26

Пятница, 12 декабря

Детство Логан прошло на небольшой ферме около Райпа, в Восточном Суссексе. Ее родители были арендаторами в третьем поколении, но по мере введения правил и норм ЕЭС их доходы постепенно падали. Приходилось экономить, а единственным резервом экономии были работники. С двумя рассчитались раньше, а через несколько месяцев пришел черед пастуха, работавшего на ферме тридцать лет. С одиннадцати лет Логан, чередуясь с родителями, вставала в пять утра – доить коров. И так каждый день, семь дней в неделю, круглый год. Коровы не признавали таких вещей, как, например, Рождество. Они просто хотели, чтобы их подоили.

Ее отец, убежденный сторонник «зеленых», не верил в современные удобства. Круглый год дом обогревался стоявшей в кухне и работавшей на угле отопительной печью «Эссе»; другая печь, топившаяся дровами, стояла в холле, но в летние месяцы ею не пользовались. Даже спустя годы, уже живя в Брайтоне, в квартире с центральным отоплением, она просыпалась иногда по ночам от запаха горящего угля.

Логан чувствовала его и сейчас. Резкий, едкий. Или у нее галлюцинации?

Она открыла глаза и поняла, что нет, не галлюцинации – запах ощущался явственно. Горящий уголь. В носу защипало. Вверху, над ней, возникло мутное, рассеянное красное мерцание. И дальше, за ним, точки зеленого света.

Снова уже знакомый скользящий звук. Коснувшийся лица воздух отдавал затхлостью. Красное свечение приблизилось и сделалось резче.

Кто-то стоял над ней. И этот кто-то держал в руках что-то, ярко мерцающее красным.

– Кто ты? – дрожащим от страха голосом спросила Логан. – Кто ты?

Рука в перчатке сжала вдруг горло, принуждая ее опуститься на жесткий пол. Красное мерцание опустилось, и в следующее мгновение правое бедро вдруг обожгло что-то раскаленное. Логан взвыла от убийственной боли, зажмурилась и завертелась, пытаясь отстраниться, отодвинуться, но незнакомец держал ее крепко. А потом она услышала шипение горящей плоти.

Ее плоти.

– Не-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!

Словно осиный рой впился в бедро. Она снова закричала.

– Ш-ш-ш, – произнес глухой голос. – Ш-ш-ш-ш! Все хорошо, беби!

Она завертелась, насколько позволяло пространство, от боли. Жгучей, острой, страшной боли. Попыталась укусить руку в перчатке. Боль не утихала – наоборот. Такое невозможно терпеть.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! У-у-у-у-у-у-у-у-у!

Что-то холодное, успокаивающее на секунду коснулось бедра. Но уже в следующее мгновение боль вернулась с прежней силой.

Логан снова увидела над собой красное мерцание. Рука в перчатке больше не сдавливала горло. Она хватала ртом воздух. Боль… невыносимая боль…

Ее вырвало.

Немного погодя рот ей вытерли тряпкой, влажной и воняющей каким-то дезинфицирующим средством. Боль, словно разъедающая кислота, проникала все глубже, к самой кости.

И опять глухой голос:

– Все будет хорошо. Боль уйдет. Тебе не сделали ничего плохого. Все будет хорошо.

– Что ты сделал, тварь? Ты от этого кайф получаешь?

Скользящий звук над головой. Тишина. Обливаясь слезами, Логан дрожала от ужаса.

27

Пятница, 12 декабря

В четыре часа пополудни Рой Грейс сидел в своем кабинете на втором этаже Управления уголовных расследований с видом на противоположную сторону улицы. На переднем плане в слабеющем свете дня блестел мокрый серый камень гипермаркета «Холлингбери Асда», за ним открывался дождливый ландшафт города. Суперинтендент включил компьютер и вставил в дископриемник только что полученный DVD с записью утреннего интервью с Джейми Боллом.

Плотный молодой человек в сером костюме, рубашке с галстуком и черных туфлях определенно чувствовал себя не в своей тарелке, сидя на одном из трех красных стульев в тесной комнате для опроса свидетелей. Вместе с ним в комнате были два детектива – сержант Гай Батчелор в спортивном пиджаке и черных брюках и констебль Лиз Сьюард, невысокая изящная женщина с короткими колючими блондинистыми волосами, в белой рубашке и темных брюках. Сверху, со стены, на них смотрела видеокамера.

Интервью началось с формальностей: объявления даты и времени и подтверждения со стороны Болла, что ему известно о том, что все происходящее записывается. Потом Батчелор попросил Болла вкратце изложить обстоятельства исчезновения его невесты, Логан Сомервиль.

Болл повторил ровным счетом все то, что говорил накануне вечером самому Грейсу, и именно это показалось суперинтенденту немного странным. Отрепетированная версия?

– Как вы охарактеризовали бы ваши отношения с мисс Сомервиль? – спросила констебль Сьюард.

Грейс сосредоточил внимание на Джейми Болле. Молодой человек отвечал спокойно, но выглядел при этом далеко не безмятежно.

– Мы любили друг друга и планировали пожениться. Я думал, у нас все идет как надо.

– Уверены? – продолжил ту же линию Гай Батчелор. – И она разделяла ваши чувства и планы?

– Я думал, что да.

Вопросы детективов еще больше разволновали Болла. Несколько секунд он смотрел в камеру на стене, потер правое ухо и поправил узел на галстуке.

– Вам знакомо такое имя – Луиза Брайс? – спросила Сьюард.

– Да. Хорошо знакомо.

– Как бы охарактеризовали ее отношения с вашей невестой?

– Она лучшая подруга Логан. Они еще в детский сад вместе ходили и сейчас очень близки.

– На ваш взгляд, насколько близки?

– Они все время разговаривают или шлют друг дружке эсэмэски. По нескольку раз в день.

– То есть Луиза Брайс, по всей видимости, в курсе ее дел, так?

Болл замялся, и Грейс заметил, как он переменился в лице.

– Да, так.

– Дело в том, Джейми, что одна из моих коллег разговаривала с Луизой Брайс сегодня утром. У меня здесь запись этого разговора. – Констебль посмотрела на лежащую перед ней распечатку. – Она рассказала то же, что и репортеру газеты «Аргус», которая связывалась с ней чуть раньше. По словам Луизы, Логан разорвала вашу помолвку. Можете как-то прокомментировать это ее заявление?

Болл снова смутился.

– Мы любили друг друга, – заговорил он с ноткой вызова. – Но в последнее время возникли некоторые трения – у Логан появились сомнения.

– Как по-вашему, для чего Луиза Брайс, лучшая подруга Логан, сказала так репортеру? – спросила Лиз Сьюард.

Болл пожал плечами:

– Понятия не имею. Раз уж на то пошло, мы с Луизой никогда особенно не ладили. У Брайсов агентство по операциям с недвижимостью, и она им управляет. Луиза сказала Логан, что, по ее мнению, я неудачник и что она могла бы найти себе парня получше.

– Получше кого? – уточнил Гай Батчелор.

– Получше меня.

– И как Логан отреагировала на такие ее слова?

Болл ответил не сразу.

– Она передала это мне.

– И что вы почувствовали, когда такое услышали? – Сержант внимательно посмотрел на Болла.

Тот потрогал бородку, потом пригладил волосы.

– Сказал, что мне неприятно это слышать.

– Я разговаривала с Луизой Брайс сегодня утром, – продолжила констебль Сьюард. – По ее словам, Логан не все устраивало в ваших отношениях. Что вы на это скажете?

Было видно, что Боллу все труднее сдерживаться.

– Да это все просто чушь! – вспыхнул он. – Луиза такая нахалка! Я ей никогда не нравился. Постоянно под меня копала. У нас с Логан были, конечно, разногласия. Как и у всех.

– Из-за чего?

– Логан любит побыть одна, а я считал, что нам надо развивать общие интересы, делать все вместе.

– И что, Луиза Брайс как-то повлияла на подругу в отношении вас? – спросила констебль.

– Логан говорила, что любит меня.

– Это правда, что она разорвала помолвку?

Болл снова замолчал на несколько секунд.

– Да, – неохотно признал он. – Тут такое дело… у нас вроде как пошла черная полоса. Но потом все снова стало поправляться. То есть… я хочу сказать… ну, знаете, мы обо всем поговорили. Такое ведь со всеми случается. Не всегда все гладко.

– Я также разговаривала сегодня с миссис Тиной Сомервиль, – продолжала Лиз Сьюард. – Это мать Логан, так?

– Да.

– Она рассказала, что прошлый уик-энд Логан провела с родителями, одна. Без вас. Сказала, что дочь уже давно в плохом настроении, что вы, по ее словам, не согласитесь прекратить отношения. Хотите как-то прокомментировать?

Он снова пожал плечами:

– Вот так сюрприз… Хотя… нет. Логан всегда говорила, что ее родители – люди немного странные. Что они никогда толком ее не понимали. Они фермеры-арендаторы. Не знаю, в курсе ли вы, как эта система работает?

– Может быть, вы нам расскажете? – предложила констебль.

– Сельское хозяйство в Англии до сих пор на довольно необычной, по сути, феодальной системе. Большая часть земли в стране принадлежит аристократам-землевладельцам – у них огромные поместья. Они сдают землю семьям фермеров – на три поколения по довольной низкой арендной плате. За это арендаторы содержат землю в порядке и зарабатывают с нее как могут. С одной стороны, сделка для фермеров выгодна – они получают значительные площади пахотных или луговых земель и могут разводить коров или овец. Но с другой, ни сама ферма, ни земля им не принадлежит. Через три поколения договор аренды приходится пересматривать. Хорошо, если следующее поколение соглашается на прежние условия. Ее родителям не нравилось, что я не проявляю интереса к сельскому хозяйству. Они-то надеялись, что дочка выйдет замуж за парня, кому это по душе.

– То есть аренда под угрозой?

– Да. Им уже по шестьдесят с лишним, а своего дома они так и не купили. И теперь им грозит лишиться того, что есть. Вот они и злятся на нее за то, что не нашла жениха, который потянул бы ферму дальше. Да только дело в том, что Логан и сама не сильно в этом заинтересована. Фермерская жизнь нелегкая.

Грейс досмотрел запись до конца, но ничего значительного Джейми Болл так и не сообщил. Впрочем, и того, что он уже сказал, было достаточно.

Логан Сомервиль разорвала помолвку, и Джейми Болл не пожелал с этим согласиться. Он стоял на том, что они снова сойдутся. Вот только его точку зрения не разделяли ни лучшая подруга Логан, ни ее родители.

Он ли стоит за ее исчезновением?

Информации для ответа на вопрос было пока мало. И тем не менее…

28

Пятница, 12 декабря

Эдвард Крисп попрощался со своим последним на неделе пациентом, Робом Лоу, пожилым девелопером, твердо убежденным – на протяжении уже двадцати пяти лет, – что смертельно болен.

Лоу был одним из тех пациентов, которых доктор принял в первый год своей практики. Направленный к Криспу уходившим в отставку терапевтом, он пришел с жалобой на периодически повторяющуюся острую боль в горле, которая и навела его на мысль о раке гортани. Психиатру удалось успокоить беднягу, объяснив, что болезненные ощущения есть следствие растяжения шейных мышц из-за увлечения теннисом. С тех пор едва ли не раз в каждые два месяца Лоу появлялся в его кабинете, иногда сопровождаемый супругой Джулией, с подозрением на очередную смертельную болезнь, проявляющую себя болью в той или иной части тела. Боли бывали грудные. Боли бывали паховые. Случались потери аппетита. Случались прибавки в весе.

Конец ознакомительного фрагмента.