Вот и прибыли на место! Лоша и Вальтер серьёзно и внимательно осматривались по сторонам. А Котофей хоть и подбадривал себя, однако в этот раз взялся за дело не очень охотно, просто понимая, что его помощь необходима. Но в душе он чувствовал, что любовные дела – это всё-таки не по его части! То ли дело дядюшка – уж Баюн-то с любовными задачами справлялся на раз-два! Так это – Баюн, а ведь он, Котя, всё-таки кот науки и прогресса, а не специалист по сердечным проблемам и хитросплетениям! Но, раз уж взялся за работу, то надо выполнить её качественно и добросовестно!
…Издали разглядели наши путники дом Бобыля, перед которым сидела голубоглазая Снегурочка и пряла кудель.******Лель тоже увидел её, и лицо его сделалось печальным.
– Я этой дорогой не пойду, – упрямо сказал он, – мне в другую сторону надо!
Котофей, Лоша и Вальтер молча переглянулись – ну, вот и началось! Лель круто развернулся и, не поднимая головы, пошёл куда-то, покинув своих помощников без всяких объяснений.
И в ту же минуту друзья различили голоса, доносящиеся из берёзовой рощи. Голоса приближались, и вот из леса вышли на опушку Купава с Иваном-царевичем.
– Купавушка, ненаглядная моя, – признавался ей царский сын, – куда бы я ни шёл, что бы я ни делал, всегда тебя перед глазами вижу! А от взгляда твоего ласкового в груди моей пылает огонь негасимый! Дозволь мне у твоего батюшки просить руки твоей! Не отвергай меня, Купавушка! Всё к твоим ногам положу, царицей станешь! А сейчас прими мой подарок тебе – вот это колечко с жемчугами, прекрасными, как твоё лицо!
Трудно было девушке устоять от такого жаркого излияния чувств, она потупила глаза и прислонилась к берёзе. Потом подняла глаза на Ивана-царевича и с обидой в голосе ответила:
– Мизгирь отверг любовь мою, и я оскорблена! Пусть царь Берендей по справедливости рассудит нас, решит, как быть, и спросит с него по всей строгости закона!
Лоша смотрел на происходящее во все глаза и тут заметил Леля, выглядыващего из-за дерева, который напряжённо прислушивался к словам Купавы, и тихонько толкнул Котофея в бок, указывая на пастушка – глянь-ка туда! Только Вальтер не замечал ничего вокруг – он глаз не мог отвести от красавицы Купавы!
– Купава, милая! Оставь надежду мне! Пообещаешь? – не отставал Иван-царевич.
– Повремени немного… Пусть сначала накажут Мизгиря…
– Ну, а потом? Потом сыграем нашу свадьбу?
– Я на царя надеюсь! Он решает!
И они пошли по тропинке, а Лель поспешно скрылся в глубине леса, чтобы избежать нежелательной тягостной встречи с Купавой и царевичем.
Да, заварил пастух наш кашу!
И как же быть? И как нам знать — Как разделить любовь тут вашу
Так, чтоб ошибок избежать?!
Здесь Баюна бы помощь надо, Уж он бы быстро всё решил!
Эх, дядя, дядя… Где ты, дядя?
Пришёл бы, Коте подсобил!
Коты и Лоша побежали за Лелем, прячась за кустами и деревьями. Но и тут они стали свидетелями любовной драмы! Только на этот раз перед ними оказались взволнованный Мизгирь и царевна Марья Моревна.
– Марьюшка, душа моя! Как только я увидел тебя, так сразу весь покой потерял и забыл про всё на свете – только о тебе и думаю! – прижав руки к груди, горячо говорил Мизгирь, – ради твоей любви я отверг и Купаву, и весь остальной мир! От страсти к тебе меркнет разум мой! Скажи мне – любишь ли ты меня?
Похоже было на то, что Марья отвечала ему взаимностью, и здесь всё шло на лад – не то, что в предыдущей паре.
– Люблю и я тебя, Мизгирь, не скрою! Но нет покоя мне, Купава – ты ведь знаешь, обратилась за помощью к царю-батюшке и теперь ждёт его решения. А каким оно будет – не знамо, не ведомо!
– Ах, ну, и пусть! – вскричал Мизгирь, – но нам скрывать нечего и стыдиться нечего! Как можно стыдиться истинной любви?
– Но ты ведь и Купаве не так давно говорил то же самое, – напомнила ему Марья Моревна, – но всё же – любовь моя к тебе сильнее с каждым часом! Сама я не пойму – что сделалось со мной? Как в сладком сне… под звуки песен Леля… но должен царь решить, а он пока молчит…
– О, милая моя! О, Марьюшка, родная! Давай мы вместе его благословения испросим и уедем! Воздвигнем терем свой, дворец и всё, что пожелаешь – всё для тебя готов я сотворить! – и Мизгирь опустился перед ней на колени.
Но царевна Марья Моревна глядела вдаль поверх его головы и продолжала говорить о наболевшем:
– Купава, бывшая твоя невеста, меня пред всеми всюду осуждает и требует изгнанья твоего! И все теперь мне говорят, что я разлучница, и счастья мне не будет…
– Но сердцу не прикажешь, моя радость! – Мизгирь поднялся с колен и нежно приобнял царевну, успокаивая её, – Уверен я, что Берендей поймёт меня и оправдает! Ведь сам когда-то был он молодым и, верно, знает, как пребывать в смятении любовном!
– Не знаю я… Но много ходит слухов о том, Елена Прекрасная… частенько в саду его гуляет вечерами…
– А нам-то что до этого? – не понял Мизгирь?
– …и говорят, что дивный кот Баюн совсем заворожил её речами… а ведь она, Мизгирь, любила Леля…
– Да пусть она, жена боярина Бермяты – пусть любит хоть кого! Да нам-то что до Леля?
Марья Моревна протяжно вздохнула, повела медленным взором по сторонам, и мысли её потекли в другом направлении:
– Ты посмотри, Мизгирь, насколько день чудесный!
И она тихонько запела про весну, про природу, про любовь и про всё то, чем печалилось её сердце…
А трое наших друзей неслышно пристроились неподалёку, под стройной пушистой ёлочкой, наслаждались душевным пением девушки, и каждый думал о своём. Прослезился Лоша. Закручинился Вальтер. Такие страсти, оказывается, кипят вокруг, что ему даже и сказать нечего, несмотря на то, что он за свою жизнь перечитал множество романтических историй про любовь! Призадумался и Котофей, догадываясь, что вся эта кутерьма и неразбериха началась со сладких речей его дорого дядюшки – не иначе!
Надо же – какая это штука, Вся любовь, что сердце иссушает!
Это ведь, брат, целая наука
Но не каждый это понимает.
Ну, и как во всём тут разобраться?
Дядюшка про это лучше знает, Нет его, а мне куда податься
Если каждый прав – и так считает?
Подойти к Снегурочке мне надо, Холод в ней – тепло прийти не может!
С ней поговорю, пойму по взгляду —
Вдруг, да это чем-то мне поможет?
Котофей и не заметил даже, когда песня царевны закончилась – до того задумался! А Мизгирь, между тем, продолжал:
– Давай уедем отсюда! Ведь ничто не помешает соединиться двум любящим сердцам! Давай уедем – далеко-далеко, в тридевятое царство, в тридесятое государство, и заживём с тобой на славу!
– Нет, лучше с этим повременить! – упорствовала Марья, – вот дождёмся благословения царя Берендея, он разрешить нам венчаться, а потом и уедем в дальние твои края, Мизгирь нетерпеливый! Я не могу всё бросить и уехать – ведь выросла я здесь, у берендеев!
Котофей поделился своими планами с друзьями, и наша дружная троица направилась к дому Бобыля, чтобы поговорить со Снегурочкой и прояснить для себя кое-какие вопросы. Дом стоял на другой стороне озера, и коты с домовым пошли в обход, по неширокой песчаной тропинке, вьющейся вдоль берега.
Неожиданно, когда Вальтер, Лоша и Котофей приблизились к озеру, они увидели, что у самой воды сидит на большом камне Лель и услышали, как он тихонько наигрывает какую-то нежную трогательную мелодию.
– Гляньте-ка, опять из-за любви страдает! – отметил вслух Вальтер, и друзья решили подойти к нему.
– Что, Лель, грустишь? Видать, дела твои не очень?.. – деликатно поинтересовался Котофей.
Пастушок ничего не ответил, лишь обречённо и безнадёжно махнул рукой, и Котофею всё стало понятно – значит, опять он с Купавой ни до чего не договорился! Вот и страдает опять, бедный… Всё-таки жалостливая душа была у Котофея!
Но больше поговорить ни о чём не удалось, так как, откуда ни возьмись, набежала стайка молодых девушек, обрадованных встречей с Лелем, и они сразу начали тормошить его, быстренько организовали вокруг него хоровод и запели звонкую песню… конечно же, о любви! О любви к Лелю!
Вальтер и Котофей внимательно слушали, сидя в сторонке – им всё было интересно, а Лошу разморило от усталости, и он просто задремал под слаженное пение прямо на прибрежном песке! Очнулся он оттого, что Котофей настойчиво тряс его за плечо:
– Ло-о-оша! Лоша! Вставай! Спать потом будешь! – тихо говорил он домовому в самое ухо, а когда Лоша открыл глаза, негромко, но твёрдо произнёс, – немедленно пойди в лес, Лошенька, и постарайся отыскать мне лешего. Срочно нужен!
Лоша не стал спорить и что-либо выяснять, он просто кивнул в ответ и быстренько зашлёпал к лесу. Надо – значит надо, вот и весь сказ!
Зелёные глаза Котофея сузились – он явно вспомнил что-то злое и нехорошее, а Вальтер пробормотал сквозь зубы:
– В общем-то картина ясна, Котя, вот только одного я не поймы – как же царевна Марья Моревна у берендеев-то оказалась? Она-то ко всему этому какое отношение имеет? Да ещё и с папенькой так лихо расправилась! Совсем уж как-то не по девичьи…
– Сам не знаю, – признался Котофей, – нигде, ни в одной сказке, не сказано – откуда она? Так только… дочь Кощея… да и то непонятные какие-то между ними отношения! Вон, целой Берендеевой армией с родителем справилась!
Но пока Котя старательно перебирал в памяти всё, что ему было известно про Моревну, Вальтер думал уже о других персонажах, пострадавших от перепутанной любви:
– Слушай, друг, – сказал он, – а может, нам рыбку золотую попросить, чтобы она Купаву в Леля влюбила? Ну, или уж щуку Емелину – тоже вариант! А ещё… а ещё… – сосредоточенно вспоминал он, возведя глаза к небу, – а ещё для таких дел цветик-семицветик имеется и, наконец, перстень волшебный – он тоже, что хочешь, выполнит! – с воодушевлением перечислял Вальтер.
Смотри, имеем сколько средств
Для единенья двух сердец!
Что хочешь, можем выбирать
Тут важно – не переиграть,
Чтоб не запутать всё вконец!
Всё утрясётся навсегда, Довольна будет Бабига —
Ну, разве я не молодец?!
Исполним миссию свою — Опять спокойно заживём!
Да я от радости спою
Когда обратно мы пойдём!
Получит каждый, что хотел, А мы вернёмся в свой удел. И хватит счастья тут на всех!
Ну, разве это не успех?
Но Котофей только отрицательно замотал головой, напрочь отметая все заманчивые предложения друга:
– Нет, Вальтер, в своих любовных делах люди сами должны решать – что им делать и кого любить. А здесь и вовсе случай непростой… вон как всё переплелось! Однако что-то говорит мне, что не обошлось тут без любовных зелий…
Вальтер слегка приуныл, но размышлять обо всём этом не перестал.
– Слушай, Котофей, – начал он рассуждать по-другому, – сейчас мы определились, что начать распутывать весь запутанный клубок нам следует со Снегурочки. Так? Так! Потому что главное – Снегурочка должна полюбить… для начала хотя бы просто полюбить! Неважно, кого! Ну, что ты молчишь? Разве я не прав? Если в сердце Снегурочки придёт любовь, то и морозы отступят, и холода… и Весна настоящая придёт в эти края! А то ведь, посмотри кругом, что получается? Вроде и листва на деревьях, вроде и венки на девушках из весенних цветов, вроде и трава зеленеет, а тепла-то – нет! Нет тепла! Котя, ну, что ты молчишь? Ответь хоть что-нибудь!
– А потому я молчу, друг ты мой любезный, что никогда – слышишь, никогда! – никогда не любил я эту сказку про несчастную Снегурочку, которая непременно должна погибнуть, растаять, исчезнуть! Да и теперь вот, – хмуро мотнул он головой, – это дядюшка мой, несравненный Баюн, всё затеял! Я его, конечно, очень люблю, несмотря ни на что, но, по-моему — это уже перебор!
– Но Мизгирь теперь дочку Кощееву любит, а не Снегурочку! Так что же делать-то будем? А, Котофей?
– Да появилась у меня одна мыслишка, – как-то не очень уверенно ответил Котофей, – ты помнишь сказку о «Молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде»?
– Помню, конечно! Да не одну – я восемь сказок с таким названием знаю! А почему ты об этом спрашиваешь?
– А вот почему – я сейчас про шестую сказку из восьми подумал, а именно – про ту, в которой Иван-царевич выкрал живую воду у Елены Прекрасной! Помнишь?
– Ещё бы! – фыркнул Вальтер, – кто же этого не знает?!
– А теперь сообрази… ведь теперь-то Елена Прекрасная жена здешнего боярина Бермяты! Понимаешь?
Вальтер округлил глаза, изо всех сил пытаясь сообразить, о чём говорит Котофей:
– Не-а, пока не очень…
– Ничего, скоро сам всё поймёшь! – похлопал его по плечу Котофей, – а теперь, Вальтер, тебе вот что надо будет сделать! Проберись тайком в царский дворец, проникни незаметно в покои самой Елены, разыщи там флакон с живой водой и принеси мне! Только будь осторожнее, чтобы ни она, ни кто другой тебя не увидели!
– Ну, что же… раз надо, значит, я пошёл… – слегка недоумённо пожал плечами Вальтер и лёгкой трусцой заспешил разыскивать дворец и живую воду.
Едва Вальтер скрылся в густой траве, как из-за ближайших деревьев вышли к озеру Лоша и местный леший. Котофей с радостью поднялся им навстречу.
– Здравствуй, леший! Как жизнь? – спросил он лесного хозяина и с огромным уважением пожал ему руку, чем очень расположил лешего к себе.
– Да неважные нынче дела в царстве берендеев, – с огорчением начал рассказывать леший, – сам видишь, до сих пор холода стоят! Уж слишком долго Весна не приходит – с настоящим теплом, с жарким солнышком! Да вот ведь ещё незадача – сам Мороз приказал за Лелем присматривать и никого к Снегурочке не подпускать! Хоть мне это не очень и по нраву, но ослушаться нельзя, вот и стараюсь, что есть моченьки!
– Понятно, – мяукнул Котофей, – а что сама Снегурочка? Её-то ведь, наверняка, любят? Всё-таки, как я погляжу, красивых девушек много, но она – первая красавица всего царства! Так ли это?
– Так-то оно так… – согласился леший, – да только уж сколько лет прошло, а она всё ещё живёт в доме Бобыля. Многие из берендеев добиваются её любви, уж все парни из-за неё передрались, однако сердце девушки по-прежнему холодно, как лёд! А так, конечно, никто не может по красоте с ней сравниться, это верно! Но неведома ей любовь…
Эх, невесёлые дела!
Такая нынче жизнь пошла — Весна никак не настаёт
Тепла землице не даёт!
Как быть? Не приложу ума!
Но знает же Весна сама, Прекрасно знает ведь, что тут
Все ждут её – зовут и ждут!
– А как Елена Прекрасная к этому относится? Вроде как она тут первой красавицей считалась? – задал каверзный вопрос Котофей, возвращаясь к разговору о Снегурочке.
– Ну, да-а-а… – как-то неопределённо ответил леший, почёсывая в затылке, – с этим тоже не поспоришь, она ведь жена Бермяты!
Котофей опять нахмурился. Он знал одно – как только Снегурочка кого-нибудь полюбит, сразу же к берендеям придёт настоящее тепло, но… тогда Солнце растопит Снегурочку, превратив её в лёгкое туманное облачко, которое прольётся весенним дождём! И исчезнет Снегурочка-красавица навсегда…
– Послушай, леший, могу я просить тебя об одной услуге? – обратился Котофей к лесному хозяину, и тот утвердительно кивнул в ответ, – вот какое дело, – зашептал он, наклонившись к самому уху лешего, – запутай ты в лесу Мизгиря! Пускай там наш купец походит-побродит, о жизни подумает да поспит подольше в дурман-траве… а как я со своим делом управлюсь, так и отпустишь его!
– Да не вопрос! – воскликнул леший, радуясь такой простой просьбе, – и погуляет, и поспит он у меня, сколько хочешь! И про всё забудет, если надо!
– Вот и договорились, – вкрадчиво промурлыкал Котофей, – а я в долгу не останусь. Как знать – может, и я тебе когда-нибудь пригожусь?!
На том и порешили – леший побежал в лес искать Мизгиря, а Котофей с Лошей продолжили свой путь к Снегурочке. Котофей шёл и обдумывал – как пробудить в Снегурочке любовь к Лелю и при этом сохранить ей жизнь? Конечно, весна и тепло – это хорошо, с этим не поспоришь, но ведь и Снегурочку терять ни за что, ни про что – тоже не хотелось!
Всё шло, как думал Котофей, Порывшись средь своих идей. А всё, что делал котик наш —
Всё шло на пользу для людей!
Друг Вальтер получил наказ, Он выручал уже не раз!
И леший тоже обещал
Убрать кого-то дальше с глаз!
Теперь Снегурку навестим, Немножко с нею погрустим…
Потом про Леля расспрошу
Вот и решу – как нам быть с ним?
Но вот, наконец, и жилище Бобыля! Снегурочка всё так же сидела перед избой и печально пряла, изредка вздыхая и бросая тоскливые взгляды на озеро.
– Пр-р-риветствую тебя, Снегур-р-рочка, – сладко промурлыкал наш котик и ласково потёрся головой об опущенную руку сидящей за прялкой девушки.
– Здравствуй, Котенька-коток, – заулыбалась Снегурочка и погладила Котофея по рыжей спинке.
– Снегурочка, спой мне песню про Леля и про то, как все ждут Весну, и про твои девичьи грёзы…
– Хорошо, Котенька, – не стала капризничать Снегурочка, – послушай, коли охота…
О проекте
О подписке