Там, где светится ночью окно
Пьеса в двух действиях

Президент, мужчина лет шестидесяти, плотный, высокий, неповоротливый.

Премьер, мужчина лет пятидесяти пяти, тоже достаточно плотный, подвижный, но неуклюжий.

Жена президента, лет под шестьдесят, располневшая, то смиренная, то крикливая и нервная.

Жена премьера, лет за пятьдесят, тоже располневшая, тоже то смиренная, то нервная, но не очень крикливая.

Теплицын, сухой долговязый старик с апостольской бородой, в русской народной одежде; возраст даже примерно определить невозможно.

Журавлев, коренастый, прямой и сдержанный мужчина в расцвете сил. Говорит металлическим басом без другого выражения, кроме твердости.

Марина, двадцать один год.

Вадим, чуть старше Марины.

Действие первое

Москва. Кремль. Кабинет президента, знакомый зрителю по фильмам о Великой Отечественной войне, по сценам с участием «Верховного». Та же громоздкая фанерная мебель, те же пыльно-белые, волнами, шторы на окнах. Серо и строго.

За письменным столом к стене прислонен триколор. На шкафу стоят бюсты Ленина, Маркса, лежат другие советские символы.

Вечер 15 июня 1996 года. Входит президент, устало бросает кожаную папку на стол, падает в кресло. Появляется премьер, останавливается перед президентом.

Президент. Теперь всё, надеюсь? Пусть будет что будет. Надоело уже, понимаешь. Я люблю этот кабинет, вид вон этот, э-э, из окна. А тут мотайся по всей России, на казенных, э-э, простынях ночуй. Воняет от них, понимаешь, этим… как его… Э-э?

Премьер. Хлоркой?

Президент. Во-во, понимаешь, хлоркой. (Потягивается.) Здесь хорошо. Это, Лёша, давайте-ка по маленькой… У? С устатку.

Премьер. Н-н, я думаю, можно. Рабочий день окончен, поездка была удачная.

Президент. Уверен?

Премьер. Хотелось бы верить. (Отходит к шкафу, открывает.) Что будем, Егор Егорович?

Президент. Любимую давай тащи, «Серебро Сибири». Хорошая, понимаешь, водка…

Премьер. М-да, неплохая. (Приносит к столу бутылку и две рюмки.) Как бы нам в серебре этом не сгинуть.

Президент. Не бойся, Лёха, еще повоюем! Капай, э-э, поскорей.

Премьер наполняет рюмки.

Ну, за удачу, понимаешь, и за победу!

Премьер. Да, Егор Егорович, проиграть нельзя!

Пьют.

Президент. Но не вздумай ничё там, э-э, фальсифицировать, Лёха! Как будет, так пусть и будет. А то скандалы опять, импичмент… Если что, мы потом им устроим. Второй же тур неизбежен. Во втором и дадим, понимаешь!

Премьер (уныло). Я тоже так думаю.

Президент. А ведь встречают-то как. Народ глазеет, чуть, э-э, не кланяется, а отвернешься – сразу дерьмом мажут. «Наш президент! Дорогой наш Егор Егорыч!» А стоит спиной повернуться (показывает, как мажут), понимаешь… Нар-род… Всё забыли! Ведь дал же свободу, все вон свободны, э-э, до предела. А что Чечня, так как же без нее, понимаешь? Зарплату не платят? А ты на нее живешь? Ну и дурак, если живешь! Предпринимательством надо жить – свобода же! А тут… Недовольные… (Потягивается.) Да вот хоть по Москве цифры: двадцать пять процентов живет, понимаешь, отлично, тридцать семь – хорошо. Ну а остальные… Везде есть, э-э, дураки, понимаешь. Даже в Америке.

Премьер. Вот эти дураки и отдадут голоса за (кивает в сторону бюстов)… за этих.

Президент. Я написал за последние две недели семьдесят семь, понимаешь, указов, направленных на поддержку, на погашение, на, э-э, компенсации. Это-то что-нибудь значит, а?

Премьер (очень несмело). Устали ждать…

Президент. А президент не устал? Президент у вас, э-э, железный? (Пауза.) Налей еще. (Вздыхает ностальгически.) Вот когда, понимаешь, в оппозиции был, легко было, «понимаешь» этого не было. И без него хорошо убеждал. А теперь, понимаешь… Тьфу. Давай хлобыстнем.

Премьер. Давайте, Егор Егорович.

Пьют.

Президент. Что там по взрыву?

Премьер. Никто не найден, но ищем. Польков заявление сделал и намекнул, что это дело рук (кивает в сторону бюстов) этих. Всё нормально.

Президент. Хорошо. (Потягивается.) Что-то еще сказать, э-э, хотел… Да, наши-то продули! Э?

Премьер. Итальянцам все-таки…

Президент. Италья-анцам… А мы – россияне! И по рейтингу, понимаешь, наши футболисты только бразильцам и немцам уступать могут. И то… Сколько мы на подготовку, э-э, сборной ухлопали! На эти деньги кучу индексаций бы сделали, компенсаций, понимаешь, по вкладам. Если в полуфинал не войдут, Петровцева – в шею, из, э-э, тренеров. Указ напишу, понимаешь!

Премьер. Понимаю, Егор Егорович. Кстати, по каналу ФСБ сообщение, что Теплицын из своей Костромы сюда идет.

Президент. Чего?

Премьер. Уже пришел почти. Где-то сейчас в районе Мытищ. Разведка доложила: в лаптях, косоворотке этой, с котомкой и посохом. (Хихикает.) К президенту ему, видишь ли, надо. Поговорить.

Президент. Э-э… (Наливает.) Что ж – поговорим. Поговори-им. Совесть нации он ведь сейчас?

Премьер. Да. (Как бы оправдываясь.) Как же народу без совести… Один умер, сразу этот вернулся из эмиграции…

Президент. Угу, угу, поговорим. Ну, Леха, давай!

Пьют.

План, э-э, у меня кой-какой появился…

Премьер. Слушаю.

Президент. Думаю, я, понимаешь, Скворцова сменить.

Премьер (изумленно). Кем, Егор Егорович?

Президент. А кем, как думаешь?

Премьер напряженно думает.

Ладно, э-э, не гадай. Журавлевым!

Премьер. Гм… Он же в оппозиции, тем более вы его сами из армии… в отставку отправили.

Президент. Ну, верну. Генерал он популярный, и политик, понимаешь, тоже. На третье место, э-э, тянет, социологи говорят. Бронзовый, хе-хе, призер. (Потягивается.) А Скворцов надоел. Непопулярный он сильно. Мы, его, понимаешь, в НАТО отправим, наблюдателем. Пускай как раз (смеется) и поучит их там, как, э-э, воевать.

Премьер. Вам, конечно, Егор Егорович, решать, но… как это все устроить?

Президент. Да как? (Наполняет рюмки.) Завтра голоснем, понимаешь, а послезавтра, когда кой-чего прояснится, вызовем сюда Журавлева и предложим.

Премьер. Откажется.

Президент. Э, Алексей Федорыч, что ты! А Былкин отказался? Министр, понимаешь, без портфеля. (Смеется.) А тоже, э-э, как кричал. Я, мол, оппозиция! Сел вон, понимаешь, в министры и сразу заткнулся. И теперь вон сидит…

Премьер (крутит рюмку в руках). Да, вообще-то… конечно… можно попробовать…

Президент. Можно, Леха, все можно. На то мы и руководители. (Потягивается.) Ладно, это на послезавтра. Может, я и сразу пятьдесят с лишним процентов возьму, тогда оставим всё как есть. Этот план, понимаешь, на случай второго тура. И Журавлевым мы, э-э, часть голосов перетянем. Вот, дескать, глядите, Журавлев, понимаешь, в министрах теперь. Министр, э-э, обороны. Щас всё наладит! И те, кто за него голосовал, теперь за меня будут, по крайней мере половина, так как я и Журавлев вместе теперь – одна, понимаешь, команда. Ну как?

Премьер. Логично, Егор Егорович, и умно. (Пауза.) Кстати, совсем забыл: Семенов ранен.

Президент. Кто эт такой?

Премьер. Заместитель Полькова. Покушение. Выходил из машины, и тут…

Президент. Поймали?

Премьер. Нет пока…

Президент. А Польков намекнул?

Премьер. Конечно. Сразу заявил, что дело рук тех, кто хочет сорвать выборы, кто против реформ, движения вперед…

Президент. Хорошо. (Потягивается.) Хороший хоть заместитель?

Премьер. Польков убивается.

Президент. Да? Тогда, понимаешь, указ о награждении надо писать. Завтра с голосования, э-э, приду – сяду.

Премьер. Завтра же воскресенье.

Президент. И что? У президента нет выходных. Да, Леша (прищуривается), а ты за кого голоснешь?

Премьер. За вас, естественно, Егор Егорович.

Президент. А мне?.. Посоветуй, я, э-э, не определился еще.

Премьер. Ну-у, я не знаю…

Президент. За себя неудобно… Хотя, понимаешь, каждый голос, отданный за, э-э, демократию, – необходим.

Премьер. Необходим.

Президент (поднимает рюмку). За продолжение, понимаешь, курса реформ!

Премьер. За продолжение!

Пьют.

Президент. «Серебро Сибири»… Вот, Леша (берет в руки бутылку), где-то черт знает где, понимаешь, а умеют водку изготовлять. А? Вот и наша задача, задача, понимаешь, всех россиян, научиться всё делать хорошо и, э-э, добротно. Делать на совесть! Тогда и с Китая не повезут, рынок наполнится нашим, хорошего, э-э, качества, по низким, понимаешь, ценам, и наступит стабилизация. И только тогда, Леха, мы по-настоящему, понимаешь, на равных, войдем в мировое пространство.

Премьер. Да, да, Егор Егорович, правильно вы говорите. Вот бы каждый россиянин понял это…

Президент (махнув рукой). Долго еще не поймут, Леша, ой, понимаешь, долго. Воровать привыкли, тяп-ляпать привыкли, а, понимаешь, работать… Вот ты научись нефть в высококачественный бензин, э-э, переделывать, тогда я его на Запад погоню, а не сырец этот. Ты научись вон шкафы, понимаешь, делать, «Сникерсы» разные, «Вольвы», тогда я, э-э, границы прикрою, а пока – во! (Делает выразительный жест.) Свободные люди, понимаешь, должны, понимаешь, и есть вкусно, и ездить удобно. Водка вот появилась хорошая – и ее берут! Вот в Сибири я был, пили с Настасьевым. Нашу, э-э, российскую пили. «Абсолют» – не лезет, «Блэк», понимаешь, «дэт» – не лезет, потому как свою делать теперь научились!

Премьер. Да это-то всегда делать умели…

Входит жена президента.

Жена президента. Вот они, орёлики! И опять водку жрут!

Премьер (с улыбочкой). После рабочего дня, Рада Макаровна, не грех.

Жена президента. Не грех! Тебе-то ничё, а ему (показывает на президента) на люди опять завтра надо. Фотографы там, пресса…

Премьер (слегка обидевшись). И я тоже завтра пойду на люди.

Жена президента. У тебя рожа не опухает…

Президент. Ну, э-э, хорош! Ворвалась, понимаешь, как эта! «Серебро же Сибири» пьем!

Жена президента. Да хоть «Золото Колымы»! Марш спать, в самом деле! Голосовать завтра.

Президент. Дела еще, Рада, указы надо писать.

Жена президента. В понедельник напишешь. Давай-давай, шевелись.

Президент (твердо). Не пойду!

Жена президента. Вот щас я охрану вызову! (Направляется к двери.) Принудительно уложат…

Премьер. Не надо, Рада Макаровна. Через десять минут мы закончим. Мы обсуждаем тактику… понимаете…

Жена президента (смотрит на часы). Чтоб через семь минут этот (показывает на президента) был дома.

Премьер. Конечно-конечно, Рада Макаровна. Тут же два шага.

Жена президента уходит.

Президент. Кур-рва старая… Надоела, понимаешь, до чертиков. (Наполняет рюмки.) Знаешь, Леша, э-э, я тут, кажется, понимаешь, влюбился. Только, это, как другу!..

Премьер. Понимаю, Егор Егорович.

Президент. И в кого, думаешь? В дочку, э-э, ну этого… (смеется) Скворцова. В Марину евоную.

Премьер. А?

Президент (виновато пожимает плечами). Так вот… понимаешь…

Премьер. И как же с его отставкой?

Президент. Это разные, э-э, вещи! Любовь – личное, понимаешь… А тут вопрос о России.

Премьер. И вы с ней, простите, Егор Егорович, у? Или – у?

Президент. Нет, как же можно! У меня же жена, понимаешь, дети, э-э, внуки. Как можно? Тем более – репутация президента… Но вот по утрам… Идет она утром по коридору в умывальник, шлепанцы, понимаешь, – чмок, чмок, и во мне всё, э-э, переворачивается так, понимаешь. С кровати тихо так соскочу, дверь так, э-э, приоткрою. А она уже далеко, а коридор-то длинный такой… Такая она, понимаешь, воздушная, э-э, милая, на Скворцова совсем не похожа. И тут жена еще (морщится) как всхрапнет, понимаешь… Эх, трудно, Леша, трудно, э-э, быть президентом… Давай просто выпьем!

Пьют.

Премьер. М-да, Егор Егорович…

Президент. Только никому, Леша! Понимаешь – государственная тайна. (Пауза.) Да и стыдно как-то… Хотя, знаешь, как вижу ее, Марину, чувствую, что, э-э, молодею, силы в меня, понимаешь, так и вливаются. Но ты не думай – президент понимает!.. Правда, вот подкладывали же молоденьких нашим генсекам, громыкам, и те ничего, долго жили, понимаешь, руководили. Может (смеется), и нам эту практику вспомнить? Указ (смеется) напишу.

Стук в дверь.

Войдите!

Входит жена премьера.

Жена премьера. Добрый вечер, Егор Егорович!

Президент. Добрый, добрый, Анжела Степанна. Э-э, присаживайтесь, остограмьтесь, понимаешь!

Жена премьера. Спасибо, не хочется. Я за своим (кивает на премьера) премьерчиком. Можно забрать? Поздно уже, а завтра на участок с утра, потом в деревню собрались. Электрички-то бесплатные завтра.

Премьер. Как это бесплатные? Кто тебе чушь такую сказал?

Жена премьера. Да вот сказали… Пойдем. Можно, Егор Егорович?

Президент. Что ж, можно. У нас, понимаешь, свобода теперь… Мне тоже пора, уже вон и, э-э, жена прибегала, сердилась тут… А электрички я специальным указом бесплатными сделал. Пускай вздохнет народ. Ничего, не обеднеем… Что у вас на ужин сегодня?

Жена премьера. Котлеты по-полтавски, картофельное пюре и салат овощной.

Президент (вздыхает). У нас, значит, то же. (Поднимается, ставит в шкаф пустую бутылку, слышен звук соприкосновения с другими пустыми, извлекает полную.) Вот вам, понимаешь, «Серебро Сибири». Выпейте за успех завтрашнего, э-э, волеизъявления. Чтоб, понимаешь, в сторону реформ так и идти. Углублять, понимаешь, и расширять (смеется), как Миха, дружок, говорил… Хорошая водка, э-э, Анжела Степанна, честно!

Жена премьера (принимает бутылку). Спасибо от всей души, Егор Егорович, но ему сегодня больше ни капли. И так уже…

Премьер. Да ладно тебе…

Звонит телефон.

Президент (снимает трубку). Президент слушает! А-а, Федот Мартемьянович, здравствуйте! Уже, понимаешь, пришли?.. Конечно, конечно! Наша разведка не спит. (Смеется. Зажимает трубку ладонью; серьезно.) Теплицын пришел!

Премьер. Шустрый старик!

Президент. Просит принять, понимаешь, немедленно. (В трубку.) Ну, э-э, конечно, Федот Мартемьянович, нам есть о чем поговорить… Понимаю. Проходите… Ну, передайте ему трубку… Дежурный, президент говорит. Пропустите там совесть нации, понимаешь, но прозвоните хорошенько. Не дай бог что, понимаешь!.. Ага, ну всё. Отбой. (Кладет трубку.) Со Спасских ворот звонил. Щас, э-э, явится.

Жена премьера (недовольно). Еще, поди, и останется ночевать.

Президент. Ну а куда ему, на ночь-то глядя… Вон в задней комнате, э-э, постелим. Как раз, понимаешь, любимый его Иосиф Виссарионыч там (смеется) думать любил. (Садится.) Так-то, друзья: тяжело, понимаешь, быть президентом.

Премьер (самоотверженно). Мне остаться, Егор Егорович?

Президент. Да нет, Леша, иди, э-э, отдыхай… Или лучше так – через полчасика подходи, будто случайно. И скажешь, что, мол, устал президент, только черт-те откуда приехал… Уведешь, э-э, меня.

Премьер. Понял, Егор Егорович. (Подталкивает жену к двери.) Пошли скорей ужинать.

Премьер и его жена уходят.

Президент (смотрит на часы). Ни сну, ни, понимаешь, покою… Сейчас будет морали читать до утра. Совесть нации, едрить его!.. (Встает, прохаживается по кабинету.) А благодаря кому, спросить, он, э-э, совестью стал? У? Ну и гнил бы до сих пор в своей эмиграции. А теперь вот надо морали читать, в лаптях, понимаешь, ходить! Пупулист, понимаешь…

Стук в дверь.

Да!

Входит Теплицын.

А-а, Федот Мартемьянович! (Идет навстречу; здороваются за руку.) Ну, как здоровьице? Как, понимаешь, творчество? Над чем работаете, коль не секрет?

Теплицын (со вздохом садится). Не работаю ныне совсем.

Президент (тоже садится). Э-э, а что так? России нужны, понимаешь, хорошие книжки.

Теплицын. Душа мечется, сердце болит… Даже статьи написать не могу. А ведь надо писать, надо слово свое сказать!

Президент. Надо, надо, Федот Мартемьянович! Особенно в такое, понимаешь, судьбоносное время. На вас ведь, э-э, вся Россия смотрит, совета вашего ждет, понимаешь, мнения.

Теплицын. Да… Россия… Терять я стал веру в нее и в народ ее.

Президент. Кхм… (Встает, подходит к шкафу.)