Цитаты из книг автора «Роберт Грин»

Мы постоянно стремимся скрыть то обстоятельство, что позволили любить себя. Создайте такую ситуацию, чтобы женщина могла сказать, что она сдалась, лишь уступив насилию или от неожиданности, убедите ее в том, что вы не недооцениваете ее, и я поручусь, что ее сердце будет отдано вам. ...Чуть большая решительность с вашей стороны поможет вам обоим обрести необходимую непринужденность. Помните, что недавно сказал вам Ларошфуко: «Рассудительный человек, когда он влюблен, походит на безумца, но он не должен и не может походить на идиота».

Образ: лев и заяц. Лев не петляет и не увиливает — его движения стремительны, его челюсти быстры и крепки. Робкий заяц всеми способами старается избежать опасности, но в попытках отступить, запутать след и удрать он попадает в западню, пятится, чтобы угодить прямо в пасть хищника.

Смелыми не рождаются. Даже Наполеону приходилось вырабатывать в себе привычку к сражениям, которые, как он скоро понял, были для него делом жизни и смерти. В светской жизни он был скованным и робким, однако преодолел себя, вырабатывая решительность во всех сферах своей жизни, потому что осознавал, что эта важнейшая черта характера придает величие любому человеку (даже тому, кто, как сам Наполеон, был мал ростом). Вам следует развивать в себе решительность, упражнять свою смелость. И часто вы будете находить ей применение. Лучшая область, в которой можно начать, — это тонкая сфера переговоров, в особенности те случаи, когда вам предлагают назвать вашу цену. Как часто мы отступаем без боя, запрашивая слишком мало.

Особенно ясно эти закономерности можно проследить в обольщении. Все великие соблазнители добивались успеха с помощью бесстыдства и наглости. Казанова не скрывал напора от женщины, которой он добивался, — этот напор сквозил в его манерах, в дерзких словах обольщения. Он был способен и полностью капитулировать перед ней, заставляя поверить, что ради нее он способен на все, может даже рисковать собственной жизнью, что ему и вправду порой приходилось делать. Женщина, на которую он обрушивал этот поток, чувствовала, что этот мужчина открыт для нее, что он ничего от нее не скрывает. Это льстило ей несравнимо больше, чем любые комплименты. Ни при каких обстоятельствах, обольщая, он не выказывал колебаний или сомне­­ний — просто потому, что никогда их и не испытывал.­

Образ: магнит. Невидимая сила притягивает к нему предметы, которые и сами служат магнитиками, притягивая частички к себе, заставляя расти и увеличиваться намагниченную

По­ма­ните нас чем-то новеньким, будь то эликсир, схема быстрого обогащения, технологическая новинка или направление в искусстве, — и мы прямо-таки выскакиваем из воды, чтобы схватить наживку.

незнакомец просто подойдет, это непременно вызовет у простака подозрения, и все может провалиться. Поэтому Вейл использовал кого-то, уже знакомого с объектом аферы, в качестве кошачьей лапки — кого-то, не такого богатого и заметного, кто сам по себе не может стать объектом мошенничества, а поэтому, скорее всего, ничего не заподозрит. Вейл старался заинтересовать этого человека проектом, сулившим невероятное обогащение. Убежденный в реальности проекта, человек часто заговаривал, хотя его об этом и не спрашивали, о своем начальнике или богатом друге, которого надо бы привлечь к этому делу, ведь, вложив свои деньги, этот человек поможет всем заработать побольше. Кошачья лапка уговаривал богатого клиента, с самого начала являвшегося целью для Вейла, но тот не подозревал о западне, так как его тащил туда не кто иной, как человек, которому он полностью доверял.

Едва он произнес эти слова, птица свалилась замертво на дно клетки. «Вот напасть, теперь известие о гибели родственницы убило мою птицу», — подумал купец. Он огорчился, вытащил птицу из клетки и положил ее на подоконник. В то же мгновение птица вспорхнула на ближайшее дерево. «Теперь ты понял, — проговорила птица, — то, что ты считал несчастьем, оказалось для меня хорошим известием. А подсказку, как мне поступить, чтобы освободиться, принес мне ты, мой тюремщик». С этими словами она улетела, обретя долгожданную свободу. «Сказки дервишей». Идрис Шах

Однажды итальянский живописец эпохи Возрождения Фра Филиппо Липпи (1406–1469) вместе с друзьями отправился в увеселительное плавание на лодке.

Здесь под забором сплю и мокну под дождем; А если невпопад залаю, То и побои принимаю. Да чем же ты, Жужу, в случай попал, Бессилен бывши так и мал, Меж тем как я из кожи рвусь напрасно? Чем служишь ты?» — «Чем служишь! Вот прекрасно! — с насмешкой отвечал Жужу. — На задних лапках я хожу». Иван Крылов, 1769–1844