Паисий Святогорец — один из редких примеров современных святых. Он жил в нашу эпоху, в Греции ХХ века, и был канонизирован как раз в начале этого года (13 января 2015). В его Словах прекрасным образом сочетаются актуальность еще не устаревшим реалиям конца прошлого века и классические православные наставления, ни на йоту не уступающие духу века.
Мной были прочтены I и III тома его Слов, и с опорой на них составлена данная рецензия.
Подобно тому как древние христианские авторы критиковали в своих поучительных сочинениях развращающий потенциал всяких народных зрелищ, театров, игрищ, предметов роскоши, прислуги и дорогих яств, то теперь пришла череда телевидения, компьютеров, телефонов, автомобилей, электроприборов, дискотек и в целом современного общества потребления и массовой культуры. В Евангелии сказано: «Суббота для человека, а не человек для субботы». То же можно сказать и о мирской работе: она должна служить лишь для того, чтобы давать человеку необходимые для обеспечения земной жизни средства, дабы он мог посвящать остальное время истинно важным — духовным — задачам. Но человек часто делает процесс зарабатывания и траты денег некой самоцелью, погружаясь в их круговорот и забывая для чего они призваны служить. Он изо дня в день мучается на ненавистной ему работе, дабы купить вещи и развлечения, которые не способны дать ему ничего.
"Как-то раз ко мне в каливу зашел один врач из Америки. Он рассказывал мне о тамошней жизни. Люди там уже превратились в машины — целые дни они отдают работе. У каждого члена семьи должен быть свой автомобиль. Кроме этого, дома, чтобы каждый чувствовал себя комфортно, должно быть четыре телевизора. Вот и давай — работай, выматывайся, зарабатывай много денег, чтобы сказать потом, что ты благоустроен и счастлив. Но что общего у всего этого со счастьем? Такая исполненная душевной тревоги жизнь с ее безостановочной гонкой — это не счастье, а адская мука. Зачем она тебе — жизнь с такой душевной тревогой? Я не хотел бы такой жизни, даже если бы так должен был жить весь мир. Если бы Бог сказал этим людям: «Я не стану наказывать вас за ту жизнь, которой вы живете, но оставлю вас жить так на веки вечные», то это стало бы для меня великим мучением".
Интересно то, что Паисий обличает не только и даже столько современных мирян, сколько современных монахов, среди которых проявляются те же тенденции. По его рассказам можно ознакомиться с ситуацией, бытующей в нынешнем монашестве, в частности на Афонской горе, что лично для меня было весьма кстати. Под влиянием окружающего мира с его техническим прогрессом, монахи также тяготеют к уходу от простоты аскетической жизни, окружают себя новыми удобствами, шумом и материальным многопопечением, которые хотя и могут способствовать открытию новых путей продвижения в духовной жизни и несения блага окружающим, но, по мнению Паисия, чаще отвлекают от сих возвышенных целей и погружают в суету. Например, он с иронией и осуждением рассказывает про то, как монастырь закупает электрические хлеборезки, чтобы не нарезать хлеб вручную, что выглядит явным излишеством, или про то, как афонский монастырь решил выращивать сосны на святой земле горы специально для последующей вырубки и продажи на бумажную промышленность, а эти леса у них в итоге все засохли, сорвав коммерческие планы.
Вообще, записи поучений Паисия богаты различными историями из жизни, его собственной и других людей, историями поучительными и порой забавными. Язык этих книг очень живой, иногда просторечный, но в то же время глубокий и остроумный. Использование метафор из современной жизни наряду с традиционной святоотеческой терминологией придает ему некий особый колорит, приятное своеобразие и естественность, например:
"Один добрый помысл равен по силе многочасовому всенощному бдению! Он обладает великой силой. Сейчас есть такие противоракетные системы, которые лазерными лучами поражают ракету противника еще на стартовой площадке и не дают ей взлететь. Так и добрые помыслы: они предупреждают взлет злых помыслов с диавольских «аэродромов», на которых те базируются, и не дают им подняться в воздух. Поэтому, насколько можете, постарайтесь не дать диаволу успеть насадить в вас злые помыслы. Постарайтесь сами опередить его и насадить в себе помыслы добрые, чтобы ваше сердце стало цветником и вашу молитву сопровождало божественное благоухание вашего сердца".
(До вступления в монашество автор участвовал в военных действиях, поэтому такие сравнения ему не чужды.)
Есть, конечно, отдельные главы, выражающие личные мнения автора, с которыми не любой православный читатель полностью согласится (например, про проклятия). Некоторые мнения кажутся слишком устаревшими, наполненными патриархальными традициями технологически неразвитых общин древности, которые в умах большинства христиан неразрывно срослись с христианством, но по сути своей исходят вовсе не их учения Христа, а из мирских народных обычаев тех времен, когда эта религия формировалась. Но эти смущающие "теологумены" в большинстве случаев сочетаются с удивительной рациональностью и логичностью в мышлении и обхождении с вещами и людьми. Видно, что написаны они от лица живого реального человека, а не искусственно идеализированного "лубочного старца".
Особенно вдохновили меня главы про справедливость человеческую и справедливость божественную из III тома "Духовная борьба". Некоторые из наставлений старца оставили глубокий отпечаток в душе, влияя на повседневную жизнь.
В общем, слова эти очень искренни и душевны, зачастую — возвышенно духовны, иногда жестки, иногда вызывают некоторое недоумение и несогласие, зато чужды фарисейства и ханжески-формального учительства. Старец любил своих подопечных, для которых говорил эти поучения, и потому действовал по примеру Господа: "Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю" (Откр. 3:19). Между прочим, сам себя Паисий никогда кандидатом в святые не считал, и даже гневно отчитывал других, когда они пытались на это намекать и вели себя подобострастно. Воистину, рассказано "с болью и любовью".
