Движение, даже такое медленное, постепенно разгоняет застоявшуюся густую кровь, дарит фантомное, но тепло. С рубахи все еще капает вода и ткань неприятно облепливает тело, чувствую себя ногой. Вернув конечностям малую чувствительность, начинаю ощущать порезы в полной мере – неприятные и тянущие, как от бумаги.

«Хоть бы табличку ставили в таких опасных местах», – да, было бы действительно неплохо. У нас, на всяких обрывах с маленькими заброшенными озерцами внизу всегда ставят знаки, мол, опасно, не прыгай, а то ноги переломаешь или, того хуже, насадишься на какую-нибудь ржавую трубу, попавшую туда бог знает как. Не скажу, что предупреждение останавливает всех, но оно хотя бы имеется. Или здешним обитателям с самого детства объясняют, куда свой маленький любопытный нос совать не нужно? Наверное, так и есть. Если, конечно, родителей Мертвых земель заботит жизнь их собственных детей. Не знаю, как тут с этим обстоят дела, в тонкости быта и существования фейри и всяких гоблинов меня никто не посвящал, а книга дала не так много знаний, как хотелось бы. Верно, автор все-таки не решился раскрыть все карты, сокрыв множество деталей от людских глаз. Быть может, гнев изгнанного быстро угас, оставляя лишь скорбь и горе, и несчастный остановился на самом старте, не позволяя своей руке выдать остальные секреты бывшего дома.

Рассуждая о всяких мелочах, совсем упускаю счет времени. Часов у меня нет, но в лесу совсем мрак. Стало быть, сейчас глубокая ночь. Альв точно проснулся и точно заметил мое отсутствие. Ускоряю шаг. Босая нога постоянно натыкается на камни и острые сучки, ногти собрали, кажется, всю землю округи. Придется хорошенько постараться, чтобы отмыться. Совсем темно, приходится постоянно щуриться, дабы хоть на вытянутую руку что-то разглядеть. Смотрю вниз, на вытоптанную дорожку, петляющую меж высоченных деревьев. Ямка. Большая коряга. Улитка. Главное – не словить стекляшку в ногу. От этой мысли передергивает. С детства панически боюсь заноз и битого стекла. Однажды, гуляя рядом с нашим домом, я весело щеголяла босиком по свежей травке, только-только пробивающейся из рыхлой почвы. Кто глядит под ноги? Кто угодно, но не маленькая Эбигейл ван Расселл! Черта с два. Мои белые коленки вечно покрывали синяки и непонятно откуда взявшиеся ссадины. Эдакое живописное сине-фиолетовое месиво, пейзаж морской. Ну и в процессе исследования итак прекрасно известных мне территорий я на полном ходу обнаружила разбитую стеклянную бутылку из под пива. Как эта гадость попала на наш ухоженный участок? Без понятия. Какой-нибудь шальной гуляка не захотел тратить свое драгоценное время на поиски какой-то там мусорки и выбросил мусор на ближайшей полянке. А тот самый мусор, по-видимому, раскололся о камень или сам по себе. Ну, исход понятен. Боль. Кровь. И мама, суетливо бегающая по дому в поисках запрятанной аптечки. Папа тогда сидел со мной, иногда вспоминая виновника парой ласковых и временами поглядывая на мою ногу. Кусок зеленого стекла уголком торчал из пятки, поблескивая в дневном свете. Я сжимала раненную конечность своими маленькими ручками изо всех сил, будто пытаясь перекрыть боль, как кран на кухне или в ванной. Да, колющее ощущение – не самое приятное, но вот извлечение инородного объекта – вот это да. Наученная жизнью и тонной заноз я прекрасно знала, что будет больно. Быть может, дело в отсутствии достаточной виртуозности рук мамы или в чем-то еще, но факт остается фактом. В очередной раз я умоляла оставить эту штуку в моей ноге.

– Я буду жить с ней. Мы подружимся, и к боли я привыкну, – шепчу, скорчив самую жалобную мордашку, на которую только была способна, когда мама наконец находит бинты с пинцетом и идет в сторону кресла, на котором я сидела все это время.

– Эби, ты сильная девочка. Будет совсем не больно. Потерпи.

После этих слов и хныкать было стыдно, поэтому, сжав все вопли и слезы, прикусив губу до боли и сдавив ногу еще сильнее, я терпеливо ждала своего приговора. Стекляшку извлекли, ранку обработали и забинтовали, да и ручки мои от крови, смешавшейся с капельками пота, помыли. Но признаю, было очень больно. И теперь то самое ощущение и нежелание испытать его вновь заставляет поглядывать на дорогу, гуляя босиком.

Вспоминая былое, уже подхожу к входной арке леса – великанам, склонившимся навстречу друг другу – врата. Выхожу на лужок и уже ожидаю мучительный допрос.

Глава 5

Фейри проснулся после полуночи, как и всегда. Поднялся с постели, раскрыл занавески и направился в ванную, заварил травяной чай с мелиссой и мятой, которые собрал в своем маленьком своеобразном огородике.

На улице уже стемнело, поэтому Альв зажег толстые восковые свечки и уселся читать книгу, прихватив кружечку горячего напитка – сборник детских сказок, попавший к нему из мира смертных от одной девицы, которую он встретил однажды. Она преподнесла книжку как подарок за то, что фейри указал ей путь из волшебных земель. Обычно люди редко попадают в Мертвые земли, да и дорог сюда не так много. Большая часть – невнимательные жертвы контрактов и магии здешних жителей, обреченные на крайне неблагоприятный финал. Но и вот такие везучие путешественники тоже попадаются. И убежать им отсюда удается тоже далеко не всегда. Слишком уж любят неблагие фейри веселиться и лакомиться ничего не понимающими и беспомощными смертными, да и представители Благого Двора не лучше.

Может быть, рогатый фейри и не признает вслух, но новое всегда привлекает, поэтому вещи из мира смертных всегда вызывали у него неподдельный интерес. Книги, лежащие на полках, были о магии, истории, травах и растениях. Что-то о людях найти сложно. Подобное жители либо сами притаскивали из городов, либо получали в дар (что происходило куда реже). Но Альв не покидал родных мест, боясь совершенно противоположного мира. Он хотел, но никак не мог перебороть страх. Мир людей странен. Они разъезжают в машинах, извергающих в воздух зловонный яд, сваливают мусор на улицах, создавая огромные свалки, живут в высоченных коробках, как в муравейнике. Да и вообще ведут себя очень странно, не понимают таких обыденных вещей. И встают на рассвете. Безумцы.

За чтением прошла пара часов, и лишь сейчас фейри заметил отсутствие знакомой, несколько раз безуспешно позвав ее, чтобы сменить бинты. Девушка и сама с этим прекрасно справлялась, но фейри каждый раз желал убедиться в правильности ее действий. «И куда Би опять смылась?» – спрашивал Альв, выйдя за порог. Обычно она сидела на полянке, дышала вечерним воздухом, рассматривая звезды. Но сейчас Эбигейл здесь не оказалось – лужайка была одинока и пуста. Да и звезды спрятались за низкими тучами.

***

– Во имя светлой королевы Ангель, Эбигейл! – вижу бегущего ко мне фейри. Его милое лицо исказил страх.

Поднимаю руку, показывая, что все хорошо, а потом спотыкаюсь.

– Что б тебя тролль побрал, непослушная! – бережно берет под ребра мокрое холодное тело, не переставая ворчать ни на минуту. Фейри вовремя заметил плетущуюся фигуру в тени леса, совершенно случайно выглянув в окно, когда уже вернулся в дом.

– Что за чертово озеро у вас там? – Я ткнула пальцем в чащу, стараясь оградиться от нападок Альва.

– Проклятое оно, – сухо ответил фейри.

– Я в порядке, прекрати суетиться, – сдержанно прошу, не дождавшись больше никаких пояснений

– Да ты вечно в порядке! – неожиданно вскрикнул юноша. – Только вот в последний раз я тоже тащил полумертвую смертную на себе.

– Отпусти, – теперь уже вспылила я. – Тебя никто не просил о помощи. Дойду сама. Благодарна за то, что ты сделал, но завтра же ноги моей здесь не будет.

Мне не нужна помощь, за оказание которой нужно будет слушать упреки. Мне не нужна помощь, которая окажется долгом, что нужно выплатить.

– Эбигейл… – но продолжения нет. Верно, ему не нужен груз, отягощающий жизнь. Мы оба это понимаем. Поэтому я и должна уйти. В этот раз у мальчишки не получится меня остановить.

Фейри послушно убирает руки, убедившись, что я стою. Не смотрю в сторону своего знакомого. Боюсь увидеть жалость, смешанную с беспокойством. Я не раненая куропатка, которая обречена на погибель, чтобы принимать жалостливые взгляды.

Глава 6

– Ничего здесь не трогайте!

Я проснулась от назойливого верещания Альва из другого конца дома. Быстро одевшись и потерев глаза, на цыпочках решила взглянуть на источник шума. Два здоровяка с оружием, которых я заметила, тут же заставили меня передумать. Нужно бежать. Стражники короля – в этом я точно не сомневалась. Разбираться, какого именно, времени совсем не было. Из избушки, не попадаясь на глаза никому, можно было выбраться только через маленькое оконце, выходящее на лес. Мысленно скрестив пальцы на удачу, я тихо подкралась к нему в поисках ручки. Вдалеке слышались грубые голоса, казалось, что они приближались с каждой секундой. Обтерев вспотевшие ладони и распахнув шторки, я все-таки обнаружила щеколду. Натянув ручку на себя одной рукой, медленно начинаю отодвигать задвижку. Та нехотя, но все-таки поддается. Облегченно выдыхаю, мысленно благодаря всех богов, и также медленно открываю оконце размером с форточку. Оставалось только протиснуться. Решаю лезть ногами вперед, чтобы не издавать лишнего шума при приземлении. Выставляю одну ногу, пытаясь нащупать ей опору, и попутно держась двумя руками за покрытую лаком раму. Смотрю только вглубь комнаты, чтобы не оказаться пойманной врасплох. Чувствую твердую поверхность. Отлично! Не без усилий пропихиваю и вторую ногу, и она оказывается на свободе.

– Она была здесь вчера, – вновь доносится, но отчетливей, заставляя поторопиться. Туловище. Стукаюсь головой. И, наконец, руки. «Ауч!», – только это слетает с губ, когда что-то острое упирается в спину.

Однажды в Берлине поймали одного убийцу. Он обронил паспорт на месте преступления. Думаю, удачи у меня ровно столько же. В оправдание скажу, что побег, похоже, не мог увенчаться успехом. Парадный вход перекрыли стражники, выбивающие из Альва информацию обо мне, как оказалось. А совсем рядом с тем самым окном стояли еще два – на стреме. Стоило только показаться, они тут же меня заметили. Когда на тебя направлено два меча, а рана еще совсем свежая, дух сопротивления предательски гаснет. Поэтому, как только я заставила свое тело медленно развернуться в сторону причины колющего ощущения, руки в жесте капитуляции сами поднялись вверх. Дальше – свист, сбор полного состава разведывательной бригады, сочувствующий взгляд Альва и обматывание запястий чем-то, напоминающим леску.

– Что это? – спрашиваю, когда сбитый стражник завязывает на кистях тугой узел.

– Проверни одно запястье на 180 градусов, – отозвался он, резким движением усаживая меня в седло, на скакуна в яблоках.

Не задумываясь, послушно разворачиваю руку, отчего кожу сильно обжигает. Шиплю от боли. За спиной раздается довольный смешок.

– Обычная золотая нить. Советую не дергаться.

***

Обширный зал встречает меня своим негостеприимством, что поделать, моя персона – отнюдь не самый желанный гость, мягко говоря.

Потертые сапоги глухо чеканят по чисто сверкающему каменному полу. Едва успеваю за рыцарем, который тянет звонко поющую нить, специально подтягивая ее неожиданными рывками, заставляя волочиться следом, постоянно запинаясь.

– Так значит, это ты одолела мальчишку Наоиса простым кубком? – кривит лицо, будто какой-то маленький ребенок только что придумал и рассказал ему какую-то абсолютно абсурдную небылицу.

Сдержанно киваю. Стоит держать язык за зубами.

Тронный зал – огромное помещение, с высоченными изящными колоннами, покрытыми тонкой резьбой, что уходят вверх и переплетаются с корнями деревьев. Окон я не разглядела. Основным источником света, так же как и на празднестве в Неблагом Дворе, служат свечи. Тона не такие мрачные, все вокруг будто вылизано – сияет и блестит. Но пустота омрачает. Лишь король и пара существ из прислуги по обеим сторонам трона. Ощущаю непонятную тревогу, находясь в вычищенном богатом зале. Трон ярким пятном выделяется на фоне остальных неуютных идеальных деталей. Спинку, уходящую вверх, до самого потолка, полностью покрывают полупрозрачные изумрудные листья, но они не из камня. Они кажутся живыми и едва заметно подрагивают от малейших движений воздуха, пропитанного резким запахом древесины.

Потолок оплетают травянистым узором корни, куда и вливается массивная деталь трона.

– Забавная, девица! – хлопает в ладоши, нарушая гробовую тишину. Громкий звук бьет по ушам, эхом отражаясь от светлых стен.

За кого он меня принимает? Я не цирковая обезьянка, которая развлекает зрителей. Пусть даже этим зрителем будет сам король.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, но в шуты я не нанималась, – начала я ровным тоном. – Не думаю, что меня позвали, дабы просто посмеяться, – нижайше кланяюсь, демонстрируя все манеры, на которые только способна.

Лицо верховного правителя тут же темнеет, стирая след недавней усмешки. Неужто мои слова оказались слишком резки? Сдвигает брови, медленно постукивая тонкими пальцами одной руки, увенчанными кольцами, по массивному подлокотнику высокого трона, другой – взбалтывая ярко-красную жидкость в прозрачном бокале на высокой хрустальной ножке. От высокопочтенной персоны меня отделяют семь идеально белых мраморных ступеней, позволяющих королю смотреть на каждого, пришедшего к нему, свысока, демонстрируя в полной мере свое превосходство. Считаю должным сказать, пьедестал можно и упразднить – один лишь вид этого фейри укажет тебе твое место и без дополнительных прикрас.

– Давно ли Ваше Высочество интересуют мелкие потасовки праздников Двора Ночи? – почему-то взболтнула я.

– Ах, глупенькая смертная, – лениво протянул фейри, – я не обязан тебе ничего рассказывать, – выдерживает паузу, – отрубить твою красивую головенку за такую проказу – совсем скучное наказание, а накладывать чары на какую-то девчонку – не королевских рук дело…, – его Величество расстроен, потому что не может решить, что со мной сделать. Бедняжка.

Кажется, будто мы на сцене. Я усердно играю почтенную гостью дворца, с замиранием сердца ожидающую приговора. А правитель Светлого Двора успешно изображает едва заметную благосклонность к моей персоне и озабоченность моей судьбой, точнее способом моей смерти. В действительности же Его Величество просто должен разобраться с настойчивой занозой, что, должно быть, побила богатого сынка одного из приближенных. Удивительно, что он решил взяться за этот детский сад. Мне всегда представлялось, что самое весомое и значимое лицо в стране обязано решать действительно важные вопросы, влияющие на процветание назначенных ему земель и владений.

– Я думаю, у тебя слишком длинный язычок, – улыбка, отдающая безумием и леденящей жестокостью, и глаза, полные желания, – а за все слова нужно платить, – подносит бокал к губам, делая небольшой глоток и медленно проводя по острым клыкам языком, слизывая остатки напитка.

Правитель Благого Двора? Дьявол во плоти. Фейри выглядит как истинный властитель неблагих – жаждущий крови и мерзких развлечений, питающийся болью.

Щелчок – вижу, как в зал тихо входит рыцарь в блестящих доспехах. Лицо его скрыто металлом, поэтому лишаюсь возможности разобрать эмоции. Теперь становится страшно, кровь шумно бьет в голову. Слегка пошатываюсь. Происходящее явно не предвещает хорошего исхода, понимаю это, лишь взглянув на довольного короля. Он решил, что сделает с неугомонной выскочкой.

– По слухам ты неплохо бьешься, хочу посмотреть своими собственными глазами. Удиви меня и, если выживешь, можешь спокойно покинуть эти земли навсегда, вернувшись в свой жалкий мир таких же жалких людишек, – лгать он не может. Значит, все сказанное – правда.

Подвох, должен быть подвох.

Мысли прерывает еще один щелчок пальцами. Еще пять рыцарей в таких же доспехах. А вот и он. Шестеро на одного? Я не уйду, вот в чем соль.

Громкий стук – и кубок короля, расплескав остатки жидкости, катится по ступеням к моим ногам.

– А вот и твое оружие.

Тянусь пальцами к бокалу. Других вариантов у меня нет. Хрусталь оказался удивительно прочным, раз не разбился от удара о холодный камень. Красивые грани и изящный силуэт, даже пачкать жалко.

– Я настолько страшна, что мои соперники одеты в броню и имеют при себе остро заточенные клинки? – не отказываю себе в едкой фразе, таившейся в груди с самого начала беседы с королем. Я устала осторожничать. Довольно строить покорную маленькую девочку, становясь копией Вивьен.

А что может произойти? Его Высочество вызовет на бой со смертной всю свою армию? Смехотворно. Перед глазами мелькают картинки праздника Неблагого Двора. Джентри. Альв. Рогатый фейри. Его разъяренные глаза и его же тело, лежащее на земле. Мой кровоточащий бок, грязная рубашка.

Да только теперь пьянящего азарта я не чувствую, реально взвешивая шансы. Даже опытному воину невозможно сложно одолеть шестерых, и глупцу понятно. Моих же навыков едва хватит на двоих. Корю себя за то, что тренировалась с дядюшкой только на мечах. И тренировалась недостаточно. «Решила умереть в моей кузнице? Нет, нет. Не позволю я тебе этого сделать» – шутил старик, когда я задерживалась допоздна.

– Бейся, – властно и громко. Мои слова явно забавляют короля. Он будто хочет свернуть мне шею за дерзкие, непростительные слова, но жаждет продолжения представления. Наверное, ожидая увидеть медленную и такую приятную кровавую расправу.

Вдруг только что прозвучал мой приговор? Мелькает, когда рыцари точно по заученной команде замыкают кольцо, взяв меня в плен. Главное не терять остатки здравого смысла. Быстро осматриваю каждого в попытке найти «слабое звено». Есть. Позади остальных скромно стоит существо, напоминающее пикси, кто-то совсем неопытный и хрупкий, явно новичок. Оставлю напоследок, быть может, запугав, если доживу, конечно. Пока силы есть, нужно разобраться с кем-то посильнее, чтобы потом не попасть в просак.

Подбираю «подходящий вариант», быстро пробегаясь по фигурам, все сильнее сжимающим кольцо. Большие размеры и внушительный рост, длинные руки, огромные торчащие вверх клыки. Тролль. «…О них нельзя сказать, что они неуклюжи и медлительны. Если по року судьбы вам повстречались эти ребята, то лучше бежать, а не прятаться». И да, броня великанам не нужна, кожа их сама точно кольчуга, а регенерация помогает успешно убивать. Маленькие раны разъярённый тролль просто не заметит, а средние затягиваются моментально. Чтобы нанести тяжелые, нужно очень-очень постараться.

Если я искала громилу для разогрева, чтобы умереть быстро и сразу, то я его нашла. Этот был самым крупным из всех рыцарей. Начнем с него. Надеюсь, мне в соперники не подослали лучших из лучших, эдаких царских головорезов. Сейчас меня мог спасти только огонь, в противном случае громила перережет мне горло.

Стремительно приближаюсь к троллю. Вблизи он кажется еще выше. Нужно все делать быстро, ныряю вниз, вырываясь из опасного хоровода, и наношу резкий удар массивной частью бокала по колену существа. Сомневаюсь, что эта махина что-то почувствовала, но мне лишь нужно вызвать злость, завлекая ближе к источнику огня – подсвечникам, прикрепленным к стенам по всему периметру помещения.

Звук стали. Меч со свистом рассекает воздух. Действие напоминает предупредительный выстрел, однако, скорее, демонстрирует силу и превосходство. Острие длинное, поэтому я вновь в проигрыше. Выбить оружие. Можно выбить оружие. Отлично. Сделав это, увеличу ничтожные шансы на выживание.

Вырвавшись из круга, отступаю к стене. Да, есть риск оказаться в ловушке, но мне нужен огонь, лишь он способен остановить заживление ран и сделать воина – мою первостепенную проблему – слабым. Быстро шагаю, держа всех остальных рыцарей в поле зрения. «Они, похоже, решили биться по очереди», – замечаю, увидев отставание и легкую безучастность. Громила послушно идет за мной, тяжело топая и безустанно размахивая орудием.