16

Не доехав до города километров восемь, Максим свернул по указателю «Белогорская ферма», и уже через десять минут затормозил у новых решетчатых ворот. Закрыл дверь, пиликнул сигнализацией. И поморщился – в воздухе висел густой запах свиного навоза. По мощёной дорожке он дошёл до длинного приземистого и шумного свинарника, перед входом в который сидели на покрышке от трактора три мужика в грязных комбинезонах и курили. Один из них, заметив Максима, привстал.

– Глянь-ка! Батюшка, а ты зачем к нам? За мясом? Пост же, скоромное ведь нельзя, а?

Другой хохотнул и выронил:

– В последний путь провожать приехал, сегодня ж на бойню отправляем ползагона.

Максим, пропустив ехидство мимо ушей, подошёл к ним и, не побрезговав, молча поздоровался с каждым за руку. Мужики оценили.

– Иерей Максим Палёнин.

– Никита.

– Сергей.

– Игорь.

– Присядешь, батюшка? – подвинулся Никита.

– Нет, спасибо. С кем поговорить можно, мне свинья нужна живая?

– На волю выпустить, что ли? Хоть одну душу живую спасти? – сострил жилистый и какой-то весь заострённый мужик, представившийся Игорем.

– Я серьёзно. Одна свинья нужна, прямо сейчас.

– Ну, если серьёзно.

Мужики переглянулись.

– Может, шпика в ней будет маловато, зато за семь тыщ мы тебе хоть сейчас выведем, килограмм на восемьдесят, идёт? – спросил Никита.

Максим смутно понимал, сколько может стоить целое животное и подумал, что цена приемлемая.

– Идёт, – кивнул он.

– А не тощевата будет? – буркнул молчавший до этого Сергей, мужик лохматый и очень крепкий с виду.

– Мне не на еду.

– А на что ж? – изумился Никита, и, подумав, ехидно выронил: – За невестой, что ль приехал?

– Да замолчи! – резко прикрикнул Сергей, – Надо человеку, что ты за идиот?

Максим кивнул ещё раз.

– Кому оплатить, через кассу или как?

Сергей встал, вышел вперёд, закрыв собой Игоря и Никиту.

– Да никак. Если деньги с собой, давай нам, только куда ты денешь её? На поводке до города поведёшь? – негромко спросил он.

– У меня машина за воротами стоит. А они закрыты.

– Короче, смотри: мужикам по штуке, а мне пятёрку. Мы тебе её грузим и разъезжаемся друзьями, лады? – он протянул руку.

Максим не торопился.

– Вот ещё что… Свинью надо будет зарезать.

Сергей отреагировал мгновенно.

– Три тысячи сверху. Я с тобой поеду.

– Там не всё так просто, ты-то поедешь, но то, что увидишь, обещай никому не рассказывать.

– Обижаешь, батюшка! – Сергей сунул руку в нагрудный карман и достал пачку сигарет, закурил, – Три тысячи, я ж тебе сказал. Остальное мне неинтересно. Подгоняй машину. Слышь, Игорёк? Иди, батюшке ворота открой. А я за своим ножиком схожу.

– Эй, погодите. Она же мне салон перепачкает, или вы ей за семь тысяч и копыта помоете?

– Да ладно тебе. Сложишь кресла задние, застелем целлофаном, а сама свинья будет в мешке. Как новую довезёшь.

Максим подъехал к Лёхиному дому, крепко зажмурился и повернулся к Сергею.

– Тебе может очень сильно не понравиться эта работа. Но ты держись. И не слушай, что тебе один алкаш будет говорить. Ни единого слова не слушай. Как убивают свиней, кстати?

Сергей почему-то напряжённо смотрел в окно.

– Электричеством, а ты не знал?

– Я не о том. Не на бойне, а так? Не видел никогда.

– Ну, можно сначала киянкой или кувалдой по лбу. А когда она упадёт, ножом бьёшь вот сюда вот, – и он ткнул пальцем Максиму в грудь, – Если попал – нож пульсирует, то есть всё нормально, в сердце ударил. И всё. Ждёшь пару минут, опаливаешь и дальше по технологии. Способ хороший, но это если животина где-то в узком проходе стоит и головой сильно не крутит и деться ей некуда. Будет так?

– Нет, там комната просто. Квадратная. И палить мне не нужно. А если без киянки?

– Можно и так, но крови много. По горлу – чик! И тоже надо держать, пока не обескровится и не сдохнет.

– Так и сделаем. Пошли.

Максим обошёл машину и открыл багажник. Суконный мешок дёргался, но свинья не визжала, а только негромко похрюкивала.

– Серёг… Мне в церковь надо зайти сейчас, а потом домой. Минут через двадцать вернусь. А ты, если не сложно, выкопай в огороде яму, лопата под навесом вроде стоит.

– А яму зачем?! Хоронить свинью? – изумился Сергей, – Я думал, вы её есть будете.

– Эта будет совсем несъедобной, – Максим вздохнул, – Выкопаешь?

– Да. Пятьсот рублей.

Максим усмехнулся и пошёл в салон за сумкой.

«Как я буду всё делать? – Максим медленно бродил по пустой церкви, останавливаясь то перед одной иконой, то перед другой, – Что надо говорить, какие молитвы читать? Ох, Господи, помоги». Он машинально перекрестился, взял свой молитвослов. Подумал, стоит ли надеть подризник, фелонь и епитрахиль, как для служения, но потом решил остаться в рясе. С огромным трудом добрался Максим до дома – ноги не слушались, и с каждой минутой ему почему-то становилось всё страшнее. Ира с детьми второй день гостила у матери, он не разуваясь, прошёлся по комнатам, присел на кровать. «Надо идти. Надо. А почему? Кому надо? Как такое вообще могло произойти? Почему я? Почему со мной? Мало ли в России иереев, почему именно здесь?». Он погладил бороду, посидел ещё минуту, а потом решительно встал, взял из шкафчика в коридоре наручники и ключ, из другого – толстую пластмассовую воронку, сложил их в сумку, и чуть ли не бегом бросился из дома.

Сергей был ещё в огороде, заканчивал яму. В сумерках прямоугольник чернозёма казался бездонным. Максим посмотрел вниз.

– Глубже не надо, хватит.

– Как хотите. Свинью вести?

– Погоди. Сделаем так: в багажнике под ковриком трос лежит буксировочный, матерчатый. Он узкий, ты им свинью обмотай так, чтобы не дёргалась. Как зафиксируешь нормально – веди в дом. Там её к чему-нибудь привяжем. А потом выйдешь за дверь, и, как я позову, бери нож, быстро заскакивай и без оглядок и разговоров свинью режь. Ах, да, и пакет с вином захвати, под сиденьем лежит.

– Заберу, ага. А животину прямо в хате валить? Я думал, ты пошутил.

– Нет, какие тут шутки, – Максим повернулся к дому и вздрогнул – в оконном проёме он увидел фигуру Лёхи. Тот смотрел на них, не шевелясь.

17

– Вернулся, Максим? – Лёха уже раскачивался на табурете, выстукивая зубами громкие неровные ритмы.

Максим промолчал, лишь бросил взгляд на дверь, в которую Сергей затаскивал свинью.

– О, да ты не один! Кто тут у нас с мокрым пятачком, Максимкин братик или сестричка? – захохотал Лёха и, покрутив головой, удовлетворённо хмыкнул: – Сестричка! Замечательно. Вечер инцеста с Максимом Палёниным!

– Это дурачок, что ли местный? – не обращая внимания на Лёху, спросил у Максима Сергей.

– Вроде того. Не слушай его, вяжи свинью к трубе, которая от печки идёт в ту комнату, трос длинный, нам хватит.

– Так! Секундочку! – крикнул Лёха, – А что это псевдопоп в моём доме распоряжается? Пошёл вон, слышишь, свинофермер?! А то участковому позвоню! Нехорошо, конечно, его именно в этот щекотливый момент с Маринки Красниковой твоей снимать, слышишь, Максим? Но когда беззаконие творится, выбора нет. Дай-ка телефон!

Максим кивнул Сергею, который, подёргав трос, показал большой палец и негромко сказал, доставая из своей сумки наручники:

– Теперь его.

– Я на это не подписывался, батюшка, что за хрень?! – выставил перед собой руки Сергей.

– Не переживай, так надо, скоро сам увидишь.

– Ну ладно, давай, синячок, пройдём в соседнюю комнату, – и Сергей крепко ухватил Лёху за руку.

– Ой, Серёжка! – обрадованно помахал культей в воздухе Лёха, – Давно вышел, братишка?

– Мы знакомы? – нахмурился Сергей.

– П-ф-ф! Спрашиваешь! Иконы ж мы с тобой вынесли из Вознесенской церкви, охраннику позвоночник перебили! Такое разве забудешь, малыш? Вот это были приключения!

Сергей в ужасе отбросил его руку.

– Это кто такой?! – округлившимися глазами он смотрел на Максима.

– Я же сказал тебе: не слушай! Ни единого слова, поволокли его быстрее!

Сергей зажмурился, бросился на Лёху и одним резким движением перетащил его из кухни в комнату.

– Поборол Лёнечку, поборол! – улыбнулся Лёха, – А дальше что, как на зоне, накажешь меня?

– К батарее, быстрее прикуй его! Да не к трубе, к батарее самой, к чугуну! – закричал Максим, бросил наручники Сергею и, помогая ему, прижал Лёху к стене, задыхаясь от смрада. Максим видел, как вздулись мышцы на руках Сергея, и чувствовал сам, как нечеловечески тяжело удерживать, казалось бы, тощего инвалида и алкоголика.

«А если бы у него были обе руки здоровые? – мелькнула у Максима мысль, – Да ни за что бы мы его не заломали, он бы искалечил нас прямо здесь».

Резко щёлкнули наручники и Сергей, тяжело дыша, сел на пол.

– Всё, всё, молодец, иди отсюда, иди за дверь! – крикнул ему Максим, ключ от наручников положил в карман брюк, а сам встал перед Лёхой.

– Я готов! – вытянул губы вперёд Лёха, – Расстёгивай штаны!

– И я готов, – тихо сказал Максим и уже громче: – Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, Помилуй Нас!

– Я заинтересован, – уважительно закивал Лёха, – Продолжай! Глянь, Максим, свинья – и та, открыв рот слушает! Вот она, твоя паства! – он упал навзничь и быстро-быстро засучил ногами, завизжал: – Экзорцист, сука, фильмов насмотрелся и пришёл оттачивать навыки, ха-ха-ха! Что там у тебя по сценарию дальше?

– Отче Наш, Иже Еси..

– Во-во, именно оно. Заткнись, а?

Максим закрыл глаза, набрал побольше воздуха.

– …Да Приидет Царствие Твое…

– Слышишь, клоун, если до послезавтра не справишься, царствие не приидет. Доигрался ты! – Лёха сменил тон и угрожающе зашипел: – Это ж надо было додуматься – такого гнилого иерея поставить на страже царства!

– …Но Избави Нас От лукавого…

– Щас, ага. После твоих стихов не в рифму я прямо вот встал и ушёл.

– Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго…

– Да ты царство его просрал, какие тут могут быть помилования?! На кол, поглубже! А то взялся тут играть в православного! Как я рад, что мы нашли друг друга, Максим, ты себе не представляешь!!! Пойдём в алтарь, прямо сейчас! Ты в жизни никогда до архиерея не дослужишься, а я тебе сразу должность жирную дам, гораздо интереснее! Пойдём, Максим!

Но он, зажмурившись и трясясь от ужаса, отбросив молитвослов, по памяти читал молитвы, надеясь, что хотя бы одна из них хоть как-то, но сможет уязвить Лёху.

– Верую Во Единаго Бога Отца…

– Ты себя послушай! Ты в него веруешь, осёл? Даже я тебе не верю.

Максим осёкся.

– Илия поверил. Он в меня поверил.

– Или я. Или ты. Но лучше давай вместе, иерей!

Максим решительно сдвинул брови, бросился на кухню, схватил из пакета бутылку, из сумки воронку и вернулся в комнату.

– Скипетр и держава прямо! – оценил Лёха, – Что у нас на второе?