Она ведь раньше его любила… или ей казалось, что чувства есть. Он смог стать тем, кто затмил собой неудавшуюся первую любовь, что нанесла ей те раны, о которых она помнила до сих пор.
– Даже если и помнит, то что это меняет? Может, ты хочешь тоже помнить о ней почаще? Например, перевести нам побольше денег, ведь совсем скоро Глаше в школу, а это огромные траты.
Они развелись, когда Глаша была совсем малышкой. Дочь Виталию была не нужна, да Настя этому была только рада. Сейчас она получала крохи в качестве алиментов, и это было тем единственным, что связывало её с отцом Аглаи.
– Никаких слёз, если не хочешь впредь оставаться дома всегда, когда я еду к Саше, – строго проговорила Настя. – И я смотреть не стану, болеешь ты или нет. И капризов не потерплю.
Проснулась Настя глубокой ночью. Зубарева рядом не было, а вот Глаша, теперь лежащая рядом с ней, так и продолжала мирно спать, и больше не температурила.
Настя устроилась на постели рядом с креслом Зубарева и Глашей. Улыбнулась, когда Аглая во сне поморщилась, но прижиматься к Саше не перестала. Снова нахлынули мысли о том, что было бы у них с Зубаревым, если бы тогда, семь лет назад, они остались вместе.
Аглая тоже посапывала, уткнувшись лицом в плечо Зубарева.
– Мда-а, – протянул Влас, почёсывая затылок. – Вот и что теперь делать?
– Ума не приложу. Будить, что ли?