Глава 2

Оперативная съемочная группа «Первого канала» от скуки вот уже полчаса заседала в «Кофе Хаусе», истощая запасы фирменного капучино с горячими круассанами.

День выдался на редкость скучным и нерабочим, не считая слабого пожара на складе в Капотне, к счастью, без жертв, и неподтвержденного сообщения о функционирующем казино в здании районной прокуратуры.

Звукооператор Степан Родонин травил анекдоты, запасы которых, казалось, вообще не истощались. Выпускающий редактор Марина Семенова и оператор Олег Атаров искренне хохотали, и только корреспондент Иван Козлов сидел с хмурым видом, лишь из вежливости улыбаясь на концовках очередного анекдота, хотя совершенно не слушал их.

Несколько минут назад Иван получил информацию о взрыве на Мосфильмовской и перестрелке между телохранителями из личной охраны президента Чечни Рамзана Кадырова с неизвестными людьми, вот только тайный информатор, которым Иван дорожил больше всех остальных, настоятельно просил не появляться на месте происшествия как минимум полчаса.

По счастливой случайности, съемочная группа находилась в районе Ленинского проспекта, и добраться до Мосфильмовской было делом десяти минут.

Иван прекрасно понимал, что за такую отсрочку они попросту могут не успеть первыми, но дал слово информатору. И по этой причине он до сих пор не поделился с ребятами такой новостью, которые вряд ли усидели бы на месте и минуту.

Позже он объясниться перед Мариной, но не сейчас, когда мозг напряженно работал.

Президент Чечни вот уже два дня находился в Москве с рабочим визитом, и это обстоятельство, как и то, что он владел квартирой на Мосфильмовской, не было секретом для прессы. Вот только по данным Ивана на сей раз Кадыров остановился в своем новом приобретении, лучшей квартире жилого комплекса «Коперник» по версии журнала «Эсквайр».

Разумеется, пресса не отслеживала каждое передвижение президента Чечни, и тот запросто мог наведаться на Мосфильмовскую, вот только как понял из короткого разговора с информатором Иван – Кадырова там не было при взрыве.

Остается вопрос – какого черта его охрана забыла на Мосфильмовской, да еще и вступила в перестрелку с группой неизвестных людей? Вывод напрашивался сам собой – они ждали кого-то. А что известно о самом взрыве и что, собственно, взрывали? Информатор передал, что от взрыва были жертвы, но мало, зато вскользь намекнул о наличии трупов по другим причинам.

Козлов так глубоко закопался в себе, что даже не заметил обращенного к нему вопроса Семеновой.

– Вань! С тобой все в порядке? – Марина выглядела обеспокоено.

– Да-да, конечно, – замотал головой тот, – а что случилось?

– Ты посмеялся над грустной историей Степана про подмосковный приют для животных.

– Серьезно? – видимо, Козлов принял ее за очередной анекдот. Некрасиво получилось. – Простите, я, наверное, задумался.

– И что же так тебя увлекло? – теперь Марина смотрела с подозрением. Тончайшее чутье охотника за новостями чувствительной стрункой дрогнуло внутри. Так акулы могут почуять слабую струйку крови через километровую толщу воды.

Под важным предлогом Иван удалился в туалет, где проторчал минут пятнадцать, желая избежать дальнейших расспросов. Потом быстро умылся холодной водичкой, немного взбодрился, стараясь придать лицу обеспокоенность и решительно направился назад к коллегам с твердым намерением перейти в наступление.

– Все по коням! Мне только что сообщили об одном происшествии…

Самый популярный жилой комплекс западной части Москвы «Воробьевы Горы», что на Мосфильмовской 70, выглядел неважно. По трем высотным корпусам, более сорока этажей каждый, словно смерч с огнем пробежался: стеклопакеты выбиты, черный отпечаток на стенах как после атаки напалмом, декоративная плитка по многих местах расплавилась, но самое главное – башни стояли, а значит, несущие конструкции были не повреждены. Остальные малоэтажные корпуса находились в стороне, и поэтому не пострадали. Взрыв прогремел посреди спортивной площадки между высотными корпусами, оставив после себя солидную воронку и большой отрезок прожженной территории.

К моменту приезда оперативной группы Семеновой весь комплекс был оцеплен милицией и ФСБ. Вокруг отчаянно выли сирены пожарных машин. Толпы перепуганных людей стекались со всего района, постепенно взяв комплекс в кольцо и перекрыв тем самым проезжую часть на самой Мосфильмовской, а также идущую перпендикулярно дорогу на Минской улице. Внутрь никого не пускали. Поскольку со временем сдерживать любопытных стало невмоготу, оперативники вызвали подкрепление.

Съемочную группу пропустили только после предъявления карточек прессы, но к эпицентру взрыва пока не пускали.

– Работают эксперты, им мешать нельзя, – объяснил полковник ФСБ Федор Корнилов, старый знакомый Козлова, – вам придется потерпеть.

Водитель остановил специально оборудованный пикап «Первого Канала» рядом с парковкой малоэтажного четвертого корпуса. Все мысленно приготовились к работе.

Атаров настраивал камеру. Киселева предупредила базу о готовности получения информации, переговорив с ответственным за выпуск «Новостей», ветераном «Первого Канала» Николаем Симоновым. Козлов же старался не отставать от полковника Корнилова, который пока не заходил за натянутую экспертами ленточку.

– Что тут произошло?

– По большому счету ничего страшного по сравнению с тем, что могло произойти. Конечно, ничего приятного нет.

Он кивнул в сторону больших корпусов, и даже отсюда было видно несколько обгоревших трупов.

– Кто это? – спросил Козлов.

– Явно ни невинные жертвы, судя по наличию автоматов. Приехали на четырех джипах «Лэнд Крузер» и микроавтобусе GMC, и один из джипов был под крышу напичкан таким количеством взрывчатки, словно они собирались на войну. Личности будут выясняться, но есть предположение, что они здесь либо жили, либо приезжали к кому-то из жильцов – иначе охрана просто так не пропустила бы такую компанию. Скорее всего, большинство из них было убито еще до взрыва охраной Кадырова.

На лице Ивана читалось множество вопросов, и Корнилов ясно понимал это, но вместо ответов лишь развел руками.

– Я сам пока мало что понимаю. Знаю только, что самого Кадырова здесь не было, он сейчас на встрече в Кремле. А охрана взята под стражу, но говорить сейчас явно не собирается, да и показания их вряд ли в ближайшее время вынесут на свет. Есть только предположение о том, что взрывчатка явно не готовилась для спортивной площадки.

– Ты думаешь, что окажись она внутри какого-либо корпуса…

– …и на месте его был бы котлован, – закончил за корреспондента Корнилов.

Козлов с удивлением посмотрел на полковника.

– А есть мысли, какому корпусу предназначался подарок?

Корнилов немного помедлил с ответом, но потом все-таки решился.

– Вполне возможно, что всем.

Дальнейшие вопросы застряли в горле у Ивана, едва только мысли переварили полученную информацию.

«Семь корпусов разной этажности, да здесь тысяча квартир, не меньше! И если даже предположить, что в каждой живет по три члена семьи, то жертвы атаки переваливают за три тысячи человек!!!»

Полковник воспользовался замешательством Козлова, незаметно улизнув за запрещенные ленточки.

Съемочную же группу пустили внутрь только после окончания работы экспертов, и они сразу устремились к месту происшествия. Завидев издалека «сбежавшего» Корнилова, Иван сразу направился к нему.

– Среди мирных жителей жертв нет, – Корнилов склонился над эпицентром взрыва воронкой метра в два, недоверчиво всматриваясь в пострадавший кусок земли, – разве что одного зацепила шальная пуля, но ничего страшного. Остальные по нашим рекомендациям не покидают корпусов.

Эта новость была настоящим чудом! Как позже выяснилось, к началу перестрелки между охраной Кадырова с неизвестными на улице находилось несколько человек. Один из террористов (как их впоследствии стали называть) вышел с битой и стал крушить стоящий мирно автомобиль «Мерседес», явно рассчитывая на всеобщее внимание. Перестрелка началась довольно быстро, видимо, даже для террористов, и все свободные зеваки пулей влетели в ближайшие подъезды, поэтому никто не пострадал.

Машинам повезло меньше. Гостевая стоянка дорогих машин в один миг стала похожа на свалку металлолома, и, несмотря на всю трагичность ситуации, Иван с грустью оглядел «Мерседес» SLR, стоящий ближе всех к спортивной площадке – от былого величия остался лишь фирменный знак.

Жертв перестрелки уже убрали, но были отмечены места их нахождения. Иван насчитал четырнадцать. Корнилов сказал, что в «Галерее» есть еще.

«Галереей» назывался туннель под землей, который соединял все семь корпусов, а также давал выход жильцам в фитнес-клуб, продуктовый магазин и в будущем строящийся торгово-развлекательный комплекс. Спуститься в него можно было со второго уровня подземной стоянки или по лестнице с корпусов.

Атаров с камерой сновал вдоль и поперек, стараясь отхватить наиболее яркие кадры. Киселева не отставала от него ни на шаг.

– Олег, ты вообще чего-нибудь понимаешь? – спросила вдруг она, – как такое могло произойти? На кого-то покушались?

– Понимать я буду потом, – буркнул оператор. Он очень не любил, когда отвлекали от работы.

Марина с наигранной обидой закатила глаза, но продолжать расспросы не стала.

К этому моменту налетели запыхавшиеся группы телеканалов РТР и ТВЦ. Видимо новость застала их на другом конце города, либо гораздо позже, чем следовало. Остальные были на подходе, и через полчаса прессы на площадке было не меньше оперативных сотрудников.

Стали понемногу выходить на улицу жители комплекса, с ужасом наблюдая за развернувшейся картиной. Корреспонденты накинулись на них, как коршуны на добычу, задавая примерно одни и те же вопросы.

– Я была дома, когда услышала выстрелы, сначала несколько, а потом начался настоящий ад, – говорила молодая женщина, жительница с третьего этажа.

– Точно, настоящий ад! – вторил ей сосед, артистичной внешности мужчина лет сорока, – огонь вели с разных точек! У меня окна кухни выходят на спортивную площадку, вон те, видите, с разбитыми стеклами! – он указал на угол дома. – Трое стояли прямо за четвертым корпусом. Остальных видно не было, наверное, обошли дом с другой стороны.

– Я видела стрелявшего человека на площадке пожарной лестницы, – очень подвижная старушка подбежала ближе к первому корпусу, указывая пальцем вверх.

Рассказы других жильцов в основном повторялись, правда, по ним сложно было составить полную картину происшедшего. Люди либо мало что видели, боясь высовываться в окна, либо успели ухватить совсем немного. Как выяснилось позже, стрельба продолжалась совсем недолго, возможно, меньше минуты. Потом рвануло.

Дабы не терять времени зря, а также сохранить превосходство первого появления, группа «Первого Канала» собралась у своего микроавтобуса, внутри которого находился передвижной сателлит для передачи информации в центр.

Еще во время осмотра корпусов Козлов мысленно накидывал текст выступления, местами останавливаясь, делая пометки в блокноте.

Олег Атаров вручил диск записи Семеновой, вставляя в камеру новый и готовясь к тому моменту, когда Иван включит звук и пойдет съемка крупным планом.

В микроавтобусе, в тесной аппаратной, оборудованной монтажными столами и машинами для передачи материала, стоявшими друг на друге, водитель-техник настраивал передатчик на волну сателлита студии «Первого Канала».

Семенова возилась с переданным ей диском съемки, а Иван тем временем заканчивал свои наброски, мысленно готовясь к собственному репортажу.

После окончания записи Козлов отправился искать Корнилова, который за это время должен был узнать все подробнее.

Полковник ФСБ ходил по «Галерее» взад и вперед, словно измеряя ее шагами, и выглядел весьма удрученно. С Иваном они познакомились задолго до того, как один стал репортером, а другой связал свою жизнь с государственной службой. Несколько лет оба довольно плотно дружили, но один неприятный инцидент положил конец их дружбе.