самом дальнем от входа углу есть арка, через неё попадают, видимо, в башню, а в той башне есть лестница. Хьюго начал подниматься, я следом.

Лестница сделала пару оборотов, я увидела ещё одну арку – о, это второй этаж. Запомним. Но он шёл дальше, и я пошла дальше. Ещё одна арка куда-то вела, наверное, на третий этаж, а мы всё шли и шли. И вышли, не поверите, на крышу.

Там прямо площадочку устроили, наверное – в лучшие времена тут какой-нибудь пост охраны стоял. И даже перила вокруг были – потому что высота такая, что навернуться отсюда как нефиг делать. Я осторожно выглянула наружу… мамочки! Как хорошо, что я не боюсь высоты! И как здорово отсюда видно!

– Леди Серафима, – Хьюго обернулся, взглянул на меня, поднял бровь. – Ты зачем сюда забралась?

– Посмотреть, что тут. А ещё мне интересно узнать, как можно связываться на расстоянии.

– Ты не знаешь, как это делается? Никогда не видела?

– Как раз наоборот, очень хорошо знаю, – так-то у меня телефон где-то в рюкзаке лежит. – Но думаю, что ты будешь делать это совсем не так, как я привыкла.

– Ладно, – кивнул он и отвернулся наружу.

Я же выбралась наружу и принялась оглядываться и разглядывать всё-всё. О, вот деревня, где мы били разбойников, а чуть подальше, за полем и лесом, ещё одна, а если повернуться на девяносто градусов влево – то и ещё есть. И что, из всех нам принесут продукты? И в магазин ходить не надо? Да и магазина-то наверно нет никакого!

И всех нужно защищать от разбойников, вот что. И значит…

А Хьюго тем временем держал ладони перед собой и формировал в них зелёный искрящийся шар. Шар переливался и слегка поворачивался, и что-то происходило там, внутри. Какие-то чёрные пятна, и ещё что-то непонятное, а потом…

– Хьюго! – раздался из шара изумлённый мужской голос. – Ты жив? Ты цел?

– Я жив, я цел, я снова в строю, – ответил Хьюго.

– Но ты же…

– У меня появился шанс спастись от проклятья. И очиститься от всех обвинений.

Из шара донёсся восторженный рёв, видимо – кто-то обрадовался. Этот кто-то подтвердил, что люди есть, и портал работает, и заверил, что наутро придёт. Потом подобный же разговор состоялся ещё два раза. А в четвёртый раз абонент никак не отзывался. Долго не отзывался. А потом мы услышали:

– Изыди, предатель, и не смей беспокоить меня!

– Что-то ты не был так разговорчив, Роджер Херефорд, когда нужно было отстоять замок твоей матери от нашествия нежити, – ух ты, я и не думала, что Хьюго умеет так говорить!

– Я больше не служу тому, кто презрел узы родства, и дружбы, божеские и человеческие! И сообщу графу, что ты мало того, что выжил, так ещё и подаёшь голос из-под своей зловонной коряги! Берегись, Хьюго Мерсийский, если ты по недоразумению пока ещё жив, то жить тебе осталось недолго!

Шар в руках Хьюго затрещал, заискрил, а потом из него как вылетит молния да как долбанёт ничего не подозревающего мужика в лоб! Очевидно, Хьюго не ожидал, потому что зашипел сквозь зубы, как от боли, покачнулся, перевалился через перила и ухнул вниз.

Да вашу ж мать, что тут у вас творится, думала я, скатываясь по лестнице. До третьего этажа – чтоб выглянуть и посмотреть, насколько всё плохо.

Было… умеренно плохо, потому что Хьюго зацепился штанами за кусок металлической декорации, выходившей из здешнего балкончика и торчавшей примерно на полметра вперёд. Художественная такая металлическая штука, у второй симметричной наконечник в виде дракончика, весь такой дивной формы, и, наверное, с острым хвостом и чем-то ещё. И вот зацепившись за такого дракончика, Хьюго и висел над декоративными башенками, окружавшими главную башню снизу. Висел, шатался, ткань трещала, но пока держала. Блин, что ж делать-то?

Я плюхнулась на пол балкончика и протянула руку. Дотянусь ли?

– Слышишь меня? Хьюго, слышишь?

О, слышит. Повернулся.

– Руку давай, штаны порвём, хрен с ними, зашью потом, если они у тебя единственные!

Я протянула ему руку меж перилами, если зацепится – то придумаем что-нибудь. Мне удалось дотянуться до него левой рукой, он тоже не сразу извернулся, потому что если ты висишь, зацепившись задней частью штанов за крюк, то тебе не очень удобно тянуться вбок и вверх. Но он молодец, и дотянулся. И вот мы такие держимся за руки – я внутри балконной решетки, он снаружи, и ещё штаны трещат. И ни туда, ни сюда. Блин, нужно как-то иначе.

– Зови скотину!

Он посмотрел непонимающе.

– Дракона своего скетлетного зови, пусть помогает! Сможешь?

Он подумал чутка, потом издал какой-то звук, еле слышный, но у меня мурашки пошли по коже. И наш скелет летающий появился – откуда-то из-за башни. И завис перед нами.

– Чего смотришь, хватай его! Чтоб не упал!

Скелет глянул на меня, глаза его вспыхнули зелёным. И не двинулся.

– Так, тогда иди сюда! Шею сюда давай, я переберусь!

Или эта костяная башка что-то наконец-то поняла, или хозяин что-то ей снова скомандовал, но – он подобрался ко мне близко, и я, трясясь, как осиновый лист, перебралась через перила балкона на шею, как летали сегодня днём. А дальше было страшновато и неустойчиво, но уже не очень сложно – мы подобрались к висящему Хьюго, он обхватил руками шею костяной башки, а я расцепила металлического дракона и штаны. Дракон остался без повреждений, только хвост чуток погнулся, а штанам повезло меньше – в ткани левого полупопия красовалась-таки дыра. Это ничего, если у него есть нитка с иголкой, я зашью. Может, и у меня в рюкзаке есть, кстати, надо посмотреть.

Мы аккуратно опустились во двор – Хьюго обхватив шею дракона, а я верхом.

– Что с вами стряслось? Хьюго, что ты снова натворил? – это Эдрик, если кто сомневался. – Ты решил покончить со всем одним разом? Со своей жизнью и добрым именем нашего рода?

– Он звал на помощь, – сообщила я, слезая с шеи дракона. – И вместо помощи получил заряд в глаз от кого-то по имени Роджер, которому сам когда-то вполне помогал.

– Тьфу, безмозглые, – ругнулся Эдрик.

А Хьюго тем временем отцепился от шеи дракона и просто лежал на камнях. На улице темнело, и лежать на камнях было как-то не очень.

– Слышь, ты встать можешь? Если не можешь, то я тебя сейчас потащу внутрь, – сказала я.

Видимо, его не устраивала такая перспектива, он попытался подняться, опираясь на камни двора, тут я его подхватила, и нам удалось найти опору.

– Так, слушай меня: я веду, ты не сопротивляешься, понял? Дракончик, спасибо, завтра я постараюсь выучить твоё мудрёное имя, – я дотянулась и погладила костяную морду, тьфу, череп, Сима, это называется череп, и гладишь ты – череп.

Ну и хрен с ним. Помог же? Помог. Значит, можно погладить.

Глаза скотины на миг вспыхнули зелёным светом. Типа спасибо, да?

Дальше мы ковыляли ко входу в замок, преодолевали ступени, потом – брели мимо кухни и умывальной, и доковыляли до большого зала. В нём, надо сказать, уже было темно и видно едва-едва, и я скорее по воспоминаниям, чем как-то иначе дотащила Хьюго до кучи сена в углу и сгрузила туда. Теперь нужно освещение.

– Эдрик, где свечи? Или факел? Или что тут у вас?

– На кухне есть плошка с фитилём.

На кухне было чуть светлее, и я совершенно не понимала, как добыть огонь. Подсказал Эдрик – там был такой камень, который высекал искры, если ударить по нему металлической штукой, точно, кремень, огниво, сказка такая была. Дальше ещё нужно было зажечь сухой мох от тех стружек, и потом уже от мха – фитиль в плошке. Тьфу.

– И что, так всегда? – изумилась я.

– Всегда Хьюго или зажигал магические огни, или уже к этому времени был пьян, и ему не был нужен огонь, – сообщил призрак.

– Может, и сейчас зажжёт? – но добывать огонь в здешних условиях придётся научиться.

Пока же я пошла с плошкой обратно в зал, осмотреть – всё ли с болезным в порядке. Понятно, что не совсем всё, потому что в глаз получил, но – может, проспится, и всё будет хорошо?

О, оживает. Пациент сидел на сене и тёр глаз, видимо – тот самый.

– Если ты ожил, то может, зажжёшь нам огонь получше? – спросила я. – Ни черта не видно в этом твоём замке.

– Ты не видишь в темноте, леди Серафима? – изумился он.

– Я ж не кошка, – пожала я плечами. – И не какой-то другой зверь.

– Да причём тут кошка, – начал было он. – Или ты не маг?

О, дошло, и полгода-то не пробежало.

– Конечно, я не маг. В нашем мире магов нет.

Он поднял голову, внимательно посмотрел на меня. Щёлкнул пальцами, и неяркий свет заструился из-под потолка.

– Здорово, – искренне сказала я. – А ярче можно?

– Можно, – он пошевелил пальцами, и стало ярче. – И я снова благодарю тебя, леди Серафима. Ты спасла меня, ты и Каэдвалар.

– Ну а что мне ещё оставалось? – вздохнула я. – Я сама не разберусь в вашей здешней жизни.

Он взял мою руку и коснулся губами пальцев, я даже успела уловить дыхание.

– Я помогу разобраться, – сказал он. – Но ты права, для этого я должен остаться в живых. Придётся постараться.

– Уж постарайся остаться, – пробурчала я. – Раз так вышло, что тебе больше всех надо, чтобы я тут осталась.

– Это трудный вопрос, Серафима, надо ли мне. Но сегодня я понял, что моим людям я определённо нужен живой, и способный защитить их.

– Правильно понял. Если ты решишь, что ты всё, кто после тебя получит эти владения?

– Кто-то из братьев, наверное, старший, Стефан. Но это если по закону, а если по праву сильного – то дядя Годрик.