Великое расширение

Или: Её слова - водица
Прости, Господи, мя грешную - я не специально...
Люблю экзотические и азиатские локации в литературе, тем более - Сингапур! В Виктор Драгунский - Денискины рассказы (сборник) нам про Сингапур так и не рассказали. А в Александр Генис - Сладкая жизнь (сборник) я читала буквально пару страниц, и об этом незабвенном: чистота и штрафы. А тут ж обещали историю Сингапура чуть не с основания... Но - очень меня смущали низкие оценки первой книги автора. Прям наблюдала я, как простые читатели буквально разносили ее за слабые литературные качества. А потом мне вдруг подумалось - что как меня догонят Каваи Стронг Уошбёрн - Акулы во дни спасателей , как покусают за нежные места - и всё...
И я - читаю. Читаю-читаю. Читаю-читаю-читаю. И понимаю, что это - НИКАК. Автор начинает запевать такую притчу в сказочно-напевном стиле: на далеком острове практически на краю света жил-был мальчик. Рос он в семье рыбака - но боялся воды... Дисней - обратите внимание сюда, какой мальчик для вас тут не тонет. И рос он, держась за мамину юбку, и старший брат и дядя над ним посмеивались, пока он не обнаружил какой-то волшебный остров... О:
Чудо-остров, чудо-остров, жить на нем легко и просто...
Когда начинаешь книге распевать "Чунга-чангу" - серьезное отношение к ней начинает резко стремиться к нулю. Тем более, даже перевернув последнюю страницу, я так и не поняла, что хотела сказать автор. У меня есть два варианта:
1) История любви и выбора на фоне развивающейся страны
2) История развития страны, очеловеченная историями простых людей.
И что-то оба...
Автор написала - идеальную, прекрасную, гениальную, реалистичную - курсовую работу по истории Сингапура. Прям можно было так не стараться, свою А+ она бы заработала. Хотя вряд ли бы прошла проверку на заимствования - потому что все это практически в том же виде я прочитала в интернете. Только долго не могла понять - какую же временную точку она выбрала для начала. Потому что кампонг ее (отдаленная деревня, поселение) не менялся, похоже, не то что с прихода англичан - а с прихода первых людей. Прям страниц 100 не могла я вычислить: живут они, как заложили деды и прадеды, 20м веком вообще не пахнет, англичане тоже ими особо не интересуются. Только когда пришли злые японцы - время стало проясняться: это где-то середина 20го века. А так и не скажешь!
Наверно, писать настолько невыразительно и водянисто - это тоже определенный дар. Я понимаю, что автор - бакалавр/магистр/профессор литературы и все знает о композициях, приемах и триггерах. Поэтому у каждого из ее героев - какая-то трагедия в жизни! Главный герой, А Боонь - не оправдывает надежд семьи и вынужден расти, держась за мамину юбку
*Так он свою славную жизнь и проведет, держась за женскую юбку.
Его старший брат - задира, и читатель должен испытывать к нему хотя бы возмущение. Ма - потеряла много детей, и теперь два сына - жемчужины ее сердца. Па - да там вообще...
Я понимаю, что я - старый бегемот и не знаю слов любви. Но почему-то даже мою бегемотью натуру некоторые авторы в силах пробить. Почему в Перл Бак - Земля я с первых страниц привязалась к героям? Что бы не происходило в Эка Курниаван - Красота — это горе - меня держало повествование, я переживала за героев. Кстати - там гораздо выразительнее описана японская оккупация. Японские вторжения - такой страшный период в азиатской истории - но здесь описанный настолько невыразительно... Даже в Мэри Линн Брахт - Белая хризантема это описано лучше
*Не думала, что найдется книга, которая заставит меня лучше относиться к "Белой хризантеме"...
Подождите - у нас же здесь Любовь! Наш мальчик встречает девочку, в анамнезе которой - как водится в этой прекрасной книге - страшная трагедия. Ее родители погибли в революционной борьбе против ан мо (я поясню позже), и какой бы счастливой она не была - "Пепел ... стучит ей в грудь". И все, что я вынесла из высоких отношений наших героев - это же чисто отношения Коннора и Марианны из Салли Руни - Нормальные люди . И меня так триггернуло - что я чуть не отшвырнула книгу в бреющий полет!
С любовью в принципе все - вернемся к Сингапуру. Здесь у нас сражаются ан мо и га-мены... Кто такие ан мо - вроде где-то в начале поясняется, но я пока с замиранием сердца следила за высокими подростковыми отношениями - подзабыла. Полезла искать, и поиск выдает мне - "массаж". ??? Так против кого боремся - массажистов? И только более глубокий поиск выдал: "белых" людей. Вообще это значит "рыжие", но для китайцев все "белые"- рыжие. Гы. В общем - англичане. Кто такие га-мены - даже интернет мне не пояснил. Но по тексту (с трудом и скрипом) я поняла, что это партия социалистов, которые и вели Сингапур к бурному росту. Короче, те, которых вел Ли Куан Ю, так и оставшийся неназванным - но дух его витал...
И свелось все - к противостоянию прогрессоров и ретроградов: тех, кто осознает необходимость прогресса и (пусть даже немного насильственно) несет его. И тех, чей (кампонг) с краю, и они всеми силами держатся за свои хижины и лодки. Если бы этого не было -я бы еще меньше книге поставила, но... Как уж повелось - нечто очень схожее описано в Валентин Распутин - Прощание с Матёрой , и Валентин Григорьевич делает это гораздо выразительнее
*И с "Прощанием с Матёрой" она меня помирила - волшебная же книга!
Когда мне книга делает - никак, местами кринж - я начинаю докапываться. Просто чтобы не кричать "Как это скучно!" (Хотя распевание "Чунга-Чанги" меня порядком развлекло)) И я поняла, что сильно не люблю - когда автор меняет фокус повествования и "дает голос" разным персонажам. В книге мелькнула здравая мысль, с которой я и согласна, и хочу поспорить:

Сингапур должен сплотиться, и сделать это призван английский язык

По книге Сингапур до пришествия га-менов (кем бы они ни были) был таким пан-азиатским коктейлем, что даже разные диалекты китайского прокладывали между людьми пропасть. И я тихонько вопрошала - а как же они построят свою культурную идентичность? Не у автора, конечно - а то она, как студентка, посыпется от доп.вопросов. Но почему английский - если он реально триггерит нацию, которая борется с влиянием ан мо (не массажистов - англичан). Но мысль эту высказывает - рыбак, брат Бооня. Который даже в начальную школу не ходил, сидел в своем кампонге и ловил рыбу. Откуда пришли к нему такие светлые мысли - ведомо одному автору. Есть вдохновенный рассказ, как ретиво га-мены (кем бы они ни были) ведут страну к прогрессу, как они здорово и удобно устроят всем жизнь. Но рассуждает об этом - секретарша. Пусть она и училась в Англии, и в голове у нее (вроде) не только корни волос. Но это - такой непонятный персонаж, который - то ли хочет скрыть свое богатенькое происхождение и быть ближе к народу, то ли богатства и процветания, то ли - замуж...
Конец - прям настолько все испортил, что я бы меньше поставила. Совсем не вытекал он логически из всего нагроможденного ранее, из развития характеров... Хотя о чем это я - какие тут характеры: юные революционерки и юные карьеристы??? Признаю, что вотэтоповорот мог бы наш курсач разбавить - но это был скорее рояль, который автор свалила на героев - и еще призывает делать вид, что так и надо. Конечно, "Чунга-Чанга" и "массажисты" смягчили моё бегемотье сердце, и добивать усердную студентку - не в моих правилах. Но с концом - я прям не согласна.
И напоследок: все, что вам нужно знать о стиле автора

Спустя три месяца он научился отличать колесную траншеекопалку от гусеничной

Считаю, что эта цитата исчерпывающе иллюстрирует: стиль автора, ее отношение к герою - да и способности этого героя... Стиль - который, может, и пытается претендовать на напевность и сказочность - но периодически-то в траншеекопалки обрушивается. На это уже может намекать "Великая мелиорация" - реальное название книги. Не самое, конечно, продающее - но именно это в книге и описано. К сожалению.
У меня есть одно четкое понимание. Просто эта книга - не для читателей. Она - для критиков и премий. Мы выводили эту премиальную формулу: "книга о становлении человека и гражданина" - и все: критики летят с охапкой букеров-шмукеров, на слюне восторга поскальзываясь. Но можно научить писать: сочинение, курсовую, лонг-рид. А вот - выразительных, цепляющих, правдоподобных персонажей... Просто без них - был бы курсач, а с ними... Вот ровно та же история для меня, как с Энн Пэтчетт - Голландский дом и Мэгги О'Фаррелл - Хамнет . Когда расхваленное и облизанное критиками - не значит интересное и увлекательное. И если от подобных "шедевров" я остаюсь хотя бы в хорошем настроении - это уже хорошо. Думаю, что не то издательство нам подарило эту книгу, и это материал для "Розы ветров" от "Аркадии". Конечно, мальчики - не совсем их профиль, но тут такой мальчик, что это - их профиль. Из хорошего - рыбы на обложке выразительные, я таких люблю. Вышивать. Читать я люблю - хоть чуть-чуть более цепляющие и выразительные книги. Кто хочет все-таки прочитать про Сингапур - фундаментальной так и останется Ли Куан Ю - Сингапурская история. 1965-2000 гг. Из третьего мира - в первый . И я с ходу могу накидать пачку азиатских книг, которые примерно о том же - но гораздо, ГОРАЗДО увлекательнее.
Зато: "Чудо-остров, чудо-остров...", "Rядом Rевет Rеволюция" - сплошное веселье. Хотя "... мелиорация" - наверно, на это не рассчитывала...

Вторая работа сингапурской писательницы Рэйчел Хэн – практически идеальный роман даже не взросления, а изменения. Знаете, когда вы едете в поезде, а мимо проносится другой, кажется, что время идёт иначе. Тут то же самое. Динамика поддерживается сразу на нескольких параллельных уровнях, которые ценны и детальны в каждый конкретный момент, но в целом в рамках "Великого расширения" даны в развитии.

Мальчик из рыбацкой деревушки смотрит на меняющийся Сингапур в течение нескольких десятилетий. Перед его глазами проносятся британское колониальное правление, ужасы японского вторжения во время Второй мировой войны, последующая битва консерваторов и модернистов и постепенное превращение некогда скромной тропической территории в нового азиатского тигра. Одновременно А Боонь взрослеет, иначе начинает смотреть на вещи, из немого свидетеля перемен превращается в участника событий (даже успевает поработать на администрацию). При этом, что удивительно для западного человека, но вполне понятно для азиатских культур, он не даёт жёстких оценок происходящему, а воспринимает всё философски.

Третий пласт, также данный в развитии, – любовный. Это связь с Сыок Мэй, которая аналогично не застывает в виде древнегреческой статуи, а эволюционирует во всех смыслах, в том числе в мировоззренческом. А чтобы добавить изюминку в эти перспективы, автор кидает в блюдо щепотку магического реализма в виде особого дара А Бооня, но очень деликатно. Так, что эта фантазия не выпадает из общего правдивого жизненного контекста.

Как и любой роман о радикальных трансформациях за короткий срок, "Великое расширение" ставит вопросы о цене, которую мы платим, когда незабытое старое превращается в стремительное будущее. Что чувствует человек? Как меняются культура и обычаи? Почему разрушаются сообщества? Как быстрое построение новой экономики влияет на экологию? В романе не будет чётких ответов на вопрос, стоит ли овчинка выделки, и однозначной авторской точки зрения, но он надолго оставит вас в раздумьях об этих непростых вещах, одновременно развлекая и захватывая: текст написан мастерски – и стилистически, и динамически, и в плане расставленных акцентов, что редкость в современной литературе. Гармоничный, поэтичный и одновременно глубокий роман.

– Засыпьте! – И он покажет на болото или море.
– Закопайте.
– И отстройте заново.

Мем "Бог создал землю, а голландцы берега" можно продолжить: "и сингапурцы - сушу". Сингапур единственное в мире государство, площадь которого меньше. чем за сто лет увеличилась на двадцать семь процентов, хотя границы с другими странами не менялись. Если задаться целью в двух словах описать, о чем роман Рэйчел Хэн - то он о чудесах мелиорации, на протяжении жизни двух поколений превративших город государство в место действия "Безумно богатых азиатов".

Конечно, не только и не столько об этом, хотя история отдельно взятого государства, которое сбросило колониальный гнет и, вместо того, чтобы погрязнуть в коррупции или уничтожить себя в пламени гражданской войны, построило реально крутую экономическую систему, подняв из моря мегаполис с высокотехнологичными производствами - такая история заслуживает интереса сама по себе. Но вы напрасно стали бы искать в "Великом расширении" примет красивой жизни а-ля трилогия Кевина Квана. Рэйчел Хэн написала сугубо реалистичную историю, в которой элементы магии лишь усиливают несколько нарочитую приземленность.

Мальчик из семьи рыбака боится моря. Вот как-то так, появляются же в шахтерских династиях дети с боязнью подземелий и замкнутых пространств. До поры это не доставляет семье серьезных неудобств. есть старший сын. который выходит с отцом на лов, А Боон помогает по хозяйству маме. Но однажды, когда отец с братом берут таки мальчишку. в надежде приобщить к фамильному делу, тот вдруг указывает на островок суши, которого, папа мог бы поклясться, отродясь тут не было. И рыбы возле него видимо-невидимо. Так у его семьи, а затем и у всей деревни начинается новая благодатная сытая жизнь. Которая длится до начала войны и японской интервенции.

Японцы во второй мировой творили зверства похлеще немцев, не избежала потерь и семья А Бооня. Его подруга, Сыок Мэй, чьи родители погибли в борьбе за независимость, приобщает его к освободительной борьбе, но радикальность методов претит парню и они расстаются. По внутренней сути Боонь оппортунист и предпочитает сотрудничать с властями, он усердно учится, много работает, делает неплохую карьеру, женится на чиновнице Натали, но прошлое однажды настигает его и заставляет сделать очень непростой выбор.

Интересная книга, где темы независимости, экологии, жертв на алтарь прекрасного будущего, любви и невольного предательства переплелись с богатым этническим колоритом. Хен замечательно работает с деталями, а финал совершенно ошеломляет и выбивает почву из под ног, хотя и связан с ее созданием.