5. Лесные братья

– За нами погоня, – сообщил Дик уже успевшему отдохнуть и прийти в себя Мэтчему. – Надо убираться отсюда.

– Я готов, – ответил Джон и решительно поднялся на ноги.

Встревоженные друзья поспешно выбрались из чащи и вышли на лужайку. Неожиданно Дик упал ничком на землю и медленно пополз назад, к деревьям. Мэтчем, не заметивший никакой опасности и очень удивленный, на всякий случай, последовал примеру товарища.

– Что случилось? – шепотом спросил он, когда оба укрылись в чаще.

Вместо ответа Дик указал пальцем на старую сосну, которая росла на другом конце лужайки. Могучее дерево возвышалось над лесом и отчетливо выделялось на светлом небе. На высоте пятнадцати метров ствол раздваивался, образуя два толстых сука. Между ними, словно моряк на мачте, стоял человек в зеленом камзоле, надетом поверх лат, и зорко смотрел вдаль.

– Мы чуть не попались, Джон, – шепнул Дик. – Попробуем обойти его слева.

Едва заметная тропинка привела друзей на вершину холма и стала спускаться в овраг. Внизу, в густых зарослях цветущего боярышника, они увидели развалины какого-то дома – несколько обгорелых бревенчатых срубов без крыш и высокую печную трубу. Здесь, видимо, совсем недавно жили люди, потому что в чаще попадались одичавшие фруктовые деревья и огородные овощи.

– Я, кажется, узнал это место, – прошептал Дик. – Гримстон. Усадьба принадлежала Саймону Мэлмсбэри, но сэр Дэниэл убил его. Пять лет назад Беннет Хэтч сжег его усадьбу. Сказать по правде, напрасно: красивый был дом.

Странный звук нарушил тишину. Дик с Джоном не сразу догадались, что он означает. Кашлял человек, их незримый сосед, который находился где-то неподалеку от развалин дома.

– Вот тебе и на! – тихо проговорил Дик. – Похоже мы тут не одни!

– Надо узнать, кто там, – прошептал в ответ Джон. – Была не была…

Мэтчем огляделся по сторонам и очень осторожно двинулся вперед. По упавшему бревну он перешел через ров и осторожно полез на огромную кучу мусора, наполнявшую внутренность разрушенного дома. Дик так поразился неожиданному проявлению храбрости в своем приятеле, что не успел остановить Джона, и теперь ему оставалось только следовать за Мэтчемом по пятам.

В углу разрушенного дома два бревна упали крест-накрест, отгородив пространство два на два метра, где друзья и спрятались. Через широкую щель в стене им было видно, что происходит на лужайке позади дома. Дик еле удержался, чтобы не присвистнуть от удивления.

Вся лужайка белела от цветущих маргариток. На кусте боярышника висели лук, колчан со стрелами и кусок оленьей туши. Возле рва, метрах в десяти от укрытия Дика и Джона, пылал костер. Над огнем висел железный котел, из которого валил густой пар. Рядом с костром стоял высокий, оборванный человек с красным лицом. В правой руке он держал железную ложку, из-за пояса у него торчал охотничий рог и устрашающих размеров кинжал. Человек напряженно прислушивался к лесным шорохам. Время от времени, когда ветер менялся и дым принимался валить в его сторону, он откашливался. Немного поодаль лежал и крепко спал, закутавшись в коричневый плащ, его товарищ. Легкая бабочка порхала над лицом спящего.

Наконец долговязый перестал прислушиваться, поднес ложку ко рту, лизнул ее и снова принялся мешать в котле, напевая себе под нос. Спустя пару минут он снял в пояса рог и затрубил в него. Спящий проснулся, повернулся лицом к костру, отогнал бабочку и огляделся по сторонам.

– Чего ты трубишь, Лоулесс? – спросил он, протирая глаза. – Обедать пора, что ли?

– Пора, – отозвался Лоулесс. – Скудный обед без хлеба и эля. Невесело теперь в зеленых лесах. В прежние времена человек мог жить здесь, не боясь ни дождей, ни морозов: и эля и вина было вдоволь. Теперь дух отваги угас в людских сердцах. Наш Джон Мщу-за-всех – воронье пугало, ни на что не способное. Раньше я мечтал стать разбойником, а теперь вижу – нет в этом ничего хорошего. Я в молодости был монахом, и теперь мечтаю податься обратно, в монастырь. Вот где сытая жизнь!

Пока он говорил, на поляне один за другим стали появляться рослые, крепкие мужчины в зеленых камзолах. Каждый держал в руках нож и кубок, сделанный из коровьего рога. Зачерпнув варево из котла, они садились на траву и ели.

Последним появился высокий, плотный человек с сединой в волосах и загорелым, как прокопченный окорок, лицом. За плечами у него висел лук, в руке он держал рогатину. Нетрудно было угадать в нем начальника: следом шли четверо мужчин с носилками, которые слушались его указаний.

– Ребята! – крикнул он. – Мои лесные братья! Я всегда говорил: потерпите, счастье обязательно улыбнется нам. Вот первый посланец счастья – отличный эль!

Под гул одобрительных возгласов его спутники опустили на землю носилки, на которых оказался большой бочонок.

– Пейте, угощайтесь, – продолжал пришедший. – Нам предстоит славное дело. К перевозу подошел отряд стрелков. Они одеты в красное с синим. Каждый из них мишень, каждый отведает наших стрел, ни один не выйдет из лесу живым. Нас здесь пятьдесят человек, и всем нам нанесена обида. У одного похитили землю, у другого убили друга, третьего обесчестили, четвертого изгнали из родного дома. Кто это сделал? Кто вас обидел? Сэр Дэниэл Брэкли!

Повар Лоулесс пил уже второй рог эля. При имени Брэкли он приподнял кубок, одобряя оратора.

– Мастер Эллис, – произнес Лоулесс. – Вы помышляете о мести. Это похвально. Конечно, сэр Дэниэл лишил вас и вам подобных всего – имущества, домов, привычной жизни. Но нам, бедным людям, оплакивать нечего. Мы думаем не о мести, а о прибыли.

– Ты прав, Лоулесс! – воскликнул мастер Эллис. – Насколько мне известно, сэр Дэниэл сейчас с отъезде. Чтобы вернуться в замок Мот, ему придется пройти через наш лес. Будь спокоен, мы позаботимся о том, чтобы обратный путь обошелся ему дороже всякой битвы!

– Надо действовать, а не мечтать, мастер Эллис, – смело продолжил Лоулесс. – А что получается? Вместо грабежей мы мастерим черные стрелы, сочиняем стишки и пьем родниковую воду – пренеприятный напиток, доложу я вам!

– Жадность погубит тебя, Лоулесс, – ухмыльнулся Эллис. – Мы забрали двадцать фунтов у Эппльярда. Еще семь марок вытащили вчера ночью у гонца Райзингэма. Третьего дня присвоили пятьдесят, ограбив купца…

– А сегодня, – подхватил один из слушателей, высокий мужчина в зеленом камзоле, – я остановил возле Холивуда жирного торговца индульгенциями. Вот его кошелек.

Эллис принял протянутый ему кожаный мешок и пересчитал его содержимое.

– Сто шиллингов! – проворчал он. – У него гораздо больше было спрятано в туфлях или вшито в капюшон. Надо было обшарить его получше да пощекотать посильнее!

Лесные братья дружно расхохотались. Неожиданно раздался пронзительный свист, затем громкий треск, и обломки стрелы упали на лужайку. Над местом, где притаились помертвевшие от страха Дик и Джон, высилась покосившаяся печная труба, которую избрал мишенью невидимый стрелок.

Людей, сидевших на поляне, выстрел не испугал. Он был условным сигналом, которого отряд Эллиса давно ждал. Лесные воины как по команде вскочили на ноги и принялись затягивать пояса, проверять тетивы луков, вытаскивать из ножен мечи и кинжалы. Через несколько минут Эллис поднял руку, и товарищи обернулись к своему предводителю.

– Братья «Черной стрелы»! Все вы отлично знаете свое дело. Пусть ни один проклятый пес Брэкли не уйдет сегодня из леса живым! Я должен отомстить за троих: за Гарри Шелтона, за Саймона Мэлмсбэри и… – тут Эллис ударил себя кулаком в грудь, – и за Эллиса Дэкуорта. Клянусь небом, я буду беспощаден!

За спиной у лесного разбойника раздался шум шагов. Эллис резко обернулся., Раскрасневшийся от быстрого бега часовой продрался сквозь кусты и выбежал на поляну.

– Их всего семь человек! – доложил он, тяжело дыша. – Однако сэра Дэниэла среди них нет.

– Жаль, – прикусил губу Эллис Дэкуорт. – Но ничего. За мной, ребята!

Отряд «Черной стрелы» в строгом порядке и абсолютно бесшумно покинул поляну перед разрушенным домом и растворился в чаще леса. Котел, затухавший костер и оленья туша на кусте боярышника – вот все, что осталось от недавнего собрания.

6. Охота

Дик и Джон не двигались с места, пока шум ветра не заглушил звук удаляющихся шагов. Тогда они поднялись, выбрались из разрушенного дома и по бревну перешли через ров.

– Идем в Холивуд, – сказал Мэтчем.

– В Холивуд? Когда эти разбойники стреляют в наших? Нет, я не пойду, – резко ответил Дик. – Я должен опередить Эллиса.

– Ты что, бросишь меня? – недовольно спросил Джон.

– Ну и брошу, – огрызнулся Дик. – Если я не успею предупредить отряд сэра Дэниэла, я умру вместе с ними. Не могу же я бросить на произвол судьбы людей, с которыми прожил всю жизнь!

– Дик, – не уступал Мэтчем, – ты поклялся, что проводишь меня в Холивуд. Неужели ты нарушишь клятву?

Дик замялся. Он знал, что не может нарушить данного слова, но и мысль о неизбежной кончине тех, кто попадет в засаду Эллиса, не давала ему покоя.

– Вот что, Джон, пойдем со мной, – предложил он. – Мне надо предупредить наших людей и, если придется, постоять вместе с ними под стрелами. Тогда совесть моя будет чиста.

– Ты смеешься надо мной! – возразил его товарищ. – Люди, которым ты хочешь помочь, охотятся за мной!

Дик почесал в затылке.

– Что ж поделать, Джон, – произнес он. – Я не могу поступить иначе. Их ждет смерть, а ты меня задерживаешь.

– Ричард Шелтон, – заговорил вдруг Мэтчем звенящим голосом, глядя прямо в лицо Дику. – Неужели ты собираешься сражаться на стороне сэра Дэниэла? Разве ты не слышал, что сказал Эллис? Или для тебя ничего не значит пролитая кровь твоего отца? Я уже не первый раз слышу эту историю. Всем известно, что Гарри Шелтона убил сэр Дэниэл на пару со священником. А ты, сын, отправляешься утешать и защищать убийцу!

– Быть может, все так и было, – смутился Дик. – Откуда мне знать, Джон? Кто скажет мне правду, кому мне поверить – своему опекуну или случайно встреченному в лесу разбойнику Эллису? Посуди сам: сэр Дэниэл вырастил и выкормил меня, а ты хочешь, чтобы я покинул его людей в минуту опасности! Отец велел бы мне идти и защищать своих. Если правда, что Брэкли убил его, придет час, когда моя рука покарает сэра Дэниэла! Но пока его вина не доказана и ему грозит опасность, я буду защищать его. А от клятвы моей, насчет того, чтобы проводить тебя в Холивуд, ты меня сам освободишь, Джон.

– Ни за что! – взвился Мэтчем. – Если ты бросишь меня, ты клятвопреступник.

– Мое терпение лопнуло, – сказал Дик. – Наплевать мне на тебя. Оставайся здесь, если хочешь, или отправляйся в Холивуд один. Мне некогда. Надо предупредить людей сэра Дэниэла. Где-то у меня был крючок от арбалета…

– Я его взял, – признался Джон.

– Отдай.