– Не, ну если серьёзно, – спросила Вирго так отчётливо, как будто передавала ему звук прямо в наушники. Она стала неторопливо подходить к нему, вытаскивая револьвер. – Ты же козёл, как тебя воином Зодиака сделали?

Каприкорнус молча стал отходить назад, не чувствуя под собой почвы, будто под травой ничего не было, лишь пропасть.

– А блеять ты умеешь? – спросила Вирго, дружелюбно улыбнувшись. Голос её стал таким же, каким был всегда.

– Беее, – вырвалось у Каприкорнуса и он испуганно заткнул руками рот. Вирго оглушительно засмеялась, её сводящий с ума смех эхом гулял по округе.

– Ну вот, ты же козлик… Маленький такой… Хорошенький, – умилённо констатировала Вирго и вскинула револьвер.

Каприкорнус понял, что ждать больше нельзя – он сорвал с пояса гранату, вырвал чеку и швырнул её в Вирго, словно выступал на Олимпиаде и пытался дальше всех запустить ядро. Однако граната упала рядом с воительницей, а та ничуть не испугалась, продолжая целиться в своего союзника.

– Козлёнок, щипай травку, – приказала она.

Каприкорнус сорвал с плеча своё ружьё и попытался выстрелить. Но оно заклинило. Курок стоял на месте, совершенно отказываясь повиноваться дрожащему пальцу крампуса.

– Козлёнок, не буянь, – сказала Вирго и выстрелила.

Пуля просвистела над головой у Каприкорнуса, поэтому он отбросил ружьё и бросился

бежать прочь, но тут же упал на четвереньки.

– Ты отказался щипать травку, так что теперь будешь наказан, – сказала Вирго и выстрелила ещё раз – снова мимо.

Каприкорнус попробовал встать, но увидел, что он не стоит на четвереньках, он действительно превратился в козла под язвительный смех своей земляной сестры. Паника накрыла его подобно снежной лавине.

– Это же настоящий рай! – прокричала Вирго где-то сзади. – Козлёнок, подожди меня!

Но Каприкорнус рванулся в сторону и побежал прочь, нелпепо переставляя копыта и путаясь в собственных четырёх ногах.

– Козёл! Козёл! Козёл! – стало раздаваться со всех сторон, будто эти люди прятались в траве, дожидаясь подходящего момента.

Каприкорнус бросил короткий взгляд по сторонам и увидел огромных существ в перемазанных кровью фартуках. В их руках были тесаки, и они бежали воину на перерез. Один из них был минотавром, так хорошо знакомым воителю, а вот другой – обрюзгший жирный вельможа.

– Кроги так не кусают? – завопил он. – Зато я так могу укусить!

«Ну вот и мясники», – подумалось Каприкорнусу.

***

Сагиттариус нёсся к дворцу от лазарета, грохотом своих тяжеленных копыт разгоняя толпы местных жителей. Он как всегда был собран и стремителен, поэтому уже успел переговорить со знахарем, в общих словах объяснив, что требуется поддержка. Тот же стал собираться в дорогу, набирая команду помощников.

Теперь Сагиттариусу нужно было удержать власть в своём Городе (а пока других властителей и не наблюдалось). Когда они с Ариесом были переброшены Таурусом на границу, тут создавался немедленный воинский совет, который состоял сплошь из крогов. Сагиттариус хоть и редко бывал в Городе, но знал, что кроги очень сильно недолюбливают людей, поэтому могут воспользоваться любой возможностью, чтобы построить людишек. Хоть с ними и оставался гонец, а он теперь мог называть себя чуть ли не приближённым к королевскому дому, никакой уверенности не было в том, что они не устроят тут побоище.

Вот он и нёсся во весь опор, чтобы узнать, кто сейчас во дворце и отдать кое-какие команды на ближайшее будущее.

А во дворце до сих пор оставались те люди, которых Вирго и Каприкорнус освободили после погрома ярмарки – Птолема, служанка Пироса, которая за эти дни уже должна были более-менее отойти, ведьма, какой-то парень и тот королевский разведчик из Гратии… Как его звали? Вроде бы Ганс.

Сагиттариус, не сбавляя хода, пронёсся между колоннами и ворвался во дворец, минуя стражников, которые даже и не подумали его остановить – они ж ведь его узнали.

Он ворвался во дворец как на пожар, тут же в холле заметив опешившего молодого крога, который топал неспешно куда-то с подносом.

– Где совет сейчас? – прогремел кентавр, чудом удержав себя от того, чтобы не встать на дыбы.

– В зале для гостей, сир, – пролепетал крог, но поклон отвесить не решился – на подносе стояла причудливая бутыль с прозрачной жидкостью, и Сагиттариус предполагал, что там далеко не вода.

– Гости где? – продолжал допрос воин Зодиака, на этот раз имея в виду Птолему и её компанию. Их так называли уже два дня назад.

– В комнатах свои, – выдавил слуга. И как будто чувствуя, что не спроста воитель про них вспомнил (или просто хотел переключить тему разговора и уйти отсюда), крог спросил: – Позвать их?

– Да, – быстро ответил Сагиттариус и неспешно направился в гостевую залу, стараясь не громыхать копытами по мрамору. Только сейчас он понял, с какой надеждой в голосе

спрашивал слуга о том, позвать ли гостей, что даже рассмеялся, прикрыв рот рукой.

Но вот двери гостевой залы были уже перед кентавром. Ему показалось странным, что за ними никаких звуков – будто военачальники сидят и прислушиваются. Сагиттариус взялся за ручку этой высокой и широкой двери и плавно открыл её, стараясь никого не напугать.

Военачальники – их было четверо – нависли над круглым дубовым столом. Все вместе они напоминали грозовое облако, такие же хмурые и мрачные. Все рослые, плечистые, один шире другого. У одного из них на голове вместо шлема был череп какой-то невиданной зверюги. У другого же – чёрный тюрбан, а лицо его было скрыто паранджой. Третий был полностью облачён в толстую кольчугу на манер кованого платья. Четвёртый откинулся на своём стуле, возвышаясь над остальными мускулистой громадой. Голову его скрывал капюшон. На столе лежала карта.

– И о чём думаете, господа военачальники? – спросил Сагиттариус, скрестив руки на груди.

– Тебя вот ждём, – отозвался тот, что был в капюшоне. – Наконец-то кто-то из начальства прибыл, а то бы уж сами пошли…

– Куда? Опять в Гиант собираетесь? – спросил кентавр, беспокойно переступая копытами.

– Почти. В чёрные земли, за Союз Четырёх, – ответил тот, что в кольчуге был.

– Зачем? – раздражённо спросил Сагиттариус, гадая про себя, долго ли же он будет вытягивать ответы из этих махин.

– За нашим Королём, зачем же ещё, – снова начал тот, в капюшоне. – Я не знаю, во что там гратийцы впутались, но чувствую, что своим десятком они там могут застрять надолго, если их не убьют…

– Замолчи, – громогласно прервал его Сагиттариус. – С Агазоном отправились лучшие воины, в том числе двое наших огненных бойцов, вы что, хотите сказать, что они неспособны уберечь нашего Короля?

Хрипло откашлявшись, явно подбирая слова, крог продолжил:

– Насколько мне известно, Вазилиса уберечь его воины не смогли.

– Да, – подхватил ещё один, с черепом на голове. – Вы, конечно, молодцы и всё такое… Бессмертные или как там вас…

– Мы – воины Зодиака, – повысил голос Сагиттариус. – И мы отлично справляемся со своими задачами!

– Ага, – самодовольно ухмыльнулся крог в тюрбане. Видно не было ухмылки, конечно, из-за паранджи, но кентавр понял, что военачальник осклабился. – Дамус отправил на вашу границу двести копий… И что, насколько дипломатично вы их остановили?

Конечно, он уже знал, что их всех расстреляли. Странно, но Дамус – тот одноглазый колченог, отправивший своих солдат на верную гибель, пока здесь не появился. Вполне вероятно, что собирал новое войско, пока четверо его командиров строили планы по захвату чёрных земель. Хотя он тоже был командиром, но ума у него не хватало.

Кентавр на секунду замешкался, борясь с подступающей яростью, которая могла вылиться в неконтролируемое насилие.

– Нам пришлось их уничтожить, – сквозь зубы процедил он.

– Ну вот, – резюмировал крог в парандже и остальные сочувственно закивали, как наркологи с мировым именем на консилиуме по вопросам безнадёжно зависимого.

– И дальше что? – медленно выговорил Сагиттариус, краем уха слыша приближающуюся группу из нескольких человек.

– И ничего, – ответил крог в капюшоне. – Мы соберём большое войско и пойдём в чёрные земли. Подготовимся основательно, за нас не беспокойся. И да, твоя помощь нам не нужна… И твоих братьев.

Кентавр не верил своим ушам… Его что, выгоняют? Если бы он бывал в современном мире, то назвал бы это «увольнением».

– Ничего лучше не говори, – поднял свою лапищу крог с черепом на голове, останавливая зарождающиеся возражения. – Это решение наше совместное, обжалованию не подлежит. Тут мы власть.

– Ну уж нет… – начал Сагиттариус, как его робко окликнули со спины: слуга привёл к нему гостей, как тот и просил. Однако близко он к кентавру не решился подходить, ведь слуга точно знал, что с конями так нельзя, только спереди можно.

Когда Сагиттариус обернулся, он узрел, что Птолема выглядит хорошо для человека, который несколько дней назад чуть был не продан в рабство. Ведьма же, как всегда, была мрачная (даже мрачнее военачальников крогов), а тот парень всё так же находился в глубокой прострации. Вот Ганс выглядел бодро, всё-таки он был, по собственным словам, королевским разведчиком, а таким людям не пристало робеть где ни попадя. Все вместе выглядели они так, будто пришли на какое-то ответственное мероприятие по решение важнейших политических задач, а не просто спустились к очередному солдату.

– Что, соскучились по Гратии? – спросил кентавр, порядком подобрев.

– Не особо, – пробубнил парень, отчего получил локтем от ведьмы.

– Я готов вернуться и служить короне, – горделиво высказался Ганс и заполучил смешок от всё той же ведьмы.

– Это хорошо, – протянул Сагиттариус. – Но я тут уже понял, что полномочий меня лишили, так что приказывать вам не имею права…

– Они могут остаться, – повысил голос крог в капюшоне. – Мы о них позаботимся.

Птолема вздрогнула, как будто он признался в убийстве её родителей.

– Благодарю, – ответил кентавр. – Но я не думаю, что это нужно. Да, на границу может быть совершено нападение в любой момент, там опасно и сейчас, но в Столицу мы вас переправим. Вас всех. Так что идёмте со мной.

– У меня есть неотложный вопрос, – вставил свои пять серебряников Ганс.

– Чуть позже, разведчик, – сказал Сагиттариус и направился к выходу из дворца. Если уж советники знают, что делать, то пусть делают. В конце концов, они исполняют обязанности Короля… Да и в чём-то они правы.

Когда кентавр со своими подопечными вышел на улицу, окунувшись в палящий зной Игниса, он кивнул Гансу, чтобы тот продолжал.

– Вы хотите что-нибудь предпринять в борьбе с работорговлей?

«Нет, только не это», – отчётливо пронеслось в голове кентавра.

– Да.

– И что? – не унимался Ганс, закрывая толстой рукой своё лицо от солнечного света.

– Меры будут приняты, я тебе обещаю, разведчик. Вот прямо сегодня разберусь с невольничьим рынком, хочешь?

– Да, хочу, – твёрдо сказал Ганс, не чувствуя иронии (или делая вид).

– Обязательно отчитаюсь перед тобой, а сейчас идём в лазарет, там уже все собрались. К этим… этим военачальникам я ещё вернусь, но позже, сейчас есть другие дела, более важные.

– А можно спросить? – робко подала голос Птолема, как-то повзрослев и возмужав за последние два дня.

– Конечно, – не оборачиваясь, бросил кентавр, тяжело переступая копытами.

– А почему они были так одеты необычно?

– Всё просто. Крог в плаще с капюшоном – шпион. У него свой лагерь подготовки разведчиков. Крог с черепом на голове – колдун. Всё с бубном бегает по лесу. Крог в парандже командует легионом наёмников, а в кольчуге – отвечает за местную пехоту. Ещё где-то один… Одноглазый…

– Ой, – выдохнула ведьма. – Видела его. Мерзкий тип.

– Да, он повидал многое, опытный солдат. Только сглупил сильно…

Они уже подходили к лазарету, рядом с которым собрались два десятка самых разных знахарей и лекарей. Все в каких-то разноцветных балахонах, согбенные, неторопливые.

Но это, надо заметить, самые лучшие специалисты по излечение солдат от ран и болезней.

И сейчас Сагиттариус собирался научить их перемещаться сквозь порталы.

***

Полумрак. Сырость и холод. Сколько он здесь? Час? Три? Несколько дней? Неизвестно. Но разбухшие от влаги колодки накрепко вцепились ему в руки и шею, поясница ломит. Держаться, только держаться… Теперь что поделаешь, раз уж…

В углу кто-то зашевелился. Может, другой солдат, поверженный в той схватке и оставленный истекать кровью в углу. Может, груда крыс… Интересно, может, их обоих решили казнить за то, что они потеряли собственного Короля? Хотя он точно помнил, что с ним кто-то был ещё…

В этот момент колодки сжались чуть сильнее, будто были живые, заставив его дёрнуться всем телом. Но это было бесполезно. Жаль, что он не помнил, когда же его удалось заковать сюда. Интересно, многих ли он положил, прежде чем его удалось повалить?

Он стоял, согнувшись напополам прямо посреди какого-то сырого подвала, грубые доски с двух сторон зажимали его массивную смертоносную голову и его мощные руки, намертво сковав их и не давая даже пошевелиться. Любая попытка выбраться отсюда лишь возбуждала панику во всём его некогда непоколебимом теле.

Он стоял и пытался думать, но в таком положении особо не надумаешь, мысли путались, как следы на просёлочной дороге.

Неожиданно шорох в углу дал понять, что там человек, который пытается подняться.

– Я бы помог тебе, – тихо промычал Таурус. – Но, как видишь, не могу.

– Да ничего, я уже почти встала, – добродушно ответила некая женщина и поднялась. Голос её Таурусу показался довольно знакомым, хотя он всё-таки не мог вспомнить, кто же это такая, поэтому он напрягся изо всех сил, пытаясь вспомнить.

Женщина медленно приблизилась, качаясь из стороны в сторону, как матрос на палубе во время шторма.

Минотавр дёрнулся с низким возгласом, его сапоги заскрипели на мокром полу.

– Выстрел неплохой, прямо в яблочко, – сообщила женщина, трогая собственный раздробленный череп. – Какой калибр-то? Пуля поди что серебряная была?

– Разумеется, – послышался голос с другой стороны. Очень знакомый, родной даже. – У меня тоже.

– Вирго, ты? – испуганно прошипел Таурус, пытаясь хотя бы чуть-чуть развернуть голову.

– Я, – твёрдо сказала девушка и подошла ближе.

– Наконец-то! – промычал Таурус. – Освободи меня, быстрее!

– Конечно, – усмехнулась Вирго.

Раздался медленный скрежет – кто-то обнажил меч.

– Вирго?! – испугано спросил Таурус, снова напрягшись всем телом.

– Да, – снова подтвердила девушка. – С козлом я уже разобралась, осталось с бычком… Ну-ка, дорогой мой, скажи «му-у-у»…

Таурус так заревел и стал брыкаться, что Изольда – та ведьма, которой он башку разнёс в пещере выстрелом – отпрянула назад.

– Не бойся, он крепко засел, – заверила её Вирго. – Держи, это тебе.

Таурус скорее почувствовал, чем увидел, что его соратница передаёт ведьме свой широкий палаш.

– Что ты делаешь?! – взревел он. – Очнись, Вирго, именем Дракона!

Девушка отхаркнулась и сплюнула.

– Не поминай его на ночь, бычок. Хочешь, я расскажу тебе один стишок? Так вот…

– Очнись, Вирго, очнись! – закричал Таурус что было сил.

– Идёт бычок, качается… – начала девушка и медленно стала вышагивать прочь – в дальний угол подвала – под хихиканье своей напарницы. – Вздыхает на ходу…

– Вирго, что ты делаешь?! – теперь в его рёв вклинивалось отчаянное бычье мычание.

– …Ох, доска кончается… Сейчас я упаду…

***

Зоркий орлиный глаз видел всё: ни одно живое существо не могло укрыться от его взора. Он летел и видел собственную тень, разгоняющую далеко внизу баранов и коз, заставляя их пастухов изумлённо задирать головы и разглядывать этот истребитель от мира природы.

Он не чувствовал усталости, лишь наблюдал, как под ним проносятся широкие поля, фермы, маленькие деревушки, необъятные степи, пышные леса, прозрачные озёра. Всё пролетало над ним так стремительно, словно он был порывом ветра, хотя в какой-то степени это так и было: он же повелитель воздуха. Поэтому он знал, что уже к вечеру под ним будут простираться чёрные земли, куда и ушёл их Отряд.

Сестра Гемини, однако, неслась гораздо быстрее в сторону владений Нереуса, ибо обладала она уникальной способностью перемещаться по воздуху туда, куда хватало его взгляда. Она превращалась в настоящий порыв ветра и тут же оказывалась уже в нескольких километрах впереди. Хотя, конечно, управлять ветром как Брат она не могла и забирать кислород из пожара тоже. Ну, каждому – своё, как было написано на воротах одного здания.

День шёл размеренно и в то же время без остановок, постепенно перевалив за полдень, а орлы неслись подобно ураганам.

Надо сказать, карета Фелиции тоже неслась – будь здоров, кучер только и успевал материться и удерживаться на своём месте, а вот Канцер отстал довольно далеко, но семенил всё также неотступно.

Сагиттариус прибыл обратно на границу Гратии, перетащив с собой туда два десятка знахарей и Птолему со всей их компашкой. Хоть их и знатно растрясло, добрались все живыми, по крайней мере.

– Пока побудете здесь, – сообщил кентавр. – Я вас позже отправлю в Столицу. Если кто-нибудь хочет, может послужить на благо короне…

Отказаться они не решились и их пристроили в лазарет на должность медсестёр и медбратьев, свалив на них довольно тяжёлую ношу.

День начал клониться к закату, тени удлинились, солнце покатилось к горизонту.

Пока беженцы стали делать привалы и готовить себе места для ночёвки в лесу, Брат Гемини уже почти добрался до чёрных земель: он видел вдалеке и эльфийские скалы с их мощным бастионом, и чёрный дым, который ещё ничуть не рассеялся.

«Значит, дело сделали», – подумал орёл, глядя на клубящийся дым от пожара в городе вампиров. Он стал медленно снижаться, помня о безопасности.

Скоро наступит ночь, и на охоту могут выйти полчища самых разных монстров, которым будет всё равно, кто ты такой.

***

Наступила непроглядная тьма, ночь просто рухнула на Материк в одно мгновение.

Едкий дым ещё клубился в городе вампиров, их обугленные трупы валялись на улицах, почти никто не уцелел в той атаке, приняв звёздный огонь на себя.

Никто из них не ожидал такой вот решительности и смекалки от воинов Зодиака, но теперь плакаться уже было поздно… Хотя Викториан и не плакался. Он был вообще сообразительным парнем и предположил, что враги могут устроить акт мести, что и случилось.

Сейчас он выбрался из своей землянки в лесу, которую обустроил очень давно, может быть, именно на такой случай. Он точно знал, что в их городе уцелело не так и много сородичей, а те, кто выжил, теперь подались в другие поселения вампиров или ушли в леса.

О судьбе собственного папеньки он ничуть не переживал. Скорее всего, тот лежал обугленный где-то в собственном замке, по которому воины Зодиака тоже прошлись, не

забыли ни о чём.

Интересно, куда же подевался Керберос? Наверное, упорхнул чёрным вороном, чтобы избежать наказания, если вдруг кто-то из вампиров уцелеет. Зачем он это сделал? Непонятно. Однако Викториан не сомневался, что демон специально подстроил всё так, зная, что произойдёт. Может, он хранил обида на род вампиров, неизвестно.

– Ну, ничего, ублюдок, – еле слышно прошептал Викториан, медленно крадясь по густому лесу. Он вышел на охоту. – Ничего, птичка, я тебе крылья ещё оборву…

Неожиданно раздался треск, отчего вампир сразу бесшумно прильнул к земле. Впереди, в метрах шестидесяти, находилась такая густая чаща, что в ночи казалась лишь чёрным пятном. Рядом с ней зачастую пробегали антилопы и кабаны, что было весьма хорошей новостью для Викториана.

У вампиров был запрет охотиться рядом с замком и городом, потому что эта дичь, что прибегала туда, являлась неприкосновенным запасом на чёрный день. Викториан сомневался, что день чернее может наступить, поэтому наплевал на родовой запрет. Да и вообще, зачем теперь хранить эту дичь, если всех охотников почти истребили? А дичь уродилась неплохая…

Послышалось недовольное похрюкивание. Да, кабан. Возможно, сочный. Дикие кабаны другими и не бывают.

Викториан собрался… Выждал немного, определяя точное местоположение кабана… И ринулся вперёд, вырывая за собой траву, ветки, куски земли, отчего кабан громко хрюкнул и тут бросился убегать, попирая заросли.

Викториан чуть притормозил, наслаждаясь своей властью – да, он охотник, а кабан – тварь дрожащая, вот так-то… Конечно, для Кербероса он сам стал бы дичью, но…

Викториан сплюнул и отогнал от себя эти мысли. Плевать на того ублюдка, пусть куражится, он ещё придумает, как достать его. Где же он может быть? Хотя об этом он подумает позже, сейчас его дичь может сбежать и придётся ему лапу сосать, ну хорошо, что лапу всего лишь, а ведь пришлось бы как Керберосу – …