Глава третья: Пробитая колом грудь

Скакал Соловей долго, даже ночами. Коня ему приходилось и кормить запасённым овсом, и поить из Стремнины, и разнуздывать, но сам он и глаза не мог сомкнуть. Настолько была велика в нём ярость.

Он понял и ещё кое-что: это чудище явно послал Тугарин. Последней каплей, наверное, стало не слишком уж учтивое обращение Соловья с гонцом.

«Я убью его, если он такой ранимый», – злобно подумал Соловей.

Но потом… Сейчас ему предстояло освободить из когтистых лап свою дочь.

Возникла ещё одна небольшая проблемка: точно он не знал, куда чудовище утащило Польку… Но шло явно здесь – Соловей напал на его след. Вернее, на кучу огромных когтистых следов от толстенных лапищ, вырывавших из земли мох и камни. Он видел даже в сгущающейся темноте ямы, оставшиеся после его тяжеленных шагов.

В одну из ночей поднялся страшный воющий ветер, тащивший многотонную грозу, заволакивающую всё вокруг. Конь заартачился и ни в какую не хотел идти дальше.

– Чтоб тебя! – рявкнул Соловей, натягивая поводья. – Иди! Пошёл!

Но – нет. Конь фыркал, тряс гривой, стучал копытами.

Они доскакали до чёрной стены практически непроходимого леса, как на них навалился оглушительный шторм. Порывы свистели злобно, молнии сверкали угрожающе, распарывая небосвод белыми вспышками.

Соловей спешился, и повёл его в лес пешком, снова натягивая поводья. Конь упирался, но всё равно пошёл. Кое-как.

Оказалось, что тут притаилась небольшая деревенька на несколько изб. Тёмных и безжизненных – Соловей тут же понял, что здесь никто не живёт. Эта деревенька, окружённая стонущим под ветром лесом, была оставлена людьми…

Тут ветер выл с ужасающей силой – не просто выл, а яростно ревел. Он бился в вышине, между верхушек раскачивающихся елей и сосен.

– Уговорил, – сказал коню Соловей и завёл его в ветхий сарайчик, надеясь, что ветер не развалит эту постройку. Он снял с него седло и положил тут же. Сам же решил тоже улечься рядышком.

Стены сарайчика тряслись и скрипели. Ночь никак не могла полностью укутать во тьму лес, потому что молнии продолжали сверкать, озарять всё вокруг. Конь испуганно фыркал, ржал и топотал, но Соловей уже не обращал внимания, улёгся, сняв шлем и положив руки под голову.

Он уже успел крепко заснуть, как испуганное ржание коня разбудило его. Гроза уже стала сходить на нет – теперь гром стал немного тише, да и молнии поредели… Но конь весь дрожал, подскакивал на месте.

– Чего ты ещё беснуешься? – угрюмо пробасил Соловей, скосив глаза. – Успокойся уже, буря стихает…

Но он не унимался… И Соловей уже принялся сквернословить, но неожиданно услышал приглушённый звук. Протяжный. Будто рычала собака.

Соловей бесшумно подскочил, подхватив шлем. Он поднял палаш и медленно вытащил его из ножен.

Рычание усиливалось, стало предельно отчётливым – оно двигалось по улице, между избами. Прямо до места их ночлега.

Соловей пошёл на улицу, медленно ступая. Он зажал свой палаш таким образом, чтобы рубануть с плеча зверя, крадущегося к ним. Если повезёт, то таким страшным ударом – сверху вниз – он может разрубить его пополам. Ему уже случалось в жестоких боях отсекать не только руки и головы, но и половины туловищ. Кровищи лилось немерено!

Он подкрался к выходу и приготовился разить: Соловей пребывал в уверенности, что зверь идёт на их запах – конского пота и человеческой плоти, и приготовился бить…

Хриплое рычание, смешивающееся с тяжёлым дыханием, всё же добралось до входа в сарай…

До ноздрей Соловья донёсся чудовищный смрад разложения, которым этот зверь пропах.

Он принялся шарить по прохудившейся деревянной двери, пытаясь нащупать косяк. Яростно принюхивался, действительно, будто зверь…

Но Одихмантьев сын уже понял, что это не совсем зверь. Ещё до того, как дверь в сарай распахнулась, и конь начал беситься, забиваясь в угол с оглушительным ржанием.

Там стоял старик, чем-то напоминающий Осипа, только он ростом вышел пониже, да и борода у него не густо спадала, а лишь обрамляла щёки. В пустых глазницах старика Соловей увидал копошащихся червей, а оскаленные зубы его оказались кривыми и чёрными клыками. И клыков этих – полон рот!

Старик раззявил пасть и даже успел вытянуть одну руку – с отросшими жёлтыми ногтями – прежде чем Соловей-разбойник рубанул его. Удар оказался неимоверной силы!..

Лезвие с хрустом вошло в живой труп, перерубив ему ключицу. Оно дошло до середины груди перед тем, как остановилось.

С глухим рыком вурдалак попятился назад, под вспышки молний.

Соловей рассмотрел его хорошо за эти несколько мгновений – одежда вся истлела на нём до чёрных лохмотьев, только лапти более-менее сохранились. Но сдаваться враг просто так не собирался и снова шагнул внутрь сарая.

Соловей отскочил назад, подхватывая с земли уже ятаган, вырывая и его из ножен резким движением… Но в ход пустить не решился.

Мертвяк подходил, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, надсадно дыша.

– Да в тебе ж и духа нет, куда ж ты топаешь! – горячо воскликнул Соловей и принялся отступать, пока его метущийся конь не оказался уже за спиной.

Вурдалак, по-видимому, наступал с той скоростью, с которой мог, и никак не мог настигнуть свою жертву… Но отрезал путь к выходу он твёрдо.

– Что ж, – продолжал Соловей, будто тот вступил с ним в диалог. – Давай сыграем.

Он глубоко вздохнул… Лёгкие его будто тут же раздулись, вбирая в себя не только чистый воздух, но и ту пресловутую гнилостную вонь, исходящую от топающего трупа… А потом сложил губы почти вплотную, оставив лишь тонкую щель меж ними, прижал язык к нижним зубам, и засвистел.

Звук небывалой чистоты и силы вырвался из нутра Соловья… И это вышла не короткая трель, а продолжительный громогласный свист… Такой мощный, такой невероятный, что он будто разрезал пространство.

Вурдалака отшвырнуло назад – хоть он и пытался удержаться на ногах, но ему это не помогло, и он кубарем покатился прочь. Сарай же развалился всё-таки от этого свиста; стены его, сколоченные из досок, разлетелись по сторонам.

Соловей свистеть не переставал, и труп откатился на приличное расстояние, не переставая рычать. Потом начал подниматься.

– Посмотри, экий он свирепый! – удивился Соловей вслух, будто конь что-то мог ему сказать. – Спробуем сызнова.

Он засунул в рот два пальца свободной руки – сразу в уголки рта – и засвистел ещё громче, протяжнее и оглушительнее.

Вурдалака этот свист отшвырнул ещё дальше, он сбил собой небольшое деревцо. Но, немного полежав, и, судя по всему, отдохнув, во второй раз стал подниматься.

– Я так понимаю, он будет нам мешаться до самого рассвета, – понял Соловей.

Конь храпел и яростно переступал на месте.

Соловей молниеносно водрузил седло на коня, но подпруги затянуть не успел. Схватил его под уздцы и начал выводить в другую сторону – туда вурдалак ещё не добрался. Но его ужасная фигура угрожающе покачивалась и неуклонно направлялась в их сторону. Палаш так и торчал.

.Соловей – в редеющих вспышках молнии – пытался рассмотреть подходящее дерево. И увидел его – серое. С нежной корой.

– Подожди, дедуля, – попросил Соловей и быстро подбежал к стволу… Лезвие ятагана вгрызлось с необычайной лёгкостью в древесину, будто заправский топор. Он успел отщепить здоровенный кусок… А вурдалак уже приблизился.

Конь, опять испуганно заржав, сорвался прочь. Седло тревожно забренчало, но пока не слетело с конской спины.

Ятаганом он заострил край своего нового оружия, сделанного из осины.

Вурдалак, немного замедлившись, как-то подсобрался и, видимо, хотел ускориться в своём заключительном рывке. Он раскрыл свою пасть так широко, как только мог…

Соловей в этот раз ринулся в бой сам. С необычайной бодрой лёгкостью он подскочил к мертвяку, от души вдохнув гнилостный запах. Руки того сомкнулись у него на наплечниках, и даже в какой-то момент он решил, что погорячился…

Но осиновый кол, выструганный наспех, вошёл прямо в грудь вурдалаку. Причём, гораздо легче, чем палаш.

Из него захлестала чёрная кровь, кишащая белыми маленькими червями. Тёплая жижа ударила Соловью по глазам, попала в рот, и он рванулся назад, даже не стараясь удержать рвоту.

Вурдалак, затрещав и захрипев, рухнул набок. Ноги его ещё секунду подёргались, но потом принялись коченеть.

Соловей несколько минут ещё ругался и плевался, помыл лицо из своей фляги и побрёл дальше, ища коня. Он попытался достать из тела палаш, но тот ни в какую не поддался, будто застрял в камне.

– Ну и тьфу на тебя! – в сердцах крикнул воин, отряхнулся. И пошёл.

Не так далеко от деревни он нашёл и логово вурдалака. Огромная яма, в которую он зарывался перед рассветом. И кучу иссушенных трупов, натуральных скелетов, обтянутых кожей. Он выпил их всех и сложил тут же. Несколько мужчин, парочка женщин, старуха, старик и пятеро детей разных возрастов. Кожа их иссохла и пожелтела. А на лицах уже настолько сильно проступили очертания черепов, что трудно было сказать, как они выглядели при жизни. Гибель их всех уравняла.

Коня Соловей настиг только под утро, почувствовав, что сильно устал. Тот щипал траву на полянке, будто ничего и не случилось. Соловей затянул седло, забрался на него и поскакал дальше.

Лес был полон валежника, ям, нор, и не имелось в нём проторённых тропок, потому двигались очень медленно, пока не выехали к небольшой речушке. Именно по ней Соловей и поплёлся, пока по утру не смог выехать на равнину.

Травы здесь было мало – видимо, начиная с ранней весны тут пасся скот.

Он пустил коня во весь опор, пока позволяла местность, и через пару часов смог настичь группу разношёрстных людей, сделавших привал.

Глава четвёртая: Булыжник

Соловей скорее почувствовал, нежели увидел, что люди его не на шутку испугались: начали подскакивать со своих мест.

Одна дородная рыжая красавица махнула на дно телеги, накрывая себя тёмным покрывалом. Двое маленьких детишек – бледнолицых – тут же спрятались за допотопным стариком, старше Осипа лет на десять. Рядом стояла старуха, вцепившись в его руку.

Только один парень – рослый – в синей подпоясанной рубахе и рабочих сапогах – остался недвижим. Он сложил свои мощные руки на груди и сурово поднял голову с вострым подбородком и волнистыми чёрными волосами чуть ли не до плеч.

Соловей подскакал к ним и не смог сдержать ядовитую улыбку, когда конь его принялся останавливаться, закусив удила.

– Чего вы это заёрзали, страшно, небось? – спросил он, удерживая танцующего коня.

– Страшно, батенька, – сказал парень, но голос его нисколько не дрожал. Твёрд.

– Куда же путь держите?

– Куда глаза глядят.

– А что вас погнало-то, люди добрые?

– Мертвяк жуткий, – отозвалась старуха треснувшим голосом. – Восстал из мёртвых… Колдун его проклял!

– Я его упокоил, – спокойно сказал Соловей. – Переживать не о чем.

Старики настороженно переглянулись, но ничего не сказали. Девица рискнула выглянуть из-под своего покрывала.

Парень, продолжающий мрачно смотреть на Соловья, и сейчас тот рассмотрел на его руках фиолетовые рубцы, будто от верёвок.

– Где это тебя покоцали, малой?

– В плену был.

– У татаро-монголов?

– У тугарцев.

Соловей встрепенулся.

– Их лагерь поблизости?

– Нет, – покачал головой парень. – Вон за тем березником.

Он показал на дальнюю лесистую гору, усеянную белыми деревцами.

– И много у него воинов?

– Целая тьма, – ответил парень. – И к нему идут всё новые отряды.

– С оружием?

– Ну, ясен пень, что не с рогатиной. Кое-как оттуда убёг.

Он поморщился, будто его донимал пульпит.

– А ещё у него куча всяких прихвостней, – продолжил он. – Такие чудища, что смотреть тошно. Страшно! И многорукие, и краснокожие. Одного кликали Злыднем, это я точно слышал. И…

Соловей нахмурился ещё сильнее. Возможно, дочь его доставили прямо туда.

– Ну, здравы будьте, люди добрые, – ответил всадник и тут же сорвался с места, подхлестнув коня.

Через десять минут он уже ускакал так далеко, что больше эти люди его не видели.

Равнина быстро закончилась, опять начался лес – полностью хвойный и частый. Теперь путь пошёл труднее – он скакал в гору.

Продолжаться так долго не могло, потому что палящее полуденное солнце даже в лесу не давало ему покоя. Оно будто прожигало его насквозь…

Внезапно он напоролся на красный здоровенный камень, вокруг которого валялись сломанные деревья, будто он упал сверху на них и сшиб собой.

– Это ещё что? – спросил Соловей и, подскакав ближе, решил изучить внимательнее. Он думал, что это камень-указатель с прописанными маршрутами, но… Маршрутов там не было.