Я закрыл глаза, вновь сконцентрировался на желании встречи, только теперь уже более конкретно сформулировал для себя детали, а затем развернулся на 180 градусов. В школе нам рассказывали, что Лев Толстой в детстве считал, будто, если резко развернуться, то можно увидеть тёмную пустоту, которая находится всегда у нас за спиной, ведь обычно же мы не видим то, что позади нас. Сейчас я рассчитывал на нечто подобное, только вместо пустоты хотел увидеть вполне определённого человека. Медленно повернувшись сначала головой, я сделал шаг назад и влево, открыл глаза и осмотрелся – кругом толпились те же люди, кто-то косился на меня как на психа. Я снова зажмурился и развернулся одним движением, особо не надеясь ни на что. Даже во сне бабушки с тележками могли доставлять неприятные ощущения. Несколько раз я повторял попытки увидеть что-то, развернувшись, но так ничего и не происходило. В один момент, наполненный некоторой степенью ярости, не закрывая глаз, я резко дёрнулся назад, запнулся обо что-то на полу и, чтобы не упасть, несколько раз подпрыгнул на одной ноге, глядя вниз. Когда удалось вернуть равновесие, я поднял голову и увидел перед собой Арину. Она молча стояла передо мной и снисходительно улыбалась. Мы заговорили легко и непринуждённо, словно и не переставали общаться до этого, будто и не расставались. Я засыпал её вопросами, а она отвечала на каждый из них. Затем она сказала, что договорить мы можем и потом, а вот то, что происходит сейчас, имеет куда более важное значение. Она предложила мне внимательно рассмотреть всё, что было вокруг, каждую деталь и запомнить всё, что делают те, кто рядом с нами. Я не понял, что она хочет этим сказать, но всё же стал оглядываться. Мы стояли на втором этаже торгового центра, рядом был ресторанный дворик, где сидели люди, кто-то, зевая, поднимался по траволатору, кто-то слушал музыку в наушниках – словом, обычная ситуация. Мне захотелось спросить, что она имеет в виду, но, когда повернулся к ней, её уже не было. Через несколько минут это всё уже стало обычным сном, и я ничего не запоминал.

Утром меня ещё одолевали сомнения, были ли это выходы в осознанное сновидение или мне просто снился такой желаемый сюжет, но сейчас я абсолютно уверен, что это было. До чего же там всё реально! Гиперреалистично! Днём я увидел своё отражение в зеркале – фигура в тонусе, словно после хорошей тренировки. Но как же тонка грань между этой реальностью и третьей фазой! Пока я умывался, так и хотелось провести рукой сквозь раковину. Скорее бы повторить опыт!

31июля, суббота

Намерение выйти в другую реальность сыграло этой ночью со мною злую шутку. Мне до сих пор странно и почему-то страшно вспоминать об этом сновидении. Я довольно долго рос без отца, да что там рос – не знал его вовсе. И лишь несколько лет назад мне удалось найти его и пообщаться с ним, но впоследствии я оставил это, поскольку чем-то нехорошим от него веяло. Я видел его только на фотографиях, семью же его знал лишь заочно. Но мы никогда не общались с ним на тему его родителей.

Этой ночью будильник фразой «сейчас мы войдём в третью фазу» отправил меня прямиком в неизвестный домик. Людей вокруг было немного, и среди них я встретил отца. Неожиданная встреча, казалось, воспринималась им как нечто само собой разумеющееся. Мы спокойно общались на отвлечённые темы, переходили из комнаты в комнату, иногда он оставлял меня одного, пока вдруг я не встретился с пожилым мужчиной. Он меня поприветствовал и объяснил, что это его дом. Разговор он вёл более оживлённо, чем отец, водил меня по всем комнатам, показывая разные вещи и объясняя, что и откуда здесь. Когда же мы вышли в гостиную, где находились все, я вдруг понял, что его никто не замечает. Мне захотелось привлечь внимание отца к интересному старику, но он его в упор не видел! Я бегал из угла в угол, поочерёдно поворачивая каждого из присутствующих в сторону моего собеседника, но никто совершенно не хотел его замечать! Он же, в свою очередь, только опускал глаза и грустно улыбался. На этой беготне я и проснулся. Естественным желанием днём было связаться с отцом и рассказать ему эту историю. Воспоминание было ещё настолько свежим, что я в деталях описал все комнаты, их расположение относительно друг друга и всё то, что в них находилось. Отец спокойно ответил, что это дом, в котором он сейчас живёт. Стариком же оказался Игорь Асов, мой дед, прежний хозяин, которого уже несколько лет нет в живых. Т. е. таким образом я познакомился через сновидение со своим покойным дедушкой и его домом.

Подобные вещи слишком тяжело даются, это болезненно. Пусть даже я и никогда не видел его, осознание, что человек мёртв, не может оставить равнодушным. Но то, что всё это произошло через сновидение, нанесло тяжёлый удар по моему сознанию. Весь день мне с трудом удаётся удерживать себя в более или менее нормальном состоянии. Мне вновь вспомнилась история с необычным экстрасенсом на Марсововом поле, его полупророчество, рассказанное чуть ли не в бреду. Теперь тело моё словно в постоянном напряжении, сам же я довольно нервничаю. Наверное, стоит пропить успокоительные сборы.

8 августа, воскресенье

Навалившиеся в последнее время усталость, видения, а в особенности, знакомство с дедом, подтолкнули меня к неожиданному решению: в отпуск я отправился в небольшой городок под названием Волжский, чтобы встретиться и лично познакомиться с отцом. Мне кажется, что он сможет объяснить и рассказать что-то важное. Но к поездке пришлось изрядно подготовиться, ведь об этом я с ним не разговаривал, рассчитывая на эффект неожиданности. Мало ли, вдруг он решит избежать встречи.

Замечательное изобретение – интернет! Здесь можно найти действительно всё, что нужно. Буквально за несколько часов я узнал, где работает отец (это оказался фитнес-клуб под забавным названием «Апельсин»), нашёл график его занятий, а также подробно изучил город, по крайней мере, ближайшие микрорайоны, гостиницы с их ценами, маршруты местных автобусов и трамваев, ну и, конечно же, кафе и прочие места, где можно достойно поесть. Несомненно, Google сейчас творит чудеса, а потому является, как это модно называть, first choice для рядового пользователя, но мне всё же ближе старый добрый Yandex – то ли привычка, то ли настолько засела в голове реклама: «Яндекс. Найдётся всё». Единственной сложностью, которую не смогли быстро разрешить ни Google, ни Yandex, оказалась сама дорога. Нет, поезда, конечно, есть, и они довольно комфортные, но идут только до Волгограда, а дальше нужно пересаживаться на автобус, маршрутку или такси и ехать на другой берег широкой и могучей Волги. Вот только один нюанс: поезд приезжает в 5 утра, а транспорт начинает ходить, как в любом уважающем себя провинциальном городке, часов с 7, так что выбор резко ограничивается. Пожалуй, это компенсируется важным плюсом – в это время уставшие с дороги пассажиры, навьюченные огромными сумками, уставшие от духоты и густых запахов яиц, жареных кур и неизменного «Доширака», вымотанные криками или плачем детей в середине вагона, не совсем протрезвевшие от втридорого купленных десятков литров пива, – эти бедные люди освобождены от необходимости сразу же окунаться в суровое августовское степное пекло, но могут ещё немного отдышаться. Это как пять минут сна для просыпающегося рано утром работяги.

На вокзале было тихо. Редкие встречающие либо спали стоя, либо боялись разбудить соседей. Вдали лениво прошелся зевающий полицейский, сверкая лощёным пузом из-под туго натянутой рубашки, по асфальту прогремела сумка на колёсиках, и снова воцарилась тишина. Я вышел на Привокзальную площадь. Здесь уже было чуть больше людей, проявлялась какая-то активность. Слева, за фонтаном толпились местные таксисты. Закинув сумку на плечо, я отправился осматривать ближайшие улицы в надежде найти работающий банкомат, но уже через сотню метров меня атаковал бодрый извозчик:

– Волжский! Волжский! Командир, в Волжский надо?

Моей короткой остановки ему было достаточно, он понял, что нашёл цель, и теперь вопрос был только в цене.

– Поехали! Сейчас поедем! Давай-давай, пошли, командир!

– Почём? – я не торопился.

– Ой, да недорого! Вон машина, садись, садись!

– Сколько? – повторил я с нажимом.

– Быстро довезу! Пятихатка. Садись, командир! Давай сумку, – он уже открывал багажник своего «Логана».

– Не-не-не… за пятьсот не поеду. Спасибо, – я улыбнулся и уже сделал два шага в сторону, но он тут же меня остановил, совершенно не смутившись.

– Триста пятьдесят! Нормально?

Вот тут опешил я от такого разбега цен.

– Вадо! Вадо, вот, здесь, – он кричал и махал руками седому кавказцу метрах в двадцати от нас. – Пойдём, командир! Втроём поедете! Сразу, никого ждать не надо. Вадо, вот, молодой человек с тобой до Волжского!

Уже через минуту моя сумка была в багажнике, а сам я сидел на переднем сиденье и посматривал в зеркало заднего вида на весело щебечущих симпатичных девчонок. Хорошая компания, однако! Водитель постарался завести разговор, попеременно расспрашивая обо всём подряд и предлагая варианты маршрута, но я довольно быстро погрузился в свои мысли и уже не слышал ни его, ни девушек. Мы тряслись на разбитых дорогах, то проскакивая частые ямы, то гремя по брусчаткоподобному асфальту. Волгоград я не знал, даже не представлял, по каким улицам и в какую сторону нужно ехать. Куда ведёт эта дорога? Зачем я вообще здесь? Что за больная фантазия пришла мне в голову? Ну ведь жил без отца, спокойно жил, долго… К чему эта встреча? Ну, хорошо, приеду я, найду этот клуб, а если его там не будет? Или откажется общаться? У нас с ним совершенно разные жизни, между нами пропасть, океан.

Машина уже мчалась по относительно ровной дороге, домов вокруг не было, но везде тянулись линии электропередач, справа колыхались ветви тополей, а за ними синела Волга, слева же виднелось лишь здание, напоминающее завод. И тут я понял, что «завод» – это ГЭС, и мы едем уже не вдоль реки, а пересекаем её поперёк. Огромнейшее монументальное сооружение, несущее на себе автомобильную и железную дороги со светофорами и постом ДПС на высоте в полсотни метров над водой на расстояние почти в два километра, колоссальная система шлюзов, плотин, стальных ограждений, усеянная опорами линий электропередач и фонарными столбами, опутанная паутиной проводов, громада суши, объединившая два берега одной из крупнейших рек на Земле – всё это разворачивалось передо мною, словно иллюстрации к знакомому со школы названию – Волжская ГЭС. Но потрясала не только сама станция, но и осознание её истории: как и другие величайшие сооружения мира, в своём основании она имела множество смертей. Конечно, это не Великая Китайская стена, но сталинградскую ГЭС проектировали одиннадцать НИИ, а при строительстве здесь полегли тысячи рабочих, почти два десятка тысяч заключённых Ахтублага, а сколько людей сюда приезжало просто принимать участие в строительстве! И ведь им всем необходимо было где-то жить. Так, по сути, и появился этот городок, в который мы сейчас въезжали. Мысли у меня уже пустились по волнам фантазий, и я представил, что, возможно, как и в Воронеж, сюда отправляли в компанию к заключённым девушек красивых, любвеобильных, но с не очень тяжёлым характером и манерами. Наверное, в том и кроется секрет красоты породы многих волгоградских девчонок.

Мы проехали памятники советской архитектуры, ныне облезшие, а некогда блиставшие своей современностью; улицы и проспекты здесь были широки, просторны, отражая влияние степных просторов на характер местных строителей. Мои попутчицы вышли ещё в центре, а мы продолжали ехать дальше: одиннадцатый, двенадцатый, шестнадцатый микрорайоны… Пожалуй, фантазия у людей здесь была немногим богаче, чем у петербуржских градостроителей с их первой, второй, третьей Советскими улицами, седьмой, двенадцатой, тринадцатой линиями. Наконец мы добрались до большого современного торгово-развлекательного центра, яркого пятна среди обветшалых полувековых строений, и свернули налево. Буквально через несколько минут мы уже были в настоящей промзоне, заводы здесь громоздились один за другим, за железобетонными скелетами приходящих в упадок одних красовались цветастые рекламные щиты других, таксист что-то рассказывал про трубный завод и расспрашивал про мою гостиницу, где она находится, какие цены, пытался блеснуть проницательностью, предположив, что я еду в командировку, но, услышав в ответ, что я отправился в гости, изменился в лице и чуть ли не обиженным голосом аккуратно спросил:

– Друг, что ли, сидит у тебя?

– Что? Почему?

– Так там же зона…

– Да? Хм… не, не знал, – а затем, после паузы добавил, – я выбирал самое оптимальное по соотношению цена-качество. Номера приличные, а цены…

– Ну, обычно у нас останавливаются в «Ахтубе» или вот в центре ещё есть…

– Мне центр не нужен, – я перебил и тут же одёрнул водителя, увидев знакомую вывеску, – всё, приехали! Здесь.

Гостиничный комплекс «Арт-Волжский», тускло сверкающий ночными огнями в лучах утреннего солнца, выглядел как на фотографиях, если не считать окружающей обстановки: ветхая остановочка, множество заводов, ржавые и гнилые мусорные баки, потрескавшийся и без того редкий асфальт, дороги, поросшие высоким бурьяном. Я выбрался из машины и подошёл к багажнику. В этот момент рядом неожиданно громко каркнула недовольная ворона и тут же взлетела на сухую ветку отжившей свой век акации. Какая-то гнетущая тоска накатила на меня, как только таксист захлопнул багажник и спешно уехал отсюда.

За стойкой администрации сидела сонная девушка и грузный охранник в новомодной форме, с рацией в нагрудном кармане и лицом сторожа. Мы перебросились банальным «доброе утро», девушка взглянула на паспорт, что-то вбила в свой компьютер, дежурно спросила, буду ли я брать здесь завтраки, и, не дождавшись ответа, широко зевая, протянула мне ключ от номера. Я поблагодарил и отправился на поиски лестницы.

– Напра-а-а-а-аааво, – всё так же зевая, протянула девушка. – И лифт не рабо-о-о-ооотает.

Конечно, неработающий лифт – не самая радостная новость, но в четырёхэтажном здании на отшибе полумёртвого городка само наличие этого лифта если не удивляет, то, как минимум, вызывает улыбку. Ещё одно чудо эпохи перемен – ключ от номера. Обычный шведский ключик с электронной картой вместо брелока. Дверь открыть можно именно ключом, а вот свет загорится в комнате лишь после того, как в номере ты вставишь карточку. Ну, не сразу, может, придётся несколько раз ещё подёргать её, но всё же. А в остальном гостиница оказалась весьма и весьма приличной. Именно гостиница, не отель и не гостиничный комплекс, а миниатюрная гостиница, аккуратно украшенная картинами современных художников и сдающая свои номера в аренду под съёмки рекламных эротических фотосессий (чуть позже я наткнулся на фотографию полуобнажённой красавицы, лежащей на полу и закинувшей ножки на кровать).

Я бросил сумку в шкаф и отправился в душ смыть с себя налипшие грязь и запахи, которыми так обильно одаривают нас любимые РЖД. Позже, заварив привезённого с собой чаю, я включил висевший на стене огромный телевизор, несколько раз переключил каналы и уснул, так и не притронувшись к стоявшей рядом чашке зелёного чая.

Проснулся уже к обеду. Конечно, что ни говори, но просторная кровать, прохладная постель под кондиционером и комфортный матрас самым благоприятным образом сказываются на самочувствии человека, особенно, спавшего до этого в душном вагоне на короткой и жёсткой полке. У магазина ИКЕА тут как раз акция проходила с забавным лозунгом «Учитесь спать с нами», кстати, фраза эта, напечатанная на футболках сотрудниц, рождала множество улыбок у покупателей и, думается, столько же колкостей в сторону бедных девушек. Так вот, увидев на одеяле бирочку ИКЕА, я понял, что эти ребята действительно знают толк в комфортном сне.

Собрался я довольно быстро, наспех перекусил оставшейся с дороги курицей с лавашами, чтобы к половине первого уже быть на остановке в ожидании маршрутки. Несмотря на удалённость и заброшенность места, транспорта здесь было много: несколько трамваев, убитый заводской автобус «тридцатка» и пара маршруток. Вот только расписание их было подстроено под рабочие графики сотрудников заводов, так что основной их поток был утром и вечером с перерывами днём, а на выходных перерыв и вовсе растягивался с восьми утра до четырёх дня. Разве что шальные маршрутчики ездили здесь постоянно. Да, жёлтенькая трясущаяся ржавая «газель», популярная ранее, но уже сменившаяся в больших городах современными иномарками, резко затормозила возле меня буквально через десять минут. Я дёрнул дверь, но она не поддалась. Другой, третий… удивлённо посмотрел на водителя, а тот махнул мне рукой, показывая на переднее сиденье, и крикнул, чтобы я садился вперёд. Попытку пристегнуться он сразу же пресёк резким жестом правой руки.

Говорят, что водители очень любят болтать и что-то постоянно рассказывают. Также я слышал, что речь их крайне богата крепким русским матом. Если вы хотите в этом убедиться, достаньте рацию и переключитесь на пятнадцатый канал, послушайте дальнобойщиков – такого разнообразия вычурных выражений, поверьте, мало где можно услышать. А уж если где-то поблизости ремонтные работы и пробка, то вы сразу же узнаете, где начинается и где кончается пробка, что водители думают о ней, а ещё – какая она во всех отношениях и кто же эти рабочие, что с ними нужно сделать и куда их деть, так что можно смело доставать блокнот и ручку, чтобы записать десяток-другой выразительных эпитетов. Говорят ещё, что водители любят путешественников за интересные истории о приключениях, а потому многие с удовольствием подбирают автостопщиков. Но мне попался удивительный экземпляр – Серёга болтал без умолку, иногда разбавляя мат привычными мне словами, но, как только в салоне появились другие пассажиры, речь его внезапно стала простой, безматерной, а голос – тише. За двадцать минут дороги я узнал, что местные ГАИшники останавливали его раньше каждую неделю, регулярно штрафовали, прикопались даже к тому, что он выпил накануне, но потом бравый Серёга остановился как-то вечером сам у них и потащил после работы уставших сотрудников правопорядка на шашлык, проставился им и скорешился; в итоге теперь ни на одном посту его не останавливают, все принимают за своего. Нет, естественно, потом он ещё несколько раз таскал этих ребят в сауну к знакомым шлюхам, чтобы закрепить мнение о себе. По дороге гиперактивный маршрутчик остановился, чтобы сбегать за водой и мороженым, предложил мне угоститься, а затем, указав на огромную яму на обочине, продолжил свой рассказ историей одного из тех ГАИшников.