Поэтому нас очень удивило необычное поведение этого англичанина, который одновременно оказался еще и теософом. Вскоре мы очень подружились с мистером Ледбитером, и он регулярно помогал нам с уроками. Несколько позднее в Адьяр прибыл молодой инженер мистер Р. Б. Кларк, и было договорено, что мы с Нитьей теперь оставим школу, чтобы нас обучали мистер Ледбитер и мистер Кларк. Очень скоро мы начали делать успехи: мы учились намного, намного лучше, чем прежде. В нашей жизни появился жесткий распорядок. Рано утром мы приходили в бунгало мистера Ледбитера, некоторое время занимались там, затем отправлялись домой на завтрак и снова возвращались к нему. Во второй половине дня мы играли в теннис либо шли на море обучаться плаванию. Мой отец был очень доволен нашими успехами, и 14 августа он, наконец, принял решение, что в школу мы больше не вернемся^[24].

Кришнамурти попал в поле зрения Ледбитера как раз в тот период, когда тот предпринимал ясновидческое исследование прошлых жизней своих соратников. Заодно он стал изучать и прошлые воплощения Кришнамурти. Отчеты об этих экскурсах в оккультное прошлое Кришны были позднее собраны в труде «Жизни Алкиона». Имя Алкион является производным от названия самой яркой звезды созвездия Плеяд – Альциона. В результате своего исследования Ледбитер открыл целый ряд блистательных воплощений Кришнамурти. Ему довелось быть учеником Будды, а также прожить множество других замечательных жизней, когда его сострадательность и мудрость служили источником исцеления и просветления для многих и многих людей.

В тот момент, когда Ледбитер познакомился с мальчишками, их головы были выбриты спереди (по южно-индийскому обычаю), а сзади у Кришнамурти росли длинные волосы до колен. Мальчик был худ, так как питались они плохо. Скоро Кришнамурти и его брат Нитья начали свое обучение в Адьяре. Поначалу они продолжали придерживаться строгих кастовых правил, бытовавших в семье, но вскоре Ледбитеру это надоело, и он стал понемногу ограничивать влияние отца на детей. Нарьяньях же, в свою очередь, по-своему пытался противодействовать влиянию нового наставника на мальчишек. Ледбитер незамедлительно написал письмо миссис Безант, где утверждал, что отец мальчиков утратил рассудок и попал под влияние «чёрных». К тому же Ледбитер получил от учителя Кут Хуми определенные инструкции. Послание выглядело следующим образом:

Они долго жили в аду. Постарайся же открыть для них рай. Если раньше у мальчиков не было ничего, я хочу, чтобы теперь у них было все. Вместо враждебности, недоверия, страдания, нищеты, беспорядочности, безразличия и грязи, я хочу, чтобы они попали в атмосферу любви и счастья, доверия и порядка, безупречной физической гигиены и умственной чистоты. Старайся удерживать их в сфере своей ауры и ауры Анни, чтобы защитить от злых и плотских мыслей. Я хочу, чтобы ты ввел их в лоно цивилизации. Научи их пользоваться вилкой и ложкой, зубной щеткой и пилочкой для ногтей, приучи непринужденно сидеть на стульях, а не корчиться на корточках на полу, научи спать на кровати, как это делают разумные люди, а не по углам, подобно псам^[25].

Просто немыслимо, чтобы мудрый учитель – являвшийся к тому же брахманом из Кашмира – мог написать это письмо, отягощенное колониальным высокомерием и викторианскими предрассудками. В этих строках отчетливо сквозит презрение, с которым британцы в Индии относились к индийской культуре и индийским обычаям. Текст был написан в то время, когда обитатели Южной Индии – мужчины, женщины и дети, богатые и бедные – сидели и спали на расстеленных на полу циновках, а каждая индийская семья объединяла несколько поколений, живших в атмосфере тепла и единства, какую редко можно было встретить на Западе.

Трудно также поверить и в то, что братья действительно были грязны и запущены. Принадлежа к варне брахманов, они должны были совершать омовение по несколько раз в день. Ритуальное омовение, которому предшествовало умащение маслом, являлось строго соблюдаемой процедурой. Зубы регулярно надлежало чистить зубочисткой из дерева ним, которое является одним из лучших известных природных антисептиков. И еще в таких семьях было принято ежедневно стирать одежду – это одна из обязательных регулярных процедур.

В первой половине XX века британские правители Индии воспринимали индийцев как неизбежную часть ландшафта: держались от них на расстоянии и по возможности относились терпимо, но старались ни при каких обстоятельствах не допускать фамильярности с их стороны. Чаще всего британцы относились к коренным жителям с некоторой снисходительностью. Именно на таком фоне Кришна – мальчик, рожденный в семье брахмана, занимавшего, однако, весьма низкое положение в британской официальной иерархии, – попал в поле внимания эксцентричного мистика из Британии, во вспышке духовного озарения узревшего в нем сущность, которой суждено стать «проводником» для будущего прихода бодхисаттвы Майтрейи.

Кришну и Нитью забрали из их крошечного домика и переместили в роскошные апартаменты штаб-квартиры Теософского общества, располагавшиеся в обширном и живописном имении. Мальчики оказались под попечительством Ч. У. Л. – представительного длиннобородого белого мужчины, который в эзотерических терминах рассказывал им о светозарных Учителях и посвященных, о прошлых жизнях и великих воплощениях. Обладая сверхчувствительной нервной системой, Кришна настроился на великие ожидания, а возможно, и вступил в соприкосновение с сокровищницей сферы бессознательного человечества. Принадлежность к варне брахманов со всей сопутствующей иконографией дала прекрасные предпосылки, чтобы он мог перенять образный ряд, свойственный Теософскому обществу. Мыслеформы и визуальные образы, наполнявшие атмосферу Адьяра, заряженные оккультными истинами и иллюзиями, воспринимались юным неофитом как нечто зримое и несомненное. В детстве, кода он жил рядом с глубоко верующей матерью, Кришне являлись видения божественного младенца Кришны, а теперь он видел образы учителей, Будды и Санат Кумары – улыбчивого лучезарного юноши, который был главой иерархии Теософского общества. Эзотерическим силам, если они существуют, – и, вне всяких сомнений, самому Ледбитеру – для исполнения функций «проводника» бодхисаттвы требовался человек с телом брахмана, обладающий наследственной чувствительностью, склонный к вегетарианству и чистоте, с мозгом, который на протяжении многих столетий был сосредоточен на «ином», достаточно тонкий и восприимчивый, но в то же время сильный, чтобы проникать в недра ума и материи, способный выдерживать огромные объемы энергии в соответствии со своим предназначением.

Как ни парадоксально, когда Кришна и Нитья попали в лоно Теософского общества, их новые наставники немедленно стали делать все возможное, чтобы искоренить в мальчиках все индийское. Мы можем почти уверенно сказать, что наставники Кришнамурти решили, что братья должны говорить только по-английски, так что мальчики постепенно совсем забыли певучий язык телугу. Веды и гимны, заученные в детстве, понемногу стерлись из памяти. Волосы им остригли и сделали прически с пробором. Им привили английские манеры, приучили есть ложкой и вилкой и держать локти близко к корпусу, когда они поднимают вилку ко рту. И одеваться приучили по-европейски: на брюках должна быть стрелочка, а ботинки необходимо начищать до зеркального блеска. И мыться научили на английский манер. «Мальчикам надлежало стать английскими джентльменами, поскольку, согласно представлениям Ледбитера, именно английский джентльмен – венец эволюции человека»^[26].

К счастью, внешний лоск и особенности образования не наложили отпечатка на ум Кришнамурти – он остался нетронутым и ждал своего часа. Возможно, это и правильно, что мальчика, которому суждено было стать учителем и прошествовать по всему миру, следовало освободить от любых наносных признаков, обусловленных страной и средой, в которой он родился. Для реализации его предназначения нужно было, чтобы этого человека не сдерживали никакие границы.

По свидетельству Ч. Джинараджадаса, который впоследствии стал президентом Теософского общества, обучение мальчиков было строжайшим образом регламентировано. Питание, учеба, игры – все проходило по неумолимому графику, который был призван привить ребятам осознанность ко времени и обстоятельствам. Езда на велосипеде была не развлечением, а уроком, направленным на развитие уверенности в своих силах и способности преодолевать усталость. Однажды их заставили съездить в Чингелпет и обратно, в общей сложности 64 мили (почти 103 км). Чтобы дети побороли страх, Ледбитер читал им леденящие кровь истории о привидениях^[27].

Семьдесят пять лет спустя, рассказывая нам об этом периоде своей жизни, Кришнамурти так описывал юного Кришну и его отношение к Ледбитеру: «Мальчик всегда говорил: „Я сделаю все, что хотите“. В этом была некая доля раболепия, покорности. Мальчик был безразличен, неуверен, растерян; кажется, происходящее не интересовало его. Он был как сосуд с большой дыркой: что ни налей в него, все вытечет и не останется ничего». Они называли его «проводником», и он принимал это как данность. В нем не было ни сопротивления, ни сомнений, ни вопросов. И еще Кришнамурти рассказывал об экстрасенсорных способностях мальчика. Он мог прочесть запечатанное письмо, улавливал мысли людей, видел фей. Но он не придавал этим явлениям никакого значения: с его точки зрения, во всем этом не было ничего особенного.

Учители проинструктировали миссис Безант и мистера Ледбитера, чтобы они охраняли тело Кришнамурти в течение двух лет и тем самым готовили его к проявлению [Майтрейи]. Для этого делалось все возможное. Позже Кришнаджи говорил, что, несмотря на то, что Ледбитер и другие строго определили внешние условия, в которых он развивался, они не предпринимали никаких попыток влиять на душу ребенка или формировать его мозг, ибо они говорили: «Над этим работает Владыка».

Ледбитер нередко был нетерпелив по отношению к Кришне: безразличие мальчика его раздражало, в особенности его привычка стоять с открытым ртом. Однажды он сильно ударил мальчика по подбородку, чтобы тот закрыл рот. Позже Кришнаджи сказал, что этот акт насилия положил конец любым взаимоотношениям между Кришной и Ледбитером.

Перед самым возвращением миссис Безант в Индию учители подвергли Кришну испытанию. В ноябре 1909 года, когда миссис Безант прибыла в Мадрас, она увидела рядом с Ледбитером «горящего интересом мальчика с огромными глазами», который смущенно шагнул к ней и надел гирлянду из цветов ей на шею. «Это и есть наш Кришна», – произнес Ледбитер^[28].

С ее приездом вокруг мальчика стала постепенно вырастать своего рода защитная стена. Подобрали особую группу мальчишек, чтобы они с ним играли. Никому не позволялось садиться на его стул или брать его теннисную ракетку. Он постоянно находился под пристальным надзором старших.

Чтобы в обучение не мог вмешиваться Нарьяньях, учители прислали предписание, что мальчики должны пореже посещать дом отца. Миссис Безант сумела добиться того, чтобы Нарьяньях полностью передал ей опекунство над детьми. Вскоре любые визиты братьев в родительский дом прекратились.

Когда миссис Безант находилась в Адьяре, она виделась с Кришной ежедневно. Именно в этот период были посеяны семена взаимоотношений между ними, основанные на любви и бесконечном доверии. В последние месяцы перед возвращением миссис Безант в Индию Ледбитер требовал, чтобы Кришна каждый вечер отправлялся на астральный план и получал наставления от учителей. Мальчик пришел в соприкосновение с эзотерической жизнью Теософского общества, как понимал ее Ледбитер, и познакомился с языком оккультных мистерий. Портреты учителей и махатм украшали стены Святилища – зала для медитаций Эзотерического отделения. Их лица и имена впитались в самое существо Кришны, прочно срастаясь с его повседневной реальностью. Впервые миссис Безант увидела Кришну 27 ноября 1909 года, а уже 5 декабря его приняли в Эзотерическое отделение Теософского общества.

Вскоре Безант предстояло уехать из Адьяра в Варанаси.