– Руку! На шар! – рявкнул ректор, и я поспешила выполнить его указание. Прислонив правую руку к боку шара, я стала смотреть на него. Черный непрозрачный шар поначалу никаких признаков жизни не подавал. И я решила, что ничего и не произойдет, пока внутри не начал мерцать красный огонек. Он разрастался и разрастался, пока весь шар не начал мерцать вишневым оттенком. "Красиво! – восхитилась я мысленно. – Всегда хотела юбку такого цвета, и чтобы разрез был по максимуму," – неожиданная мысль пришла в мою бедовую голову. Затем внутри этого красного начал проявляться зеленый цвет, который постепенно заполнял весь объем. Из салатового он становился зеленым, как изумруд. Я с тоской вспомнила изумрудный комплект, подаренный папой на прошлый новый год. Красивые были серьги и кольцо. Не успел изумрудный порадовать наш взор, как в его глубине стал проблескивать голубой. Разрастаясь, он стал глубоким синим, как сапфир. Сапфиров я не носила в той жизни, но вот мое платье на школьный выпускной было такого оттенка. Интересно, он по всем оттенкам цветов пройдется? На мне сейчас, к примеру, жемчужные сережки… А синий уже начал сменяться бежевым, и вскоре стал янтарным цветом. Более никакого светопредставления не намечалось, и шар постепенно погас. Когда он вновь стал непроницаемым, я убрала руку и посмотрела на ректора. Тот же в удивлении смотрел на меня. Я молчала, ждала вердикта.

– Мда, – только и сказал он. – Мда. Не ожидал такого. Нет, я, конечно, понимал, что…но чтобы так… Мда.

– А можно расшифровать для непонятливой меня? – перебила я его междометия.

– Пойдем, – только и сказал он и убрал шар на полку. Закрыв за нами дверь, он погасил светлячок.

В молчании мы шли куда-то. Ректор думал, я не мешала мыслительному процессу. А то прерву, а потом не обрадуюсь, а мне тут еще учиться, судя по всему, и у него в том числе. Только крайне неумный индивидуум ссорится с главным боссом. Шли мы до тех пор, пока не поравнялись с корпусами аж в целых пять этажей. Обалдеть! Прогресс архитектуры, однако. За полигоном их и не разглядеть. Рассматривая четыре корпуса, я никак не могла отделаться от мысли, что у нас это называется романским стилем – тяжелые стены, монументальные постройки. А еще они были разного цвета – точь-в-точь, как те цвета в шаре. У меня зародились нехорошие подозрения. Ректор вдруг остановился и обернулся. Он смерил меня таким внимательным взглядом, что я невольно напряглась и почти встала в боевую стойку. Мужчина кивнул каким-то своим мыслям и пошел к красному корпусу. Подойдя поближе, я увидела, что в конце все здания были соединены между собой, образуя букву «ш», только из четырех зубьев. Ректор зашел в первую же аудиторию на первом этаже и сел за учительский стол. Я села напротив. В классе стояли парты, за которыми предполагалось по одному студенту. Четыре парты в ряд, около десяти рядов – точно считать я не стала. Привычно поставив сумку на пол, я сложила руки перед собой и приготовилась слушать. Ректор помолчал, а затем начал свою речь.

– Итак, в нашей Академии четыре факультета – боевой, целительский, ментальный и бытовой. Кого выпускает каждый – понятно?

Когда поняла, что это не риторический вопрос, я ответила:

– С боевым вес ясно – боевые, охранные заклинания изучаются, целительские – лечебные, бытовые – пыль с полок вытирают, а вот с ментальными – возможны варианты, т.к. мозг человека до конца не изучен.

– Интересное рассуждение, – заметил мой учитель. – Но, в целом, да. Ментальный факультет выпускает гадалок, провидцев, гипнотизеров, палачей, судей.

Мои брови поползли вверх. Живой детектор лжи! Не дай бог к последним попасть! С меня же живой не слезут при моих-то знаниях! А ректор продолжил.

– Бытовики не только, как ты выразилась, пыль вытирают, но еще управляют с живой и не живой материей – работают на полях, особо одаренные могут немного управлять погодой. Ого! Я мысленно присвистнула. Хочешь бриз – махнул рукой – и тебе свежо. Красота!

– Как ты, наверное, поняла, шар показывает, какие склонности у желающего учиться. Чем ярче и насыщеннее цвет, тем сильнее маг. Твои показатели очень сильны, ты – очень одаренный маг, и это может оказаться твоей проблемой.

– Большая сила несет большую ответственность? – предположила я, чем вызвала очередное удивление ректора.

– Не только. Это еще и конкуренция среди других магов. Иногда – смертельная.

Я поморщилась – вот же влипла.

– Но помимо этого, ты – маг-универсал, т.е. обладающий всеми задатками природы. Это само по себе редкость, а уж такой силы я никогда не встречал и не слышал, – и он внимательно на меня посмотрел. Я сощурила глаза. Вот не люблю я таких намеков.

– Живой не дамся, – озвучила я свою мысль, решив, что, если что, буду царапаться, кусаться и пытаться бросаться зеленым лучом мгновенной смерти, как один герой нашумевшей серии книг про мальчика-волшебника.

– Я это к тому, что никому не стоит знать, какой у тебя на самом деле потенциал, иначе запрут где-нибудь изучать или работать до смерти от истощения.

Я кивнула. Умерев в одном мире, совершенно не хотелось погибать в другом. Ведь зачем-то я здесь оказалась? Значит, тут нужна. Глупо нарываться, если мне дали второй шанс. А ректор продолжил.

– Как маг-универсал, ты можешь выбрать любой основной курс, другие три у тебя будут в обязательном порядке, но факультативом, т.е. сдавать экзамены ты не будешь, но посещения обязательны. Что ты выберешь? – озвучил он свой вопрос, впрочем, как он полагал, лишний. И да, я была с ним согласна. Конечно, основным курсом я выбираю боевой – от жаждущих моей крови надо будет отстреливаться, причем желательно плазмой, а отплевываться исключительно синильной кислотой. – В таком случае, – продолжил ректор, не услышав от меня ни слова, – пройдем в библиотеку за книгами.

И мы вышли из класса. В коридоре по обе стороны, как в изоляторе, были, судя по всему, такие же аудитории, а в конце коридора – дверь. Я думала, что также на улицу, а оказалось, что это вход в библиотеку. Вот что за корпус соединял все четыре. Разумно. Ректор подтвердил мои догадки.

– На каждом этаже библиотека для своего курса, из корпуса выход к основным учебным материалам. Брать можно любые книги, они зачарованы от любых повреждений, выносить за пределы студ-городка нельзя. Охранные чары просто не позволят. В городе можно купить практически любую из имеющихся тут книг. Попасть в библиотеку другого факультета можно, т.к. некоторые учебные материалы пересекаются.

– А как я смогу их читать? – озвучила я очень интересующий меня вопрос. Впрочем, как мы понимали друг друга, меня тоже интересовало.

– Это не проблема, – качнул ректор головой. – Как только я понял, что ты иномирянка и одаренная магичка, я прочитал соответствующее заклинание, и ты можешь читать на нашем языке. Другие же придется учить, если будет желание.

– А заклинания для других языков нет? – захотелось мне халявы, ибо не видела препятствий – у себя-то в мире я несколько языков знала и свободно на них говорила.

– Есть, но их обладатели никогда не дарят свои знания. Поэтому – только учить.

Я скривилась. Вот жадюги. Нет, я легко учила иностранные языки, но вот понимание, что халява есть, но недоступна, убивало. Как бы растрясти этого хозяина..? Меж тем, ректор начал ходить по стеллажам и вынимать учебники. Я чуть не застонала в голос, когда он вытащил пятую книгу. И ведь большие все были. Посмотрев на меня, он поумерил свой пыл и начал выкладывать на стол фолианты с пояснениями:

– Эта – история нашего мира, в этой – карты и кто и где обитает, – география и биология в одном флаконе перевела я себе мысленно, – в этой прочитаешь о расах и их культуре, здесь – теоретические основы магии вообще и отельных стихий в частности, а тут – основы боевой. В доме никаких заклинаний не пробовать! Поняла? – строго произнес он. – Все только в аудитории и на полигоне.

Я кивнула.

– На сегодня все. Вопросы?

– Есть несколько, – кивнула я. – Расписание? Во сколько питаются? Когда можно сюда заходить? Когда уроки с Вами будут?

– Подъем в учебный год в семь утра, затем пробежка, у твоего факультета час, у остальных полчаса. В восемь-тридцать завтрак, в девять начинаются занятия. В два часа обед, в семь ужин. Отбой в десять вечера. Сюда заходить можно в любое время, ибо знания – святое. Однако, реально, сюда нечасто заходят. В основном, здесь толпа перед экзаменами, зимой и летом.

Что ж, это понятно. У нас точно так же.

– А сейчас где все? По домам разъехались?

– Младшие курсы да, третий и четвертый на практике, пятый, выпускной, уже защитились и уже работают, кто хочет.

– А есть те, кто не хотят? – уточнила я.

– Конечно. Аристократы. Они в общем понимании не работают, но состоят на службе у короля. Время от времени дворцовый маг отправляет им задания.

Интересная информация. Значит, в Стевории монархия, во главе – король, т.е. мужчина, и у него есть маг.

– Маг – мужчина? – скорее утверждала я, чем спрашивала.

– Да, – удивился ректор, а затем сощурился. – Это опасный человек, не стоит с ним играть и пытаться его очаровывать, пользуясь своими привилегиями.

Тут уже настал мой черед удивляться. Я-то всего лишь хотела убедиться, что тут правит всем шовинизм и слово феминистка местным жителям не знакомо. Но тут же вклинилась другая мысль – у меня есть привилегии? Интересно, какие? Этот вопрос я незамедлительно озвучила. Ректор перечислил: женщина, иномирянка, одаренная. Именно в таком порядке. Нехорошие подозрения, что женщину в этом мире за человека не считают, крепли…и бесили. Пусть только попробуют снисходительно на меня посмотреть! Даже в моем родном мире такие взгляды меня раздражали.

– Теперь насчет моих уроков. Когда прочитаешь эти книги, или же если появятся вопросы, заходи. Советую долго с этими книгами не возиться – лето скоро закончится, а изучать тебе предстоит многое. Мой кабинет на втором этаже административного здания. Секретарь будет уже завтра, сегодня она у семьи – выходной.

– А как тут отслеживают время? – задала я вопрос. Часы как-то надо подвести. И вообще, какой тут календарь?

– Колокол звонит, – небрежно махнул ректор рукой и вышел, оставив меня с книгами.

Я тяжело вздохнула, обняла свою драгоценную ношу и потопала в свой домик изучать. В своем мире я считала себя счастливицей – в двадцать лет получила сразу два высших образования, благо ВУЗ позволял, и о дальнейшем образовании как-то не думала. И вот, четыре года спустя я снова за партой, на пять лет. Интересно, сколько лет моим сокурсникам? Я буду старушкой на их фоне? Одаренная бестолочь? Перспективка мрачноватая. Подходя к своему домику, я увидела, что над дверью загорелся красный значок. Присмотревшись к его очертаниям, я разглядела в нем пламя. Ага, значит, о моем распределении домик уже извещен. Открыв дверь на себя, я прошла в общую комнату и увидела, что выбранная мною, как личная комната, тоже отмечена. Над дверью также горело красное пламя. Поразившись волшебству, я прошла к себе, сгрузила учебники на стол, села на кровать и взяла учебник по истории. Закралась мысль о письменных принадлежностях, но я решила этот вопрос на потом отложить. И погрузилась в чтение.

Прервалась я не самым приятным образом – колокол начал звонить. Громкий звук врезался в уши. Да, такой и мертвого поднимет. Кстати, а это возможно тут? Надо бы спросить. Подхватив учебник, я пошла в столовую. Есть хотелось, но и читать тоже. К тому же, треть я уже освоила. К вечеру думала дочитать. В принципе, написано было понятно, просто, незамысловато. Как будто для малограмотных писали. Что мне это словоблудство после ТММ, сопромата и физики? Да и запоминалось легко. Опять же, благодаря тому, что у меня было параллельно два образования, я приучилась запоминать материал на ходу, ибо учить его было некогда – в сессию у нас было по нескольку зачетов в день, а экзамены каждый день, и хорошо, если всего один – поди сдай за две недели восемь-десять экзаменов так, чтобы не совпадать с экзаменом у другого курса? А в течение семестра бесконечные курсовые, чертежи и прочие радости студента-инженера.

В столовой было чисто. Очень большой зал был весь заставлен прямоугольными столами, за которыми могло разместиться человек десять. Хотя, если учесть, что в этом мире жили не только люди…но точные пропорции я составить не могла, ибо местные величины мне ни о чем не говорили.

Я села за крайний стол лицом ко входу – не люблю, когда за спиной что-то происходит. Надеюсь, что из стены ничего не выползет. Интересно, а как и кто тут подает еду? Как только я подумала об этом, перед моим лицом возникло нечто, напоминающее не то знак вопроса, не то запятую.

– Что желаете? – спросило существо.

– Ты кто? – с восхищением в голосе поинтересовалась я.

– Я – один из кухонных элементалей. Мы готовим еду для всех студентов.

– Вот это да! – я не знала, чему больше радоваться – тому, что я разговариваю с иномирным существом или же, что тут есть те, кто могут готовить. Сама я не любила этим заниматься. Умела, но всячески отлынивала. У меня дома этим занималась мама, а до недавнего времени и бабушка. – А что ты умеешь готовить?

– Все, что у нас употребимо в еду, – кивнула она головой.

Я задумалась. А ведь я не читала книгу по биологии и про местную флору и фауну ничего не знаю. Вряд ли тут знают слово картошка или макароны. Впрочем, мясо тут явно в ходу.

– У тебя есть имя? – решила я поинтересоваться – как-то негоже разговаривать с разумным существом, не зная его имени. Элементаль удивилась. Видимо, таких вопросов раньше не задавали.

– Сина.

– Очень приятно. А меня зовут Полина, – я протянула руку. – Приятно познакомиться.

Та хихикнула, но пожала мой палец.

– Ты забавная, – определилась Сина со своей реакцией.

– А ты – мальчик или девочка? – задала я «умный» вопрос. – Хотя, с таким именем, наверное, девочка.

– Элементали бесполые, – хихикнула она, закрыв ладошкой рот.

– А как же вы…ммм…размножаетесь?

– Когда приходит время, элементаль сам выбирает себе пол и партнера.

– Удобно, – не могла не согласиться я. И тут же в моей голове возник новый вопрос. – А ты – мальчик или девочка.

Элементаль рассмеялась и сказала:

– Я не определилась пока, я еще молода, мне всего восемьсот лет.

– Сколько! – ахнула я. Да у нас это, можно сказать, треть нашего мира, после смерти Христа. – А сколько живут элементали?

– Около двух тысяч лет.

Я обомлела. Вот это долгожительство!

– Ты такая странная, задаешь такие смешные вопросы.

– Сина, прости, я не из этого мира, и книгу по биологии еще не читала, поэтому не знаю ничего, кроме истории вашего мира, и ту только на треть прочитала, – указала я на фолиант.

– Ты – иномирянка! – воскликнула она. – Надо же, а я думала, это просто опять слухи распространяются.

– Опять? – зацепилась я за слово.

– Да, – отмахнулась она, – слухи о появлении кого-то магически сильного и одаренного давно ходят по нашему миру.

– Насколько давно? – поинтересовалась я, думая, что есть давно для столь долго живущего существа.

– Ну, по меркам людей давно – около тысячи.

Я не знала, что сказать. Т.е. незаметной мне не быть по-любому. Факт о моем появлении сокрытым не останется. Нет, я понимала, что еж – птица редкая, но вот чтобы так… Интересно, ректор уже доложил, кому надо, о моем появлении и способностях? Из моих невеселых мыслей меня вырвала Сина.

– Так что ты будешь обедать?

– Сина, – вздохнула я, – я из другого мира, и еда у нас наверняка разная. Да и я ем не все подряд. Мне сложно. Даже если ты мне будешь озвучивать названия, я вряд ли пойму.

– А что ты ешь?

– На обед мясной суп, – пожала я плечами. – Пью чай, кофе, сок.

Элементаль задумалась.

– Давай я тебе принесу по чуть-чуть каждого блюда, их немного на самом деле, пятьдесят три, а ты попробуешь каждое, и мы выясним.

Я выпала в осадок – пятьдесят три! Да у нас не в каждом ресторане столько будет! А уж попробовать я смогу не более пяти. С другой стороны, я могу и на глаз выбрать – если мне внешне не нравится блюдо, я его пробовать не стану. Подумав еще не много, я уточнила свои запросы.

– Сина, я не ем острого, жирного, пресного, излишне соленого или излишне сладкого.

Та радостно кивнула.

– Тогда остается всего двенадцать блюд.

– Неси, – выдохнула я. С таким количеством я справлюсь.

Через две минуты прямо из воздуха на столе начали появляться небольшие глиняные плошки, в которых было нечто мясное и ароматное. Почти из всех исходил пар. Заглянув в каждую, я попыталась вдохнуть запах. В своем мире обоняние у меня было снижено. Что ж, тут было тоже самое – запахи я улавливала с трудом. Значит, ориентироваться приходилось на внешние качества. Впрочем, я отдавала предпочтение птице, поэтому спросила у элементаля, кто из представленных блюд ранее летал по небу. Та засмеялась и указала мне на пять плошек. Вот это совсем другое дело, из такого количества я легко могу выбрать. Взяв появившуюся из ниоткуда вилку, я аккуратно подцепила небольшой кусочек. Тщательно пережевывая, я прислушивалась к своим ощущениям. Вкусно, но жирновато. Можно, но изредка, ибо тяжело для печени. Следующий оказался невкусным и жестким. Как наша говядина, хотя, конечно, зависит от блюда. Но все равно я не любитель такой еды. Третья птичка имела мягкое мясо, чем-то напоминало нашу курицу. Вот это я точно смогу есть. Тарелочку с этим мясом я подвинула поближе. Второе блюдо напоминало индейку, а третье могло походить на перепелку\куропатку, хотя ни одну из этих птичек я не пробовала. Впрочем, голубя тоже. Спросив у Сины названия птичек, я поняла, что не запомню их и близко. Поэтому изучение кухни оставлю на потом, когда начну изучать местную фауну. Ни кофе, ни чая Сина не знала, зато предложила травяной сбор. Из травок я предпочитала ромашку, поэтому, кое-как обрисовав ее свойства, Сина налила мне соответствующей травки. По вкусу было близко.

Под конец моей трапезы в столовой появился ректор. Сев напротив меня, он заказал нечто и стал с аппетитом наворачивать. Я не стала отвлекать человека и продолжила читать.

– Интересно? – спросил меня Валисандр, который уже приступил к какому-то напитку.

– Очень, – вполне искренне отозвалась я. – Главное, запомнить.

– Возникли ли вопросы?

– По истории нет, а вообще да.

– Слушаю, – внимательно кивнул он.

– В домике четыре комнаты, значит, жить мы будем вчетвером, – ректор утвердительно кивнул. – Все маги одного факультета? Или представители разных?

– Разных. Когда пройдет зачисление, все поступившие будут распределены по боевым четверкам. Учиться вы будете большей частью раздельно, но некоторые предметы будут общими, там вы будете учиться подравниваться друг под друга, действовать слаженно, чтобы ваши энергетические потоки не конфликтовали, а дополняли друг друга.

Я кивнула. Почему-то именно к этой мысли я и склонялась.

– Чем писать? У меня нет никаких пишущих принадлежностей, – свою ручку, карандаш, ластик и замазку я светить не хотела. Еще с институских времен этот набор жил в любой из моих сумок неизменно.

– Когда понадобится, я выдам все необходимое.

Я кивнула и задала главный вопрос:

– Вы уже доложили обо мне королю?