– Я этого знать не могу, при нашем отце никаких лордов не было. – Он пожал плечами, выказывая своё недоумение не только словами, но и жестом.

– Пришлось пойти на кое-какие уступки, чтобы встать у власти.

(С чего бы это вдруг, братец? Каким компроматом на тебя располагает дворянство, что ты разрешил им создать парламент, ограничивающий твою власть? Чего же ты такого натворил?)

– И кто-то начал убивать поддерживающих тебя лордов. Много их уже убито? – Нетерпеливый чародей не стал дожидаться, пока брат дойдёт до сути.

– Пятеро. Мы усилили охрану остальных четырёх, но толку от этого, я уверен, будет немного. Этот парень неуловим.

– И зацепок у вас никаких. Я что, по-вашему, должен в одиночку перевернуть весь город?! – Альберион свёл брови вместе, а его зрачки сузились от ярости.

– Ну ты у нас парень способный, если кто и сможет это сделать, то только ты. Поэтому я и поручаю это дело лично тебе. Делай всё, что сочтёшь необходимым, только найди мне его, пока я окончательно не остался без лоялистов. – Джермейн протянул старшему брату руку, тот не задумываясь пожал её.

– Ну, вот и порукам! Отлично! Арнульф, предоставишь ему всю необходимую информацию и людей, если потребуется. – От радости монарх начал тараторить.

– Слушаюсь, ваше величество! – Бейтред встал смирно, с резким стуком ударяя пяточками сапог друг о друга.

– А теперь давай-ка прогуляемся, братишка, мне очень нужно тебе ещё кое-что рассказать, на этот раз более приятное. – С довольной улыбкой он положил руку на плечи волшебнику, и они, обнявшись, вышли из кабинета, направляясь в сад, построенный в подарок их матери.

Дождаться когда они окажутся там, под кронами деревьев, Джермейн не смог. Его распирало от радости, и он решил всё рассказать едва они вышли из дворца.

– Ты великолепно проявил себя в последнее время, разработал успешный план атаки, доблестно сражался на перевале и при взятии крепости. Ты заслужил повышение больше, чем кто-либо.

– Вам виднее, ваше величество.

– Да прекрати ты, я же не просто так всё это говорю. Знать тебя ненавидит, но твои успехи заставляют их прогибаться. Я две недели ругался с лордами, чтобы выбить тебе титул и земли. – Его улыбка стала ещё шире.

– Ого, да я теперь из знати. – Падший принц не очень-то воодушевился по этому поводу, он вообще не выказал никаких эмоций.

– Я хотел сделать тебя герцогом, но они мне этого не дали, не позволили сделать тебя даже графом. Но вот титул виконта выторговать удалось. Так что, теперь ты у нас виконт Энтералии и барон Висалии. – Монарх, словно ребёнок, сиял от счастья, ожидая того же и от брата.

– А что, по-моему, звучит! – Плохо заметный сарказм аккомпанировал в ответе волшебника. Он смотрел на своё пресное отражение в фонтане и, словно пытаясь смыть расстройство, зачерпнул воду руками и умыл лицо. Несмотря на позднюю осень, вода все ещё была тёплой.

– После недавних сражений освободилось немало титулов, много людей из высшего благородного сословия погибли не оставив наследников, а кто-то погиб вместе с наследниками. В общем, нужно было передать кому-то их титулы и земли. И более достойного человека, чем ты, для этого не найти. – Король опёрся на голову одной из статуй русалок.

– Но ведь если знатный человек умирает, не оставив наследников, его титулы и земли переходят королю? – Вечно хладнокровный и спокойный воин в этот раз не смог скрыть своего недоумения.

– Да, именно! И я имею полное право, подарить их кому захочу! И я выбрал тебя. К сожалению, более высокого титула не освободилось, а чтобы присвоить новый, а не передать освободившийся, нужно разрешение лордов.

– Но они против, как не удивительно. – Альберион посмотрел на дворец, всегда служивший ему домом. Место, в котором, как ему когда-то обещали, он непременно, со временем, станет главным.

– Не расстраивайся ты. Я понимаю, что для человека твоего происхождения титул ниже герцога это оскорбление. Но всё равно, виконт, это уже высшее дворянское сословие, не низшее, вроде рыцарей и сквайров, а высшее. Теперь, если кто-то не будет с тобой учтив, то получит плетьми. И больше тебя не смогут называть безродным предателем. – Он аккуратно поддел воду и смотрел, как она вытекает сквозь пальцы.

– Да, теперь я буду благородный предатель. – Они оба негромко рассмеялись.

– Тебе абсолютно незачем посещать свои земли. Ты нужен мне здесь в нашем доме. Как ты говорил, это место твой дом, и тебе некуда больше идти.

– Это уж точно.

– Ах да, мы тебе ещё и старший офицерский чин присвоили, будешь теперь и ротами инфантерии командовать. Это вроде все, что я хотел рассказать. – Он пожал плечами, задумываясь, а не забыл ли он ещё чего.

– Но зато мне есть, что у тебя спросить. – Чародей как по щелчку пальцев сменил тон с весёлого на серьёзный.

– Это по поводу дела, которое я тебе поручил?

– Я хочу знать, какие семьи самые влиятельные в твоём королевстве. – Маг чуть не допустил ошибку и не сказал «моём», порой он забывает, что общается с королём. Пусть тот и приходится ему младшим братом, но он всё-таки правитель и его господин, а так же тот, кто дал ему свободу.

– Самые влиятельные: Аластеир и Фадеир.

– Их всего две?! – В изумлении брови чародея свелись настолько, что он мог сломать ими спичку.

– Ну, отец дружил с этими семьями, поэтому большую часть, как земель, так и крестьян с каждой завоёванной страны он отдавал именно им. Так что нет ничего удивительного в их могуществе. – Правитель опёрся спиной на каменную русалку скрестив руки на груди, демонстрируя свою беззаботность, хотя было видно, что эта ситуация его совсем не радует.

– Да, это отец поступил недальновидно. – Растягивая слова, бывший наследник поглаживал пальцем воду.

– Ему было проще управлять двумя семьями, обещая им различные награды, чем пытаться балансировать между всей знатью.

– Зато теперь, в случае чего, те захотят занять трон. Чем больше влиятельных семей – тем меньше в них желания бороться за корону. Пойди, одолей двенадцать или даже пять благородных родов с обширными землями и большой армией. А тут нужно победить всего одного конкурента – искушение слишком сильно.

– И что ты предлагаешь? – В его голосе не было отчаянной просьбы, ему просто было интересно следить за мыслью брата.

– Уже решил на ком женить сына? – Падший принц посмотрел в глаза королю.

– Пока решаю. – Он медленно увёл взгляд, уставившись на свои ботинки.

– Выбери третью семью, это добавит новую крупную фигуру в игру за трон, и у них поубавиться желания убирать тебя.

– А я думал наоборот, вырастет. – Джермейн потирал лоб, впадая в обидное недоумение.

– Сам посуди, если ты возьмёшь невестку от какой-нибудь из этих двух семей, то после твоей смерти, на престол взойдёт король женатый на девушке из их фамилии. А значит, влияние этого рода возрастёт ещё сильнее, и они станут самым знатным домом, после королевской семьи, конечно же. Вторые же явно будут не довольны таким раскладом и, возможно, будут плести заговоры против тебя и Киллиана. Но если жена будет не из этих двух семей, то в случае твоего ухода появиться третья сила, способная оспаривать их право на доминирование.

– И чтобы этого не допустить, дома Аластеир и Фадеир будут всеми силами поддерживать моё правление, чтобы я как можно больше оставался у власти, дабы как можно дольше не появлялась третья сила. Это очень хитро, не зря я тебя освободил, твои советы мне пригодятся. А как ты до этого додумался?

– Учили меня этому. Учили править королевством и подданными. Я же должен был это всё унаследовать. – Бывший узник стал вести беседу несколько грубовато, но виной этому была не злость, а лёгкое разочарование от его нынешнего положения.

– Ну да, а когда ты проиграл и отправился в Осор, мать навсегда замолчала, а отец… он никогда не верил, что из меня получиться хороший правитель, поэтому особо и не усердствовал в моём обучении.

– Не думай об этом, ладно. Ты хоть и король всего два года, но я уже вижу, что из тебя получился куда лучший правитель, чем из отца или меня.

– Хочется верить. – Тяжело вздохнул Джермейн, поворачиваясь к брату.

– Ну, так что ж, ваше величество, с вашего позволения, пойду готовиться к выполнению назначенной мне миссии. – Виконт Энтералии и барон Висалии, нарочито кривляясь, поклонился чрезмерно низко и едва не коснулся лбом земли.

– Иди, давай! – Монарх дёрнул головой вверх, отправляя брата к выходу из сада, и они опять засмеялись.

***

Этой ночью луна была такой же, как в тех историях про оборотней, что рассказывала Альбериону бабушка, когда он был ещё совсем маленький.

Она пыталась напугать его подобными небылицами, чтобы заставить мальчишку слушаться и меньше проказничать. Но молодой принц, едва дослушав эти истории, помчался к отцу и потребовал у того пару рыцарей, коня и арбалет, дабы самолично отправиться в леса и охотиться на чудовищ. Король, выслушав его, расхохотался, стуча по столу ладонью, а затем посадил тогда ещё единственного сына на колени и сказал, что в жизни не встречал никого храбрее.

Редкие облака порой скрывали вульгарно яркую ночную гостью, осыпавшей город сиянием настолько обильно, что и факелы были не нужны.

Уже шестую ночь подряд представитель магов слонялся по столице пытаясь поймать убийцу. Его собственное расследование ни к чему не привело, те, кто за этим, стоял хорошо подчищали следы. Поэтому всё, что ему оставалось, так это ходить между домами лордов, в слепой надежде наткнуться на предателя.

Конечно же, мыслей о том, кто им мог оказаться, было предостаточно, но этот человек был слишком значимой фигурой, чтобы его бездоказательно обвинять. Однако… если догадки падшего принца окажутся верны, брату лучше и вовсе не знать о том, кто это. Пусть остаётся в неведении, а дело стоит провернуть у него за спиной, получив из этого как можно больше дивидендов.

Хотя, пока это всё совершенно бессмысленные рассуждения о будущем, для начала преступника нужно поймать, а это вряд ли произойдёт сегодня: в такую светлую ночь, его легко будет заметить, так что наверняка убийца не объявится. Или нет. Если передвигаться по крышам, то и днём мало кто тебя увидит – нужно начинать реже смотреть под ноги. А ещё лучше, убедить магов принять участие в поимке преступника. Если расставить их по вершинам домов то они смогут увидеть преступника до того, как тот совершит преступление, и подадут знак.

Свет!

Свет прервал томительные размышления детектива. Тёплый красный слегка мерцающий огонёк ночного светильника вырывался в холодную и пустую мглу из широкого окна дома лорда.

Не мешкая Альберион помчался туда.

Стража у входа его тут же пустила, почтительно распахнув перед ним двери, из проёма которых сразу же выскользнул сокрушённый женский плач полный горя и страха. Любому бы сразу стало понятно, что чародей пришёл слишком поздно.

Охрана чиновника стояла по всему дому, недоумённо переглядываясь. Вдову заботливо отвели в самую глухую комнату, где она могла и дальше придаваться отчаянию и сожалению о своей утрате, не мешая другим работать.

Поднявшись на третий этаж, маг увидел настежь распахнутые двери кабинета и лежащий на полу в луже тёмно-бурой крови труп с перерезанным горлом, тихо бледнеющий в лучах масляных светильников.

– Я так понимаю, никто не видел, как в дом кто-нибудь входил или выходил из него? – Все ответили стыдливым молчанием на его вопрос.

– Разрешите пройти, мой лорд. – Теперь, когда Альберион стал частью высшей аристократии, пусть даже и не самых высоких титулов, к нему следовало обращаться «мой лорд», даже если обращался начальник королевской стражи. – Давно вы здесь, милорд?

– Только подошёл. И нет, ничего и никого подозрительного я не видел. И наша охрана тоже. А что видели вы?

– Только двое тел моих людей. Они явно заметили убийцу и напали на него, но он довольно быстро расправился с ними. Причём, их оружие не было в крови, они даже не смогли поранить его, настолько ловок этот сукин сын. – Арнульф склонился над телом, стараясь как можно отчётливей разглядеть всё, что могло хоть как-то помочь в деле. – Есть идеи, как он попал сюда?

– Через окно. – Барон Висалии был уверен в своём заключении как никогда.

– Это третий этаж! Как он мог в доспехах подняться на такую высоту и пролезть в окно, которое открывается только изнутри? – Бейтред встал, и, разводя руками, подошёл к окну, дабы убедиться, что оно закрыто.

– Изнутри окна закрываются только на крючок, приподнять его можно снаружи с помощью тонкого ножа. А затем закрыть так, что тот снова упадёт на место.

– Но подняться на такую высоту в стальных доспехах? Это маловероятно! – Он начал разглядывать раму пытаясь найти там хотя бы царапины.

– По поводу доспехов это всего лишь ваши домыслы. Я думаю, он обходиться без них. – По-прежнему сохраняя уверенность, падший принц начал проявлять нотки самодовольства в голосе, опираясь плечом на стену.

– То есть, по-вашему, этот говнюк настолько хорош, что смог одетый в какие-то тряпки разделать двух моих воинов, не получив при этом ни одного ранения, и как ни в чём небывало уйти! Да кто на такое способен?!

(Да есть тут один.)

– Мне нужно пойти осмотреть убитых стражников. – Решив не отвечать на вопрос, он развернулся и направился к выходу.

(Какой же ты всё-таки глупый, Арнульф. Какой же глупый. А ещё начальник стражи, называется. Ответ ведь очевиден.)

***

Здание палаты лордов было одним из немногих строений в столице возведённых при новом короле. Располагалось оно почти в самом центре города и представляло собой двухэтажное круглое здание с белыми, как мел, стенами, слегка выбивающимися из общей архитектуры города. Сферичная крыша имела медный цвет и ослепляла прохожих отражёнными лучами солнца, держали её статуи атлантов – гигантские фигуры нагих мужчин и женщин. Их нефритовые спины изгибались под тяжестью ноши, а мышцы на руках и ногах были напряжены до последней жилки, на лицах тоже изображалось усердие. И нет, скульптуры не были зелёными, они были из редчайшего белого нефрита.

Внутри же здание являлось столь же стерильно белым, только янтарный пол вносил летнюю радость в эти унылые монотонные коридоры и комнаты. Коих было немного, ведь постройка была небольшой. И в её центре находилась кафедра, на которую падал свет от всех окон. Вокруг же, на небольших возвышениях, стояли скамьи и столы. Это место больше подходило для чтения лекций студентам, чем для заседания политической элиты. Здесь за кафедрой могли читать лекции профессора и академики, но сегодня тут распинался монарх, а вокруг на скамьях сидели не студенты, а лорды.

– Мой брат рискует жизнью, чтобы обеспечить вашу защиту, а вы не хотите дать ему титул герцога! – Возмущение зачастую очень сдержанного и закрытого правителя в этот раз предстало публике.

– Ваше величество, мы понимаем вашу любовь к родичу, но вы уверенны, что это всё ещё тот самый ваш брат. Он пробыл в заточении двадцать один год, люди сильно меняются за такое время. Это уже не тот человек, которого вы знали в детстве. – Закончив речь, лорд поклонился и снова сел на скамью.

– Альберион принял участие в войне, хотя мог остаться в стороне. Благодаря ему мы одержали не одну победу. Он жертвует жизнью во благо отечества. А вы смеете сомневаться в нём?! – Распираемый гневом, Джермейн стал указывать пальцем на каждого сидящего в аудитории.

– Нет никаких гарантий, что он делает это во благо короны. Тот, кто правит армией, правит и страной. Его подвиги на поле боя делают его популярным среди солдат. По слухам, народ уже любит его больше, чем вас. Возможно, в этом и заключается его коварный замысел: склонить на свою сторону армию, а затем лишить вас власти, подняв очередное восстание. Он уже делал так раньше, так что мешает ему это повторить?

– Вы сами сказали, что за столько лет люди меняются, лорд Нертис. Но я чувствую, что вы к чему то клоните. – Король устало потёр лоб пальцами. – Давайте, выкладывайте, не томите нас.