Анархия и нравственность

Ещё в детстве глубоко травмированный (аристократизмом) князь Кропоткин Петр Алексеевич перестарательно стал, вернее, стремился стать и даже всё-таки стал (в своем понимании) "белым и пушистым", ученым, трудягой, гуманистом. Мало того, он даже периодически и весьма близко подходил к (прото) парлептипному трепету (чистой прото любви). Сейчас трудно судить, насколько он, уже в конце своего жизненногго пути, был разочарован, или всё-таки всё ещё (мужественно внутренне собравшись) вдохновлен своим участием в революционных процессах вообще, и в анархистских, в частности. Нда.
В книге пять произведений, из трех из них приведу ниже несколько цитат, с традиционными моими комментариями.
-"Взаимопомощь, Справедливость, Нравственность — таковы последовательные шаги восходящего ряда настроений, которые мы познаем при изучении животного мира и человека." ("Этика") -кажется наоборот, тренд, скорее нисходящий: первое -встречается, да, второе -уже меньше, а насчет третьего -задумываются ли над этим животные? -слабо представимо)
-"Во второй половине своей жизни, когда Платон подпал под влияние пифагорейцев и пытался при содействии сиракузского тирана (диктатора, или самодержца) Дионисия создать государство по своему плану, который он изложил в сочинениях «Государство» и «Законы» (продукт уже дряхлеющего ума), он был уже не тем идеалистом, как в первой части своей жизни и учительства. В своем идеальном государстве, как на это с горечью указал великий его почитатель Владимир Соловьев, Платон не только сохранил рабство, но и смертную казнь рабу за недонесение и гражданам вообще за неуважение к установленной религии." (там же) -зачем брать такую древность, то есть более современных примеров "враждебности" государства уже было трудно найти (что ли?).. видимо, трудно, но Петр Алексеевич всё ещё верен идеалам своей молодости, потому и "Платон" с "Государством"..
-"..и очень стыдно при обмене товарами самому назначать цену своему товару. Честный продавец соглашается с ценой, которую предлагает покупатель, таково, по крайней мере, было общее правило не только среди алеутов в Аляске и чукчей в Северо-Восточной Сибири, но также и среди большинства туземцев на островах Великого океана." ("Справедливость и нравственность") -а то, что "цена" в таком случае может быть намного ниже себестоимости товара, это князя особо не парит, как видно.
-"Становясь анархистами, мы объявляем войну не только отвлеченной троице: закону, религии и власти. Мы вступаем в борьбу со всем этим грязным потоком обмана, хитрости, эксплуатации, развращения, порока — со всеми видами неравенства, которые влиты в наши сердца управителями религией и законом. Мы объявляем войну их способу действовать, их форме мышления. Управляемый, обманываемый, эксплуатируемый, проститутка и т. д. оскорбляют прежде всего наше чувство равенства. Во имя Равенства мы хотим, чтоб не было больше ни проституции, ни эксплуатации, ни обманываемых, ни управляемых.
Нам скажут, может быть, — так говорили не раз: «Но если вы думаете, что всегда нужно обращаться с другими так, как вы хотите, чтобы с вами обращались, то по какому праву прибегнете вы к силе в каком бы то ни было случае? По какому праву направите вы свои пушки против варваров или цивилизованной нации, вторгающихся на вашу родину? По какому праву убивать не только тирана, но даже простую змею?»
По какому праву? Но что хотите вы сказать этим туманным словом «право», заимствованным у законников?
Может быть, вы хотите спросить: буду ли я сознавать, что хорошо поступил, поступивши таким образом? и одобрят ли мой поступок те, кого я уважаю? Это, что ли, вы спрашиваете? Если так, то ответ будет очень прост.
Да, конечно да! Потому что мы требуем, чтобы нас убили, нас самих, как ядовитую змею, если мы пойдем вторгаться в чужую страну, в Маньчжурию или к зулусам, которые нам никогда не делали никакого зла. Мы говорим нашим сыновьям, нашим друзьям: убей меня, если я когда–нибудь пристану к партии завоевателей.
Конечно да! Потому что, если бы когда–нибудь, изменяя нашим принципам, мы завладели наследством (хотя бы оно упало с неба) с целью употребить его на эксплуатацию других, мы хотели бы, чтобы оно было отнято у нас.
Конечно да, потому что действительно искренний человек заранее потребует, чтобы его убили, если он станет ядовитой змеей, чтобы его поразили кинжалом, если б он когда бы то ни было подумал занять место свергнутого тирана." ("Нравственные начала анархизма") -Какая трогательная наивность для 56-и летнего юноши, не правда ли.. князь почему-то переносит свою внутреннюю честность на таковую, гипотетически как бы имеющуюся и у других его будущих коллег-анархистов.

Наконец свершилось это событие. Я добрался до Кропоткина и изучил труды связанные с Анархией и ее детерминированным представление мироустройства. С юности знаю выражение Анархия - мать порядка, но вот откуда идут корни и в чем суть было не понятно. В одном из интервью с Горшком (солист группы Король и Шут) услышал как, он хвалил Кропоткина и призывал всех приобщиться. Ну что спустя много лет, мои руки дошли до данной работы. Вообще надо заметить, последнее время ко мне попадается все больше литературы социально- коммунистического характера. Плохо это или хорошо, вопрос открытый, никогда не стремился в этом направлении да вообще политика меня никогда не занимала. Но вот так вот сложилось по этому ближе к книге.
Автор долго и утомительно приводит примеры из природы, устройства жизни и быта животных и насекомых. Мол вот смотрите они друг другу помогают, выручают в бедах и так далее. Дальше идет гонение в сторону буржуазии и натягивание модели животного мира на мир людей. В общем если просто то призыв к разрушению всего мира, люди мол сами разберутся и будут друг другу помогать. Откажемся всей вертикали власти, ибо власть это законы которые ущемляют права одних, и возвышают других. Знаете есть здравые мысли и многие вопросы отлично кладутся относительно текущего мира. Но данный эксперимент уже проводили в прошлом столетии, так что вряд ли кто-то заинтересуется повторить.
Не знаю как относиться к Анархизму после прочитанного. ВОобще все произведение больше похоже на прокламации и лекции человек выступающего перед зрителями. С попыткой притянуть к научным трудам, да и большое количество сложных оборотов речи, что затрудняй чтение и заставляет быть в повышенной концентрации. Зачастую в пустую.
Как бы там не было, понравилось мне или нет, это не важно. Но вот на какие мысли меня сподвигло прочтение.
Люди в начале прошлого столетия, по крайней мере лидеры революционных направлений были крайне не глупы. Язык которым они обращались к своим последователям наталкивают на мысли что они в свою очередь были не глупы. Вот просто давайте сравним текущих политических лидеров и революционеров. Это второй вопрос который возник в голове, почему в текущий момент у нас практически повсеместная политическая импотенция. Нет ну правда остался только капитализм повсеместно. Хорошо есть Китай со своим комунизмо - демократизмом, есть Северная Корея с тоталитарных коммунизмом . И все ? Все остальные страны под гнетом капитализма под жидким обликом демократии. Что получается измельчали революционеры и мыслители. Где новые идеи и представления мироустройства ? Да если честно сейчас время потребления, всем разочаровались или отупели? Ведь ничего толком не изменилось в мире, ускорилось и усложнилось но не изменилось. Ладно это риторический вопрос, готов обсудить в комментариях .
Не смотря на мою оценку, книга все же заставила меня задуматься о многом. Буду ли я читать что-то еще из подобного, скорее нет чем да. Все же политика это не про меня. Советую ли я кому либо для прочтения ? Да почему бы и нет. Но можно обойтись описанием в википедии, хотя такой путь не приведет к вышеописанным мыслям. Но кому они нужны в наш век потребления? Мысли еще какие-то, пфф.

На чтение анархистов меня сподвиг политолог Борис Прокудин, который неплохо разбирает русскую классику на предмет политоты. Помимо них он рассказал и о самом цитируемом русском классике Михаиле Александровиче Бакунине, чья биография будет покруче многих романов. А где Бакунин, там и Кропоткин, который по сюжету жизни уступает Михаилу Александровичу, но тоже достаточно насыщенно прожил жизнь. До этого читал про его побег из Петропавловской крепости и труд про Великую Французскую революцию. Снова захотелось обратиться к автору.

Выбор пал на труд "Анархия и нравственность", тем более мы живём в эпоху, когда мораль меняется, возможно, быстрее, чем в прежние времена, и с этой моралью борется реакционная консервативная мораль. Конечно, обзор Петра Алексеевича ограничен 1921 годом, а с тех пор многое поменялось. Случился кризис модернизма, пришёл постмодерн, а сейчас вообще метамодернизм с его инклюзивностью, но было очень любопытно то, как автор разбирал философов прошлого.

Сам автор хочет черпать мораль в природе, ведь есть некая мораль у животных, когда они соблюдают некоторые нормы хотя бы применительно к своему виду. Здесь он мыслит как естественник по роду деятельности, да и в целом ссылается на Чарльза Дарвина. Не знаю, насколько эти данные актуальны на наше время, но про зачатки морали у животных встречал рассказы о некоторых зачатках морали у Александра Соколова и у Станислава Дробышевского, которые не приравнивают человеческую мораль к животной, но признают некоторые зачатки разума, которые отличаются количественно по размеру мозга и развитости отделов.

От естественно-научного, возможно, спорного экскурса он переходит к разбору мыслителей прошлого. Он признаёт плюсы учений Христа и Будды, но считает, что они утратили свою прежнюю силу с тех пор, когда были взяты государством под свою защиту и приобрели реакционный характер, подменяя изначальную мораль. Например, ставит в вину Фоме Аквинскому и Августину Блаженному реакционность. Затрагивает и критикует позиции античных мыслителей: софистов, Сократа, Платона, Аристотеля, их последователей, эпикурейцев, стоиков. Он говорит о революционности их взглядов и отходе от Абсолюта (богов) и методологии определения морали из метафизических суждений, использованию их в реакционных идеологиях Средневековья.

Очень много разборов философов Нового времени самых разных. Больше всего понравились разборы Канта и Гегеля. С Кантом у меня отношения сложные. Его «Критику чистого разума» освоил где-то наполовину накануне поездки в Калининград, чтобы поклониться, а потом не стал дочитывать. Про его категорический императив помню. Всё-таки база. Но как хорошо по нему прошёлся Пётр Алексеевич.

Современная критика, начиная с Шопенгауэра, показала, однако, что Кант ошибался. Он не доказал, почему человек обязан подчиняться его «велению», его императиву. Причём любопытно то, что из самих рассуждений Канта выходит, что единственное основание, почему его «веление» может претендовать на всеобщее признание, состоит в его общественной полезности. А между тем некоторые из лучших страниц Канта именно те, где он доказывает, что ни в каком случае соображения о полезности не должны считаться основой нравственности. В сущности, он написал прекрасное восхваление чувства долга, но он не нашёл для этого чувства никакого другого основания, кроме внутренней совести человека и его желания сохранить гармонию между его умственными понятиями и его действиями.

Вот теперь можно и перечитать, а то Кант по моей версии — одна из самых сложных книг. Прошёлся он и по Гегелю. Я бесконечно уважаю Гегеля за создание диалектической логики, позволяющей выйти за границы формальной логики, но ещё в «Философии права» Гегеля меня терзали смутные сомнения, что он иногда подключает интуицию для выведения своих суждений. Об этом как раз говорит Пётр Алексеевич.

Как справедливо заметил Эйкен, в философии Гегеля мы имеем строго законченную систему, построенную на законах логики, но вместе с тем в философии Гегеля большое место занимает и интуиция. Однако если мы спросим себя: вытекает ли интуиция Гегеля из всей его философии, то на этот вопрос нам придётся ответить отрицательно.

Не случайно современные правые и ультраправые мыслители вроде Александра Гельевича Дугина нередко используют его для обоснования реакционных идей, при этом игнорируя его измышления относительно неудобных для них фактов.

Забавно, что недавно прочитанного Монтескьё он отнёс к сложным, хотя и похвалил его. А мне, наоборот, показалось, что «Дробышевский». Автор потешил моё самолюбие. Ну или сейчас Монтескьё смотрится актуальнее и современнее других. Определённо придётся теперь знакомиться с Марком Гюйо, хотя как поискал по фамилии и датам жизни, философа зовут Жан Мари Гюйо. Сложно оценить. Если с остальными, хотя бы вскользь знаком, то с этим автором сложнее.

В конце автор немного говорит об анархизме и изменении морали как свидетельстве о революционности. Сложно согласиться с этим утверждением на фоне современной инклюзивной морали, которая используется в реакционных целях, чтобы отвлечь от социальных проблем, равно как в тех же целях используется и консервативная мораль, но времена меняются. В любом случае, хороший обзор по истории методологии формирования морали. Рекомендовать всем вряд ли можно, но людям, заинтересованным в философии, будет полезно прочитать.