На протяжении всего вечера Дарина самозабвенно сватала мне каждого, кто проявлял маломальский интерес. Наконец, я не выдержала и, отказав очередному претенденту потоптаться на моих ногах, заявила:

– Я устала!

– Тебе надо срочно найти жениха! – выпалила она, – и выйти замуж! Срочно!

– Зачем?

Это простой вопрос поверг ее в ступор. Она неловко замерла, уставившись на меня таким удивленным взглядом, будто сама не понимала зачем это сказала.

***

– Дарин?

– Я…ээ…просто… – она тяжело сглотнула, потом и вовсе сдавила виски, словно у нее внезапно разболелась голова.

– Все в порядке?

– Да… – она тряхнула головой и неожиданно беспечно улыбнулась, – не обращай внимания. Ты же заешь, девочки всегда грезят о свадьбах. Свои или чужих – не важно. Но ты права, местный контингент вызывает только скуку и усталость.

Еще пять минут назад она нахваливала очередного кавалера, показавшегося в поле зрения и говорила, что непременно надо к нему присмотреться, а сейчас сменила мнение прямо на противоположное.

– Дарина, в чем дело? – спросила я, оттащив ее в укромный уголок возле окна, – ты какая-то странная.

– Я? – она удивленно вскинула брови, – обычная. Такая, как всегда.

– Ты ведешь себя странно!

– Разве? Мы просто давно не виделись, вот ты и отвыкла.

В ее голосе снова щебетали беспечные птицы, и такие перемены меня пугали. За весь вечер, сколько я ни пыталась увидеть в ней ту, другую Дарину, у меня ни разу не вышло этого сделать. Но я чувствовала, что она там, глубоко, под тонной непонятной шелухи, и тот крик про замужество был именно от нее.

– Если тебе есть, что рассказать мне – просто скажи.

Сестра по-лисьи кокетливо улыбнулась и прошептала:

– Я давно заказала платье на твою свадьбу, и мне не терпится его надеть. Вот и все.

Пустое. Неправда. Не верю!

– Дарина!

– Да, дорогая? – она преданно уставилась на меня.

Бесполезно, она ничего не скажет! Сколько бы я ни спрашивала, сколько бы ни билась, пытаясь выпытать правду, ничего не изменится.

У меня больно сжималось в груди:

– Пообещай, что скажешь мне, если у тебя будут проблемы, – я взяла ее за руки.

– Проблемы? – удивилась Дарина. – Да твоя сестра – самая счастливая женщина на свете.

А я держала ее теплые ладони в своих и вливала животворящую силу несмотря на то, что мой дар целителя однозначно говорил, что сестра здорова. Но я уже не верила даже ему.

Спустя минуту Дарина заподозрила неладное:

– Что ты делаешь? – спросила она?

И тогда в ответ я тоже соврала:

– Грею. У тебя руки холодные.

– Спасибо, Несса. Ты лучшая сестра на свете.

Я в этом сомневалось. Так ли на самом деле я хорошо поступила, оставив Дарину одну на столько лет?

Меня не оставляло ощущение, будто я пропустила что-то важное. Будто какой-то внушительный кусок выпал из моей жизни и теперь поздно его искать.

– А вот и девочки пожаловали! – встрепенулся она, выскальзывая из моих рук. —скорее идем к ним!

Кое-как справившись с непонятной горечью, я обернулась следом за Дариной и тут же заметила Анни и Дину в сопровождении мужей.

Высокие, мощные, красивые, неизменно притягивающиеся к себе взгляды. Сразу видно, что саорцы! Вроде и улыбались, приветливо здороваясь направо и налево, но в то же время выглядели, как сытые хищники, пришедшие к общему водопою.

Только кажется, никто кроме меня этого не замечал.

А, может, я слишком предвзята? Может, я и правда переслушала в детстве страшилок и во мне слишком сильны пережитки прошлого?

Подруги-то вроде выглядели довольными и здоровыми. Сколько они уже в браке? Анни два года, а Дина – три.

Сколько бы я ни пыталась увидеть что-то странное, сколько бы ни вглядывалась в сестру и в остальных – все без толку.

И в какой-то момент даже стало казаться, что вчера мне почудился и странный уставший облик сестры, и огненные глаза саорца. Может, я просто слегка тронулась умом на радостях от возвращения домой?

Следом за ними появился и Шайрис. Он подхватил Дарину под руку и увлек танцевать. Они слаженно кружили под музыку, и сестра выглядела абсолютно счастливый. Ее звонкий, как летние колокольчики, смех разносился по всему залу.

А спустя еще некоторое время я заметила Кириана, непринужденно разговаривающего с мужем Анни. Я остановилась, как вкопанная, не в силах отвести взгляд от фигуры в темном, и почти не дышала. Он был спокоен, улыбался и выглядел не так устрашающе, как накануне.

Меня душило ощущение, будто я запуталась в липкой паутине. Сходила с ума. Глаза говорили одно, сердце сжималось от тревоги и дурных предчувствий, а проклятый третий дар, из-за которого все началось, как назло, молчал.

Я не видела ровным счетом ничего! Просто люди, просто общались.

А вдруг мне вчера все просто приснилось?

Тем временем меня настигли подруги:

– Ванесса! Наконец-то, ты вернулась!

Мы обнялись, расцеловали друг друга в щеки, и обменялись комплиментами:

– Какая ты стала фигуристая, – заметила Анни, окинув придирчивым взглядом мой наряд, – хорошо, что мой муж в меня без памяти влюблен, а то бы я начала ревновать.

Сама она росточком не удалась – едва доставала мне до виска, и была слегка полновата. Зато ее сестренка Дина была выше меня почти на голову и тощая, словно палка.

Совсем разные, но обе выскочили замуж за саорцев и, кажется, были совершенно уверены в том, что им повезло.

***

– Рассказывай, что у тебя было интересного?

Сколько раз я слышала этот вопрос после возвращения домой? И не сосчитать! Я уже даже не знала, что отвечать. Это потом начнут всплывать истории, над которыми можно смеяться или плакать, а пока на ум шли только общие фразы:

– Все хорошо. Узнала много нового, полезного. Оценки хорошие.

Я замолкла, потому что подруги переглянулись, а потом подняли взгляды к потолку в наигранном возмущении.

– Что не так?

– Ты лучше про женихов расскажи.

– Ах это, – я сконфуженно потерла кончик носа, – женихов нет.

– Надо! – категорично заявила Анни.

– Эй, я семь лет взаперти провела, дайте насладиться свободой!

Мы с Диной рассмеялись, а Анни недовольно фыркнула. Она всегда любила поворчать и сделать вид, что самая умная. Правда, в этот раз быстро отвлеклась, заметив, как моя сестра танцевала с Шайрисом:

– Смотрите, как порхает рыжая!

Ее сестра тут же капризно подхватила:

– Я тоже хочу танцевать! Где мой муж?!

– Наверное, там же где и мой. Поди с отцом что-то снова обсуждают.

Саорцев и правда не было видно. С одной стороны я не оставляла надежды что-то в них рассмотреть, а с другой – чувствовала облегчение. Рядом с ними было как-то не по себе.

– А вот у бедной Ванессы мужа нет, – Дина снова завела разговор про женихов, – и танцевать не с кем.

– Тут полно молодых людей, – с прохладцей ответила я, – и пока вас не было, я столько танцевала, что ноги гудят.

– Это не считается.

– Может, ее Кириан пригласит? Он у нас свободен…пока, – с усмешкой предложила Анни, и у меня мурашки по спине от этих слов.

Танцевать с ним? Да ни за что!

– Мечтай больше. Киру и без нашей звучки хватает невест, – Дина кивнула куда-то в толпу. Проследив за ее взглядом, я увидела, как он уверенно ведет какую-то блондинку в танце. Она смотрела на него, словно влюбленная мартовская кошка, обнюхавшаяся валерьянки, и улыбалась, а он что-то говорил.

К своему удивлению, я почувствовала, как в межреберье кольнуло. Тоненько, так, остро. Оставляя за собой шлейф раздраженности и неудовлетворения.

Какое мне дело до того, с кем он танцевал? Никакого!

И все же я нет-нет, да и посматривала в его сторону, и каждый раз рядом с ним был кто-то из девушек.

М-да… Кажется, советник из мрачной Саоры был самым желанным женихом в зале. Просто нарасхват! И почему меня это задевало?

За весь вечер мы пересеклись лишь пару раз и то мельком – когда он подошел и пригласил на танец Дину, и когда едва не столкнулись, кружась по залу с другими парами.

Кажется, он потерял ко мне интерес, но вместо радости и облегчения я снова испытывала тревогу.

Будто не так что-то было. Неправильно.

А что? Не понятно.

У меня даже разболелась голова от этих странных мыслей и ощущений, и улучив момент, когда подруги отвлеклись на кого-то из знакомых, я выскользнула на террасу, чтобы подышать свежим воздухом.

Облокотившись на резное ограждение, я сначала смотрела на тихий сад, украшенный едва заметными рыжими огоньками, а потом подняла голову к небу и засмотрелась. Бархатную темноту над усадьбой перечеркивание тонкие, словно царапины от когтей, облака, а редкие звезды сияли так ярко, что были похожи на бриллианты

В Май-Брохе никогда не было такого неба. Или я просто слишком редко поднимала голову от учебников.

Внутри продолжала играть музыка, а я чувствовала, что у меня нет сил возвращаться обратно. Как же мне хотелось, чтобы письмо поскорее долетело до чессы Витони. Пусть отругает меня за то, что утаила третий дар. Пусть. Я готова. Пусть что хочет говорит, лишь бы помогла, потому что, кажется, я схожу с ума.

Оглянувшись, я снова безошибочно нашла взглядом Кириана.

С террасы было видно, как саорец крутит в танце очередную разомлевшую красавицу. Почему-то мне казалось, что она готова его съесть – настолько сильно горели ярко накрашенные глаза.

– Глупость какая, – фыркнула себе под нос и отвернулась.

В этот момент от крыльца отъела одна из карет, и я внезапно поняла, что отчаянно хочу домой. Я так старательно весь вечер улыбалась и делала вид, что все в порядке, что у меня попросту не осталось сил на продолжение маскарада.

Я нашла маменьку в малой гостиной. Она вместе с другими дамами неспешно пила чай и вела беседы о хлопотах в усадьбе, а увидев меня улыбнулась:

– А вот и моя Несса.

Все тут же обернулись. В который раз за вечер почувствовав себя пирожком на витрине, я все же улыбнулась:

– Мам, можно тебя на минуточку.

– Конечно дорогая, – она отставила чашку в сторону и вышла со мной в холл, – в чем дело?

– Когда мы отправимся домой?

Мой вопрос ее удивил:

– Что-то случилось? Тебе здесь не нравится?

– Нравится. Но я так устала, что не чувствую ног.

– Бедная, моя, – она ласково погладила меня по щеке, – Я сейчас поговорю с отцом. Подожди немного.

Она ушла искать отца, а мне пришлось вернуться в зал. Танцевать я больше не собиралась, поэтому пристроилась к Анни, Дине и еще двум девушкам, увлеченно обсуждающим новый швейный салон, открывшийся в городе. Мол мастерица там такая, что даже из куска мешковины может сшить подвенечное платье достойное самой императрицы. Я понятия не имела, что это за мастерица, но кивала и время от времени вставляла восторженные фразы, поддерживая общий настрой.

А потом рядом с нами появился Кириан.

***

У меня аж сердце провалилось до пяток, когда увидела его точеный профиль.

Красивый он…

И тут же опалило стыдом. Да что за мысли такие дурацкие? Какое мне дело до того, как выглядел саорец? Да и не в красоте счастье! Порой самый прекрасный из бутонов может быть смертельно ядовит.

Пока я краснела и ругала себя на чем свет стоит, Кир, даже не взглянув на меня, пригласил на танец Юну.

Надо было видеть ее блаженно-счастливую физиономию, когда он протянул ей руку!

– С удовольствием, – и столько в ее голосе было жеманного кокетства, что меня передернуло.

А еще я разозлилась. Только не понятно на кого. На Кириана, что тот потревожил мой покой. На саму себя, которая вопреки здравому смысл испытывала разочарование, а еще что-то отвратительно напоминающее ревность. Или на подруг, которые смотрели им вслед и умиленно вздыхали:

– До чего же хорош.

Ничего хорошего! Меня так и подмывало ляпнуть, что они понятия не имели, что скрывалось за холеной маской сердцееда. Но я молчала, всем своим видом показывая, что мне глубоко плевать.

– Помяните мои слова, девочки, – со знающим видом произнесла Дина, – скоро еще один из саорцев станет жертвой наших красавиц.

Я снова взглянула на Кира и его спутницу и отвернулась.

Плевать. Пусть кого хочет себе выбирает. Я просто хочу домой!

Ждать пришлось долго. Толпа гостей уже начала редеть – то одни уходили, то другие, а я все маялась в ожидании, когда мама договорится с отцом. Когда ушли подруги мое терпение истощилось и я сама отправилась на его поиски.

Он обнаружился в курительной. В компании Вилсона, хозяев соседних усадьб и саорцев.

Куда же без них.

– А вот и моя малышка! – гордо заявил он, когда заметил, как робко я мнусь на пороге, – иди сюда. Похвастаюсь!

Он притянул меня к себе и, обняв одной рукой за плечо, сообщил остальным:

– Наша гордость. Выпускница академии Май Брох! Умница, красавица и просто золотая дочь.

От него пахло бренди и табаком. Я чуть заметно поморщилась, но продолжала улыбаться.

– Надо же, какая невеста появилась в наших краях, – усмехнулся отец Роберта, – надо сказать сыну, чтобы не терял времени, а то уведут.

– Уведем. Почему бы и нет, – ответил ему усатый мужчина, у которого, если мне не изменяла память, было четверо сыновей.

Они тут же принялись спорить, а я встала на цыпочке и тихонько прошептала отцу:

– Пап, когда домой?

– Скоро, милая. У нас тут остались важные разговоры.

– А может, я уеду одна? Кучер отвезет меня, а потом вернется за вами…

– Исключено! Не будет моя дочь одна по темным дорогам трястись.

Делать нечего, пришлось смириться и продолжать ждать.

Зал уже опустел, музыка смолкла и лишь самые стойкие продолжали веселье – кто-то перебрался на террасу под открытое небо, кто-то объединился в компании по интересам и оккупировал мягкие диваны в гостиной, кто-то плотно обосновался у бара.

Дарина и девочки обсуждали свою семейную жизнь и мужей саорцев, а я изнывая от усталости и тревоги, бродила туда-сюда по холлу и посматривала на часы.

Когда же домой! Я хочу уйти отсюда!

Спустя полчаса появилась взволнованная матушка.

– Едем? – нетерпеливо спросила я.

В ответ она сокрушенно покачала головой:

– Нет, дорогая. Отец немного…перестарался и уснул.

– Я сейчас его разбужу!

– Бесполезно. Уж поверь мне, – вздохнула она, – Марта уже распорядилась приготовить нам комнаты. У нее сегодня полный дом гостей на ночь останется. И дочери с мужьями, и мы, и Даринка с Шайрисом.

И Кир? Он тоже останется?

– Но мам… – простонала я.

– Все милая. Не волнуйся. Завтра с самого утра отец будет как огурчик, и мы отправимся домой, а пока пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Мы поднялись на третий этаж, выстланный пурпурными с белой оторочкой коврами, прошли по небольшому коридору и остановились перед дверью:

– Ты будешь спать здесь, – маменька пропустила меня вперед, – Марта специально выбирала для тебя самую красивую спальню.

Комната оказалась небольшой, но уютной и немного детской. Кровать, застеленная розовым пушистым покрывалом, мягкие пышные кресла, оборочки на окнах, на каминной полке музыкальная шкатулка с танцующей балериной.

– Мило, правда? – улыбнулась мама. – Мы будем рядом, через комнату от тебя. Так что, если услышишь медвежье рычание не пугайся – это твой отец выводит ночные рулады. Все, отдыхай, милая. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, мам.

Она ушла, а я несмотря на усталость, не торопилась ложиться спать. Вместо этого неспешно прошла по комнате и, отодвинув занавеску, выглянула в окно. Высоко… Затем не очень вежливо заглянула в бельевой шкаф и в выдвижные ящички стола. Везде было пусто.

В этой комнате явно никто не жил.

На полке скорее не для дела, а для украшения стояла одна единственная книга в темно-синем переплете с золотым тиснением. Я взяла ее и, устроившись в одном из кресел, без особого интереса пролистала.

Издание оказалось редким, дорогим, с глянцевыми страницами и расшитой золотыми нитками закладкой. На первом развороте памятная надпись от одного из придворных вельмож, с которым Вилсон водил дружбу.

Хозяин усадьбы был большим ценителем редкостей, и я невольно подумала, а нет ли у него в закромах какой-нибудь особенных книг? Например, про Видящих…

Надо завтра наведаться в их библиотеку.