Видно было, что каждая вещица была подобрана с любовью и вниманием. Комната ей очень понравилась, и на душе стало тепло от проявленной к ней заботы. Горничная Наташа была умелой и неболтливой. Все поручения она выполняла быстро и молча, видимо, она была проинструктирована. Данила предусмотрел все до последней мелочи, вероятно, что даже она сама не смогла бы так все устроить, если представилась бы такая возможность. По-видимому, он хороший хозяин и организатор, очень жаль, что труды его не будут вознаграждены по достоинству.

Переодетая горничной к ночи и причесанная, Лина присела на диван в ожидании визита Данилы. Долго ждать не пришлось. Данила вошел с большим подносом с чайными принадлежностями. Он предложил ей расположиться на постели и выпить чаю перед сном. Разливал чай он сам и очень умело. Лина с интересом рассматривала своего мужа. Впервые она видела его в домашней одежде. На нем были длинный шелковый халат бордового цвета, белая шелковая пижама и домашние туфли. Эта одежда делала его еще более мягким и добрым. На ней самой были роскошный бежевый пеньюар и шлепанцы с опушкой. Со стороны все выглядело счастливой семейной идиллией… Они молча пили чай, думая каждый о своем. Был как бы подведен итог их жизни, прожитой до этого знаменательного и значительного дня. Лина впервые за много месяцев чувствовала себя спокойной.

Все тревоги отступили на какое-то время. У нее есть теперь свой дом и есть друг, который о ней позаботится.

Лина в порыве благодарности встала и поцеловала Данилу в щеку. Он от неожиданности покраснел, затем обнял ее за плечи и прижал к своей груди. Она не оттолкнула его, они просто сидели обнявшись, молча наслаждаясь покоем ночи.

Затем Данила предложил ей подойти к раскрытому окну и полюбоваться ночным садом. Ветви деревьев, отягощенные урожаем, склонили свои ветви до самой земли и замерли в тишине ночной прохлады. Вдали мерцала в лучах лунного света белая беседка. Здесь ей предстоит жить до рождения своего ребенка, здесь она будет ждать известий от Залима. Теперь долгие месяцы этот дом и этот сад будут ее убежищем. Будут частью ее новой жизни, которая в один из дней снова изменится и она покинет этот дом, так необходимый ей теперь…

Осень была теплой и сухой. Они постоянно наносили визиты своим родственникам, бывая на обедах и ужинах. Данила казался счастливым, и его родственники смотрели на нее с обожанием. Все пришли в полный восторг, когда в один из визитов Данила сообщил, что они ждут прибавления семейства.

Анна Павловна была до слез тронута этой новостью и сразу принялась готовить приданое малышу, и непременно голубого цвета. Все единодушно решили, что это будет мальчик. Лина поддалась всеобщему ликованию и тоже надеялась, что у нее родится хорошенький мальчик.

Зимой Лина чувствовала себя неважно, болела спина и к вечеру сильно уставали ноги. Они больше никуда не выезжали, это было слишком утомительно. Теперь приезжали к ним справиться о ее здоровьем и побаловать ее чем-нибудь вкусным. Данила был занят торговлей и частыми разъездами по делам.

Лина часто оставалась одна наедине со своими воспоминаниями и мечтами. Она не раз пыталась представить себе встречу с Залимом весной. Она встретит его с сыном, это будет такой ошеломляющий сюрприз для него; эти мысли согревали и давали ей силы для ожидания.

Время незаметно шло и приближало их встречу, нужно было только ждать. Каждый раз, когда она думала о Залиме, мысли переносили ее в лунный рай среди белоснежных лилий, именно эта ночь ей была дорога и памятна. И она с большой надеждой ждала продолжения этой дивной встречи со своей любовью, пусть нелегкой, но зато такой романтичной. Ради того, чтобы вновь воссоединиться с любимым, она согласна вытерпеть все…

Зима прошла спокойно. Лина занималась приданым для ребенка. Наташа умела кроить и шить, и они вместе долгими зимними вечерами сидели за шитьем. Так и прошла зима в тихих домашних хлопотах.

Весна была ранняя. Уже в самом начале марта стояла теплая ясная погода. Лина очень сильно отекла и почти не выходила из дому. Приближение родов ее пугало, она боялась, что это может случиться в неурочный час и потому наотрез отказывалась даже от небольших прогулок с Наташей. Она сидела в своей комнате у открытого окна и подолгу наблюдала за оживающей природой. Весенние лучи и пение птиц радовали ее, прошла зима, а это значит, что осталось совсем немного времени до прихода корабля. Рождения малыша ожидали к концу марта, но уже в первых числах Данила отыскал опытную повитуху и договорился с ней о ежедневных посещениях ради спокойствия роженицы. Так что теперь Лина была под постоянным присмотром. С каждым приближающимся днем обстановка в доме становилась более напряженной. Лина с нетерпением и страхом прислушивалась к каждому движению малыша.

Долгожданный момент настал поздно вечером, 27 марта. Лина легла спать, но в одиннадцатом часу она ощутила необыкновенную тяжесть внизу живота и нехватку воздуха для дыхания. Дежурившая в доме повитуха, ощупав живот, с радостью сообщила, что это начало таинства рождения. И сразу все в доме пришло в движение. У каждого заранее были распределены обязанности.

Данила до последнего, пока шли приготовления, сидел рядом с Линой и держал ее за руку. Внешне она казалась спокойной, только глубоко дышала и сильно сжимала его руку. Но он заметил, что в ее взгляде затаился страх. Ему по-отечески было жаль это маленькое страдающее существо. Закончив приготовления, повитуха выпроводила Данилу из комнаты, пообещав ему, что все будет благополучно, надо только немного подождать. Данила спустился в гостиную и принялся мерить ее шагами, ему не сиделось на месте, движение успокаивало его. Скорбные мысли одолевали его. Как, вероятно, он бы радовался, если бы сейчас он ожидал рождения своего ребенка от Лины. Эта мысль доставляла ему почти физическую боль.

Роды протекали нормально, так считала акушерка. А Лине, напротив, казалось, что все не так, что время остановилось и что эти мучения, посланные ей за грехи, никогда не кончатся. Боль терзала ее с все нарастающей силой. Схватки были похожи на волны, накатывающиеся одна на другую, почти без перерыва. Глухие стоны невольно вырывались наружу. Маленькое существо, живущее в ней столько месяцев в мире и согласии, покидая ее, причиняет ей такие нестерпимые муки. Ей казалось, что она больше не выдержит и умрет, силы покидали ее.

Но вдруг характер боли изменился. Резкая, тянущая боль сменилась на чувство распирания. Казалось, какая-то неведомая сила, помимо ее воли, под большим давлением изгоняет из нее плод. Поддаваясь силе исторжения, Лина приложила последние усилия и почти сразу ощутила резкое облегчение. Боль, терзавшая ее почти двенадцать часов, прекратилась.

В изнеможении, откинувшись на подушки, она услышала слабый плач, скорее похожий на жалобу. С усилием приподнявшись на локтях, Лина рассмотрела в руках повитухи маленькое розовое тельце.

– Ну вот, дорогая, поздравляю вас, взгляните на свою маленькую дочь!

– Господи! Дочь?

– Да, очень хорошая девочка. Вы не рады? Вы еще очень молоды, и если захотите, то у вас обязательно будет сын.

Женщина подошла и положила возле нее маленький сверток. Лина с интересом разглядывала малышку. Девочка смотрела на нее большими черными глазами, черные волосики обрамляли ее маленькое смуглое личико. Алый ротик искривился, и малышка тихо и жалобно заплакала. В груди что-то сжалось, она вдруг ощутила всю беззащитность ее ребенка. В порыве нежности и материнской любви Лина прижала свою дочь к груди. Девочка сразу затихла.

– Прикажете отнести малышку к отцу?

– Нет, пригласи его сюда.

– Как прикажете, а мне позвольте откланяться, если я вам больше не нужна.

– Спасибо вам за все и простите, если что не так.

– Ну, что вы, дорогая, вы вели себя очень мужественно. Всего вам хорошего.

Женщина вышла. Лина опять сосредоточила свой взгляд на девочке. Девочка спала, и теперь было хорошо видно, как она похожа на отца, впрочем, так и должно быть.

Еще одна женщина, значит еще одна тяжелая судьба… Лучше бы это был мальчик, она бы была спокойна за него. А что ждет в будущем эту малышку, какие испытания встретятся ей на жизненном пути? Сердце сжималось от тревоги. Она заглядывала далеко в будущее, но интуиция подсказывала, что этой девочке уготован нелегкий путь. Она сильно прижала девочку к груди, как будто пыталась защитить свое дитя от начертанной судьбы.

Вошел Данила, бледный и уставший, после бессонной ночи.

– Дорогая, поздравляю тебя с дочерью!

– Спасибо!

– Ты позволишь посмотреть?

– Да, конечно, ведь благодаря тебе у нее есть дом! А кроме того, я хочу, чтобы ты был ее крестным.

– Да, конечно, я с радостью выполню твою просьбу.

Данила с большой осторожностью взял новорожденную и с нежностью посмотрел на нее долгим внимательным взглядом. Лина поняла, что он думает о своем, о сокровенном.

– Она очень хорошенькая. Я рад за вас, за обоих, что вы здоровы и все в полном порядке. А теперь, позволь, я отнесу ее в детскую, там ее ждет няня. Тебе просто необходим длительный отдых. Я тоже немного отдохну, а затем поеду с визитами к нашим родственникам и знакомым, ведь свершилось долгожданное событие, и я стал отцом замечательной девочки. Надо будет сразу обговорить дату крещения, а для этого ты должна сказать, как хочешь назвать свою дочь, рожденную 28 марта 1885 года в Измаиле.

– Я думала, что у меня будет мальчик, и я его назову Исмаил, соответственно месту, где ему суждено было родиться, но раз я стала мамой маленькой девочки, то пусть ее будут звать Лилиан.

– Лилиан? Очень красиво и очень необычно, но я думаю, что у тебя есть на это свои причины и это имя возникло не просто вдруг. Я согласен с твоим решением. Сегодня к вечеру все будут оповещены о рождении Лилиан, нашей дочери.

Данила поцеловал ее и вышел с девочкой из комнаты. Целую неделю они принимали поздравления, а затем окрестили малышку и устроили маленький семейный праздник. Поскольку девочка была смуглая и черноглазая, все единодушно решили, что она похожа на свою мать. Девочка была спокойная и почти не плакала.

Данила настоял на том, чтобы у девочки была кормилица. Ему казалось, что жена слишком слаба и кормление будет ее утомлять, особенно по ночам. Лина ему не перечила, он с такой заботой относился к ним, что ей не хотелось его огорчать. Она часто приходила в детскую и подолгу сидела с девочкой на руках, привыкая к роли матери. В такие часы она пыталась представить их будущее.

Она снова и снова рисовала в воображении встречу с Залимом. Он обязательно скоро приедет и будет ждать свою Лилиан, но вместо одной к нему придут две, одна из них его дочь. И он, конечно же, полюбит ее, ибо нельзя не полюбить такое чудное дитя, к тому же похожее на своего отца. Он будет наверняка счастлив. Осталось совсем немного времени до встречи, и они воссоединятся и больше никогда не будут расставаться, ибо нет ничего тягостнее разлуки с любимым человеком. Она больше не будет страдать от одиночества и жить прошлыми воспоминаниями, их ждет счастливое будущее…

Весна набирала свою силу с каждым днем. Наступил долгожданный май. Они с Данилой ни о чем не говорили, но он по ее поведению видел, как усиливалось ее возбуждение. Он знал, что она по утрам прогуливается вдоль набережной, в надежде увидеть знакомое судно. Она никак не могла начать трудный для них обоих разговор и все оттягивала время. Анна Павловна часто брала кормилицу с внучкой к себе. Ей хотелось самой понянчиться с малышкой.

Так случилось и в самом конце мая. Анна Павловна заехала к дочери и известила ее о том, что она возьмет малышку на пару дней. Кормилица быстро собрала девочку, и они удалились. Данила был в отъезде, и Лина осталась дома только с прислугой. Представилась возможность вечером прогуляться к порту и посмотреть на причал. Залим должен приехать в ближайшие дни, она не допускала даже мысли о том, что он может не приехать. Вечером Лина отправилась в порт, но и сегодня она не нашла корабля с турецким флагом. Каждый раз, возвращаясь из порта, она успокаивала себя, надеясь на следующий день. Но как только она узнает о приходе корабля, ей надо найти предлог, чтобы какое-то время пожить у матери. Ведь именно туда Залим должен прислать весточку.

Она и не заметила, как ноги сами по своей воле привели ее к дому матери. И она вдруг ощутила жгучее желание увидеть свою дочь, с каждым днем все больше становившуюся похожей на отца. Лина вошла в гостиную, Анна Павловна пила чай.