Глава четвертая
В которой выясняется, что деньги приносят счастье только тогда, когда не пахнут, и в которой рассказывается о том, как шутят подпольные миллионеры

– Да-да, Константин! И дыши! Дыши, Костя, глубже! Мы проезжаем Сочи! Нет! Мы проезжаем Рио-де-Жанейро, где как известно пятьсот тысяч мулатов и все поголовно в белых штанах! Нет! Какой, к черту, Рио! Это призрачный золотой Эльдорадо, который принадлежит нам без остатка! – глаза Родика засияли каким-то магическим огнем. – И знаешь, что самое интересное, Костя!? Самое интересное, что я не вкалывал за эти деньги на урановых рудниках, не убивали и не грабил, не долбил алмазные трубки, не воровал и не обманывал, не выращивал огурцы и помидоры в теплицах, не гонял чартерные рейсы из Турции, не торговал антиквариатом, не продавал за границу цветной метал, не строил космические корабли и не запускал в космос спутники! Я просто взял из задачника жизни чертовски сложное уравнение с двадцать пятью неизвестными и решил его в три счета. А когда я понял, что мой ответ сходится с ответом в конце задачника, ко мне пришел человек, встал на колени, протянул мне этот чемоданчик и сказал: «На, Родион, прошу тебя! Возьми эти деньги! Он твои по праву!»

– Но так, не бывает, – просипел Пузырьков.

– Бывает, Костя, бывает! – Родион по панибратски похлопал обалдевшего проводника по плечу. – Еще как бывает! И я сейчас докажу тебе это, так же в три счета, как решал свое последнее уравнение.

Я понимаю, что сейчас, Константин, тебе больше всего хочется меня придушить, чемоданчик забрать, а тело мое расчленить кухонным ножом и сбросить по частям с поезда на протяжении тысячи километров. Но, запомни, старик, одну простую вещь. Никогда! Никогда, слышишь? Никогда не иди из-за денег на преступление. Всю свою историю человечество только и делало, что преступало закон ради денег, ради богатства, ради золота. Целые государства и отдельно взятые индивидуумы шли на обман, предательств, разбой, убийство, подлог, мошенничество, ради богатства и может быть еще славы. Но так устроен этот мир, что зло только порождает зло, ложь умножает ложь. И за всю историю человечества неправедные, скажем краденые или отнятые деньги никому не приносили счастья и облегчения. Ты можешь сейчас отнять у меня мой «волшебный чемоданчик», но это не решит твоих проблем. Наоборот. С большой долей вероятности эти деньги принесут тебе только разочарование и несчастье…

– Да, ну!? – настало очередь усмехнутся Косте Пузырькову. – С такими деньжищами можно быть счастливым где угодно!

– Ха-ха-ха! Ответ не верный, – рассмеялся Родик. – Запомни. Деньги будут в радость только при соблюдении одного из трех условий: ты их выиграл, ты их заслужил, ты их заработал! Во всех остальных случаях тебя подстерегают большие опасности, начиная от угрызений совести и заканчивая цугундером. Этих денег, – Родик указал на содержимое кейса. – Ты не заслужил, не заработал, не выиграл. Ни одно условие не соблюдено. Поэтому, даже, если я сейчас тебе подарю этот чемодан, ничего хорошего тебе от этого не светит.

– Почему это? – обалдело спросил Костя, который теперь уже мог ожидать от Родика, что угодно. Вдруг этот полусумасшедший молодой человек возьмет да и отстегнет ему с барского плеча если не пол чемодана, то хотя бы пару пачек. У него их вон сколько. С другой стороны – чего в жизни не бывает?

– Почему это, почему это? – передразнил Пузырькова Родик. – Потому, что ты ничего не знаешь про писающего мальчика!

– Про кого-о-о-о? – Пузырьков уже действительно стал склонятся к мысли, что Родик – сумасшедший. Это ж надо до такого додуматься! Грязные носки в деньги заворачивать! А тут еще… – Про какого еще писающего мальчика???

– Про обыкновенного писающего мальчика, – как ни в чем не бывало пожал плечами Родион. – Про мальчика, который писает. Не понятно?

– Не-а, – как конь в стойле мотнул головой Костя.

– Объясняю, – сказал Родион. – Писающий мальчик – это мальчик, писающий в воду с кормы корабля пришвартовавшегося возле города Архангельска… Тепло? – с надеждой спросил Родион.

– Чего, тепло? – переспросил Пузырьков.

– Ну, как, – удивился Родион. – Неужели тебе ничего не напоминает? Архангельск. Причаливший к берегу парусник? Нет?

– …???

– Ладно, – махнул рукой Родион. – Даю наводку. На оборотной стороне памятник Петру Первому! Теперь понятно?

– И теперь не понятно, – обречено проговорил Костя.

– Вот и я сначала не понял, – вздохнул Родион. – За это поплатился. Понимаешь, это в пасьянсе, который не сошелся, можно предугадать какая карта осталась лежать рубашкой к верху. А жизнь – это не головоломка. Жизнь – чистейшая математика! Необходимо точно знать чему в каждом конкретном случае равняется и игрек и икс и даже зет! Если ты чего-то не знаешь, то уравнение просто не решается. Вот и я в последнем случае вычислил все иксы и игреки кроме писающего мальчика. Вот так, старичок!

– Я, конечно, извиняюсь, – осторожно проговорил Костя Пузырьков и на всякий случай чуть отодвинулся от Родика по ближе к коридору. – Но таких денег как у тебя в чемодане честным способом вряд ли кто заработать сможет.

– Вот, чудак-человек! – всплеснул руками Родион. – Я тебе о чем все это время твердил? Я же сказал что? Этих денег я не заработал, а заслужил…

– Это раз, – продолжил Костя. – А во вторых, – Пузырьков запнулся и на всякий случай добавил. – Как мне кажется… Как мне кажется с головой у тебя точно не все в порядке. Сидит с грудой денег в драном плацкартном вагоне, вместо того, что бы греться под тропическим солнцем где ни будь в Испании, едет сам не знает куда, вместо того, что бы ехать куда нужно. Талдычит мне про какой-то Архангельск, про какой-то парусник, про какого-то писающего Петра Первого…

– Писающего мальчика, – с улыбкой поправил Пузырькова Родион. – Петр Первый – это памятник в Архангельске, откуда начиналось возрождение России…

– Да, понял я! – оборвал Родика Пузырьков. – Но ты меня совсем запутал! Причем здесь писающий мальчик!? Какое отношение он имеет к деньгам у тебя в чемоданчике?

– В общем ты прав, – Родик задумался. – Действительно! А был ли мальчик? Но к деньгам он имеет самое прямое отношение. У тебя есть пятисот рублевая купюра?

– А зачем тебе? – с недоверием спросил Костя. – У тебя их вон сколько!

– Нет, – махнул рукой Родик. – У тебя есть твоя, личная, кровная, пятисот рублевая купюра?

– Ну… – нахмурился Пузырьков. – Где-то была… Одна.

– Покажи, – попросил Родион.

– Она в купе у меня, в бумажнике заныкана.

– Так принеси!

– А зачем тебе? У тебя своих…

– Да принеси, не бойся! – рассмеялся Родион. – Я тебе вон сколько денег показываю и то не боюсь!

– Ладно, – пожал плечами Пузырьков.

Он поднялся ушел к себе в купе. Закрыл за собой дверь на всякий случай. Достал из тайника бумажник. Нашел в бумажнике пятисотку. Потом, подумав секунду, сунул руку под столик, взял накрытую пакетом из под кефира бутылку водки, снял пакет, отхлебнул прямо из горлышка, подумав еще секунду, взболтал содержимое бутылки и отхлебнул по новой. Поморщившись, он накрыл бутылку пакетом, поставил ее на место и передернув плечами вышел в коридор.

Родик встретил Пузырькова радушной улыбкой.

– Ну, – спросил он. – Принес?

– Угу… На! – царским жестом протянул Пузырькову купюру.

– Ну-ну, – усмехнулся Родик. – Какие мы щедрые! Да собственно не нужны мне твои деньги! Просто сядь и внимательно посмотри на этот замечательный образец казначейского билета достоинством в пятьсот рублей. Просто сядь и посмотри на него внимательно. Что ты видишь?

Озадаченный Пузырьков присел, нахмурился и стал напряженно сопя рассматривать денежку.

– Нуууу… – протянул он. – Вот вид на город нарисован. Написано: Архангельск. Вот парусник какой-то. Вот памятник Петру Первому… – Точно! – обрадовано воскликнул Пузырьков. – Был я в Архангельске! И памятник этот видел! Только не думал, что он на пятисотке намалеван! Вот ты к чему эти разговоры завел про Архангельск, про памятник, про парусник… Подожди! – Костя снова уставился на купюру. – А писающий мальчик где? – он наморщил лоб и стал и стал еще более внимательно изучать купюру.

– А писающий мальчик здесь! – Родик, улыбаясь, взял из чемоданчик распечатанную пачку денег, вытащил из нее одну пятисотку и протянул Пузырькову. – У тебя в руках два билета банка России. У них нет никаких отличий за исключением серий и номеров и… Писающего мальчика! На моей купюре, если посмотреть на корму парусника, виден мальчик писающий за борт. А в остальном эти купюры идентичны. Ни одни эксперт, ни тем более банковская счетная машинка не отличит их друг от друга. Теперь ты понял!???

– Что? – Пузырьков не мигая смотрел то на Родика то на банкноты в своих руках.

– Это… – Родик приподнял чемодан, перевернул его и вывалил содержимое на стол. – Это ФАЛЬШИВЫЕ деньги!!! НЕ НАСТОЯЩИЕ!!! Вот в чем штука. Они, – Родион сделал паузу и со значением произнес. – Они НИЧЕГО НЕ СТОЯТ. Это бумажки, фантики! Гениальная шутка фальшивомонетчика. Если хочешь, последняя шутка Корейко – подпольного миллионера. Каково, а!? Изготовить идеальную фальшивку, неотличимую от оригинала и… И все таки ФАЛЬ-ШИВ-КУ!!! – по слогам проговорил Родион. Гениально! Надо мной еще никто так не шутил!!! Бис, Корейко!!! Брависсимо! – Родик привстал, чуть не ударившись головой о верхнюю полку, и демонстративно поаплодировал некому невидимому виртуозу. – Я в восхищении! Черт возьми, я действительно в восхищении!

– Фальшивка!? – не веря своим глазам переспросил Костя Пузырьков. – Не может быть! И, что теперь?

– Теперь – ничего, – Родик сел на свое место. – Сбывать фальшивые деньги – все равно, что сбывать краденое. Это не мой стиль. Чистый криминал. Уголовный Кодекс Российской федерации. Статья 186– я. Часть первая. Изготовление или сбыт поддельных банковских билетов Центрального банка Российской федерации… Наказывается лишением свободы сроком от пяти, до пятнадцати лет. С конфискацией, естественно, имущества. Я человек принципиальный. У меня с законом только легкий флирт. Мой девиз: Быть богатым и не красть!

– А с деньгами ты, что будешь делать? – Костя кивком указал на груду денег.

– Дорогой мой Константин, – грустно улыбнулся Родион. – Замечательный мой кондуктор. Это не деньги. Это – жухлые листья опавшие с дерева надежды. Что я буду с ними делать? Хм… – Родик задумался. – А действительно? Что? – И он прищурившись посмотрел в окно плацкарты.