Стоявшие за дверью тюремщики тут же ворвались в кабинет. Достали дубинки и приготовились усмирять через чур прыткого осуждённого, нагло напавшего на высокопоставленного офицера.

– Полегче, дружок, – удивительно спокойным тоном проговорил Тарасов, – Вы же не хотите, чтобы с Кристиной что-то случилось?

– Я дам тебе этот шприц, так что действие тетродотоксина можно будет отсрочить примерно на двадцать часов, – сказав это, Тарасов достал из внутреннего кармана пиджака маленький тюбик, запечатанный в бумагу, и протянул Алексу. – За это время у тебя есть шанс спасти дочь, само собой, отдав нам деньги.

Алекс отпустил воротник прокурора и отошёл к краю стола.

– Уверяю, господин Семенов, мы прекрасно знаем все Ваши методы и тактику. Они обречены на провал. Так что если через восемнадцать часов по указанному адресу Вы не прибудете с обговорённой суммой, – Тарасов сделал паузу и посмотрел на удивлённые лица охранников, стоявших позади заключённого, и добавил, – в общем, Вы и так знаете, что произойдёт дальше.

– И кто же меня выпустит отсюда? – рявкнул Алекс, всё ещё пытаясь совладать с плохо контролируемой яростью.

– Это Ваша проблема… И я больше чем уверен, что для Вас она не представляет особых сложностей.

– На этом всё, восемнадцать часов и не секундой дольше, уважаемый Семёнов, – ещё раз повторил прокурор и приказал охранникам увести его в камеру.

– Пошли, – с ненавистью в голосе, сквозь зубы скомандовал один из охранников и дёрнул Алекса за рукав тюремной робы.

Глава 4

Ступая по коридору, Алекс мысленно подводил для себя итог сложившейся ситуации. О том, что его и вправду отравили тетродотоксином, он мог даже не сомневаться, так как уже понемногу начал чувствовать небольшое онемение во рту и необычный жгучий жар в желудке. Ощущение было похоже на то, будто он только что съел чан красного перца, посыпанного острыми приправами, вприкуску с пропитанным горчицей и чесноком хлебом.

Попросить защиты у государства было бы наибольшей глупостью, которую только он мог сейчас совершить, ну, за исключением, конечно, трапезы отравленной едой.

– Какой же дурак! – Алекс мысленно проклинал сам себя за свою глупость и беспечность. – Неужели я мог и в правду поверить в то, что моё прошлое просто так возьмёт и отпустит меня?

Он прекрасно понимал, что за Тарасовым стоят гораздо более влиятельные люди, нежели он сам, ведь, как известно, в верхах гуляет очень интересное выражение, – «Рука руку моет», поэтому добиться справедливости или хотя бы объективной оценки ситуации было не реально.

– Но неужели руководство тюрьмы готово пойти на такой риск как побег, ну или хотя бы попытка побега осуждённого? Или им просто сказали молчать, а в случае ЧП обещали не трогать, или вообще включили в долю? – думал Алекс, по дороге в родные пенаты.

Его довели до камеры и, открыв дверь, с силой втолкнули в неё, сопровождая и без того не особо приятное действие, ударом дубинки по спине.

– Саня, ты как? – подхватив сокамерника, спросил Сергей. – Чё эти козлы там с тобой делали столько времени? – поинтересовался он и тут же добавил, – я уж начал думать, что тебе хана!

Алекс медленно сел на металлическую скамейку и ответил:

– Серёга, они не оставили мне выбора, осталось меньше двадцати часов и они убьют мою дочь…

– Дочь? – недоуменно посмотрел на него Сергей. – Ты мне никогда не рассказывал, что у тебя есть дочь.

– Сейчас уже не важно, рассказывал я что-то или нет, но на всё была своя причина, – резко оборвал Алекс.

– Да ладно, ты не кипятись, братан, главное сейчас сохранять спокойствие, пошлём маляву смотрящему, потрещим с братвой, а они уже решат, что и как делать, – с видом прожжённого бродяги и бывалого зэка, промолвил Сергей, нарочито придавая своей речи блатной тон.

– У меня нет столько времени, а их помощь будет ещё не факт, что полезна, – грустно произнёс Алекс и подошёл к умывальнику хлебнуть воды, надеясь хоть как-то попытаться усмирить обжигающий жар в горле и желудке.

Выпив грязной и мутной воды, он немного приподнял раковину. Открутив пластиковое крепление сифона, нащупал тонкую леску, закреплённую на крючочек внутри гофрированного шланга. Как только удалось зацепить её указательным пальцем, Алекс плавно начал тянуть, пока из трубы не появился запакованный в презерватив маленький сотовый телефон.

– Что ты собираешься делать? – спросил Серёга и испытующе посмотрел на своего товарища по несчастью.

– Попрошу о помощи одного старого друга, который обязан мне своей жизнью. Давным-давно мы заключили небольшой уговор, но, если честно, я надеялся, что мы никогда больше не встретимся, – сказал Алекс и невероятно быстро набрал номер, хранившийся в его памяти вот уже более 10 лет и который, по иронии судьбы, он никогда не хотел набирать.

В телефоне раздались длинные, томительные своим ожиданием, гудки.

Секунды тянулись невыносимо долго, но Алекс точно знал, что абонент ответит, и в этот момент в трубке раздался грубый мужской голос, – Да, я слушаю!

– Привет, Игорь Геннадьевич, это Александр, – представился Алекс, хотя прекрасно понимал, что собеседник на другом конце телефонной линии и так прекрасно его узнал.

– Здравствуй, Тень. – Хм, не думал, что ты когда-нибудь мне позвонишь, – дружелюбно ответил голос.

– Ты помнишь наш уговор, Игорь?

– Да, но, если честно я всё же верил, что исполнять его мне никогда не придётся.

– Поверь мне, я тоже надеялся, что наши дороги разошлись навсегда, но сейчас не время придаваться воспоминаниям о прошлом, мне срочно нужна твоя помощь.

– Я помогу тебе, но и ты будешь обязан выполнить свою часть сделки, кодекс никто не отменял, Алекс, – серьёзным тоном проговорил невидимый собеседник. – Что ты от меня хочешь?

– Я нахожусь в Егорьевской тюрьме, уверен, ты найдёшь это место. Примерно в ста километрах от Москвы, у тебя есть полтора часа на то, чтобы вызволить меня отсюда.

– Собирайся! – твёрдым голосом, с военной прямотой и хладнокровностью прозвучал ответ и тут же раздались короткие гудки.

Серёга с открытым ртом стоял рядом, совершенно не веря своим ушам.

– Кому ты звонил, дружище? И он вправду сможет нас отсюда вытащить? – недоверчиво спросил Сергей.

– Нас? – удивлённо переспросил Алекс.

– Ясен перец! Неужели ты думаешь, что я хочу и дальше продолжать гнить в этой Богом забытой помойке? – с усмешкой спросил Серёга.

Видимо он до конца не осознавал, что предстоящее мероприятие не будет похожим на лёгкую прогулку в парке. А прозябание в этом «уютном» месте, покажется не самой плохой идеей по сравнению с тем, что предстанет перед ними. Вместе с тем, отказываться от какой бы то ни было помощи, Алекс не мог.

– Пускай всё будет, как будет, – наконец решил он.

Сейчас ничего не имеет большего значения чем то, как добраться до Кристины и спасти хотя бы её жизнь. Судьба как всегда не оставляла ему ничего другого, кроме как следовать её жёстким правилам, но именно это он умел делать лучше всего.

Во всех экстремальных ситуациях, в которых ему приходилось когда-либо бывать на протяжении всей жизни, начиная от службы в специальных войсках министерства обороны и заканчивая наёмничеством в частной организации, Алексу всегда удавалось сохранять хладнокровие и принимать единственно правильные решения, даже путём тяжёлых потерь.

Сейчас же ситуация требовала нестандартного решения, которое необходимо было найти как можно скорее, но о чём вообще может думать человек, которому осталось жить всего чуть меньше двух десятков часов?

Нормы морали, этика, разграничение добра и зла – всё это меркнет и уходит на второй план от неминуемой смерти, приближающейся с каждым щелчком механизма секундной стрелки наручных часов.

Можно ли надышаться, зная, что каждый вдох приближает тебя к финалу?

Алекс никогда не был приверженцем той или иной религии, считав её механизмом управления массовым сознанием людей, который на протяжении тысяч лет позволял человечеству творить чудовищные поступки, оправдывая их волей господа. Мысли о том, что надетая на него одежда будет сниматься уже, скорее всего, не им, а патологоанатомом на холодном металлическом столе, заставила мурашек пробежаться по всему телу.

Конечно, Алекс не один десяток раз рисковал своей жизнью, воюя в самых горячих точках, практически на всех континентах Земли, и неимоверное количество раз выполнял особо опасные задания по устранению неугодных личностей, работая киллером в «Агентстве», но он всегда верил в то, что у него есть шанс вернуться живым.

– Хорошо! – неожиданно для Серёги согласился Алекс. – Ты пойдёшь со мной, но последний раз предупреждаю тебя, обратно ты, скорее всего, уже не вернёшься.

– Именно поэтому я и иду с тобой! – усмехнувшись, ответил он, наверняка, даже не поняв двойной смысл сказанной фразы.

Глава 5

Когда до истечения полутора часов осталось всего несколько минут, Алекс вновь взглянул на циферблат наручных часов. Секундная стрелка неспешно двигалась в бесконечном замкнутом круге. Прокрутив в голове сценарий предстоящих событий, он подозвал к себе Серёгу.

– Ты готов?

– Более чем! – приподнятым голосом ответил сокамерник, – мне уже давным-давно осточертели эти стены. Землю жрать буду, но сделаю всё, чтобы свалить отсюда раз и навсегда.

– Самое главное, когда всё начнётся, держись ближе ко мне, – предупредил Алекс.

– А ты точно уверен, что у нас всё получится? – на всякий случай уточнил Серёга, чувствуя, как холодеют его руки, и мозг охватывает страх перед предстоящим побегом.

– Если они хотят от меня денег, готовы ради этого пожертвовать маралью и законами, – Алекс посмотрел в маленькое зарешёченное окно камеры и твёрдым, практически каменным тоном продолжил, – я постараюсь устроить им незабываемое шоу, так сказать, фееричный эпилог моей и их жизней!

– Ты готов?

– Да! – твёрдо ответил Серёга.

– Сейчас придётся устроить небольшое представление, – сказал Алекс и неожиданно ударил Серёгу в живот.

– Ах ты, мразь! – яростно закричал он и набросился на обидчика.

Грохот и крики, доносившиеся из камеры, услышал постовой сотрудник и, нажав кнопку тревоги, бросился к пульту вызывать дежурную смену для открытия камеры и «успокоения» взбесившихся зэков. Двое прибежавших на пост сотрудников сразу же бросились открывать металлическую дверь и отсекающую решётку камеры.

– Щас мы вам поможем успокоиться! – ядовито прошипел один из охранников, доставая дубинку.

Описав дугу, разрезая воздух, резиновая дубинка опустилась на голову Алекса, но мгновенная реакция, подкреплённая тысячами часов тренировок и реальных боевых ситуаций, помогла ему без труда уйти от удара, попутно перехватив инициативу. Филигранно выполненный захват оказался для нападавшего полнейшей неожиданностью. Резкий пинок ногой в живот второму охраннику, схватившему Серёгу, отбросил его в угол камеры. Тюремщик сильно ударился головой о металлическую полку, прикреплённую анкерами к стене, и упал на пол.

Попытка перекинуть Алекса через плечо обернулась для охранника, которого он держал в захвате, лишь сломанной рукой и вывихнутым предплечьем. Тот упал на пол и, обхватив сломанную руку, забился в истерике, явно не ожидая резкой боли.

– Ну вот… Теперь обратного пути нет! – бросил Алекс и, подняв с пола выпавшую из рук тюремщика дубинку, кинул её Серёге, который всё ещё не отошёл от оцепенения.

Посмотрев на часы, Алекс мысленно начал торопить Игоря, который именно в это время должен был предпринять какие-то действия, чтобы помочь им выбраться отсюда.

И как оказалось, Алекс его явно недооценил…

Ровно в тот момент, когда стрелка достигла назначенного времени, возле внешнего периметра тюрьмы начал возрастать приближающийся гул мотора какого-то грузовика.

Выстрел в воздух одного из часовых совпал с чудовищным взрывом, превратившим буквально в груду кусков бетона и металла большую часть периметра учреждения.

Вой боевой тревоги раздался по всем коридорам режимного корпуса.

– Нужно спешить, пока у нас есть небольшая фора, – сказал Алекс и выбежал через открытую камерную дверь в коридор.

Громкие возгласы и крики начали разноситься по всем камерам, которые располагались в их блоке. Оставшийся за пультом постовой продолжал кричать в рацию о чрезвычайной ситуации, но шум и крики других сотрудников заглушали эфир.

Подойдя к помещению перепуганного сотрудника, продолжавшего безрезультатные попытки вызвать оперативную группу, Алекс крикнул:

– Ключи! Быстро!

Оценив безысходность сложившейся ситуации, постовой безропотно передал ему связку, которую Алекс тут же кинул стоявшему возле одной из камер Серёге и приказал постовому снять тревогу, разблокировав тем самым электронные замки десятков камер, расположенных на этаже.

Быстро пробежав по посту и открыв все двери, Серёга подбежал к Алексу и, запыхаясь, спросил:

– Что дальше?

– Сейчас всё увидишь, – улыбнулся Алекс и, встав в центре коридора начал кричать выходящим из камер удивлённым осуждённым, чтобы они освобождали остальных и направлялись на наружный двор тюрьмы, так как, судя по взрыву, проход сквозь наружный периметр образовался именно там.

– Теперь свобода только в ваших руках! – крикнул Алекс и кинул одному из зэков ключи от входных дверей режимного корпуса.

Порядка пятидесяти головорезов с криками и матом начали пробиваться через этажи корпуса к внутреннему двору тюрьмы.

– Почему мы не идём с ними? – с искренним непониманием спросил Серёга.

– Потому что им не дойти, а тех, кто сможет пробраться сквозь все ограждения, ожидает крайне неприятный сюрприз. Там по-любому нас поджидают натасканные на убийство собаки и вооружённые автоматчики, а мы не можем так рисковать.

Тут же, словно в подтверждение его словам, с одной из вышек раздались автоматные очереди, однако, это не помогло остановить толпу разъярённых людей, которым было нечего терять, кроме загнивания до конца своих жизней в этом страшном месте и вдобавок, почувствовавших глоток приближающейся свободы, до которой, как им казалось, осталось подать рукой.

Несколько зэков, орошая асфальт и контрольно-следовую полосу бурой кровью, упали навзничь, так и не добежав до спасительной бреши в разрушенной стене.

Лай собак раздался где-то за периметром ограждения, дежурная смена пыталась замкнуть кольцо вокруг учреждения, не позволяя пробиться сквозь периметр тюрьмы.

– Раздевайся! – крикнул Алекс на забившегося от страха в угол постового.

Сняв с себя форму, он жалобно начал повторять одну и ту же фразу:

– Пожалуйста, не убивайте меня, не убивайте…

Вместо ответа Серёга точным и резким ударом в нос отправил его в нокаут, а на полу тут же образовалась небольшая лужица сочащейся из разбитого носа крови.

– Стаскивай с него форму! Быстро! – скомандовал Алекс, указывая на лежащего в их камере, охранника. Не мешкая, Серёга бросился в своё недавнее жилище, откуда раздались ещё несколько ударов, видимо для усмирения одного из стражей правопорядка, попытавшегося оказать сопротивление.

В тюрьме начался самый настоящий хаос. Рёв сирены боевой тревоги перемешивался с автоматными очередями, криками раненых или растерзываемых собаками людей. Весь режимный корпус содрогался от топота тяжёлых ботинок бегающих на этажах зэков. Картину дополнял безумно громкий звук ударов о металлические поверхности, производимый осуждёнными, которые, находясь в камере, показывали свою поддержку тем, кто пытался сбежать.

– Так, у нас есть несколько минут, потом заведут спецназ и положат всех, нужно скорее выбираться отсюда, – сказал Алекс, застёгивая китель формы, которая хоть и немного сковывала движения, но все же была практически его размера.

– И как ты предлагаешь это сделать? – недоуменно спросил Серёга.

– Кровь! Обмажь ей форму. Давай! Немного побудем актёрами.

– Чёрт… – выругался Серёга и нехотя, наклонившись к лежащему охраннику, начал обмазывать китель и штаны липкой бордовой жидкостью.

– Последний штрих…, – сказал Алекс и с размаху ударил Серёгу кулаком в лицо.

– Ты что, сука! Совсем озверел? – вновь, не ожидая такой «подставы», начал кричать он, тут же схватившись за разбитый нос.

– Так надо, иначе нельзя, всё окажется зря, – сказал Алекс и тоже слегка испачкал лицо грязью и кровью.

Стрельба, крики и лай по всему периметру учреждения не утихали, к ним добавился звук сирен полицейских автомобилей скапливающихся возле административного корпуса.

Подхватив под руки Серёгу, который оказался неплохим актёром и всем своим видом показывал, что ему очень плохо, хотя это отчасти и было так, они начали спускаться по этажам режимного корпуса и вышли на прогулочные дворы. Алекс специально двигался маршрутом, пролегающим как можно дальше от центрального двора и разрушенного ограждения, чтобы свести к минимуму встречу с осуждёнными, которые с лёгкостью могли перепутать их с охраной и попытаться напасть в пылу бойни, поглотившей всю тюрьму.

Несколько пробегающих охранников даже не обратили на двух человек большого внимания, лишь спросив, не видели ли они, чтобы кто-нибудь из сбежавших зэков начал обходить хозяйственные постройки и, услышав отрицательный ответ, двинулись дальше.

Добравшись до контрольно-пропускного пункта, находящегося в административном здании тюрьмы, их остановил часовой и попросил предъявить документы.

– Документы?! В таком хаосе им ещё нужны документы? – с негодованием подумал Алекс.

Но как раз в этот момент в учреждение через прилегающий к КПП шлюз заехал бронетранспортёр спецназа, начали забегать люди в масках, бронежилетах и с автоматами наперевес.

Серёга решил воспользоваться ситуацией и замешательством часового. Прокусив себе язык так, чтобы изо рта начала сочиться кровь, нарочито громко простонав, завалился на бок.

– Ну! Скорее же ты открывай, он сейчас умрёт! – закричал Алекс на часового, которому не оставалось ничего другого, кроме как открыть ворота и пропустить раненых «коллег».

Оказавшись на прилегающей к ограждению и административному корпусу площадке, заставленной полицейскими автомобилями и каретами скорой помощи, Алекс оглянулся, стараясь найти нужный автомобиль.

Возле одной из карет стоял неприметный врач с пышными и аккуратно подстриженными усами, он сразу же узнал его.

– Туда! – Алекс указал рукой на его автомобиль.

– О, господи, вы ранены! – встрепенулся доктор, как только они подошли к его автомобилю, – вам срочно нужно оказать помощь! И в госпиталь!

– Давайте скорее уезжать отсюда, пока они не перекрыли весь район, – прохрипел Алекс, придерживая Серёгу, продолжающего эффектно играть свою роль.

– Быстрее забирайтесь внутрь, – скомандовал врач, открыв боковую дверь медицинского фургона и помогая забраться внутрь.

Усевшись за руль, он повернулся в салон и, усмехнувшись, сказал, – ты не можешь без шоу, Александр Владимирович.

– Поехали! – сказал Алекс.