Цитаты из книги «Шагреневая кожа»

Наша совесть – непогрешимый судья, пока мы еще не убили ее.

Для больного мир начинается у изголовья постели и кончается у его ног.

Власть оставляет нас такими же, каковы мы по своей природе, и возвеличивает лишь великих.

обладание могуществом, как бы ни было оно безгранично, не научает пользоваться им.

Он был поэтом, и душа его случайно нашла себе обильную пищу: ему предстояло еще при жизни увидеть прах двадцати миров.

«Да, я допускаю, что человек может пойти играть, но лишь тогда, когда между собою и смертью он видит лишь свое последнее экю».

Любовь – наивный ручей, что струится по камешкам, меж трав и цветов, но вот ручей становится речкой, рекой, меняет свою природу и вид от каждого нового притока, затем впадает в неизмеримый океан, который умам несовершенным кажется лишь однообразием, а великие души погружает в бесконечное созерцание.

Всякое самоубийство – это возвышенная поэма меланхолии

Болезнь – это случайность, а бесчеловечность – порок.

Осознав свою слабость, человек черпает в этом силу.