Цитаты из книг автора «Рагим Джафаров»

С моим врагом можно бороться только одним способом. Сделать так, чтобы ему больше не осталось места. — Где? — Тут. — Марк постучал себя ладонью по груди. — Я ничего не понял в твоих пространных объяснениях, — покачал головой Эзра. — С чего вообще этот таинственный враг до тебя докопался? — Это не он докопался, — глядя в потолок, ответил Марк. — Это я когда-то впустил его.

— Вы верите в Бога? — вдруг спросил он от самого потолка. — Не знаю, — протянул хозяин лавки, глянув наверх, будто ожидая увидеть там что-то. — Меня больше волнует обратное.

— Верит ли Он в вас? — удивился Эзра. — Могу ли я верить в себя так же, как верил бы в меня Он.

Да и вообще, скорее готовился к тому, что меня уличат в симуляции, чем вот так…

как сейчас обстоят дела в русской литературе? Я широко развел руками и окинул себя взглядом: — Это вы мне скажите. Литература у вас на приеме. Доктор сдержанно усмехнулся. — Литература в надежных руках, — заверил он меня, все еще улыбаясь. — Психиатра, — добавил я одно важное слово к его реплике. — Это лучше, чем гробовщика, например. — Тут он вроде бы пошутил, но я заметил, как его взгляд внимательно скользнул по мне. Я успел немножко скривить уголки губ, будто эта черная шутка меня как-то задела. Страшные люди эти психиатры. Нельзя расслабляться ни на секунду.

придавали ему сходство с Розенбаумом; казалось, он вот-вот достанет гитару и запоет про Колчака. — Должен заметить, что вы не учли

Детские травмы ужасны до тех пор, пока мы не осознаем, что нанесли их себе сами, приняв решение исчезнуть, быть хорошим ребенком, быть сильным, всегда слушать маму и так далее. Ответственность лежит на нас самих. И принимаем мы это решение не только и не столько под давлением родителей, сколько из желания получить их любовь. Нет, даже не любовь, а ее проявления.

Взрослые могут себе позволить не нравиться кому-то, у них есть много вариантов взаимодействия с миром. Они примерно равны по силе. Они независимы и вольны в выборе стратегий. Можно хоть против всего мира воевать. Но если ты ребенок, то нравиться — это вопрос выживания. Находясь во власти тех, кто сильнее тебя, во всем от них завися, ты должен нравиться, просто если хочешь выжить. Подтверждение того, что тебя любят, — не блажь, а билет в завтра.

Даша вошла в комнату и осмотрелась. В ней почти ничего не было, кроме кровати, малюсенького столика, шкафа и мольберта с картиной. Отсутствовало даже окно. Она медленно обошла мольберт, чтобы рассмотреть картину. Айрат зашел с другой стороны. Оба замерли, испытывая почти религиозный трепет. На картине был изображен расстрел. Десять солдат в черных мундирах замерли, готовясь стрелять. Уже вскинул руку командир расстрельной команды, вот-вот раздастся залп. За всем этим наблюдает жуткий человек с механической половиной лица и трубками, торчащими из шеи. Даша изучила всю картину, прежде чем перевести взгляд на центральную фигуру. На расстреливаемого. Сато стоял спокойно, глядя на своих палачей. Его лицо не выражало ни гнева, ни страха. Он как будто просто наблюдал за происходящим, совершенно не тревожась о том, что будет дальше. Даша отвела взгляд, а потом и вовсе отвернулась, не в силах больше смотреть. Айрат нежно обнял ее, чувствуя, как от Дашиных слез мгновенно промокает его рубашка, но по-прежнему рассматривал картину с каким-то безумным блеском в глазах. — Но это ведь не… Посмотри на глаза! Это не… — Да, — подтвердила Даша.

Даша покосилась на Сато. Вот оно. Разобран почти до нуля. Теперь нужно немного сдвинуть. — У тебя есть только один вариант выбора, если ты хочешь жить. Но и его надо выбрать, понимаешь? — Не очень. — Выбери то, что есть! Выбери стать контр-адмиралом! Раньше ты понятия не имел, каково это, просто потому, что твое окружение делало тебя им, а вовсе не ты сам. Ты не знал ничего о долге, чести, верности и прочем. Просто потому, что никогда не выбирал это. Теперь придется это сделать. И это будет по-настоящему, а не по стечению обстоятельств. Сейчас совсем не важно, виновен ли ты в чем-то или нет. Если ты явишься на суд такой размазней, с кучей сомнений, тебя просто сожрут. Поэтому тебе лучше бы стать контр-адмиралом. — Я не могу. Теперь уже нет. — Просто не хочешь! Не быть контр-адмиралом ты все равно не можешь, если хочешь жить! — От меня требуют то не быть им, то быть… — Никто от тебя ничего не требует! Ты сам выбираешь! — Я понимаю, что ты пытаешься сделать, — сказал Сато. — Но это работает только один раз. Второй раз меня не поставить на рельсы. Повисла тишина. Даша почувствовала, как внутри что-то ломается. Происходит что-то непоправимое и ужасное.