2. Черный Пес

Морозным январским утром капитан проснулся раньше обычного и направился к морю. Под широкими полами его истрепанного синего кафтана колыхался кортик, под мышкой, как всегда, виднелась подзорная труба.

Джим накрывал стол к приходу капитана. Вдруг дверь отворилась, и в комнату вошел незнакомый человек с бледным, землистым лицом. На левой руке у него не хватало двух пальцев. Джим, который в последнее время внимательно приглядывался к каждому гостю трактира, опасаясь, не окажется ли среди них одноногий моряк, рассмотрел, что на поясе у незнакомца висел морской кортик. Впрочем, он твердо шагал по земле обеими ногами, так что не вызвал у Джима серьезных подозрений.

– Хозяин, рому! – потребовал незнакомец с порога.

Джим кинулся было исполнять его приказание, но моряк вдруг знаком подозвал мальчика к себе.

– Подойди-ка сюда, сынок, – сказал он. – Скажи, этот стол накрыт для моего товарища Билли?

– Я не знаю никакого Билли, сэр, – ответил Джим. – Здесь будет завтракать наш постоялец, которого мы зовем капитаном.

– Моего товарища Билли тоже можно называть капитаном, – ухмыльнулся незнакомец. – Это дела не меняет. У него шрам на щеке и очень приятное обхождение, особенно когда он напьется.

– Да, сэр, должно быть, это тот самый человек, которого вы ищете.

– Где сейчас Билли, сынок?

– Капитан пошел погулять, сэр.

– А куда он пошел? Я бы встретил его по пути.

– Точно не знаю, сэр, он нам не докладывает. Вам ни к чему специально разыскивать его, капитан скоро вернется.

– Ты прав, сынок. Подожду-ка я здесь. Билли обрадуется мне, как выпивке.

Однако лицо у незнакомца при этих словах было мрачное, и Джим подумал, что капитан будет не слишком счастлив при встрече с ним. Тем временем на крыльце послышались тяжелые шаги – это возвращался к завтраку постоялец.

– Давай спрячемся за дверью, сынок, и устроим Билли сюрприз! – неожиданно предложил гость.

С этими словами он грубо толкнул Джима в угол и сам стал рядом. В комнату ввалился капитан и, не глядя по сторонам, направился прямо к столу, где его поджидал завтрак.

– Билли!

Загар словно сошел с лица капитана.

– Ты не узнаешь меня, Билли? – продолжал незнакомец.

Капитан открыл рот, словно у него не хватало дыхания.

– Черный Пес! – выговорил он наконец.

– Он самый, – ответил незнакомец.

– Ты меня выследил, – сказал капитан. – Что ж, говори, зачем пришел.

Черный Пес велел Джиму уйти и оставить дверь открытой настежь.

– Чтоб ты не вздумал подслушивать, – пояснил он.

Мальчик оставил моряков вдвоем и вернулся к стойке, которая располагалась в соседнем помещении. Спустя несколько минут голоса из гостиной стали доноситься все громче, и любопытному Джиму удалось уловить несколько слов, главным образом, ругань, исходившую из уст капитана.

Потом раздался грохот, звякнула сталь клинков, кто-то вскрикнул от боли, и через минуту Джим увидел Черного Пса, со всех ног бегущего к двери. Капитан гнался за ним с обнаженным кортиком. У черного Пса из левого плеча текла кровь. Возле двери Билли замахнулся и хотел нанести ему еще один удар, но кортик капитана зацепился за вывеску «Адмирала Бенбоу».

Пока Билли, чертыхаясь, вытаскивал застрявший кортик, Черный Пес выскочил на дорогу и, несмотря на рану, помчался прочь со всех ног. Через минуту он уже исчез за холмом. Капитан несколько раз провел рукой по глазам и, слегка пошатываясь, вернулся в дом.

– Джим, – приказал он, – рому!

– Вы ранены? – обеспокоено спросил мальчик.

– Мне нужно убираться отсюда, – словно не слыша, ответил капитан. – Рому, быстрее!

Джим побежал за ромом, но от волнения разбил кружку и запачкал грязью кран бочки. Пока мальчик приводил все в порядок и наливал другой стакан, в гостиной что-то грузно грохнулось на пол. Джим распахнул дверь и увидел, что капитан растянулся на полу с закрытыми глазами и побагровевшим лицом. К счастью, в этот момент появился доктор Ливси, приехавший навестить больного мистера Хокинса.

– Доктор, помогите! – стал просить мальчик. – Что мне делать? Куда он ранен?

– Чепуха! – заявил доктор, приглядевшись. – У него удар. Я же говорил, пьянство до добра не доведет… Ладно, попробую спасти эту никчемную жизнь… Джим, пнеси таз.

Джим вернулся с тазом, доктор обнажил большую, мускулистую руку капитана. Рука была покрыта татуировками: «На счастье», «Попутного ветра» и «Да сбудутся мечты Билли Бонса». Возле самого плеча была изображена виселица, на которой болтался человек. Рисунок был выполнен с истинным знанием дела.

– Пророческая картинка, – хмыкнул доктор, трогая пальцем изображение виселицы. – Джим, ты не боишься крови?

– Нет, сэр.

– Тогда держи таз, будешь мне помогать.

Ливси взял ланцет и вскрыл Билли Бонсу вену. Через некоторое время капитан открыл глаза, узнал доктора, нахмурился и попытался встать.

– Где Черный Пес? – был его первый вопрос.

– Какой еще пес, – поморщился доктор. – Вы выпили лишнего и вас хватил удар. Запомните на будущее: стакан рому вас не убьет, но выпив один, вы возьмете второй, а потом третий. Если вы не бросите это дело, вы очень скоро умрете. Ясно? Теперь попытайтесь встать, я помогу вам добраться до постели.

Уложив капитана на кровать, доктор повернулся к Джиму.

– Пойдем к твоему отцу, – сказал он, закрыв за собой дверь в комнату капитана. – Я выпустил из этого бездельника столько крови, что он неделю проваляется в постели. Второго удара ему не пережить. Так что ром ему не давайте ни под каким предлогом.

3. Черная метка

Около полудня Джим вошел к капитану с прохладительным питьем и лекарством. Больной показался ему очень слабым и в то же время очень возбужденным.

– Джим, – прошептал старый пират, – я всегда был добр к тебе. Каждый месяц давал по четыре пенса. Видишь, друг, мне скверно, я болен и всеми покинут… Джим, принеси мне кружечку рома…

– Доктор… – начал Джим.

– Я бывал в таких странах, где люди падали от лихорадки, а землетрясения качали сушу, – сердито оборвал его Билли Бонс. – Что может знать доктор об этих местах? Я жил там только ромом! Ром был для меня и мясом, и водой, и женой, и другом. Если я сейчас не выпью рому, я, как старый корабль, пойду ко дну. Мне будут мерещиться ужасы. Я видел старого Флинта, вон там, в углу. Ваш доктор сам сказал, что один стаканчик меня не убьет. Я дам тебе золотую гинею! Всего одну кружечку, Джим!

Капитан клянчил все настойчивее, и Джим испугался, как бы его не услышал отец. Мистеру Хокинсу в тот день было особенно плохо, и он нуждался в полном покое.

– Не нужно денег, – сказал Джим. – Заплатите лучше то, что должны моему отцу. Я принесу вам рому. Доктор сказал, от одного стакана ничего не будет.

Капитан жадно выпил принесенный ром.

– Мне сразу же стало лучше, – признался он, откидываясь на подушку. Джим, доктор не говорил, сколько мне валяться в постели?

– По крайней мере, неделю.

– Гром и молния! – рассердился Бонс. – Так они успеют прислать мне черную метку! Чертовы моты и лодыри, которые не смогли сберечь свое добро и теперь зарятся на чужое! Я человек бережливый, никогда не сорил деньгами и не желаю терять нажитого. Я их надую – отчалю отсюда и оставлю их в дураках.

Капитан попытался сесть на кровати, но в голове у него гудело, и он снова повалился на постель.

– Джим, – помолчав, сказал старый пират, – ты видел сегодня того моряка?

– Черного Пса?

– Да. Он очень плохой человек, а те, кто послал его, еще хуже. Если мне не удастся убраться отсюда и они пришлют мне черную метку, знай: они охотятся за моим сундуком. Тогда садись на коня и скачи во весь дух… к этому проклятому доктору… скажи ему, чтобы он свистнул всех матросов на палубу – присяжных и судей – и накрыл моих гостей в «Адмирале Бенбоу»… всю шайку старого Флинта… Я был у Флинта первым штурманом, и только мне известно, где находится то место… Он рассказал, когда лежал при смерти…

– Что такое черная метка, капитан? – спросил Джим.

– Такая повестка, дружок. Когда они пришлют, я скажу. Ты только не проворонь их, Джим… Я разделю с тобой все пополам, честное слово…

Голос Билли становился все слабее. Джим дал старику лекарство, и он принял его покорно, как ребенок. Вскоре пират впал в тяжелое забытье, и мальчик ушел.

Вечером скончался мистер Хокинс, и Джим с матерью забыли обо всем остальном. Похоронные хлопоты полностью поглотили обоих, и поглощенным своим горем хозяевам некогда было следить за своим постояльцем.

На следующее утро капитан сошел вниз как ни в чем не бывало. Ел в обычные часы, но без всякого аппетита, выпил чересчур много, потому что сам угощался у стойки. Слышать его разнузданную, дикую песню в осиротевшем доме было отвратительно. Единственного человека, который мог бы призвать старого пирата к порядку, – доктора Ливси, – вызвали к больному в дальнюю деревню.

На следующий после похорон день Джим заметил из окна нищего, который медленно брел к трактиру. Он был слепой и нащупывал дорогу палкой. Сгорбленный от старости, он был закутан в ветхий, изодранный матросский плащ с капюшоном.

– Не скажете ли вы бедному человеку, потерявшему зрение, где он находится? – гнусавым голосом протянул слепой.

– Это трактир «Адмирал Бенбоу», в бухте Черного Холма, – ответил Джим.

– Я слышу молодой голос, – обрадовался нищий. – Дайте руку, юноша, и проводите меня в дом!

Слепец схватил мальчика, точно клещами. Джим так испугался, что хотел убежать, но прохожий с силой притянул его к себе.

– Веди меня к капитану, – повелительно скомандовал он и так вывернул ладонь мальчика, что тот вскрикнул от резкой неожиданной боли.

Однако ледяной голос слепого напугал Джима сильнее, чем боль. Мальчик понял, что ему придется подчиниться, и повел прохожего в комнату, где сидел одурманенный ромом Билли Бонс.

– Веди меня прямо к нему и с порога крикни: «Пришел ваш друг, Билли», – шепнул нищий. – Не сделаешь, как я говорю, – пожалеешь!

С этими словами прохожий так вывернул запястье Джима, что тот едва не потерял сознание. Открыв дверь трактира, мальчик дрожащим голосом прокричал то, что велел слепой. Капитан поднял глаза и разом протрезвился.

– Ничего, Билли, не вставай, – разрешил нищий. – Я не вижу твоего лица, зато слышу, как у тебя трясутся поджилки. Дело прежде всего. Протяни правую руку…

Краем глаза перепуганный Джим заметил, как слепой положил что-то в подставленную ладонь капитана, которую тот сразу же сжал в кулак.

– Дело сделано, – торжественно произнес слепой, отпустил Джима и с неожиданным проворством выскочил из комнаты.

Капитан разжал ладонь.

– В десять вечера! – воскликнул он. – Осталось шесть часов. Ничего, я им еще покажу!

Старый пират резко вскочил на ноги, но тут же покачнулся и схватился за горло, хватая ртом воздух. Пошатываясь, он постоял несколько мгновений, а потом всей тяжестью грохнулся на пол.

Джим кинулся к нему, расстегнул ворот рубахи и стал звать мать. Однако было уже поздно – капитан скоропостижно скончался от апоплексического удара.