Малахов взял со стола мобильник. Звонил однокашник.
– Здравствуй, Саша! Жду к шести. С Валей. В «Сириусе», – Фесенко изъяснялся в своеобычной телеграфной манере. – Будут только свои. Давно вас не видел. Особенно Валю.
– Сережа, я тоже рад тебя слышать, – улыбнулся Малахов. – Обязательно приедем. О делах не спрашиваю, и так все понятно! Но поздравить тебя все же хочу! Недавно видел Анюту, – он имел в виду жену Фесенко. – Рад за вас! Пятый ребенок – это не шутки!
– Стараемся, – Фесенко хотел уже закончить разговор, но услышав о ребенке, переменил тон. – Ты ведь знаешь, как я сына хочу! На этот раз пацан будет! Я это точно знаю! И врачи о том же говорят. Появится у меня наследник! Девчонки девчонками. Я их люблю. Все ради них сделаю. Но парень! Это, брат, наследник! Это совсем другая история!.. Вам с Валей тоже надо сына родить! – неожиданно закруглился он. – Не забывай! Жду к шести!
– Будем, – кивнул Малахов. – Я не прощаюсь. Анюте привет!
– Передам обязательно. Всего доброго!
Малахов еще какое-то время с улыбкой смотрел на телефон. Но в тот момент, когда собрался уже позвонить жене, в кабинете появился Шугуров. Малахов работал у него последние несколько лет.
– Привет, Саша, – озабоченно кивнул тот, сел за стол и побарабанил пальцами по столешнице. – Утро сегодня какое-то не такое. Все из рук валится! В Египет, похоже, пора. Или старею?
– Сорок лет – не возраст, – Малахов посмотрел на него поверх стекол очков. – С Галей поссорился?
– Милые бранятся – только тешатся. Держим друг друга в тонусе. Но ощущение с утра такое, будто жизнь пролетает мимо. Как бы не случилось чего, ей-богу.
– Шутишь?! – Малахов снял очки. – Если мимо тебя жизнь пролетает, то мы совсем не живем!
– Не то хотел сказать, – тряхнул головой Шугуров. – Но настроение паршивое! Ей-богу, как бы дрянь какая-то не случилась!
Малахов улыбнулся:
– На днях Аню Фесенко видел. Она в положении, сына ждут.
– Знаю, – кивнул Шугуров. – Сергей давно о сыне мечтает, – он на глазах погружался в работу. – Сегодня Калмыков должен позвонить по морепродуктам. Если меня не будет, сразу обговори поставку следующей партии.
– Хорошо, – Малахов сделал пометку в перекидном календаре. – Кстати, Николай, мне бы пораньше освободиться. Сергей пригласил в «Сириус» на открытие к шести часам. Ты не против?
Он знал, что между ними с год назад пробежала черная кошка.
– Нет. Отдохните как следует. Вот еще что! Когда Галя появится, скажи ей… Ничего не говори.
Малахов снова глянул на него поверх стекол и набрал номер домашнего телефона:
– Валя, я сегодня раньше приеду. Сережа Фесенко пригласил нас в «Сириус»… Да, сегодня… Да, тот самый… Да, на окраине. Так что, будь готова… Ну, я не знаю! Может, Катя посмотрит? Не все же время няньку нанимать!.. Поговори с ней… Да, конечно. Хорошо. К четырем буду. Целую…
Шугурова в кабинете уже не было. Малахов сделал в календаре еще одну пометку уже где-то на конец июня и потянулся до хруста в костях. Времени было около девяти часов утра.
Примерно в то же время проснулась старшая из его дочерей – Катя. Еще с минуту лежала без движения, разглядывая потолок. Потом с неохотой выбралась из-под одеяла и вышла в коридор.
– Мам! – крикнула, открывая дверь ванной комнаты. – Я кушать хочу!
– Здравствуй, доченька! Завтрак уже готов, – Валентина Николаевна вышла с кухни.
– Мама, сколько раз тебе говорить: не называй меня «доченькой»! – послышался капризный голос Кати. – Я уже не ребенок!
– Для меня ты всегда будешь ребенком! – улыбнулась та. – Катя, папа только что позвонил! Я хочу тебя попросить кое о чем, Катенька.
– Ага, давай потом поговорим, – не сразу, но все же отозвалась она.
– Хорошо, дочка, – кивнула Валентина Николаевна. – Поговорим позже.
На этот раз Катя промолчала. Через секунду сквозь шум воды послышалось ее вызывающе громкое пение. Дочь откровенно игнорировала мать. Валентина Николаевна еще немного постояла возле дверей и ушла в гостиную.
Здесь смотрела мультфильмы Соня, их младшая дочь. Малышке шел третий год. Это был подвижный, сообразительный, к тому же довольно поздний ребенок, в котором родители души не чаяли. Когда Малаховы решили завести второго ребенка, им уже было под сорок лет.
– Интересненький мультик?
– Про мышку, – ответила Соня.
Для своего возраста она говорила довольно чисто.
– Что это у нас идет? – улыбнулась Валентина Николаевна. – «Том и Джерри»1! Мышка-хулиганка!
Соня забралась к ней на руки, обняла:
– Хочу гулять!
– Сейчас пойдем, – Валентина Николаевна принялась поглаживать ее по спине. – Катю накормим и пойдем с тобой гулять!
А Катя осторожно приоткрыла дверь ванной, оглядела коридор и прошмыгнула в свою комнату. За год после окончания школы она изменилась не в лучшую сторону. Недавнее еще детское и потому простительное безразличие к интересам и проблемам других людей незаметно переросло в равнодушие. А своих родителей в последнее время она и вовсе избегала. Дни проводила с подружками, якобы усиленно готовилась к вступительным экзаменам в институт.
Внешне Катя походила на мать, хотя ни за что бы не признала этого. Такая же невысокая и стройная, черноглазая и темноволосая. Лицо у нее было не скуластое, а просто худенькое и симпатичное. Она с двенадцати лет носила очки. А когда подросла, начала пользоваться контактными линзами.
Как это принято во многих русских домах, к столу она вышла неприбранная в купальном халате и с тюрбаном из махрового полотенца. Обняла мать и выговорила ехидной фальшивой скороговоркой:
– Мамочка, я ведь тебя так люблю!
Пахло от нее цветочным мылом и влажным полотенцем. Валентина Николаевна только сказала:
– Катюша, сколько же можно говорить? Неужели тебе трудно одеться?
– Мамуля, я ведь не в гостях, – не прислушиваясь к ней, все так же выговорила дочь. – Или я так на Бабу-Ягу похожа?
– Ну что ты говоришь?! Но это дурная привычка – вот так появляться на людях.
– Мам, ты опять начинаешь?! Знаешь, как уже надоело! Семнадцать лет долбите как дятлы: не делай того, не делай этого! Надоело!
– Хорошо-хорошо. Кушай. Я больше не буду.
– На самом ведь деле надоело! – Катя еще раз выплеснула на мать раздражение.
– Мы с Соней в парк собрались, – с улыбкой сказала та. – Прогуляйся с нами.
– Нет, мы с Машкой в библиотеку идем. Мам, дай сто рублей. Мы вечером в кино сходим. В «Салюте» вторую часть про мутантов2 повторять будут.
– Катя, я хотела поговорить с тобой насчет вечера… – начала Валентина Николаевна, но Катя перебила ее:
– Мам, всего сто рублей! Жалко тебе, что ли?
Они слышали, как в гостиной Соня пытается перекричать бархатный баритон телеведущего: «Здравствуйте, сегодня пятое июня две тысячи третьего года, четверг. Вы смотрите выпуск новостей на нашем телеканале…»
– Нас с папой пригласили на открытие нового магазина.
– Вот еще новость! А я тут при чем? – хмыкнула Катя.
– Посмотри сегодня за Соней.
– А если я не соглашусь?!
– Катя, я тебя очень прошу.
– Вы весь вечер этот магазин открывать будете, что ли? – уже с раздражением спросила она. – Что это за праздник такой – открытие магазина?!
– Я тебя очень прошу.
– Не знаю, не знаю! – Катя бросила вилку в тарелку. – Вот мне вы наверняка вечер испортили!
– Дочка, не будем ссориться. Ты же у меня умница, – улыбнулась Валентина Николаевна.
– Перестань, – капризно произнесла Катя. – Я еще ничего не решила!
– Я знаю, что ты согласишься, – мама обняла ее и поцеловала. – Если надумаешь идти к Маше, пожалуйста, вернись к четырем часам.
Катя вышла в коридор. Из гостиной навстречу ей выбежала Соня.
– Здравствуй, малыш, – она подхватила сестру на руки. – Ты куда собралась?
– Гулять!
– Мультики смотрела сегодня?
– Мышку смотрела!
Катя рассмеялась и поцеловала сестренку так, как целовала ее только что мама.
В своей комнате она взяла журнал и снова легла. Пробормотала только с раздражением:
– Радость-то какая, весь вечер дома торчать!
В полдень она встретилась с подружками. Отдыхали в кафе под навесом. Катя ела мороженое, подруги потягивали пиво. Им было скучно, даже разговаривать не хотелось. Одно радовало – оттянутся вечером на танцполе. О фильме про мутантов и речи не шло.
– Родители заставляют с Сонькой сидеть, – пожаловалась Катя.
– А я с Максиком поссорилась, – притворно вздохнула Маша Карусельникова.
– Какой-то он у тебя странный, – хмыкнула Лена Лебедева. – Димка мой, может и ведет себя по-свински. Но я всегда знаю, чего от него ждать. А твой, как этот… Как его, Кэт?
– Как маньяк, что ли? – Катя спрятала улыбку.
– Да ну вас! – обиделась Карусельникова.
– Конечно, он мальчик симпатичный и даже очень симпатичный, – продолжала Лебедева. – И слова тебе красивые говорит. Но, Машенька, ведь это не главное! Потому что он все время смотрит на других девочек.
– Да пошла ты! – Карусельникова посмотрела на подругу уже с ненавистью. – Это не он, это ты на него смотришь все время! Думаешь, я слепая?!
– А вот и Максик идет, – сказала Катя, глядя на высокого парня. – Вы же поссорились.
– Максик! – приветливо помахала Лебедева назло Карусельниковой.
Та со стуком поставила стакан и побежала навстречу ухажеру.
– Что это с вами? – с любопытством спросила Катя.
– Достала меня уже со своим Максиком! «Ой, Максик! О, мой Максик!»– очень похоже передразнила Лебедева. – Кэт, эта овца противная ему не нужна! Он на тебя смотрит. На тебя, а не на нее!
Катя фыркнула и тоже помахала Максиму. А того подруга картинно поцеловала и потянула в сторону от кафе.
– Что это тебе в голову пришло?
– Ты сама не замечаешь, что ли?
– Вот еще!
Домой она вернулась в половине пятого. Родители собирались на выход. Отец брился, мама перебирала в спальне костюмы и платья. На кровати уже громоздился ворох одежды. На спинках стульев были развешаны рубашки с блузками.
– Катя, как мне этот костюм? – спросила Валентина Николаевна.
– К лицу, – равнодушно отозвалась та. – Вы еще не передумали?
– Катя, – мама обняла ее. – Мы с папой так редко бываем на людях. Я тебя прошу, посиди с Соней. Мы вернемся к девяти. Ты успеешь погулять с подругами. А еще лучше, пригласи их в гости!
– Вот еще! – с презрением усмехнулась она. – Думаешь, им интересно, как я из горшка в унитаз выливаю?
– Они – будущие мамы! – отозвался из ванной отец. – Пусть учатся!
– Ой, чему тут учиться?! – усмехнулась Катя. – А вот у меня были такие планы на вечер!
Она нарочно хлопнула дверью своей комнаты.
– Саша, с ней нужно поговорить, – Валентина Николаевна обняла мужа. – Мне не нравится ее настроение.
– Ты знаешь, как она меня слушает, – отозвался тот. – Подружек она слушает, а не нас.
– Что ж, придется самой, – Валентина Николаевна постучалась в дверь к дочери. – Дочка, открой, пожалуйста. Катенька, давай поговорим. Я ведь чувствую, что ты обиделась.
– Валя, если она не согласится посидеть с Соней, я приглашу бабушку! – громко сказал Александр Иванович.
Катя тут же вышла из комнаты:
– Вашей бабушке до Сони еще меньше дела, чем мне!
– Катенька, что ты говоришь?! – с обидой произнесла Валентина Николаевна. – Она вас любит!
– Любит?! – фыркнула Катя. – Она кроме себя никого не любит!
Отец выглянул в коридор:
– А ведь Катя в чем-то права. Плевала она на нас с высокой колокольни. Валя, извини, она твоя мать. Но знаешь, как говорят: «Седина в бороду, бес в ребро!»
– Саша, я тебя прошу!
– Хорошо, – неожиданно улыбнулась Катя. – Я согласна посидеть с Сонькой, но только до девяти часов!
– Вот и хорошо, дочка! – обрадовалась Валентина Николаевна. – К девяти мы уже вернемся. Ты ведь у меня совсем взрослая стала.
– Мам, не начинай снова!
Но Валентина Николаевна уже обняла ее и поцеловала. Позже Катя будет вспоминать этот последний поцелуй. Какой глупой и нетерпимой была она к материнской ласке.
– Мы уедем минут через двадцать-двадцать пять, – тем временем говорила Валентина Николаевна. – Соня спит. Каша на плите, молоко и детское питание в холодильнике.
Пока они собирались, проснулась Соня. Катя взяла ее на руки и вышла проводить родителей.
– Ведите себя хорошо, – улыбнулась на прощание Валентина Николаевна. – Не ссорьтесь! Катенька, я на тебя надеюсь. Ты ведь совсем уже взрослая.
– Мам, ну хватит уже!
– Мать права, – улыбнулся Александр Иванович. – Скоро тебе восемнадцать исполнится. Вот и покажи самостоятельность! – и неожиданно предложил: – Девчонки, а давайте сфотографируемся!
В гостиной он установил фотоаппарат. Семья устроилась на диване.
– А теперь скажите – «сыр»!
Александр Иванович тоже сел на диван и обнял супругу, на руках она держала Соню. По другую руку от нее устроилась Катя. Перед тем, как сработала вспышка, она вдруг заметила какое-то движение в углу комнаты под потолком. Да так и осталась на этой фотографии с расширенными от удивления глазами и с лицом таким чудны́м, словно увидела знак.
– Вот и хорошо, – улыбнулся Александр Иванович и вдруг тоже оглянулся на то же место.
А спустя минуту родители девочек ушли навстречу судьбе.
– Что с тобой, брат?
Игорь Кропотов посмотрел на Вадима и тут же отвел взгляд. Таким старшего брата он еще не видел.
– Не могу без нее, – Вадим вытер слезы. – Справиться с собой не могу. Не думал, что без Вики будет так тяжело. Чувствую себя тряпкой!
– Ты не тряпка, – Игорь крепко сжал челюсти. – Я поговорю с ней! – он взял в руки телефон и выжидающе посмотрел на него. – Какой у нее номер?
– Я сам позвоню! Может уже ответит.
Братья встретились на набережной городского пруда. В последнее время они виделись все реже. У Вадима заканчивалась преддипломная практика. А Игорь занимался перевозками и почти все время находился в разъездах. С детства у них установились уважительные отношения, хотя разница в возрасте была небольшой. Но спокойный и рассудительный Вадим всегда удерживал вспыльчивого брата от необдуманных поступков.
– Непонятно, – сказал Вадим. – Забрала вещи и ушла к родителям. На звонки не отвечает. Подружки тоже молчат.
– Другого, что ли, нашла?
– Не знаю. Чувствую себя погано! Мне о дипломе думать надо. А я думаю только о ней.
– Познакомься с кем-нибудь. Клин клином вышибают.
– Нет, сначала я с ней поговорю. А там видно будет.
– Да расслабься ты! – Игорь подтолкнул его плечом. – Давай я со своего телефона позвоню. Мой номер она не знает. Сто процентов, трубку возьмет. И вы поговорите!
Игорь взял у брата телефон, набрал на своем номер Вики.
И она почти тут же ответила:
– Здравствуй, Игорь! Как хорошо, что ты позвонил! Я сама хотела позвонить тебе сегодня!
Игорь в замешательстве посмотрел на брата и ответил:
– Я в общем… Я не знал, что ты мой телефон знаешь… Вика, здравствуй! Брат рядом, поговори с ним, пожалуйста.
– Вадим с тобой? – в голосе Вики послышалось разочарование.
– Да, он хочет поговорить с тобой, – повторил Игорь. – Я телефон ему передаю.
– Игорь! Подожди, Игорь, – попыталась остановить его Вика, но Игорь уже отдал телефон брату.
– Привет, Вика, давай встретимся! – произнес Вадим. – Я уже голову сломал!
– Нам не о чем говорить. И так ведь все понятно.
– Нет, Вика! Мне непонятно! Я встретиться с тобой хочу! Я на набережной сейчас. Вика, приходи в «Лакомку». Я буду ждать… Вика, что с тобой?
– Вадим, я не хочу ни о чем говорить. Я отправила тебе письмо. Но ты его почему-то не получил. Если бы ты прочитал его, мы бы сейчас не разговаривали.
– Да не было никаких писем. О чем ты, вообще? Давай встретимся и поговорим по-человечески.
– Хорошо, я приду.
Вадим еще несколько мгновений держал телефон возле уха, потом протянул его Игорю.
– Договорились? – спросил тот.
– Да, – кивнул Вадим. – В кафе встретимся.
– Ну, нормально же!
– Я вечером позвоню, – рассеянно отозвался Вадим.
Уже несколько дней он испытывал зыбкую неуверенность во всем. Словно из него вырвали сердце, и оно висело в стороне на нескольких жилках. Но после разговора с Викой это чувство только усилилось. Он уже знал, что разговор с ней ничем хорошим не закончится.
А Вика в тот вечер была особенно хороша. Только увидев ее, Вадим уже почувствовал томление.
– Здравствуй, – он потянулся для поцелуя, но она отстранилась. – Вика мне так тяжело! Ты не хочешь слушать меня. Не хочешь меня видеть. Я не могу понять, почему? Что случилось?!
– Вадим, я полюбила другого, – Вика взяла его за руку.
– Ну, о чем ты говоришь? Какой другой?!
– Я люблю его, Вадим. Мы должны расстаться.
– Зачем ты так?! – Вадим резко отдернул руку.
– Это любовь. Ты знаешь, как это бывает.
– Бред какой-то! – он резко вскочил. На них уже начали оборачиваться. – А как же мы? Мы с тобой, Вика?!
– Вадим, успокойся! Не ты первый, не ты последний. Вспомни наших знакомых, многие из них расстались. Живут прекрасно. Остались друзьями.
– Ты меня убила! Наповал.
– Я тебя прошу, перестань играть словами. Ты встретишь другую. Полюбишь ее и будешь счастлив.
– Как у тебя все просто: «Встретишь, полюбишь…» Прощай!
– Вадим, не уходи, – она попыталась поймать его за руку. – Я еще не все сказала. Я не хочу расставаться с тобой вот так!
Но он уже не слушал ее.
Вика вернулась за столик и покачала головой:
– Зачем ты так? – с горечью прошептала она и позвонила сестре: – Я знала, что так будет! Так не хотела видеться с ним! Ну почему все так?! Почему он письмо не получил? Было бы так просто.
Пока она разговаривала с сестрой, Вадим ехал в сторону городской окраины. Он тоже разговаривал по телефону.
– Вот и выкинь ее из головы! – рьяно выкрикивал собеседник. – Что ты как баба?!
– Люблю я ее, Денис.
– Люблю, – передразнил тот. – Приезжай ко мне! Я пацанам позвоню. Шлюх вызовем! Шашлык, водяра! Какие проблемы, братан?! Выпьем, посидим, расслабимся. Не парься, братан!
Спустя час на даче у Дениса пьянка шла по накатанной. Гремела музыка, пиво и водка лились рекой.
О проекте
О подписке
Другие проекты