Отзывы на книги автора «Пол Боулз»

Как писал Карл Густав Юнг «идущий к самому себе, рискует с самим собой встретиться», и встреча не обязательно будет приятной. Но и бегущий от самого себя, рискует с самим собой остаться. Увы, тень не покидает человека, даже в африканской пустыне…

Северная Африка. Первые послевоенные годы. Порт и Кит - путешественники из Нью-Йорка. Они женаты двенадцать лет, но в настоящее время (а может быть, уже давно) их отношения зашли в тупик. Они всё ещё вместе, но каждый как будто сам по себе, они спят в разных комнатах, обедают по отдельности и редко проводят вечера вместе. Достаточно богатые, чтобы не думать о работе, они сделали путешествия образом своей жизни. На этот раз в Африку с ними приехал и друг Порта Таннер. Кит, правда, согласилась на поездку вынужденно, она как будто постоянно раздражена и чем-то недовольна, и кажется, обдумывает важное решение: начать ли супружескую жизнь заново или окончательно разойтись с мужем, точнее, учитывая характер и «суеверное воображение» героини, Кит ждёт знамения… У героев нет ни прошлого, ни биографии, ни общих воспоминаний. Они возникают из ниоткуда, буквально из сна… Вдруг - столик в кафе, трое американцев, двое мужчин и девушка. Это они. Здесь и сейчас.

Сюжет романа и образы главных героев слегка напоминают «И восходит солнце» Хемингуэя: несчастная любовь, разочарованность и атмосфера изысканной безнадёжности, в которой герои пытаются обрести утраченный смысл жизни. Чтобы оставаться вместе, Порт и Кит должны измениться, что в данном случае означает - предать самих себя, согласиться на самоотречение. Умереть, по сути.

Упорное стремление Порта к идеалу, его неспособность принимать мир и окружающих (и в первую очередь свою жену) такими, какие они есть, то есть несовершенными, оканчивается трагически. Увы, но иначе и быть не могло, как предупреждает читателя в самом начале романа притча о Мимуне, Утке и Айхе. Обречена и Кит, «ремарковская девушка», для которой мужчины – костыли, необходимые для передвижения по жизни; ей суждено узнать Африку не в объеме «продвинутого» путешественника, как планировалось, а гораздо глубже, так сказать, изнутри, с точки зрения местной жительницы.

Невероятный эксперимент осуществил Пол Боулз в этом романе. Как будто все чувства и ощущения человеческие он довёл здесь до предела: любовь, одиночество, страх смерти. И я не знаю другого писателя, столь же безжалостного по отношению к самому себе. Потому что если представить, что Пол Боулз действительно любил Джейн, и пусть она тысячу раз стерва, но если он её любил, то придумать и описать подобное о любимой женщине, это… это как духовное самоистязание, почти самоубийство.

Обескураживающая история о неосуществимости идеала, невозможности достижения гармонии и взаимопонимания с Другим. Даже когда любишь его всем сердцем. Под покровом небес простирается пустыня человеческого духа.
«Кит! Все эти годы я жил ради тебя. Я не знал этого, а теперь знаю. Поверь!..
…Но это не так. Он никогда не жил ради меня. Никогда. Никогда».

Порт и Кит женаты 12 лет и их отношения испытывают кризис. В надежде, что совместное путешествие сблизит их и вернет былую нежность, Порт уговаривает Кит поехать в Африку, подальше от всех знакомых, подальше от цивилизации, испытывающей упадок после разрушительной войны. Порт жаждал сближения, но он так же страшился эмоциональной ответственности, которая могла последовать за этим сближением. В итоге он пригласил поехать с ними Таннера. В итоге весь роман -- как один большой побег: троица бежит от общества, Порт и Кит бегут от Таннера, потом Кит бежит ото всех и, в первую очередь, от самой себя.

Ей сделалось грустно оттого, что, несмотря на столь частое проявление одних и тех же реакций, одних и тех же чувств, они никогда не могли прийти к одним и тем же выводам, потому что жизненные цели у каждого были диаметрально противоположными.

Порт и Кит -- довольно интересная пара. Они способны бесконечно разрываться между с стремлением сблизиться и отдалиться. Они настолько хорошо знают друг друга, что это вызывает у них ярость. Они слишком разные, Порт хочет, чтобы Кит была как он, она так же стремится перенять его взгляды на действительность, впитать его мироощущение, но у нее ничего не выходит, как бы она не пыталась.

Именно такие места, такие мгновения он любил в жизни больше всего; она знала это, как знала и то, что он любил бы их еще больше, если бы она могла быть рядом, чтобы пережить это вместе с ним. И хотя он отдавал себе отчет в том, что как раз те самые тишина и пустота, от которых у него так сжималось сердце, наводили на нее ужас, он не выносил, когда ему напоминали об этом. Все происходило так, как если бы он неизменно цеплялся за надежду, что и она, она тоже будет тронута, как и он, одиночеством и близостью к бесконечным вещам.

Фоном для их "приключений" служит северная Африка -- унылые однотипные пейзажи, города, цвета песка и глины, оборванцы-нищие, больные и калеки. Улицы, пропахшие мятным чаем и гашишем, полчища мух и песчаные бури, музыка, вгоняющая в транс, торговцы-прилипалы и суровые бедуины. Культура, настолько отличающаяся от западной, что просто не поддающаяся пониманию. Боулз противопоставляет африканцев американцам, но при этим не принимает ни чью сторону.

Порт и Кит не считают себя туристами, они путешественники, которые не строят четких планов, никуда толком не стремятся и никогда не знают, когда их путешествие подойдет к концу. Они не подходят к африканцам с чувством собственного превосходства, они спокойно и с интересом наблюдают за ними со стороны. Это место идеально для их побега -- языковой и культурный барьер создает иллюзию одиночества, бескрайние просторы пустыни и раскаленное небо создают ощущение оторванности от остального мира.
Словно в противовес им Боулз вводит семейство Лайлов -- эксцентричную мамашу и жалкого вороватого сыночка. Мамаша пишет путеводители и она исколесила всю Африку вдоль и поперек, но, по сути, она не бывала в ней. Ведь страна -- это не только место, это еще и люди. Миссис Лайл ненавидит и презирает всех: африканцев, французов, евреев. В ее эгоцентричной вселенной все окружающие люди существуют только с одной целью -- сделать ей плохо. Шпионить, обворовать, досадить. Она не готова мириться с чужой культурой, для нее опоздать к чаю -- катастрофа. Лайлы -- некая пародия, карикатура на современного "цивилизованного" человека.

Бывают такие книги, которые написаны прекрасно, хорошим языком, но при этом ты им не веришь. В этом произведении ощущается присутствие чего-то личного. Автор преобразил свой собственный опыт -- путешествие по Сахаре, непростые отношения с женой и даже тиф. Сложно описать язык Боулза, он прекрасен! Но выделить что-то конкретное, что создает такое впечатление невозможно. В книге много внутреннего мира. В то время, как герои идут сквозь реальную пустыню, читатель путешествует по внутренней пустыне духа, и, не смотря на это, ты не устаешь, не скучаешь. Автор сдирает кожу со своих подопечных, извлекая на всеобщее обозрение все, что содержится внутри и это внутреннее проникает в тебя, уходя все глубже и глубже.
Книгу я читала уже после просмотра экранизации. Фильм не производит такого впечатления. Я начинаю менять свое отношение к американской литературе.

— Знаешь, — произнес Порт, и его голос прозвучал нереально, как случается звучать голосам в местах, где царит полная тишина, — здесь очень странное небо. У меня часто бывает такое чувство, когда я смотрю на него, что это что-то прочное, защищающее нас от того, что находится за ним.
Кит поежилась, спрашивая:
— От того, что за ним?
— Да.
— Но что там, за ним? — Ее голос был едва слышен.
— Думаю, ничего. Тьма. Абсолютная ночь.

Странно, что до сих пор у этой книги так мало читателей...
Это история супружеской пары, пытающейся понять, зачем они вместе и стоит ли им дальше сохранять свои отношения. Только они не сидят у психолога в кабинете. Хотя, в принципе, в те времена эта профессия была не столь популярна, как сейчас.
Кит и Порт оказались в Северной Африке. А еще с ними едет их друг. Ну, понятно, что молодой человек не просто так будет таскаться за супругами. Тут может быть только два варианта: деньги или любовь. Что ему нужно, поймете сами. И очень быстро.
То, как автор показал развитие отношений Кит и Пола, мне очень понравилось. Иногда даже кажется непонятным, как они могли прожить вместе столько лет, и быть настолько разными. Хотя, впрочем, Кит - это тот тип женщин, которым мужчины нужны для существования, ведь кроме как капризничать, они больше ничего не могут делать. Только капризы у Кит иногда выходят, я считаю, за все рамки приличия. Впрочем, Пол тоже хорош. Живет в свое удовольствие. Такое впечатление, что они вообще не принялись считаться с мнением друг друга.
И, как всегда бывает при сложных жизненных обстоятельствах, в один миг весь негатив уже невозможно держать в себе. А путешествие по Африке - это не легкая прогулка....

Африка жестока к тем, кто не принимает ее такой, какая она есть. И если вы решили сбежать от себя самого – это самое худшее место, куда вы можете совершить побег. Бедные деревушки и пресные городки быстро выедят из вас все силы, а потом безбрежная пустыня схватится за вас своими песчаными лапами и закопает по горло. Шансы вырваться из этих зачарованных земель малы… А вырваться в здравом рассудке – еще меньше.

Главные герои этой книги, молодые американцы, пустившиеся в свое идеалистическое путешествие, понятно, об этом и не подозревали. С деньгами веером, они брезгливо отвернули носы от США и Европы, этих рассадников войн (ах, как все это надоело), и поехали в Африку. Без определенной цели, путешествие есть путешествие. Их трое – парочка Порт и Кит и увязавшийся за ними дружок Таннер. Тут же прочерчивается треугольник со всеми шансами на смену позиций, так как Порт вечно блуждает где-то не только ногами, но и разумом, Кит вечно всем недовольна и предпочитает лежать в кровати (желательно со всеми удобствами), а вечно улыбчивый Таннер, тоже предпочитающий блага цивилизации, знает, как отхватить себе побольше баллов. И вот тащится эта троица от городка к городку, страдая от плохих отелей, но все же зачем-то направляясь вперед, пока страна наконец не решает показать свою магию и не разделяет друзей.

Роман определенно не для легкого чтения – душевное состояние персонажей описывается скрупулезно, очень много философских ответвлений и намеренных пробелов, чтобы читателю было, где допредставлять самому. Основная тема – поиск себя, своего места в мире, но очень приятно, что показан (и как показан!) мир Африки, совершенно чуждый изнеженным иноземцам, передано его пугающее очарование, при этом – без малейших прикрас. Третья часть романа в этом свете кажется мне самой совершенной, она одновременно абсолютно реальная и сюрреалистичная, наблюдаемая сразу с двух сторон – с позиции почти обезумевшего человека и из-за темных глаз местных жителей, абсолютно здоровых, но таких странных для чужеземца в своих порядках и обычаях.

Любителям Африки и, выражаясь словами из книги, желающим выпить чаю в пустыне очень рекомендуется. Неспешный, обволакивающий и красивый роман. Магия далеких земель и очарование Сахары напомнили мне «Пустыню» Леклезио, а душевные терзания, проблемы отношений и поиск ответов на извечные вопросы – «Уготован покой…» Амоса Оза. И такой коктейль по определению не может быть плохим.

В книгу «Под покровом небес» Пола Боулза надо погружаться стремительно, потому что пески Сахары затягивают нещадно, попадают в нос, рот, даже куда-то в душу, потроша всё, что им попадается на пути.

Начинаясь, как история-путешествие, книга завораживающе и незаметно закручивает читателя в сложную историю людей, которые, совершив пару слишком резких движений, движутся к концу. Кто-то к физическому, а кто-то к моральному. Три равноправных главных героя книги — Порт, Кит и Таннер. Порт и Кит — супружеская пара, которые слишком поздно открыли заново для себя, что любят друг друга. Таннер — друг Порта, взятый с собой в путешествие практически прицепом. Он мог бы играть роль главного яблока раздора между Портом и Кит, но на удивление уместно сглаживает некоторые острые углы в жизни героев.

Этот роман стал первым для Пола Боулза, с этого произведения очень здорово начинать знакомство с автором. Книга даёт понять, что первое крупное произведение получилось совсем не комом. Главное — с правильным настроем подойти к книге. Как бы ни были заманчивы африканские колоритные истории как идея, роман совсем не о них. Он о достаточно тяжёлых переживаниях главных героев — в основном Порта и Кит. Незаметно для себя начинаешь понимать, о чём говорит эта супружеская пара, что их мучает, что выедает практически изнутри, и что им в совсем критический момент помогает оставаться вместе. Возможно, если бы они смогли разобраться со своими внутренними личными и совместными проблемами, то смогли бы хорошо провести время вместе гораздо больше. И поняли бы, что любят друг друга, не дожидаясь вопроса жизни и смерти.

—Знаешь что? — проговорил он с величайшей серьёзностью. — Я думаю, мы боимся одного и того же. И по одной и той же причине. По большому счёту нам так и не удалось — ни тебе, ни мне —занять нормальные места в поезде жизни. Мы висим снаружи, на каком-нибудь буфере или подножке и цепляемся что есть силы, уверенные, что при очередном толчке непременно сорвёмся.

О таких важных вещах на самом деле говорят Порт и Кит. Использование при этом образа поезда очень интересно в контексте того, что главные герои книги и так постоянно мотаются в разных транспортных средствах. Иногда эти передвижения бывают страшными, иногда неожиданными, иногда болезненными. Но двигаться героям просто необходимо, они постоянно в движении, как будто боятся, что за поездом жизни можно не угнаться и остаться позади. А успеть зацепиться за него ой как хочется.

Между собой супружеская пара говорит и о жизни:

— Вышло, что она [жизнь] как сигарета. Пока делаешь первые несколько затяжек, её вкус прекрасен и ты даже мысли не допускаешь, что она когда-нибудь кончится. Потом начинаешь воспринимать её как нечто само собой разумеющееся. И вдруг осознаешь, что она догорела уже почти до фильтра. И тогда начинаешь чувствовать её горький вкус.

Для этой книги не спойлер, что Порт — как некое художественное воплощение самого автора книги — умирает в романе от тифа. Об этом пишет сам автор в предисловии, лишая пустых надежд читателя. Для самого Пола Боулза убийство главного героя стало возможностью дать судьбе над собой роковую власть хотя бы в книге — сам Боулз смог остаться в живых после такой болезни.
Таким поворотом сюжета, с которого начинается совсем иной путь Кит, автор делит роман на две части, хоть книга и состоит из трёх частей. В первой части герои всё-таки больше внимания уделяют размышлениям и обсуждениям философских глубоких тем, путешествуют, иногда ведут себя как совсем уж туристы. Во второй части романа — особенно после смерти Порта — история приобретает мрачный характер. В какой-то момент, читая историю Кит, ощущаешь, какая же путаница у неё в голове. Какое помутнение и практически отрешённость от жизни на фоне якобы за неё борьбу. Не зря в конце книги её нам представляют женщиной, практически потерявшей себя и свой рассудок.

Книга рекомендуется к прочтению тем, кто не боится рассуждения о жизни и смерти, о серьёзных взаимоотношениях мужчины и женщины. Тем, кому не чужды безумные истории путешественников. Тем, кто не боится потерять рассудок, видя как его теряет другой. И отдельно интересно будет тем, кто любит языки. В книге иногда говорят на французском, арабском и магрибском диалекте арабского языка — дарижа.

Не дайте пескам унести вас с собой в пустыню. Избегайте по возможности красивых арабов — можно случайно попасть в гарем. Кушайте хорошо и обращайте внимание на своё здоровье — дорога может быть каждая минута.

Странно, почему я так стремилась найти эту книгу. Или поменять или купить. Ведь после прочтения аннотации стало безусловно ясно – это именно того жанра роман, который вызывает во мне слабо объяснимое, но очень сильное раздражение. Стиль, воплощаемый и возглавляемый Фитцджеральдом. Декаданс, "загнивающая цивилизация", скука, "бессмысленный и тусклый свет". Но у Боулза оказалась необычная точка входа. Главный герой, совершенной случайный человек во всей этой типичной гэтсбищине вызвал по меньшей мере интерес. Сам автор в предисловии говорит о том, что ни один герой его романа не достоин ни то, что любви читателя, даже небольшой симпатии. Но за Даером было довольно интересно наблюдать.

Боулз отлично передал всю нелепость "пустого" человека. Что нет в ней ничего благородного, ничего высокопечального. Он с первых строк совершенно точно совпал в своей подаче главного героя с моим к нему отношением. Он мне не нравился, вызывал раздражение, даже бесил. Но в отличие от других авторов того же стиля, Боулз не делал из этой истории, из этого состояния героя "красоты гниения". Можно сказать, что в своем романе он выступил как максимально честный бытописатель. Собственно говоря, никто из героев этой истории не выглядит хоть немного приукрашенным. Никакие их, даже самые потаенные мысли, не выдают псевдо-глубины их потерянности, нет пронзительных страданий от бессмысленности существования. Да, проскальзывают иногда мысли о пути, о планах, о том, что будет дальше. Но лишь совсем фоном. Да и в таком состоянии алкогольного или наркотического опьянения, что можно только улыбнуться, но никак не воспринимать все эти рассуждения серьезно.

Но самое важное, что дал этот роман – это ощущение иллюзорности "настоящей" жизни. Чем более сложные и вроде бы значимые поступки совершают герои, чтобы, как им кажется, вырваться из тусклой обыденности, тем дальше они от того, что есть сама жизнь. Конечно, квинтэссенцией этого перехода стали события последней ночи романа, пронизанные гашишем. Но и оглядываясь на более ранние поступки героев, понимаешь, что чем больше они стараются наполнить свою жизнь, сделать ее не-пустой, тем дальше они от истинной ткани этой жизни. А суть лишь в том, что переезжая из страны в страну, переходя из дома в дом, от компании к компании, человек носит свою пустоту с собой. Никакие экзотические страны, женщины, алкоголь, наркотики и деньги не заполнят то, что дОлжно заполняться изнутри, собственными ментальными и духовными силами человека. Человеку прежде всего нужно научиться не скучать с самим собой, после этого любое место этого мира перестанет был скучным.

C.R.
Лаконичность обложки имеет свои плюсы. Хорошо, что в этой серии не стали эксплуатировать восточные мотивы. Дает свободу воображению читателя. Как и простая, с легким ориентальным узором американская обложка. Но и одна из первых обложка с одиночкой в переулках Танжера.

У вас когда-нибудь были навязчивые мысли? У меня - да. Например, последнюю неделю меня не покидала мысль, что “Пусть льёт” (1952) - это некая расширенная версия “Постороннего” (1942) Камю. Несомненно, идеи экзистенцианализмаэкзистенциализма никто не отменял. И вообще, безысходность - она во всём, буквально в воздухе витает. Чем дольше я об этом думала, тем больше сходства и совпадений находила…

Место действия. “Посторонний” - Алжир, “Пусть льёт” - Танжер, Международная зона в Марокко. Африка. Область неизведанного и непонятного для европейца Мерсо, приехавшего из Франции. Свободная зона, благоприятная почва и территория для начала новой жизни для американца из Нью-Йорка Даера. Вокруг - загадочные цветные парни, борьба за права которых в Америке в самом разгаре. Но в общем - дикий и свободный континент со своими порядками, притягивающий людей до сих пор.

Дальше спойлеровато

Главный герой. Мерсо и Даер, оба - по-своему посторонние. Если начать подробно описывать их сходства и различия, дискуссия может затянуться до утра. Правда, Мерсо всё-таки лично мне ближе. Более того, в отличие от Даера, он - симпатичный мне персонаж. Почему? Потому что он честен. Ну, как мне показалось. Впрочем, честен и Даер. Но до конца ли? Мутный он какой-то. И как автор ни старался - не понятный до конца.
Наверное, не столь существенное, но довольно важное различие. Повествование в “Постороннем” - от первого лица, у Боулза же - от третьего. Таким образом, у Камю мы видим мир и происходящее глазами героя, в “Пусть льёт” - вроде бы тоже глазами героя, но все мысли и чувства пропущены через призму авторского восприятия. Боулз всё уже решил за читателя, разжевал мотивы поступков Даера как стремление чувствовать себя живым, желание вырваться из обыденности, что-то поменять. Нам не надо это додумывать - автор неоднократно говорит об этом напрямую. Камю же оставляет нам простор для анализа (самоанализа?). И поэтому мне кажется, “Посторонний” - психологичнее.

Окружающие героя персонажи. Их достаточно много в двух произведениях - и приближенных, и массовки, помогающей герою раскрыться. И главная схожесть их - в том, что они выгодно отличают ГГ, позволяют ему контрастировать на фоне лжи, лицемерия, двуличности, продажности толпы и отдельных единиц. И у Мерсо, и у Даера есть своеобразное альтер-эго. В первом случае это Раймон, во втором - и Уилкокс, и Тами. Все три персонажа из двух романов - дельцы, “плохие парни”, но при этом чуть ли ни самые близкие сообщники и даже друзья ГГ. Вот вам ещё одно совпадение. Разве что второстепенные персонажи ввиду большего объема выписаны у Боулза чуть более тщательно, чем у Камю.

Женщины. Так уж получилось, что ни Мерсо, ни Даера женщины особо не интересовали. Разве что для удовлетворения собственных физиологических потребностей. Кажется, что есть какие-то проблески настоящего чувства, надежда на то, что ГГ “перевоспитается” под влиянием женщины и большой светлой любви. Но экзистенциализм не был бы экзистенциализмом, если бы не проходящая безысходность. Однако женщины довольно падки и на Мерсо, и на Даера. И тут уже, кажется, второй вопрос, какими именно мотивами они при этом руководствуются. Примечательно, что Боулзу понадобилось вводить двух женских персонажей: Дейзи - как образец женщины, которая, казалось бы, нашла своё место в жизни, но при этом бросается в омут с головой, стремясь подчеркнуть свою “необычность и исключительность”, разыгрывает из себя спасительницу и ангела-хранителя (как будто опыт “Постороннего” не научил, что всё без толку); Хадижа (в том издании, которое читала я, имя её написано именно так и фонетически мне это кажется более верным, чем вариант с “ш”. Впрочем, я - не филолог и не востоковед, так что с меня взятки гладки - поправьте, если не права) - нимфетка, пробуждающая мужественность не только в мужчинах, но и в женщинах, которой, кажется, по-настоящему увлекается Даер (но опять фигушки! Вы же помните, что мы читаем?)). Камю обошелся одной Мари и совершенно ничего при этом не потерял.

Беседы о религии. Для начала стоит заметить, что оба героя не верят в бога. Камю уделил этому вопросу чуть больше внимания, хотя, как и у Боулза, тема веры - не ключевая тема произведения. Она просто помогает ГГ лучше раскрыться. Мусульмане - довольно религиозные и очень верующие люди, это-то как раз и подчёркнуто в “Пусть льёт”. Однако и Тами, и Хадижа позволяют себе поблажки, что как бы ставит под вопрос их правоверность. При этом и Мерсо, и Даер (один - в сценах со священником и на суде, другой - в беседе с Дейзи) точно дают нам понять, что никаких высших и божественных сил для них не существует. Впрочем, вседозволенность при безбожии и якобы отсутствие каких-либо ориентиров и жизненных ценностей - ещё одна тема для долгой дискуссии, но вне рамок этой рецензии.

Вещества. Даер и Мерсо употребляют, каким-то образом изменяют своё сознание. Первый - с помощью гашиша, коего в Танжере, кажется, с избытком. В истории про постороннего присутствует алкоголь. Безусловно, изменённое сознание - катализатор к последующим действиям, но вовсе не основной движущий фактор, как многим кажется.

Убийство. В “Постороннем” - несколько неожиданное, почти солнечный удар. Четыре выстрела как четыре коротких удара. В “Пусть льёт”, кажется, всё идёт к этому на протяжении всего произведение, потому гвоздь, заколоченный Даером в чужую голову, воспринимается как вполне закономерный поступок.

Финал. У Камю - вроде бы совершенно логичная точка, но воспринимается она отчего-то как многоточие. Боулз же вроде бы пытался поставить многоточие, но получилась скорее жирная точка. У Даера нет дальнейшей судьбы, нет будущего, нет надежд. Это финал, и все мы это прекрасно понимаем.

В общем, не знаю, хорошо это или плохо, но по всему следует, что Боулз несколько расширил и переписал “Постороннего”. Получилось довольно неплохо, но как-то слишком уж вторично. Переубедите меня что ли, если не согласны...

Энтропия! Восхитительная всепоглощающая энтропия, которую вдыхаешь, как анестезию, которую постигаешь наощупь, чувствуешь её пыльный вкус на губах, слышишь её слабо звенящую «музыку ветра»… - вот что такое эта книга.

Читая, ты мягко и незаметно проваливаешься в текст, как в зыбучие пески, «где нет уже ни счастья, ни страданья, а только всепрощающая даль». Ты мимикрически сливаешься с чуть старомодной и импрессионистски размытой марокканской средой – с этим дождем, алкоголем, мерно-отстраненным шагом осликов на улицах, замкнутым гостиничным пространством, двусмысленными беседами ни о чем… Тебе ничего не хочется и ничего не жаль. Ты теряешь старую форму и содержание. Ты весь отдаешься безответственному чувству погружения в такое однодневное существование, где сами усилия жить, думать, ставить цели, достигать, сопротивляться, бороться до неприличия необязательны, а идеи долга, свободы, ответственности представляются до смешного лишенными смысла. В атмосфере Марокко 50-х незаметно растворяются все ценности сурового европейского позитивизма. О, Запад… О, закат Европы… О, декаданс…

Для меня всё началось с отрывка из «Пусть льёт» в «КО», из которого, как из открытого окна, на меня сразу повеяло ленивой и немного болезненной атмосферой Ремарка, Моэма, Фицджеральда. «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе»? – А у них почти вечный fin de siècle с его душноватой и слегка порочной аурой. «Читать, читать, читать», - забились во мне маленькие жадные пульсы, торопящие дочитать предыдущую книгу и немедленно погрузиться в «Пусть льёт».

Но оказалось, что в этом романе нет ничего особенного. Маленькие события крошечного, почти замкнутого танжерского мирка, погруженность героев в собственные желания, незначимые обманы, вялые интриги, бесконечный эгоцентризм и скука-скука-скука, чреватая неизвестно чем… или, наоборот, известно чем. Дэйзи, Даер, Хадижа, Юнис, Тами невнятно и механически кружились во мне, как красный хоровод Матисса, вроде бы сцепленные сюжетом, но бесконечно далёкие друг от друга, да и вообще от всего, кроме самих себя. Да даже и у самих себя они вряд ли были. П.Боулз собрал маленькую действующую модель общества отчуждения, экзистенциальных вакуумов и депрессивных поисков (и ненахождений!) себя.

Жаль, но эта книга показалась мне какой-то незавершенной в каждой сюжетной линии и… анатомически бесстрастной. Пожалуй, лишь в последних сценах, где герой находится в наркотическом беспамятстве, авторская фантазия становится эмоционально ярче, а, к примеру, любовная сцена с Дейзи просто асексуальна (хотя и когнитивна!), равно же как и описание пикника Даера с Хадижей. Все герои Боулза не находятся в каких-то прогретых эмоциями отношениях друг с другом, а всего лишь используют друг друга как средство для удовлетворения сиюминутных потребностей. И от этого роман воспринимается несколько безжизненным, от него остаётся ощущение кадавра, на котором автор равнодушно показывает, каково это - не быть живым. Что-то в этом есть почти чеховское…

В книгах вроде этой отбываешь время как в каком-то не очень удачном экзотическом отпуске, выпадая на время из привычной среды и просто отдаваясь упрощенному и не вполне приятному существованию, где всё иначе, чем ты хотел бы и к чему привык. "Короче, русская хандра..." веет здесь изо всех щелей. Но, видимо, именно в таких переходных для жизни пространствах возможно многое, если не почти всё: случайное решение может обернуться судьбой, а неудача – везением, наивность превращается в глупость, а страх - в преступление, и даже ты сам, читая, медленно превращаешься в иного-себя. А надо ли?

Общее впечатление: безрадостно; жестко; понравилось.
Пришло в голову такое: вот взять человека, который пошел по делам, в магазин там, потом в аптеку, и т.д. А скрытая камера снимала его, допустим, от прилавка магазина до дверей аптеки. А потом ты смотришь эту запись. Вот похожее впечатление осталось от сюжета: вроде и хочется спросить, что с персонажами дальше будет, и понимаешь, что ни к чему это совсем. И персонажи-то все живые, и все вокруг них реальное, и связь с тобой-зрителем как бы есть, но как бы и нет. (Если кто-нибудь что-нибудь понял, то он молодец, а я ничего не поняла, отсюда следующий пункт).
Что хотел сказать автор: понятия не имею.
Главный герой: та же проблема. Кроме того, что он главный, ничего сказать не могу. Размышлений его совершенно не поняла, хуже только описания его наркотических приходов. Еле осилила эти места, даже ползвезды из-за них сняла.
Язык: сложный вопрос. Например, задать переводчику: он всегда так изъясняется или это специальные изыски? Все хорошо, хорошо, и вдруг бац! Первой была "чертовня": увидела я ее и насторожилась - кого-то напоминает? Ну конечно, это незабвенная "Радуга тяготения" и Максим Немцов! Дальше буду цитировать:

Когда они слезли в небольшую бухточку, где среди камней был ключ, он решил ее поцеловать. Заняло долго; отвечала она тепло, но спокойно.

- "заняло долго" - восхитительная краткость!

Приятный час, чей естественный ритм был досугов;

- может, опечатка, а?

Почему его так возбуждает, чтобы меня никто не видел?

- наверно, "беспокоит"?

Невозможно было сказать, что он сейчас смотрел, потому что в уме он продвинулся вперед от смотрения к чему-то вроде участия.

Вместе с тем в данный момент он сознавал, что подпорки, державшие его будущее, пребывают в рассыпании

смотрение, рассыпание... кажется, я еще что-то в том же роде упустила.

Единственный звук, поднимавшийся снизу, был мягким, неразнообразным, от ручья, следовавшего своим курсом по множеству камней.

- может, "однообразный звук"?

Может, я его тут хочу, а может, и нет

- это в смысле "хочу, чтобы он был тут". Несколько раз такой оборот попадался.
А может, я просто не оценила красоты стиля.
Ладно, конец, то есть финал: финал показался очень уместным, правильным. А что он должен обозначать...
Вывод: надо взять что-нибудь не в переводе Немцова и почитать Боулза еще.

Жизнь - тлен. Смысл жизни в жизни.
В этих банальных высказываниях банальный экстракт книги. А неоригинальное занудство этих сентенций прекрасно передает нудную атмосферу и затяжной дождливый стиль автора.
Я все сказала.
...Не пройдет?
Ну тогда придется подлить воды. Пусть льет!

Марокканская батлейка с картонными мертвыми душами на лучинках. Комплект состоит из:
молодого амбициозного человека, который захотел "жить";
его начальника, который хочет денег, но чтобы жар загребли чужие ручки;
не первой свежести замужней дамы, которая хочет чужими желаниями;
толстой американки, которая вылезает из кровати только потому, что хочет красивую марокканку;
красивой марокканки, которая хочет колу и платьице;
марокканца, который хочет собственную лодку и быть братом;
русской шпионки с синими волосами... после такого описания уже все равно, хочет ли она победы интернационала, или просто выпить...

Персонажи встречаются, перетусовываются, кланяются, расходятся.
Мотиваций нет. Спонтанность хороша, но в книге она очень вынужденная, чтобы не сказать вымученная. Или непринужденность спонтанности - и пусть читатель сам пишет свой роман (что по-своему неплохо), как вариант - удивляется неожиданным поступкам героев. Или логические связи - и тогда уж они-таки логические, чего автору не хватает.
Имеем на выходе контаминацию: несколько логических посылок, которые решаются чрезвычайно хаотично...

Если бы автор хотя бы оставил мне возможность самой сделать вывод... но он не оставил мне даже банальной интриги, ведь в предисловии проспойлерил ВСЁ... Как бы я ждала единственного живого поступка безвольного героя... Но я, блин, прочитала предисловие и неизменность обреченности детерминизма вязким плеоназмом оплела и задушила потенциальное наслаждение... Да блин, иди скорее, воруй те деньги и разбежимся по разным углам библиотеки...

Если бы я могла сама оценить персонажей... Но все разжевано, повторено, и повторено, и еще раз повторено для последних тупиц: "он не жил", "он не чувствовал, что живет", "на самом деле вы мертвый", "он хотел почувствовать себя живым", "он ничто", "она не настоящий человек". Поверьте, я озвучила не все аналогичные цитаты, я вас пожалела, автор - нет. Ну да, после такой настойчивости я поняла, что в книге нет настоящих людей, все живут только по привычке, им ничего не интересно... как и мне в этой книге, потому что мне не дали шанса дойти до чего-то самой. А как бы я хотела вдруг найти параллели с Гоголем, вдруг воскликнуть "это не люди, это батлеечные фигурки", вдруг посочувствовать - бедняга, он так хочет жить...

— Зачем их, к черту, держать живыми? Все равно же скоро сдохнут, рано или поздно.

Флэшбэки несистемные - те самые недологиченные логичности: почему я должна узнать о юности замужней дамы? Чем она лучше других? Чтобы убедиться в ее типичной клинической картине созависимого поведения: выйти замуж за своего насильника, стать химически зависимой, начать "спасать" случайного психологически слабого человека?..

Линии обрываются. Это такой прием? Тогда они должны обрываться более литературно эффектно... Что дальше с Хадижой, например? Автор убедил меня, какая она миленькая, меня очаровали ее скромные, но очень конкретные потребности... ну лады - я заинтересовалась, и?..

Подозреваю, что открытый (?) финал звучит иронически (мне хочется эффектно поднять одну бровь и скептически протянуть "э-э-э?" - к сожалению даже длинные тренировки не дали желаемого владения мимикой). Мол - это же смешно: чтобы почувствовать жизнь, человек пошел на преступление, потом стал чувствовать "настоящую жизнь" в наркотическом трансе, потом нашел себя в абсолютной ... Ну-ну...

Язык ужасен, и по крайней мере в этом автор, возможно, невиновен. Не буду повторять за другими рецензентами цитаты, но я не стала бы асфальтовым катком наезжать на переводчика. Да, он дал маху раз ...надцать, но для исправления ляпов существует редактор... а если издательство экономит... что ж, тогда, конечно, виноват переводчик.

От повторения слова дождь мне стало мокро только потому, что действительность включила эффект 5-д... Атмосфера сезона дождей - это не самый слабый момент книги, но я с большим эстетическим удовольствием буду мокнуть в компании Маркеса, чем Боулза.

Па-беларуску тлен...

Тут...

Жыццё - тлен. Сэнс жыцця ў жыцці.
У гэтых банальных выказваннях банальны экстракт кнігі. А неарыгінальная нуднасць сентэнцыі цудоўна перадае нудную атмасферу і воглы стыль аўтара.
Я ўсё сказала.
...Не пройдзе?
Ну тады давядзецца падліць вады. Хай ліе!

Мараканская батлейка з кардоннымі мёртвымі душамі на лучынках. Камплект складаецца з:
маладога амбіцыйнага чалавека, які захацеў "жыць"
яго начальніка, які хоча грошай, але каб жар загрэблі чужыя ручкі
не першай свежасці замужняй дамы, якая хоча чужымі жаданнямі
тоўстай амерыканкі, якая вылазіць з ложка толькі таму, што хоча гожую мараканку
гожай мараканкі, якая хоча колу і сукеначку
мараканца, які хоча ўласную лодку і быць братам
рускай шпіёнкі з сінімі валасамі... пасля такога апісання ўжо ўсё адно, ці хоча яна перамогі інтэрнацыяналу, ці проста выпіць

Персанажы сустракаюцца, ператусоўваюцца, кланяюцца, разыходзяцца.
Матывацый няма. Спантаннасць - гэта няблага, але ў кнізе яна вельмі змушаная, каб не сказаць змучаная. Або нязмушанасць спантаннасці - і хай чытач сам піша свой раман (што па-свойму няблага) ці дзівіцца нечаканым учынкам герояў. Або лагічныя повязі - і тады ўжо яны-такі лагічныя, чаго аўтару бракуе.
Маем на выхадзе: некалькі лагічных пасылаў, якія вырашаюцца надзвычай хаатычна...

Калі б аўтар прынамсі пакінуў мне магчымасць самой зрабіць выснову... але ён не пакінуў мне нават банальнай інтрыгі, бо ў прадмове праспойлерыў УСЁ... Як бы я чакала адзінага спантаннага, жывога ўчынку бязвольнага героя... Але я, блін, прачытала прадмову і неадменнасць асуджанасці дэтэрмінізму вязкім плеаназмам апляла і задушыла патэнцыйную асалоду... Да блін ідзі хутчэй, крадзі тыя грошы і разбежымося па іншых кутках бібліятэкі...

Калі б я магла сама ацаніць персанажаў... Але ўсё разжавана, паўторана, і паўторана, і яшчэ раз паўторана для апошніх тупіцаў "ён не жыў", "ён не адчуваў, што жыве", "на самай справе вы мёртвы", "ён хацеў адчуць сябе жывым", "ён нішто", "яна не сапраўдны чалавек". Паверце, я агучыла не ўсе аналагічныя цытаты, я вас пашкадавала, аўтар - не. Ну, я зразумела, што ў кнізе няма сапраўдных людзей, што ўсе жывуць толькі па звычцы, ім нічога не цікава... як і мне ў гэтай кнізе, бо мне не далі шанцу дайсці да чагосьці самой. А як бы я хацела раптам знайсці паралелі з Гогалем, раптам усклікнуць "гэта не людзі, гэта батлеечныя фігуркі", раптам паспачуваць - бедалага, ён так хоча жыць...

— Зачем их, к черту, держать живыми? Все равно же скоро сдохнут, рано или поздно.

Флэшбэкі несістэмныя - тыя самыя недалагічаныя лагічнасці: чаму я раптам павінна даведацца пра юнацтва замужняй дамы? Чым яна лепша за іншых? Каб пераканацца ў яе тыповай клінічнай карціне сузалежных паводзінаў: выйсці замуж за свайго гвалтаўніка, стаць хімічна залежнай, пачаць "ратаваць" выпадковага псіхалагічна слабога чалавека?..

Лініі абрываюцца. Гэта такі прыём? Тады яны павінны абрывацца больш літаратурна эфектна... Што далей з Хаціджой, напрыклад? Аўтар пераканаў мяне, якая яна міленькая, мяне зачаравалі яе сціплыя, але вельмі канкрэтныя патрэбы... ну лады - я зацікавілася, і?..

Падазраю, што адкрыты (?) фінал гучыць іранічна (мне хочацца эфектна падняць адно брыво і скептычна працягнуць "э-э-э?" - на жаль нават доўгія трэніроўкі не далі жаданага валодання мімікай). Маўляў - гэта ж смешна: каб адчуць жыццё, чалавек пайшоў на злачынства, потым стаў адчуваць "сапраўднае жыццё" ў наркатычным трансе, потым знайшоў сябе ў абсалютнай ... Ну-ну...

Мова жахлівая, і прынамсі ў гэтым аўтар, магчыма, невінаваты. Не буду паўтараць за іншымі рэцэнзентамі, але я не стала б асфальтавым катком наязджаць на перакладчыка. Так, ён даў маху разоў ...наццаць, але для выпраўлення ляпаў існуе рэдактар... а калі выдавецтва эканоміць... што ж, тады, вядома, вінаваты перакладчык.

А ад паўтарэння слова дождж мне стала мокра толькі таму, што рэчаіснасць уключыла эфект 5-д... Атмасфера сезону дажджоў - гэта не самы слабы момант кнігі, але я з большым эстэтычным задавальненнем мокну ў кампаніі Маркеса, чым Боўлза.