Алиса вспомнила, как это было гадко – чувствовать себя так, словно ты картошка на прилавке магазина. Вот у этой побитый бок, вот эта подгнила, эта хорошая, можно жарить. Вот как она себя чувствовала, когда это читала…

Быстро что-то смекнув, она схватила свой собственный блокнот, в котором прямо так и дописала: "женщины для него как картошка в магазине. Дайте, пожалуйста, килограмм. А если хорошая, насыпьте два. Просто средство насыщения. Не люди. Отвратительно.

Мистер Ненасытная Утроба. Фу.

Паша, ты пустышка."

Вот. Теперь все. Даже если когда-нибудь ей захочется это перечитать, она вряд ли вдохновится подобным описанием…

Алиса отложила блокнот. А дальше что? Задумалась. Закурила.

По большому счету, надо бы вписать и тех, что были до не него. Ну просто для статистики. И та Алиса, Алиса-до-Павла, непременно бы это сделала. Она была очень методичной девочкой.

Алиса с короткой стрижкой такой быть не хотела.

И всё-таки не понимала до конца, что творит.

Она никогда не умела завоёвывать мужчин на бегу. Вот чтобы стрельнула разок глазками, и все, на поражение. Каждый раз это было долго, трудно, обстоятельно. Павел был первым, с кем случилось внезапно и почти без раздумий, на одних только эмоциях. А тут она вдруг решила жить иначе. А иначе это как? С первым встречным? Только ради того, чтобы что-то записать в книжечку? Снова сделалось противно… Самоуважение она пока не растеряла.

А как быть-то?

Весь вечер Алиса ломала голову над этой задачей. А утром… Что было утром, уже известно.

Глава 5

Весь день вокруг Алисы жужжал пчелиный рой. Всем было интересно, откуда такие перемены. Многие, в прочем, догадались о первопричинах. И даже пытались спросить о последствиях. Девушка лишь загадочно улыбалась, а про себя повторяла: «Не ваше дело!». Комплементы грели душу, зависть подкидывала дровишек в этот и без того жаркий огонь, а заветная записная в кармане сумки щекотала нервы.

К вечеру в офисе стихло. Алиса доделала запланированную работу и прошла в фойе. Охранник, только завидев ее, как ужаленный подскочил с места, засуетился, а потом неловко закинул руку за спину. Чего ради тараканьи бега, было пока непонятно. Высокая стойка скрывала его от девушки почти целиком.

– Пока! – бросила Алиса убегая.

– Подожди! – кинулся он к ней, зацепился ногой за угол стола, рухнул на пол… К ногам девушки упала алая роза…

Неловко краснея, охранник поднялся. Алиса спокойно глядела на него. На полу разметалась лепестки.

– Прости, – пробормотал он.

– Порядок, – улыбнулась Алиса.

– Я просто… Ну…– путаясь в словах и не зная, куда деть руки, он мялся на одном месте.

– Нуууу, – ободряюще протянула девушка.

– Пойдем в кино, – выпалил парень и густо покраснел.

Вчерашняя Алиса смутилась бы и начала искать правильные слова для ответа. Новая… Чуть раньше она уже проигнорировала его приглашение на обед. Но он не сдался и решился на вторую попытку. И вот это заслуживало уважения хотя бы потому, что этот парень, Пётр, был человеком довольно скромным. А тут постарался, подготовился. Такой милый, с розой…

Изящно как никогда опустилась она на пол, подняла один лепесток, поцеловала его и положила в карман пиджака. Наклонилась к самому уху молодого человека.

– Я люблю детективы, – прошептала она и стремительно вышла на улицу.

Вдохнув сырой воздух, девушка засмеялась. И откуда что берется? Надо же, лепестки целовать… А какие у него были глаза?! Господи, да как будто она ему прямо там брюки расстегнула!

Гордо расправив плечи, Алиса направилась домой.

На следующее утро билеты лежали у нее на столе. Алиса пригляделась. Модный кинотеатр, нашумевший новый фильм, поздний сеанс, места в самом центре зала… Пётр решил ее покорить. Рядом покоилась ещё одна роскошная алая роза, на сей раз целая и невредимая.

Договорились, что он заедет за ней за полтора часа до фильма.

Была пятница, домой разбрелись раньше обычного.

Готовясь к свиданию, Алиса распахнула шкаф и замерла в задумчивости. Гардероб был до ужаса официален, лишь кожаный пиджак призывно поблескивал рукавом.

Оглядев вещи, девушка достала удлиненную белую рубашку. Задумалась, затем решительно натянула на себя новые джинсы. Нечто подобное она видела в каком-то журнале. Брюки красиво обтянули ногу, рубашка повисла поверх них как ночнушка. Вышло… Никак с уклоном в плохо.

Алиса обернулась на розу, которая стояла теперь в вазе на подоконнике. И тут ее озарило. Решительно вытянув из шкафа ящик с шарфами, она нашла ярко-красный. Он ожидаемо покоился на самом дне, обычно казался ей слишком уж броским и неуместным. Новой Алисе было самый раз. Она подвязала его поверх рубашки на манер кушака. Получилось красиво.

Роза была безжалостно вынута из вазы. Чиркнули ножницы, и вот уже цветок с тщательно просушенным коротким стеблем покоится на нагрудном кармане, который производитель счёл нужным нашить на рубашку. Алиса довольно оглядела себя, достала туфли на небольшом, но элегантном каблуке. Вот теперь хорошо.

Набросив пиджак на плечи, выпорхнула из подъезда.

Пётр уже парковался внизу. Завидев ее, он замер. Машина встала, перегородив проезд по двору. В какой-то потрёпанной жизнью иномарке не менее потрёпанный водитель принялся лупить по клаксону.

Алисе захотелось пошалить. С чарующей улыбкой она подошла к машине и послала разозленному водителю воздушный поцелуй. Тот удивлённо захлопал глазами. Она же быстрой змейкой скользнула на переднее сидение к Петру.

– Привет, – проговорила и сама не узнала своего голоса. Алиса в зеркале, если бы услышала, точно бы одобрила, так красиво у нее прозвучало это простое слово…

Петру тоже понравилось. Настолько, что он растерялся окончательно. Всю дорогу разговаривал с девушкой с трудом, то и дело глотая окончания слов и какие-то буквы. Обычно у него не было проблем с дикцией, но тут, видимо, переволновался. Какие бы мысли бродили ни у него в голове, взять Алису хотя бы за руку он не осмелился.

В кинотеатре было людно и шумно. Логично, об этом фильме на каждом углу болтают… Кажется, её кавалер уже и сам пожалел, что выбрал именно эту картину. Скорее всего, он сам целился ее посмотреть, а тут решил совместить приятное с полезным. Но прогадал.

Алиса же четко знала, чего хочет. Знала и сама себе удивлялась. Но этот вечер девушка планировала завершить в постели, и вовсе не одна. Интересно, у Пети тоже есть какой-нибудь список? Вряд ли. Уж очень он стесняется. Интересно, что он скажет о ней. "Активность средняя", вспомнилась корявая и обидная фраза из того дневника…

В зал ещё не запускали.

– Зайдём за чем-нибудь вкусным? – спросил Пётр. От попкорна Алиса отказалась, не хотелось превращать свидание в обьедаловку. А вот воды с собой в зал взять было бы неплохо.

Очередь к киоску тянулась медленно, Петр неуклюже пытался шутить. Девушка перевела разговор в русло попроще: спросила, кто его любимый актер. Тут он оживился, и они ещё долго обсуждали задорные боевики девяностых. Пара впереди в очереди тоже прислушивалась. Потом мужчина достал из кармана билеты, протянул их спутнице, и она скривилась.

– Ты с ума сошел? Как я оттуда что-то увижу?

– Опять очки забыла?

– Забыла. А ты забыл, что я не люблю сидеть на галёрке?

– Думаешь, я тебе за час до сеанса лучшие места достану?

Тут настал уже Алисин черед прислушиваться. Вникнув, она внутренне плотоядно облизнулась. Забрав у Петра их собственные билеты, обратилась к стоящим впереди:

– Поменяемся?

Девушка, только увидев, где полагается сидеть, тут же согласилась.

Так им достались "Места для поцелуев"…

– Ты не против? – состроив глазки Петру, Алиса нырнула в зал и нашла нужный диванчик. Присела на край и медленно, глядя прямо в глаза кавалеру, сняла туфельку. Он сглотнул, присел рядом.

Господи, да что такое в нее вселилось! Кто эта женщина, и что она делает в алисиной шкуре? Откуда эти повадки вообще?

Под аккомпанемент всех этих вопросов девушка протянула Петру ещё обутую ножку… Вторая туфелька полетела на пол.

– Ну вы ещё прямо тут трахаться начните! – проворчали откуда-то сбоку.

Погас свет.

Обычно Алиса любила смотреть анонсы новых фильмов. В этот раз пропустила все. Как можно изящней она развернулась боком и положила ноги на Петра. Даже в темноте зала увидела, как округлились его глаза и вытянулось лицо. Он несмело погладил ее ступню. Потом, вдохнув поглубже, поднялся ближе к колену.

Она что, отхватила последнего девственника во вселенной? Ну не может такого быть. Дружище, ты чего такой стеснительный?

И снова в голове закипело: кто ты, черт тебя дери? Откуда ты взялась в моем теле? Что происходит?…

К концу фильма они уже целовались.

Когда закончились даже титры, Алиса потянулась за туфлями и вдруг почувствовала на себе чей-то злобный взгляд. Неприятный мужик средних лет буркнул что-то вроде "идиоты озабоченные". Она узнала голос. Да уж, вот кто зря потратил деньги на билет. Ему кино точно не понравилось.

У выхода Петр замялся. Девушка провела пальцем по его щеке. Он поймал ладонь, прижал к губам.

– Не хочу прощаться, – только и сумел пробормотать он.

И не надо, – улыбнулась Алиса.

Глава 6

Панельная многоэтажка радовала редкими огнями. Соседи давно уснули. Отлично.

Пётр открыл дверь, провел её к лифту. Только двери закрылись, как он прижал девушку к стене и поцеловал.

"Ожил наконец", – пронеслась у нее мысль. Ехали долго. За это время он успел стянуть с нее пиджак и расстегнуть половину рубашки. Подаренная им же роза выпала из кармашка на пол.

В квартиру они не вошли, а ввалились. Пётр не отпускал Алису, целовал снова и снова. Неплохо, надо признать, целовал. Отвечать хотелось. Ну, она и отвечала. Упала на пол одежда…

Фигура у него оказалась очень даже ничего. Идеальный в прошлом пресс порос некоторым жирком, но все ещё чувствовались под пальцами упругие мышцы. Алиса стянула с него майку, провела языком по шее, пальцами впилась в плечи. Пётр вздрогнул. Ну да, коготки у нее были длинными. Не давая ему опомниться, аккуратно спустилась к груди. Да, определенно он неплохо тренировался когда-то, красиво, черт возьми. Алиса целовала его с большим для себя удовольствием.

Пётр тем временем расправлялся с её рубашкой. Отчаявшись расстегнуть все мелкие пуговицы, рванул вниз, ткань затрещала… Как это было прекрасно! От этого треска у нее аж мурашки побежали по спине, Алиса откинулась назад, предоставив уже ему целовать себя. Крепкие руки надёжно держали ее тонкое тело. Он недолго церемонился, стянул вниз бюстгальтер, прикусил сосок, сильно, до боли. Отпустил, прошёлся вокруг языком. Она выдохнула, руки заскользили по его спине. Осторожно провела пальцем по кромке джинс, затем чуть ниже. Кожа его была горячей и сухой. Пётр чуть отстранил её, не переставая целовать, и сам расстегнул свой ремень. Миг, и джинсы его упали на пол.

«Ай, ты хорош!», – подумала Алиса, запуская руку ему в трусы… Он не остался в долгу. Жадными грубыми пальцами он принялся теребить ее клитор.

– Эй, ты делаешь мне больно, – прошипела Алиса ему на ухо. А вдруг ноги ее оторвались от земли. Одним лёгким движением Пётр забросил девушку на кровать, сорвал джинсы, трусики и принялся ласкать языком там, где только что были его пальцы. Но стоило ей расслабиться, он снова резко и больно сжал рукой половые губы… Алиса вскрикнула, но снова задохнулась, когда он принялся ее целовать. Так, чередуя боль и удовольствие, Пётр довел её до пика… Искусав себе все губы, Алиса взмолилась:

– Войди!..

Он вошёл. Так быстро, что она пискнула, но тут же застонала. Он двигался сильно, напористо, даже жёстко, но ей нравилось, до дрожи, до хрипа нравилось. Алиса обвила его ногами, вцепилась в плечи…

Наверное, она тоже сделала ему больно, он зарычал, резко опустился к её плечу и укусил. А потом ещё поднажал…

Все закончилось быстро. Но… Раскинувшись на кровати, они оба дрожали от пережитого удовольствия. Мысли путались. Тело ныло.

Прошло, наверное, не менее получаса прежде чем она смогла и захотела развернуться к нему.

– Ну надо же, – задиристо проговорила Алиса и хитро посмотрела ему в глаза. Пётр удивлённо поднял брови.

– Что-то не так?

– Ещё несколько часов назад мне начало казаться, что ты не от мира сего и на девушек только смотреть умеешь, а тут такое, – улыбнулась Алиса. Она перекатилась на живот, оперлась подбородком на сложенные ладони и не стесняясь принялась разглядывать своего кавалера. Когда страсти улеглись, ей это было особенно интересно. У него оказались на удивление красивые плечи. И вообще все в нем говорило о том, что когда-то Пётр немало времени проводил в спортзале. Но не на тренажерах, нарабатывая рельеф. Нет, все эти мышцы, сухожилия, связки трудились во имя какой-то другой цели… Какая-то особая пластика была в его движениях. И реакция… Координация… Такие бывают у борцов. Миг – и вся эта живая человеческая машина придет в движение, готовая отточенным приемом сокрушить такую же человеческую машину. Это ужасно заводило.

Изучая и делая выводы, Алиса покачивала в воздухе ножкой. Пётр как загипнотизированный следил за этим нехитрым движением.

– Понравилось? – спросила он, и в голосе затаилось волнение.

Девушка снова откинулась на подушки.

– Дааа, – протянула она томно и дразняще. – Иногда ты перегибал с болью, но в целом… Да.

– Рад слышать, – выдохнул он с облегчением. Ох, мужчины…

Алиса встала.

– Хочу попить, где у тебя взять? – спросила она.

– На столе на кухне графин, – ответил он.

– Графин? Это так мило!

– у всех свои причуды,– пожал он плечами.