Бедная женщина вытерла слезы и стала собирать мужа в дорогу. Сборы были недолгими. Вырубил себе Вейт крепкую палку, взял на дорогу флягу с холодной водой, ломоть хлеба и отправился в далекий путь. Долго шел Вейт через густой лес, взбираясь, все выше и выше в горы. Выпил Вейт всю воду из фляжки, съел весь черствый хлеб и, едва волоча ноги от усталости, наконец-то, добрался до селения, где жила богатая родня его жены. Увидев запыленного, оборванного Вейта, родные встретили его неласково. Даже не предложили ему переночевать. Когда же бедняга стал просить в долг сто талеров, они подняли его на смех: «Вот еще что выдумал! Дать тебе, бездельник, сто талеров в долг! А вдруг ты завтра умрешь? С кого же мы получим свои деньги? Уходи от нас, ничего мы тебе не дадим!». Ничего не сказал им в ответ бедный Вейт и ушел ночевать в пустой сарай. До утра он не сомкнул глаз – горькие думы не давали спать. С первыми лучами солнца Вейт пустился в обратный путь. «Два дня потерял я даром! Как же я вернусь домой с пустыми руками? – думал он, – Что мне теперь делать? Уж если родня не захотела помочь, так чего же ждать от чужих людей?». Думал Вейт, думал и придумал: «А что, если попросить у Рюбецала? Говорят, он не раз выручал бедняков. Чего мне бояться? В крайнем случае, даст мне Рюбецал пару тумаков железной дубинкой да выругает за беспокойство. Эх, была, не была!». Вейт закричал во все горло: «Рюбецал! Рюбецал!». Внезапно зашевелился кустарник, и из него вылез огромный, взлохмаченный угольщик с рыжей бородой до самого пояса. Глаза его сверкали, а в руках он держал огромную железную дубинку. «Земляной червяк! – гневно закричал великан. – Как ты посмел назвать меня этой презренной кличкой? Уж не вздумал ли ты посмеяться надо мной! Что толкнуло тебя на такую дерзость?». «Нищета и горе, господин Рюбецал! Есть у меня к вам большая просьба. Спасите моих бедных детей от голодной смерти, дайте мне в долг сто талеров! Даю вам честное слово, что верну долг… с процентами». «Дурак! – проворчал Рюбецал. – Что я, ростовщик что ли, чтобы давать деньги под проценты? Иди к своим братьям людям, пусть они тебе помогают». «С тех пор как на земле появились богатые и бедные, – молвил несчастный Вейт,– нет больше братства. Богачи даром и пальцем не пошевелят, а наш брат бедняк и рад бы помочь, да нечем. Нет никого на земле, кого бы я мог попросить о помощи. Вот я и решил попросить вас». Прямота крестьянина понравилась Рюбецалу. «Плохой порядок на земле, если люди ко мне за помощью обращаются!» – подумал про себя Рюбецал, а Вейту сказал: «Ну ладно, так и быть, выручу тебя из беды. Иди за мной!». Повел Рюбецал Вейта через лес в долину, к высокой горе, заросшей густым и цепким кустарником. Долго шел Вейт следом за Рюбецалом и вошел в темную пещеру. Ощупью пробираясь в темноте, Вейт дрожал от страха. «А вдруг Рюбецал решил надо мною посмеяться? Что ему стоит столкнуть меня в пропасть или завести в топкое болото!» – подумал он. Рюбецал, читающий человеческие мысли, ответил, посмеиваясь: «Ну что же! Коли боишься, не ходи!». Вейт покраснел от стыда. Он был доволен, что в темноте Рюбецал не мог этого заметить. Видит, наконец, Вейт вдали мерцает синий огонек. Чем дальше он идет, тем светлее становится в пещере. Наконец стало светло. Как днем. Вейт огляделся и увидел посредине пещеры большой медный котел, до краев наполненный серебряными талерами. «Ну, – обрадовался Вейт, – теперь я вижу, что Рюбецал не шутит!». «Бери, бери, сколько тебе нужно! Только напиши мне расписку, что вернешь деньги через три года.» – засмеялся Рюбецал. Вейт принялся отсчитывать талеры, а Рюбецал отвернулся в сторону и сделал вид, что не смотрит. Но Вейт был честным человеком, он отсчитал ровно сто монет, написал расписку, и отдал ее Рюбецалу. Рюбецал взял расписку, прочел ее и запер в железный сундук. Потом он вывел Вейта из пещеры: «Ну, а теперь ступай домой. Да хорошенько запомни вход в эту пещеру! Ровно через три года я буду ждать тебя с деньгами. И горе тебе, если ты меня обманешь!». Вейт обещал вернуть долг сполна, в назначенный день. Он обещал, подняв правую руку, но не клялся при этом ни своей жизнью, ни жизнью своих детей, как это часто делают дурные плательщики. Рюбецал громко засмеялся и исчез. Растаял в воздухе. Вейт побежал домой. Откуда и силы только взялись? По дороге он забежал в лавочку и накупил полную котомку всевозможной еды. Поздно вечером он пришел домой. «Растапливай, жена, печь да вари похлебку! Сегодня мы поедим досыта!» – крикнул с порога Вейт. Жена затопила печь и сварила такую густую похлебку, что ложка в ней могла стоять стоймя. Когда дети наелись и уснули, жена попросила мужа: «Расскажи теперь, как тебя встретила моя родня?». «Твоя родня? – переспросил Вейт и усмехнулся. – Очень хорошо! Они ни словом не упрекнули меня в бедности, накормили, напоили и дали мне взаймы на три года сто талеров». «Теперь ты видишь, какая хорошая у меня родня!» – хвалилась с тех пор каждый день женщина. Вейт слушал день, слушал два, слушал неделю. Наконец надоела ему эта пустая болтовня. Тогда говорит он жене: «Вместо того чтобы болтать да переливать из пустого в порожнее, давай-ка, займемся делом. Если мы будем с тобой дружно работать, через три года сможем вернуть весь долг и даже с процентами!». На том они и порешили… Три года, не покладая рук, работали Вейт с женой. Вейт обзавелся хозяйством и даже сумел отложить деньги для уплаты долга Рюбецалу. Когда настал срок платежа, Вейт положил в узелок сто серебряных талеров и спозаранку разбудил жену. «Вставай, – говорит, – жена, умойся, оденься, да и детей принаряди». «Чего это ты вздумал, муженек? – удивилась жена. – Сегодня словно бы и не праздник, и о ярмарке я не слышала! Куда же ты нас поведешь?». «Мы поедем в горы. Навестим твою родню. Кстати, заодно заплатим свой долг тому, кто помог нам в черный день. Сегодня как раз срок уплаты». Жена празднично оделась. Принарядила детей. Вейт усадил ребят и жену в повозку. Сам сел на козлы и поехал в горы. Доехав до подножия горы, Вейт остановил лошадей, спрыгнул с повозки. Посадив на козлы старшего сына Ганса, сказал: «Поезжай-ка, Ганс, не по дороге до вершины горы. Жди нас возле трех лип. А мы пройдемся туда ближним путем по тропинке. Надо бы нам ноги поразмять». Ганс сел на козлы, а Вейт по узкой тропинке углубился в лес. Идет Вейт, да то и дело по сторонам оглядывается. Спрашивает его жена: «Что ты все время оглядываешься? Уж не заблудились ли мы? Давай лучше вернемся обратно. Ведь нам надо засветло добраться до моих родных. Надо же вернуть им долг и поблагодарить за их доброту». «За что нам благодарить твою родню? – засмеялся Вейт. – Разве только за то, что они посмеялись над нашей бедностью, и на ночь глядя, выгнали меня из дому. Даже черствой корки и кружки молока не нашлось для меня у твоих родных! Вот какие они добрые! Я иду к своему доброму брату, который спас нас от нищеты». «Что-то я никогда не слышала, – удивилась жена, – о том, что у тебя есть брат!». Вейт остановился около угольной ямы и, поглядев на нее, сказал: «Здесь живет мой названый брат, который сделал нам больше, чем твои кровные братья. Это он дал мне взаймы сто серебряных талеров, которые принесли нам счастье!». «А как же зовут твоего названого брата?». «Его зовут Рюбецал…». Жена Вейта закричала в страхе: «Давай уйдем скорей отсюда! Ты погибнешь, а вместе с тобой погибнем и мы! Говорят, Рюбецал злой волшебник и он… загубил немало людей». «Мало ли что глупые люди болтают! – рассердился Вейт. – Рюбецал выручил нас из беды. Если бы не он, что бы с нами было? Подумать страшно!». Вейт отвернулся, чтобы скрыть слезы, выступившие у него на глазах, и сказал: «Подождите тут, а я пойду и расплачусь со своим благодетелем. Я приведу Рюбецала, и вы поблагодарите его от всего сердца». Вейт начал искать вход в пещеру Рюбецала. Вот тот старый, опаленный дуб, меж корнями которого три года назад был вход в пещеру. Но пещера… исчезла. Вейт не знал, что делать. Он стучал камнем по скале, бряцал серебром² и кричал во все горло: «Повелитель гор! Я принес тебе долг!». Но ему отвечало только эхо: «Повелитель гор! Я принес тебе долг!». Опечалился Вейт, присел на камень и стал думать, что делать дальше. Думал Вейт, думал и, наконец, решил: «Оставлю я здесь деньги. А вдруг Рюбецал не хочет, чтобы я его видел?». Вейт так и сделал. Положил узелок с монетами у подножия скалы и пошел к жене. А у самого на душе неспокойно. Спрашивает его жена: «Ну, как? Видел Рюбецала? Отдал ему долг?». «В том-то и дело, что не видел!» – с досадой ответил Вейт. «А куда же ты, – жена была вне себя, – дел деньги?». «Положил у подножия скалы.» – отвечает ей муж. «А вдруг они пропадут?». «А что, жена, попробую я вызвать повелителя гор его кличкой? – почесывая затылок, сказал Вейт. – Рюбецал, конечно, рассердится… может быть, даже побьет, но дело будет сделано». «Что ты! Что ты! – всполошилась жена. – Он может убить тебя до смерти!». «Ну, авось до смерти не убьет! – засмеялся Вейт и крикнул во все горло: – Рюбецал! Рюбецал!». Но по-прежнему ему отвечало эхо… Опечалился Вейт и, уныло оглядываясь по сторонам, побрел обратно. Вдруг зашелестела трава. Налетевший не весть откуда вихрь закрутил столбом сухие листья и бросил их под ноги Вейту. Среди листьев Вейт увидел белый клочок бумаги. Вейт поднял бумагу. Это была его расписка, данная три года назад Рюбецалу. «Радуйся, жена! Радуйтесь, дети! Теперь я могу спать спокойно! Рюбецал получил долг и вернул мне расписку. Я сдержал свое слово, и мы можем спокойно вернуться домой!» – закричал Вейт и даже подбросил шляпу от радости. «Давай заедем к моим братьям, – предложила жена. – Я хочу облегчить свое сердце и сказать им все, что я о них думаю». «Поедем, – согласился Вейт и, усадив всех в повозку, вскочил на козлы. – конечно поедем!». К вечеру они доехали до фермы, где жила их родня. Вейт постучал в двери. На порог вышел незнакомый мужчина. «Добрый вечер! Где мои братья?» – спросила жена Вейта. «Ваши братья? – удивился мужчина. – Они давно здесь не живут. Около трех лет назад они разорились и разбрелись кто куда. С тех пор о них ничего не слышно». Вейт с женой переглянулись и хотели, было ехать обратно. «Куда вы поедете, на ночь глядя? Оставайтесь у меня ночевать, – предложил хозяин. – А завтра утром тронетесь в путь». Вейт с женой переночевали и с первыми лучами солнца поехали домой, щедро отблагодарив хозяина. Говорят, Вейт прожил до глубокой старости и часто рассказывал своим внукам историю о том, как он встретил в Селезских горах Рюбецала.

– Эх-м… – промычал во сне Питер. – м-м-х-а-а.

Пилигрим посмотрел на спящего мальчика.

«Черт возьми, – подумал он, – что делает этот мальчишка в Шварцвальде?!..»

Гендель закрыл глаза. Ему безумно хотелось спать…

– Гендель, Гендель, – кричал мальчик, пытаясь разбудить пилигрима, – вокруг дома бродят ужасные собаки или… волки. Точно разобрать кто это, я не могу.

Пилигрим открыл глаза. Было утро. Яркие лучи только что народившегося солнца, едва пробивались сквозь запыленное стекло. Слышалось странное шипение. Пилигрим встал и подошел к окну. Убрав меч в ножны, он вытер рукавом пыль со стекла. Пыль размазалась и превратилась в мутную кляксу. Гендель прислушался.

«Ничего не слышно, – подумал он, – тихо, как в гробу.»

Внезапно в окне появился размытый волчий силуэт. Пилигрим отступил к стене. Волк посмотрел через стекло и открыл здоровенную пасть. По алому языку стекала тоненькая струйка крови.

– О, святые угодники, – прошептал пилигрим, – кто это?!..

Он почувствовал легкое прикосновение к плечу. Это был Питер.

– Гендель, слуги Вервольфа уже здесь. Нам нужно бежать отсюда. Скорее! Оборотни могут убить нас. А если придет ОН, то превратит тебя и меня в пыль.

Пилигрим обнажил меч. Подбежал к стене, возле которой лежала котомка.

– Скорее, за мной! Я ищу Вервольфа не для того, чтобы он превратить меня… – Гендель подмигнул мальчугану, – и тебя в пыль. Бежим!

Гендель, схватив Питера за руку, ударил ногой в дверь. В лесу пахло гнилью. Замок Вервольфа, окруженный непроходимой топью, находился не далеко от домика. Пилигрим и его маленький спутник успели сделать всего несколько шагов, как вдруг услышали за спинами рычание. Кровожадные монстры могли в любое мгновение разорвать их на куски. Гендель подтолкнул мальчика вперед. Выждав несколько секунд, пилигрим обернулся. Первое, что он увидел – полные злобы глаза. Они горели странным блеском. В них затаился животный голод. Зверь громко зарычал, присел и приготовился к прыжку.

– Ты сможешь его убить? – мальчишка дрожал от страха. – М-о-ж-е-ш-ь?

– Не переживай, его ненависть ничто, в сравнении с моим желанием отомстить за жену и детей.

Питер закрыл ладонью рот, когда из волчьей пасти потекла красноватая слюна. Его едва не стошнило. Гендель, чувствуя смертельную опасность, пошел вперед, держа меч на вытянутой руке. Шаг, второй. Зверь, оттолкнувшись мощными лапами от земли, прыгнул… Пилигрим взмахнул мечом. Клинок отсек голову чудовища. Она откатилась сосне. Из пасти потекла кровь.

– Все. Не бойся!

Мальчик посмотрел Генделю в глаза.

– Но он здесь не один.

Пилигрим, опустив меч, прошептал:

– Я знаю.

Паренек присел.

– А ты Вервольфа когда-нибудь видел?

Пилигрим никогда не видел ЕГО. Гендель снова вспомнил жену и детей. Их обезображенные тела, окровавленные стены, кровать и головы…

– Не видел. Да-а… – Питер вытер лицо. – Наверное, мне придется тебе кое-что объяснить. Но сначала…

Мальчик встал и, приложив указательный палец к губам, прошептал:

– Тс-с. Ничего не говори! Убери, пожалуйста, меч, а то… зашибить могу.

Пилигрим, не ответив, убрал меч и внимательно посмотрел на своего юного спутника.

– Гендель, а ты веришь только в злых богов?

Пилигрим молча кивнул.

– Значит, сказка, рассказанная тобой ночью, – правда. Значит, мне будет немного легче тебе все объяснить.

Питер отвернулся. Вокруг мальчика появился туман. Руки и ноги Питера светились от тысячи искр.

– Это ты?!.. Рюбецал?

Мальчишка начал быстро прибавлять в росте. Через минуту он стал таким большим, что пилигрим едва мог дотянуться до его плеча. С торса Рюбецала можно было рисовать картины. Глаза повелителя горных духов светились. Пилигрим даже прикрыл руками лицо. Когда же он снова открыл глаза, увидел Рюбецала. Тот держал в руке дубину, ударная часть которой была вырезана в виде бычьей головы с огромными рогами. Торс Рюбецалу защищали стальные латы.

– Ты прав, пилигрим, я Рюбецал. Защитник обездоленных. А ты…

– Ты хочешь меня убить? Но позволь перед этим мне расправиться с Вервольфом.

– Полагаешь, тебе хватит сил?

Повелитель горных духов захохотал.

– У тебя нет ни единого шанса.

Рюбецал взглянул на меч.

– С подобными безделушками, Гендель, ты не одолеешь и муравья.

Пилигрим опустился на колени перед повелителем горных духов и склонил перед ним голову.

– Прости меня, неразумного. Как я могу тебе помочь?

Рюбецал смотрел на пилигрима сверху вниз.

– Подожди, не все так безнадежно! Ты сможешь спасти людей от Вервольфа.

В груди Генделя что-то дрогнуло. Он почувствовал, что от него сейчас зависит судьба жителей Шварцвальда.

– Как я могу тебе помочь? – повторил пилигрим.

– Я должен признаться, что Вервольф, – Рюбецал закрыл глаза, – мой брат.

– Но легенды…

– На то они и легенды, чтобы о чем-то умалчивать.

Гендель замер.

– Много веков назад мы жили высоко в горах. В той самой пещере, о которой ты рассказывал. Случилось так, что Вервольф стал алчным. Золото затмило ему глаза. Он стал забирать у людей желтые монеты. Забирая у несчастных людей богатство, Вервольф убивал их. Из-за этого мой брат становился с каждым днем все сильнее и сильнее.

Небо тем временем начало затягивать густыми облаками. На землю упали первые дождевые капли.

– Я попытался убедить его в том, что алчность ведет в никуда. Но Вервольф меня не послушал. Вскоре его душа стала принадлежать тьме… Теперь его можно только убить! А исправить, увы…

Сердце пилигрима застучало еще сильнее. Внезапно он почувствовал прилив сил.

– Ты готов?

Гендель был готов сразиться с Вервольфом. Его не нужно было убеждать, так как смерть семьи постоянно всплывала в воспоминаниях.

– У нас мало времени. Сейчас мой брат должен придти. Я уже слышу его тяжелую поступь.

Рюбецал приблизился к пилигриму. Положил оружие на землю, и опустил одну руку на голову мужчине.

– Если готов, знай: только твое бесстрашное и чистое сердце может спасти людей от беды! Закрой глаза и отдай мне… сердце!

На глаза Генделю стали наворачиваться слезы. Кто бы мог подумать, что он – помощник самого Рюбецала?

– Я готов! – крикнул пилигрим и закрыл глаза.

Голова Генделя закружилась. В висках застучали тысячи маленьких молоточков. Он стал терять сознание.

– Вольфсагель! – слышалось в округе, – Вольфсагель! Вольфсагель!

Рюбецал вырвал из груди пилигрима сердце и, подняв его над головой, прошептал:

– Я готов к битве. Иди же, брат! Горячее сердце пилигрима превратилось в ключ от твоей могилы. В нее я тебя заточу на веки вечные. Иди!

Послышались громовые раскаты. Небеса разверзлись…

Из громадной грозовой тучи ударила молния. Она, словно изворотливая змея, пронеслась по воздуху к земле. Молния попала в руку Рюбецалу, в которой он держал сердце героя. Повелитель горных духов открыл глаза. Перед ним лежал талисман Вольфсагель – ключ от могилы Вервольфа. Он, прижав талисман к груди, громко крикнул:

– Где ты, брат?!.. Если я тебе нужен, выйди ко мне. Я здесь, не прячься!

Неожиданно его посетила мысль:

«А вдруг он уже здесь? Просто каким-то образом умудрился усыпить мою бдительность. Тогда жертва, на которую пошел пилигрим, окажется напрасной?!..»

Рюбецал представил своего брата в обличии громадного волка. Горящие глаза-факелы. Повелитель горных духов обернулся. О, ужас! Ноги заскользили по земле. Он, потеряв равновесие, упал. Над головой послышался душераздирающий смех. Рюбецал попытался встать, но не смог. Что-то давило ему на грудь. Повелитель горных духов увидел, как все вокруг начало таять… Деревья, кусты, пригорки и лужи. Все вокруг исказилось до неузнаваемости. Справа и слева прыгали черные тени. Над головой полыхал огонь. Рюбецал крепко сжал в кулаке ключ Вольфсагель и сделал последнее усилие – поднялся с земли. Отбежав в сторону, он быстро взобрался на ближайший пригорок.

Оказавшись на вершине, заметил, как из-за кривой сосны выползает нечто, с огромными лапами. Это был волк. Красные глаза, шкура пепельного цвета, искривленные, словно рыболовные крючки, когти.

– Аа-а, – закричал Рюбецал, – вот ты, каким стал? Твое место в аду, убирайся!

Он еще сильнее сжал в кулаке талисман Вольфсагель. Глаза Вервольфа вылезли из орбит. Спина разломилась на две части. Из раскрытой пасти забил кровавый фонтан. Из глаз вылезла сотня тонких щупалец. Они извивались. Тянулись, все ближе и ближе к повелителю горных духов. Медлить было нельзя. Рюбецал посмотрел вниз – на оружие. До него было слишком далеко. Добежать не возможно! Что делать? Повелитель почувствовал, как нагревается талисман Вольфсагель. Он становился все горячее и горячее, пока не раскалился докрасна. Голова Вервольфа лопнула. Из нее вырвалось черное облако – пчелы. В смятении повелитель кинул в своего брата талисман. Все и вся тут же замерло. Рюбецал отошел назад. Это произошло как раз в тот момент, когда земля вокруг Вервольфа задрожала. Сверкнули яркие молнии. Послышались громовые раскаты. Пространство вокруг монстра несколько раз содрогнулось, и Вервольф провалился под землю.

– Еще немного и мне пришел бы конец. Но что это? Камень?!..

Повелитель горных духов присел и дотронулся рукой до дымящейся гранитной плиты. Под ней покоился его брат Вервольф. Рюбецал смахнул пепел. На граните был выбит странный знак: две вертикальные, проходящие параллельно друг другу полосы. Вольфсагель – древний рунический знак силы. Силы, способной защитить человека от волков и оборотней.

– Покойся в аду, братец!