они нашли только Аннабет, Гроувера и меня. Мы стояли над телом погибшего полукровки в слабом теплом свете очага. – Перси, – позвал меня отец, в голосе его слышалось благоговение. – Что… что все это значит?Я повернулся к олимпийцам. – Нам нужен саван, – сказал я срывающимся голосом. – Саван для сына Гермеса.