Глава 4

Я очнулся в медкупсуле, когда та стала медленно поднимать створки. Общее самочувствие отличное, сознание ясное, а тело полно сил и энергии. «М-да, а хорошо меня приложили. Будь на Земле, месяц бы провалялся в больнице. А парнишка хорош, минимум мастер спорта», – размышлял я, смотря в потолок.

– С выздоровлением курсант, – послышался чуть сзади вне поля зрения незнакомый голос, – я лейтенант Огилла. Мне необходимо задать тебе несколько вопросов.

– Слушаю вас лейтенант, – вылезая из капсулы, ответил я.

– Что можете сказать по поводу полученной травмы? – издалека начал разговор офицер.

– Травма получена во время тренировочного боя. Не увидел момент удара, а шлем не спас, – ответил, пожав плечами, одновременно одеваясь в курсантскую форму.

– В вашем деле не отмечено, что занимались единоборствами, а приём, проведённый во время спарринга трудный в исполнении и без практики его не выполнить.

– Так точно лейтенант, – бодро ответил, приняв стойку смирно, когда полностью облачился в форменную одежду, – в личном деле этот момент не указан. Потому что не достиг высот в спорте и не имею ни разряда никакого-либо классного чина мастерства, – выдал на одном дыхании, что было как ни странно правдой. В бытность занятия спортом на Земле, я так и не получил и третьего юношеского разряда. Даже врать по этому поводу не пришлось.

«Эх, ещё бы посмотреть, что в личном деле написано, а то можно сказать или сделать что-то такое противоречащее указанному, а потом и не выкрутиться», – промелькнула мысль в голове.

– Понимаю. Хорошо курсант. Следуйте в расположение, а далее по распорядку!

– Так точно! – отдав честь, развернулся и вышел из помещения медблока. Найти дорогу в своё расположение оказалось трудной задачей, но справился, пару раз спросив у проходивших мимо курсантов, где располагаются жилые помещения курса. Потом корил себя, что не додумался воспользоваться личным коммуникатором, выданным вместе с формой, но это дело прошлого.

Найдя расположение, успел к началу построения на завтрак и молча встал в строй под заинтересованные взгляды сокурсников и офицеров.

– Что Павел, поздравляю! Молодец, не сдрейфил и показал, чего из себя стоишь. Меня Горис зовут. Я командир отделения, живём мы вместе в одном кубрике, как ты понял, наверно, – сидя за столом во время завтрака со мной заговорил Горис, – а это наши сожители, – ухмыльнувшись продолжил он.

Поглощая пищу, я не особо прислушивался к разговору командира отделения, который представлял сидевших рядом. Как я понял за столом собралось как раз отделение из десяти человек с которыми мы и живём в одном кубрике. Меня больше интересовало, что дальше? Имена из-за особенности памяти я и не пытался запоминать так как всё равно с первого раза не запомню.

Постепенно тянулись дни, недели. Почему-то меня от отделения выставили на соревнования по единоборствам, которые пройдут через месяц. И я, чтобы не опростоволоситься, проводил свободное время в спортзале, где познакомился с Рэманом, с которым сошёлся вовремя так называемой проверки на вшивость со стороны однокурсников.

– Слушай, Павел, – говорил Рэман, когда в очередной раз пропустил удар в голову, благо что защитную амуницию я одевать научился, – у тебя конёк это быстрота и ловкость, а ударная техника хромает и поставить хлёсткий удар за такое короткое время тебе не удастся хоть и зачатки навыков присутствуют. Советую тебе тренировать броски, болевые, удушающие. Как я тебе объяснял правила, по которым проводятся соревнования, можно победить и поймав противника на болевой приём или задушить соперника. Поднимайся повторим!

Время вышло. Зал пришлось освобождать для следующей группы. Я направился в расположение, а Рэман остался заниматься по отдельной программе, так как входил в сборную команду Академии по единоборствам. С его слов я узнал, что он с детства занимается чем-то наподобие земного рукопашного боя или боевого самбо. Имеет десятки побед в детском разряде и среди юношей. Но от меня в том бою не ожидал такой прыти что, по его мнению, было непрофессионально с его стороны о чём он, впрочем, не жалел и оказался добродушным парнем хоть и повёрнутом на спорте.

Рэман родился и вырос на планете Зуранг в семье служащих среднего звена. С детства занимался спортом. Его привлекали единоборства. Достигнув немалых успехов в детстве, продолжил заниматься, хоть его мать и была против такого увлечения. Но прошли годы и Рэман подал документы, и с блеском сдал вступительные экзамены в Академию космодесанта, куда ему рекомендовал поступать его бывший тренер, одновременно снабдив рекомендациями для зачисления в сборную команду Академии по единоборствам.

В ночь перед соревнованиями я лежал в кровати и тщетно пытался вспомнить, сколько времени прошло от похищения с родной планеты. Месяц, два или больше? Система летоисчисления в Альянсе была своеобразная и даже моих новых знаний оказалось недостаточно для интерполяции¹⁰ временных величин.

Взаимоотношения в отделении и вообще с сокурсниками наладились. Я для них стал неким старшим братом, так как оказался не менее чем на пять лет старше всех, а это в восемнадцатилетнем возрасте скажу вам значительная величина. Офицеры на курсе ко мне относились сдержанно не высказывали явного пренебрежения, но и не выделяли из числа курсантов. Знания, полученные при первичном обучении в корабле кенгиров полностью проявили себя и стали полноценной опорой в обучении. Оказывается, кенгиры меня обучали по фундаментальной программе, которая отличалась от первичной глубиной получаемых знаний. Самое удивительное, что узнал за последнее время – это что информация в этом мире распространяется с моментальной скоростью быстрее света, а вот добиться такой же скорости перемещения физических предметов, а тем более живых тел на данном этапе развития науки, местным учёным не удавалось.

Первый этап каждодневных занятий проходил в обучающих капсулах. Мы днями напролёт полулежали, а затем закрепляли полученный материал в ходе интерактивного семинара. Когда приходилось отвечать не только на стандартные вопросы, подготовленные заранее и известные считай всем курсантам, но и генерируемые случайным образом искусственным интеллектом Академии исходя из вероятности изменения обстановки, что вносило в обучающий процесс новизну и прививало не шаблонность мышления.

Сама Академия космодесанта меня поразила своими масштабами. Полное наименование, которое в обиходе никогда не использовалось звучало длинно: учебно-тренировочная база космического базирования Академии космодесанта вооружённых сил Альянса и располагалась она как искусственный спутник на орбите одной из пригодных для жизни планет вращающейся вокруг светила в глубине пространства подконтрольного Альянсу специально закрытого для посещения гражданскими лицами. На поверхности планеты, как её в шутку курсанты называли, планета Нито¹¹ находились как тыловые службы, так и полигоны сравнимые по своей площади континентам равным примерно Африке, ну или Южной Америке, на которых моделировались климатические зоны большинства известных в настоящее время обитаемых миров. Нас первокурсников пока не спускали на планету, но выпускные курсы активно оттачивали тактику взаимодействия и иные дисциплины, до изучения которых мы ещё не добрались. Как узнал, обучение длится три года: общий курс обучения и дополнительный год кого рекомендовали для прохождения углублённого изучения по специальной программе, так сказать, элита элит космодесанта.

С мыслями о завтрашнем дне и проведённых месяцах вне родного дома я уснул, пытаясь подвести итог и упорядочить знания, полученные за время своего короткого пребывания в непривычном для меня мире.

***

Майор кадровой службы Академии Миронс Куцевин чинно шёл по коридору в спортзал изредка здороваясь со знакомыми офицерами и кивком реагируя на приветствия курсантов. Сегодня выходной от занятий в Академии и как принято в такой день проводятся различного рода соревнования между курсантами учебного заведения. Сегодня по плану пройдут соревнования по единоборствам среди личного состава Академии, в том числе и между преподавателями, за исключением инструкторов рукопашного боя и офицеров, назначенных ответственными за проведение. Одним из ответственных и был Миронс Куцевин. Ему уже давно за пятьдесят, а всего лишь майор. Начинал он свою офицерскую карьеру в дивизии быстрого реагирования базирующейся в пограничном секторе Галактики. После успешно проведённых операций, его, молодого лейтенанта рекомендовали для продолжения обучения в Академии Генштаба. С блеском закончив обучение направили в Генеральный Штаб на должность координатора системы специализированного образования.

Что только не предпринимал тогда уже капитан Куцевин видя, как рушится выстроенная десятками лет жёсткая практичная вертикаль обучения подготовки, переподготовки кадровых военных.

На его глазах отменили среднее-военно-техническое образование сделав минимальную планку обучения сначала профильный Институт, переименовав учебные заведения, а потом присвоили громкое наименование «Академия». Обучение сержантского состава приобрело непредсказуемый результат. Их просто выбирали общим голосованием из рядового состава подразделения неизвестно какими качествами или критериями обосновывая свой выбор. С содроганием майор думал о вероятной войне. Не раз высказывал своё мнение напрямую высшему руководству вооружённых сил за что и был направлен в Академию космодесанта с глаз подальше, которая всего лишь семь лет назад являлась учебно-тренировочной базой номер семнадцать, где повышал свою квалификацию рядовой и сержантский состав, знакомясь с новой техникой и тактикой её применения.

Что-либо изменить в системе подготовки всех военнослужащих майору не удалось, но найдя поддержку в лице генерала Джаванга из заштатной базы переподготовки номер семнадцать, ему всего за пять лет удалось превратить учебное заведение действительно в Академию с углублённой подготовкой военных кадров.

Дойдя до спортзала, майор окинул взглядом пока полупустой зал, в котором шла подготовка к проведению соревнований. В его обязанности как представителя кадровой службы входило привлечение максимального числа участников, чтобы на следующий год соревнования поменяли статус на «открытые», межвузовские, что в обозримой перспективе могло придать новый статус Академии.